Raptor - Тенебрариум

• Название: Тенебрариум
• Автор: Raptor
• Жанр: Научная Фантастика

В поисках вдохновения, писатель отправляется в далёкий город-призрак, уничтоженный загадочной катастрофой.

---

— Здесь нам лучше не задерживаться, — пропищал тоненький голосок прямо мне в ухо. — Надо найти портал до наступления темноты.

— А разве сейчас ещё не утро? — ответил я высоким девчачьим голосом.

— Здесь, судя по всему, уже вечер. Видишь ли, когда у одних солнце стоит в зените, у других, в то же самое время, оно оказывается в надире. Это закономерность.

Закономерность.

Закономерность.

Закон…

— Писатель! — Райли вышибла меня из внезапного видения.

Показалось, что она отвесила мне здоровенный пинок, хотя на самом деле, она лишь дотронулась до меня.

— Блин! — я потряс головой. — Ну и ну! Я словно побывал в чьём-то чужом сознании. Кто-то здесь был до нас. Видел то же самое. Я узнаю это место, эти дома, детскую площадку. Уже после катастрофы, но до нашего прихода.

— Похоже, 'Зеркальце' действительно повредило твои мозги, друг, — прошёл мимо Флинт.

— Нужно возвращаться на тропу, — констатировал Гудвин.

Я посмотрел на заросшую бурьяном песочницу, возле которой лежало красное пластиковое ведёрко, и повторил, — Нет, я определённо всё это уже видел.

— Пойдём, Писатель, не отставай!

Мы обошли площадку, преодолели низкий шлагбаум, и, оказавшись на параллельной улице, повернули налево, обратно к 'Химпрому'. По его трубам и торчащей чуть в стороне башне нефтяной компании можно было понять, что мы ходим кругами. Но лишних вопросов я больше не задавал. Справа тянулась длиннющая девятиэтажка, с десятью подъездами. Над центральными входами по стене хаотично блуждала аномалия 'Линза', выпучивающая панели, окна и лоджии овальным 'иллюминатором'. На расстоянии 'Линза' была абсолютно безопасна, но мы всё равно отошли подальше от стены.

Когда осталось пройти всего пару подъездов, Тинка заволновалась. Сначала я подумал, что её беспокоит близость 'Линзы', но потом определил, что девочка не сводит глаз с видневшегося на перекрёстке зеленоватого здания, к которому мы как раз приближались. Внешне в этом здании не неблюдалось ничего подозрительного. Типичная контора классического советского образца.

– 'Орфейчик'? — внезапно, и даже, кажется, шутливо произнёс Гудвин, тут же ответив сам себе. — Он, родимый. Ну так мы к нему не полезем. Нам направо.

Все тут же полезли по карманам, вынимать затычки. Я тоже их вынул, но по глупости заткнул уши не сразу. Почему-то посчитал, что нужно сначала услышать 'Орфея'. Ну не идиот ли?

Мы всё ближе подходили к зелёному дому, но никаких необычных звуков до моего слуха не доносилось. На самом деле 'Орфей' уже вовсю звучал, поэтому более чуткие изгнанники услышали его гораздо раньше меня. Я же расслышал первые трели уже поровнявшись с нехорошим домом. Начал затыкать уши, и… Остановился.

Какая божественная музыка. И совершенно не страшная. Не гипнотизирующая и не манящая к себе. Я легко могу пройти мимо неё. И с чего это вдруг все решили, что эта аномалия опасна? Может, она конечно, и опасна, но если идёшь на звук. А если не подходить, то ничего и не случится… Но всё же любопытно послушать эти переливы. Жаль, что стены здания приглушают звук. Возможно, если я пройду чуть ближе к дому, то можно будет расслышать музыку получше.

И я отделился от группы.

Что же это за музыкальный инструмент? Больше всего похоже на арфу. Необычайно милые звуки, льющиеся из старого, ветхого дома, поразительно контрастировали с картиной окружающего нас апокалипсиса. Успокаивали. Страшно не хотелось, чтобы они прекратились. Казалось, что стоит музыке остановиться, и в моё сердце тут же вернутся холодный страх и боль одиночества. Поэтому я решил немного задержаться и послушать. Подошёл поближе к крыльцу. Музыка стала ещё чётче и приятнее. Лишь толстые двери продолжали сдерживать её. Если их приоткрыть, то звук станет по-настоящему чистым. Я не буду их распахивать настежь. Лишь чуть-чуть приоткрою. Совсем капельку… Рука сама потянулась к дверным ручкам, и тут же схлопотала болезненный шлепок. Стукнув меня по руке, рассерженная Райли выдернула беруши из моего сжатого кулака, и силком воткнула их мне в уши, после чего поволокла прочь от опасного здания. Уходить страшно не хотелось, я упирался, просил её дать мне послушать музыку ещё немного, канючил как ребёнок, но она меня не слышала. Её уши были заткнуты. Чем дальше мы отходили от зелёного дома, тем больше я приходил в себя, ощущая всю тяжесть смертельного пресса, из-под которого меня только что вытащили. Группа ждала нас на противоположной стороне перекрёстка. Флинт разочарованно качал головой. Гудвин лишь вздохнул, и сделал рукой знак следовать за ним.

Мы прошли всего один дом, за которым проводник повернул налево, и мы практически сразу упёрлись в ворота. Они были не заперты, и между широкими створами оставалось расстояние, достаточное, чтобы можно было пролезть боком.

Гудвин вынул затычки из ушей. Все последовали его примеру.

— Снимаем рюкзаки.

— Привал? — не понял я.

— Какой, нафиг, привал? — Флинт постучал кулаком по лысому лбу. — Жить надоело? Нам до тропы нужно срочно добраться.

— Так, я первый, — сняв рюкзак, Гудвин стал осторожно проталкивать его между створами.

— Чего это он? — спросил я у Тинки.

— Сначала рюкзаки, потом мы, — объяснила та, убирая затычки в карман.

— Не понял.

— Давай сюда рюкзак, — полностью протолкнув свою ношу за ворота, Гудвин протянул ко мне руки.

Я снял рюкзак и отдал ему.

— А ворота открыть пошире нельзя? Их что, заклинило?

— Нельзя, — сердито буркнула Райли, отправляя свой рюкзак вслед за моим.

Когда все пять рюкзаков оказались на противоположной стороне, между створками аккуратно пролез Гудвин. Он двигался очень медленно и осторожно, не задев ни одну из створ. Следом пролез Флинт. Так же ювелирно. Потом в проём прошмыгнула Тинка. Ну этой и стараться особо не пришлось. Щупленькая фигурка ей вполне позволяла. Я посмотрел на Райли. Та молча кивнула мне в сторону ворот. Значит настала моя очередь.

— Писатель. Не дотрагивайся до них, — с противоположной стороны предупредил меня Гудвин. — Ты понял?

— Понял, — ответил я.

До сих пор не знаю, чем было чревато прикосновение к тем воротам, но, видимо, чем-то действительно серьёзным. Когда я прокрадывался между створами, то обратил внимание, что они покрыты какими-то волосками. Издали их не видно, но когда приближаешься, то можно разглядять. К счастью, мне хватило аккуратности, и очередное странное препятствие благополучно осталось позади.

Мы опять вышли к забору 'Химпрома', только теперь уже с противоположной стороны. Над стеной возвышался административный корпус, весь торец у которого занимала мозаика, изображающая огромное красное знамя, на фоне которого красовались пробирки, колбы и огромный портрет Ленина с надписью '… передовая химическая промышленность СССР'. Первое слово, или фраза, обвалилась вместе с куском облицовки. Что-то возилось и переворачивалось там, за забором, среди опустевших построек, как будто кто-то продолжал там работать, не заметив катастрофы. Никого там, понятное дело, не было. Звуки издавала какая-то аномалия, из-за которой мы не смогли пересечь 'Химпром' напрямую, и сделали, казалось бы, совершенно лишнюю петлю.

На Тропу Блудных Детей мы тоже всё никак не могли выйти. Я наблюдал, как Гудвин то и дело норовит свернуть в проулки, но тут же останавливается, и, возвращаясь к забору, продолжает идти вдоль него. Даже традиционное спокойствие и наигранная жизнерадостность этого отважного изгнанника с каждой новой неудачей всё сильнее уступали место досаде. Теперь его никто не пытался выспрашивать о причинах такой осторожности. И уж конечно, никто не желал идти своим путём.

В сосредоточенном молчании мы миновали химпромовский забор, и, наконец, остановились возле длинного проулка, выходящего на проспект. Вдалеке можно было рассмотреть парочку шатающихся фигур, принадлежавших неприкаянным. В этом районе их было немало. Преимущественно, мёртвых. После знаменитого 'Гнева Эндлкрона' сюда набежали обезумевшие хищники, которые учинили расправу над большинством обитавших здесь неприкаянных. Высушенные, мумифицированные останки повсеместно встречались во дворах, через которые мы шли. Одного неприкаянного, как мне показалось, выбросили из окна. Неподалёку от его бесформенного остова лежала отломанная антенна. Геноцид неприкаянных удивил даже Флинта.

— Интересно, кому сдались эти неприкаянные? — удивлённо произнёс он. — Никогда прежде не видел, чтобы их убивали в таких количествах.

— Это они кого-то здесь гоняли, — ответил Гудвин. — Поэтому собрались такой большой ватагой. Слетелись, как мухи на дерьмо. А в итоге, по злой иронии, сами стали жертвами.

— Кто же их привлёк?

— Наверное, кто-то очень аппетитный. И привлёк он не только их, но и самого эндлкрона.

— А ведь и верно. Эндлкрон бушевал где-то неподалёку отсюда.