Любовь Воробьёва - Прибалтика на разломах международного соперничества. От нашествия крестоносцев до Тартуского мира 1920 г.

• Название: Прибалтика на разломах международного соперничества. От нашествия крестоносцев до Тартуского мира 1920 г.
• Автор: Любовь Воробьёва
• Издательство: ФИВ
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-91862-016-8

Вниманию читателей предлагается книга о полной драматизма судьбе Прибалтики и её коренных народов (преимущественно эстонцев) в условиях военного-политического, цивилизационного, информационно-психологического соперничества германцев (немцы, датчане, шведы) и славян (поляки, русские), мира западного (римско-католического, протестантского) и мира восточного (православного), носителей вестернизированной идеологии (социализм, этнонационализм, парламентаризм) и приверженцев идеологии традиционалистской (самодержавная власть, консерватизм, Единая и Неделимая Россия). Анализ охватывает более восьми столетий (XII — начало XX в.) и прослеживает процессы, приведшие к отрыву Прибалтики от России в 1920 г.

---

При переходе линии фронта солдаты и офицеры армии Юденича были полностью разоружены и лишены знаков отличия. Кроме того, эстонцы грабили без всякого зазрения совести отступавшие на эстонскую территорию русские белогвардейские части, совершенно открыто «изымали» личное имущество, отнимали обозы, растаскивали снаряжение. Захвачено было также всё вооружение, все склады военного имущества Северо-Западной армии, множество вагонов и паровозов{384}.

Но ещё хуже было положение беженцев и их детей, замерзавших в снегу перед проволочными заграждениями Нарвы, куда им не давали доступа. Документом того времени может служить статья в газете «Свободная Россия» от 25 ноября 1919 г. под названием «Побольше сердца». В ней корреспондент выражает прямую укоризну в адрес эстонцев и взывает к чувству простой человечности: «…Люди мёрзнут за проволочными заграждениями, а невдалеке поблёскивает весёлыми огоньками город, дымятся трубы… Да, обидно и тяжело наблюдать за страданиями несчастных людей, лишённых крова, превратившихся в бездомных скитальцев. И то бесчувственное отношение, какое наблюдается со стороны людей, находящихся в тепле и уюте, служит отнюдь не к единению, а к созданию дальнейшей розни и затаённой обиды. Остановитесь, подумайте — ведь все мы люди, никто из нас не застрахован от несчастий в гражданской войне. Побольше сердца, побольше человечности — ведь там, за проволочными заграждениями, мрут дети, гибнут молодые жизни. Вам неприятен наплыв чужестранцев… — верю, но бывают моменты, когда простая человечность требует от нас небольших лишений. Помогите, граждане свободной Эстонии, русским страдальцам — будущая Россия оценит вашу помощь и не забудет её…» Позже и беженцев пустили за проволоку, но и тогда, как с горечью восклицает бывший министр бывшего Северо-Западного правительства Василий Горн, сколько было пережито страданий, сколько пролито слёз!{385}

Между тем эстонские коммунисты продолжали борьбу за заключение мира с РСФСР. Важным средством борьбы стали организованные Эстляндским ЦК Компартии антивоенные стачки, начавшиеся 7 ноября выпуском воззвания к эстонским трудящимся — «Организуем стачку в защиту Красного Петрограда!.. Пусть ни один историк никогда не сможет сказать, что эстонский рабочий класс, приниженный и устрашённый, смотрел со стороны, как осуществлялся кровавый поход против красного Питера». Особенно широкий размах стачечное движение приняло в ноябре в Таллине. Забастовка железнодорожников, начавшаяся 13 ноября с предъявления экономических требований правительству, быстро переросла во всеобщую политическую стачку, в которой участвовало 5500 рабочих. Для того времени эта цифра была действительно очень большой, поскольку в условиях немецкой оккупации и белого террора работы лишились девять десятых рабочих Таллина. Вместо 40–50 тыс. рабочих в 1917 г. в ноябре 1918 г. в Таллине и его окрестностях было занято лишь 4–5 тыс. рабочих. Целью стачки являлось принудить буржуазное правительство заключить мир с Советской Россией. Всеобщая стачка длилась до 24 ноября, а на заводе «Двигатель» и некоторых других предприятиях — до 29 ноября. В истории эстонского рабочего движения она была одной из самых крупных и продолжительных. Новому правительству Я. Тыниссона, начавшему свою деятельность 19 ноября, удалось заставить бастующих прекратить стачку путём массовых увольнений, арестов, мобилизации в армию. В то же время в ходе этой стачки правительство Эстонии приняло решение начать мирные переговоры с Советской Россией.

Стремление РСФСР к заключению мира с Эстонией осложнялось не только действиями государств Антанты и воинственной клики эстонской буржуазии во главе с Лайд онером, но и позицией «левых» коммунистов как в эстонской партийной организации, так и в РКП(б). Так, Троцкий и его единомышленники считали, что мир с буржуазной Эстонией одновременно означал бы «классовый мир» с буржуазией. После разгрома Юденича Л. Троцкий предложил отказаться от дальнейших усилий по заключению мира с Эстонией и дать приказ Красной Армии, перейдя этнографическую границу Эстонии, продолжить наступление. В.И. Ленин осудил этот план и согласился с позицией наркома по иностранным делам Г.В. Чичерина. В своём письме Ленину нарком подчёркивал: «Надо всё сделать, чтобы избежать вторжения в Эстляндию. Это резко изменило бы настроения во всех маленьких государствах, с которыми мы ведём или собираемся вести переговоры, и сорвало бы эти соглашения, так как везде воскресло бы представление о нашем якобы империализме… Эстонская военная партия была бы рада, если бы ей дали повод опять раздуть патриотический военный пыл крестьянства и мещанства против нас. Мы не должны лезть в эту западню»{386}.

В конечном счёте решающие победы Красной Армии на фронтах Гражданской войны, активная борьба эстонских коммунистов за подписание мира, рост антивоенных настроений среди населения Эстонии, а также местные интересы эстонской буржуазии, не вписывающиеся полностью в стратегию государств Антанты, заставили правительство Тыниссона, несмотря на запрещение союзников, возобновить 5 декабря 1919 г. в Тарту мирные переговоры с Советской Россией. Не последнюю роль сыграли и усилия советской внешней политики. Позднее премьер-министр Эстонии О. Штрадман признался в Учредительном собрании: «Стало явным, что большевики — единственная политическая партия в России, которая осмелилась открыто заявить о своей готовности предоставить отдельным народам независимость. Это обещание большевиков, хотя и с оглядкой, пришлось учесть»{387}.

В то время как командование Северо-Западной армии изыскивало способы для продления существования армии и дальнейшей борьбы, эстонское руководство готовилось к заключению мирного договора с Советской Россией. В качестве обязательного условия мирного договора советская сторона выдвинула окончательную ликвидацию Северо-Западной армии. Перемирие между РСФСР и Эстонией начало действовать с 3 января 1920 г. А уже 10 января эстонское правительство направило союзникам ноту о том, что финансовое положение больше не позволяет Эстонии держать белые войска генерала Юденича. Ясность в ситуацию внесли премьер-министр Эстонии Тыниссон и министр внутренних дел Гелат, заявившие, что Северо-Западное правительство и русская армия с потерей собственной территории, должны ликвидироваться, а все перешедшие за эстонскую границу (т.е. за линию фронта) русские воинские части, включая тысячи беженцев, будут впредь рассматриваться как беженцы-иностранцы. Их питание возьмут на себя союзники, а Эстония направит на лесные и торфяные разработки.

22 января последовал приказ Юденича о расформировании Северо-Западной армии. Через два дня после приказа начала действовать Военная ликвидационная комиссия во главе с генерал-лейтенантом П.Ф. фон Глазенаппом. Юденич посчитал свою роль в кампании законченной и уже 28 января 1920 г. собирался отбыть на пароходе «Посейдон» в Гельсингфорс. Однако в ночь на 28 января он был арестован группой лиц под предводительством Булак-Балаховича и посажен в поезд, направлявшийся к границе с Россией.

Существует несколько объяснений причин этой специальной операции. По версии современного российского историка А.В. Фоменко, эстонское правительство стремилось осуществить согласованный с советской стороной план: выдать Н.Н. Юденича и офицеров его армии красным. И только из-за вмешательства французской и английской военных миссий, а также американских дипломатов этот план не удалось реализовать{388}.

Согласно версии М.В. Владимирского, причиной такой операции были «деньги Колчака», находившиеся в распоряжении Юденича, которые эстонцы намеревались изъять. Разработал операцию министр внутренних дел А. Геллат. Её исполнителями стали партизанский лидер Балахович, тяготевший к эстонской армии (ему помогали несколько офицеров его отряда), бывший военный прокурор Р.С. Ляхницкий и трое эстонских полицейских. В случае провала операции предусматривалось свалить всю вину на Балаховича, который якобы пытался добиться от Юденича чека в 100 тыс. фунтов стерлингов лишь для себя и своего отряда.

Как только в поезде, двигавшемся в сторону российской границы, Юденич пообещал оставить эстонцам деньги на ликвидацию Северо-Западной армии, пункт назначения был сразу изменён и поезд проследовал обратно в Ревель. Здесь в помещении английской военной миссии в присутствии офицеров союзных миссий и руководства Северо-Западной армии Юденич передал чек на 227 тыс. фунтов стерлингов и 250 тыс. финских марок — правда, не эстонцам, а главе Ликвидационной комиссии фон Глазенаппу. При этом он дал расписку, в которой заверял, что «больше у него денег для обеспечения Северо-Западной армии нет». Такой исход дела, по-видимому, удовлетворил эстонскую сторону, поскольку 4 февраля было принято постановление разрешить Юденичу выезд из пределов Эстонской республики. Юденич вместе с супругой отправился в Париж, а затем на Лазурный берег Франции. Здесь на приобретённой ферме в окрестностях Ниццы он прожил до самой смерти (5 октября 1933 г.)[112].