Юлия Лешко - Мамочки мои… или Больничный Декамерон

• Название: Мамочки мои… или Больничный Декамерон
• Автор: Юлия Лешко
• Жанр: Русское современное
• Год: 2013
• ISBN: 978-985-6937-69-2

Эта книга родилась из киносценария, написанного Юлией Лешко для 12-серийного телефильма «Ой, ма-мо-чки!..», чтобы частично восстановить те линии, которые по разным причинам потерялись в экранной версии.

…Кто-то, возможно, упрекнет автора в том, что уж очень они хорошие, эти ее «мамочки». Что реальная жизнь куда жестче и в портретах медиков не всегда преобладают акварельные тона. Что проблем куда больше, чем может показаться, когда читаешь эту книгу.

Просто автор ставила перед собой другую цель. Чтобы одни читательницы улыбнулись, вспомнив этот период своей жизни – за несколько недель до рождения ребенка, и всех тех, кто помогал ему появиться на свет. Другие – задумались о материнстве. Кто-то – обрел надежду на материнство.

Героини этой книги – завтрашние мадонны. Пусть их будет больше!

---

Гномы допели свою удалую песню и остановились в разнообразных замысловатых позах. Отдаленно эта композиция напоминала немую сцену из «Ревизора», но в еще более смешном варианте. Гномы замирали, потому что в этот момент должны были впервые увидеть прекрасную Белоснежку, но до нее у режиссера еще очередь не дошла, поэтому Белоснежка-Женя ходила вдоль задника, время от времени разминаясь – глубоко склоняясь в изящном реверансе. При пышном Женином бюсте этот реверанс должен был доставить большое эстетическое удовольствие не только гномам мужского пола, но и всем присутствующим на представлении папам…

– Супер, молодцы. Перерыв пятнадцать минут. Зоя, подойди ко мне, пожалуйста, – громко сказал режиссер.

Гномы неторопливо разошлись по сцене. Один извлек из-за кулис бутылку с минералкой, другой тут же достал мобильник, самый высокий подошел к Белоснежке и позвал ее на перекур…

Зоя неторопливо спустилась со сцены, подошла и села рядом с режиссером. По ее обреченному виду и замкнутому выражению лица тот понял: она знает, о чем будет разговор.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил режиссер.

«Вот и хорошо, – подумала Зоя, – и не надо ничего объяснять», а вслух сказала:

– Завтра собиралась.

Режиссер откашлялся деликатно и задал следующий вопрос:

– Извини, не мое дело, конечно… Ты замуж, что ли, втихаря вышла?

Зоя молча отрицательно покачала головой.

– Так, понятно, – хмуро заключил главреж.

Зое не понравилось, как он это сказал. Она повернулась к нему всем корпусом:

– Николай Михайлович, давайте это мы не будем обсуждать. Это исключительно мое личное дело.

Но Николай Михайлович, игнорируя ее готовность защищать неприкосновенность личной жизни, только махнул рукой:

– Зоя, ты за кого меня принимаешь? За идиота? За ханжу? Я, по-твоему, мораль тебе собрался читать? Смешно. Вроде ты меня не первый год знаешь.

Главреж замолк, а потом перевел на Зою потеплевший взгляд и неожиданно ласково улыбнулся ей:

– Зоя, в этом году – ровно пятнадцать лет, как ты работаешь под моим чутким руководством.

Зоя, не настроенная на юбилей, только покачала головой:

– Кошмар.

Режиссер почему-то легко согласился с этим неожиданным резюме:

– Да, время идет… Ладно, Заяц, кем тебя заменять будем, вот я о чем думаю. Сколько у нас в запасе? Пара месяцев есть, я так прикидываю…

Вот тут Зоя заволновалась, даже прижала руки к груди:

– Николай Михайлович, вообще-то срок небольшой. Мне в декрет нескоро. Это просто вы такой наблюдательный, еще же… даже ничего не видно. Я до последнего работать буду. Чувствую себя хорошо…

Режиссер хлопнул себя по колену ладонью:

– Зоя, ты меня прямо удивляешь сегодня до невозможности! Я вижу, в некоторых вещах лучше тебя разбираюсь.

Не удержавшись, Зоя съязвила:

– По определению…

Не обращая внимания на «огрызок», режиссер продолжил:

– «До последнего» она работать будет. До чего – последнего? Пятнадцать лет не тебе, моя дорогая, а ты уже работаешь пятнадцать лет! Беречь себя надо, мамочка!

– Ну да, не пятнадцать. Даже не двадцать. Да что там – уже и не тридцать!..

У Зои на глаза навернулись слезы. Режиссер заметил, конечно, вздохнул, обнял ее за плечи. И добавил:

– Не плачь, Зоя. Я ведь все понимаю… У меня вся семья бабская… Жена, теща жива, Бог дает, плюс две дочери и три внучки – семеро юбок… О! А я среди них, как Белоснежка! Все про всех знаю: кто когда беременный, у кого, наоборот… Я пеленаю, чтоб ты знала, получше любого фельдшера! В смысле, акушера. Не плачь.

Гномы тем временем неспешно возвращались на сцену, разбирали брошенные в кучу заступы. Тот, что говорил по мобильнику, деловито сунул его в заплечный мешок и поправил бороду.

Из-за кулис появилась, дожевывая жвачку, Белоснежка-Женя. Посмотрела в зал, увидела, как Зоя сидит рядом с режиссером, утирая глаза, а тот гладит ее по голове, как маленькую. Женя еще несколько раз поприседала в реверансе и «поудивлялась» всем лицом: прорепетировала встречу с гномами. Потому что слезы Зойки и отеческая ласка Николая Михайловича удивить ее не могли: Женя давно, вот уже пять месяцев, как была в курсе подругиных дел.

– Вот и хорошо, – вполголоса сказала Белоснежка, – вот и славно.

…Но совсем славно не получилось.

Была обычная предновогодняя запарка. Это у взрослых Новый год отмечается на работе – 30, дома – 31 декабря, а дети начинают радоваться празднику недели за две до общепринятой даты. Причем – массово: в детских садах, школах, домах культуры… Артисты, сутками не выходя из сказочных образов, десантируются на три объекта в день, а то и на четыре, если нужно!

Тот роковой новогодний утренник в районном ДК не был шедевром драматургии и не требовал полной актерской «отдачи», но дети реагировали на представление очень хорошо: не только по команде хлопали в ладоши, смеялись, вступали в разговоры с действующими лицами… А действующие лица – Дед Мороз, Снегурочка, Лисичка и Белочка – увлеченно гонялись друг за другом, декламировали стихи, загадывали детям загадки. Вокруг высокой елки, установленной в большом светлом вестибюле, вышагивал любимец детворы Зайчик. Ему, бедолаге, по сюжету, не хватило подарка – прямо вместе с мешком Деда Мороза его унесла скандальная Ворона (и, между прочим, тут же уехала в подшефный детский сад, где мигом перевоплотилась в миловидную Снегурочку…). Надо было как-то решать эту сказочно-продовольственную проблему: дети всей душой хотели помочь симпатичному зверьку, да и самим оставаться без конфет было обидно. В общем, эмоции перехлестывали, как у артистов, так и у маленьких зрителей… Заметно округ лившийся, просто пузатенький Зайчик уже не прыгал под елочкой, а плавно ходил, стараясь при этом прикрыть животик большой поролоновой морковкой.

Лисичка-Женя первая увидела, как внезапно побледнела под гримом Зоя, как, не выпуская морковки, взялась за живот, как подкосились у нее ноги…

Почти вприпрыжку подбежала она к оседающему под елку Зайцу:

– А скажи-ка мне, Зайка, ты сегодня к детям на елку откуда пришел? В гостях у Ежика был?

– Да, Лисичка-сестричка! У Ежика… – натужно пропищал Зайчик.

– Наверное, там много конфет было, я знаю, Ежик конфеты о-очень любит. Признавайся, много съел? – спросила Лисичка громко, ухитрившись подмигнуть разнокалиберной детворе, обступившей захворавшего Зайца. И тут же добавила шепотом: – Плохо тебе, да, Зоя?

– Много! – сначала ответил верный актерскому долгу Заяц, а уж потом адресовался Жене: – Что-то как будто живот твердый…

– Ну вот! – не то «по роли», не то «по жизни» укоризненно протянула Лисичка. – Ай-яй-яй! Много конфет кушать нельзя! Животик заболит – вот как у Зайки! Правда, ребята?

Ребята дружно хором протянули: «Пра-а-вда!»

– Пойдем-ка, Заинька, Доктора Айболита поищем… – и Лисичка повела Зайчика в боковую дверь. Тот еще пытался приплясывать и махал детворе лапкой…

Как только высокая Лисичка и маленький беременный Заяц скрылись в полутемном коридорчике, ведущем из вестибюля к кабинету замдиректора ДК, раздался бодрый крик Деда Мороза, контролировавшего нештатную ситуацию:

– Дети, а что я нашел! Это же ваши подарки!..

Лисичка-сестричка толкнула дверь в кабинет и, обращаясь к сидящему за столом мужчине, сказала уже совершенно взрослым голосом:

– «Скорую» вызывайте… У нас тут проблемы.

Замдиректора смекнул сразу, что к чему, и внес дельное предложение:

– Знаете, лучше такси: придет быстрее! – и стал диктовать в трубку адрес.

– Три минуты, синий «минивэн», – заверила оператор такси. И не обманула!

* * *

В ординаторской отделения патологии царила мирная, почти семейная атмосфера. Палатный врач Вера Михайловна Стрельцова и вверенные ей Владимиром Николаевичем интерны обсуждали план работы на день. Интерны в отделении – это всегда хорошо: достаточно квалифицированная, а главное – безотказная помощь в любом вопросе. А эти ребята – девушка Валерия и молодой человек Саша – оказались просто чистым золотом: исполнительные, аккуратные, неизбалованные. Такие – «свои»…

– Сложный случай в одиннадцатой палате: возрастная первородящая, ЭКО-оплодотворение, двойня. КТГ плодов нужно сделать и сегодня, и завтра, – сказала Вера и обратила испытующий взгляд на молодых медиков.