Матвей Белодед - Монополия «Филипс»

• Название: Монополия «Филипс»
• Автор: Матвей Белодед
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Публицистика
• Год: 1972

Деятельность одной из крупнейших международных монополий-спрутов от её рождения и первых шагов на поприще эксплуатации трудящихся до новейших способов обогащения, методов политического и экономического господства в стране — такова тема настоящей брошюры.

Автор описывает многие характерные эпизоды из жизни действительного хозяина концерна — семейного клана Филипсов, ничем не гнушающихся ради накопления богатства и утверждения своей власти.

Брошюра предназначена для массового читателя.

---

«период кризиса содействовал повышению эффективности предприятия как в экономическом, так и в техническом отношении».

Всё это, конечно, за счёт трудящихся.

Особенно зловещую роль в проведении концерном антирабочих мероприятий сыграл ставленник германского империализма Франц Оттен. Именно по его инициативе якобы для предотвращения грозящей безработицы было осуществлено сокращение рабочей недели вначале до 42, а затем до 40 часов, конечно, без сохранения зарплаты. Фактически же такая «борьба с безработицей» не помешала «Филипсу» уволить более половины рабочих. Работавших в Эйндховене переводили на какой-нибудь периферийный завод, а затем уже увольняли, так что это происходило незаметно для коллектива основного предприятия.

Рабочим, уроженцам других районов, потерявшим место в Эйндховене, выдавался бесплатный билет на проезд к месту жительства. Таким образом отделывались от них без лишнего шума.

Кроме того, проводились такие крупные «рационализаторские» мероприятия, как снижение зарплаты на 10–40 %. Всё это, конечно, в интересах «дела», т. е. концерна.

Якобы в интересах «дела» Филипсы грабили также и рядовых акционеров. Так, они списали 25 % акционерного капитала, т. е. произвольно снизили номинальную стоимость одной акции (в 1000 гульденов) на 250 гульденов. Эти 250 гульденов были возвращены держателям акций наличными. Но фактическая цена одной акции в 1000 гульденов составляла тогда 4000 гульденов. На каждой акции рядовой держатель, таким образом, терял 750 гульденов. Крупные же держатели, такие, как сам Филипс, которых кризис не вынуждал продавать акции, по сути, ничего не теряли, ибо несколько лет спустя номинальная стоимость акции в 1000 гульденов была восстановлена путём «приписки» тех же 250 гульденов плюс ещё 50 гульденов «компенсации за недополученную прибыль».

Махинации? Нет, что вы! Всё по закону капиталистических джунглей: «богатые богатеют, бедные беднеют».

Бывший практикант Франц Оттен, он же муж старшей дочери Антона Филипса, своими «антикризисными мероприятиями» завоевал себе прочное положение в руководстве концерна. Германский крупный капитал был крайне заинтересован в усилении своего влияния на такого конкурента, как «Филипс». Через Франца Оттена, в частности, он и стремился осуществить эту задачу. Причём, надо думать, Оттену немало помогли и некоторые официальные немецкие учреждения.

Необходимо было, например, отделаться от всего, что препятствовало продвижению Оттена. Оттен же был не единственным зятем Филипса. Младшая дочь Антона также была замужем. Но как-то получилось, что её первый муж, способный инженер и администратор Кнапперт, в 1932 году погиб при загадочных обстоятельствах. Вдова вскоре опять вышла замуж. Но два года спустя не менее загадочно погиб и второй её муж, инженер Г. Зандберг, претендовавший на руководящую роль в концерне. По-видимому, Антон Филипс догадывался, какую роль во всём этом сыграла та иностранная разведка, с которой он давно уже держал связь. Во всяком случае, профессор Бауман отмечает, что эта новая смерть произвела неожиданно большое впечатление на Антона:

«Филипс слёг на несколько недель, до того он был подавлен внезапной смертью зятя… никогда в жизни он так не страдал».

Ещё бы! Вторглись помимо его воли в его же семейные дела!

Третий муж младшей дочери, ловкий ван Римсдейк, сразу после женитьбы в 1938 г. «исчез» вместе с женой на целый год. Вероятно, лишь благодаря вмешательству Антона, а также потому, что Оттен в 1939 г. уже достиг своей цели, сменив Антона на посту главы концерна, ему удалось остаться в живых и дослужиться до поста президента концерна.

Сын Антона — Фриц сначала был директором «Филита», потом машиностроительного завода. Затем он стал одним из директоров концерна, а с 1935 года — заместителем генерального директора. Во время войны Фриц был очень полезен немцам и после Антона, который возглавлял фирму с 1895 года по 1939 год, и Оттена (с 1939 по 1961 год) стал третьим властелином концерна.

Но вернёмся к началу 30-х годов. Как только конъюнктура стала немного лучше, достигнутое за счёт трудящихся значительное снижение производственных расходов и увеличение эффективности производства позволили Филипсам с успехом конкурировать с заграницей. Наряду с картельным соглашением «Фебус» (с американскими фирмами) Антон заключил теперь соглашение и с «Телефункен», которое в 1932 году было расширено. Наконец, международный картель — «Всемирная общность интересов» — предоставил «Филипсу» возможность продавать радиолампы в Германии на тех же условиях, что и «Телефункен».

Антон к тому же использовал кризисные и последующие годы, чтобы изменить структуру концерна: центр тяжести производства был перенесён на заграницу. Кроме электроламп «Филипс» стал производить электрическую и электронную аппаратуру. Так, в 1934 году фирма экспортировала из Голландии электроламп на 5 миллионов, а разной аппаратуры на 45 миллионов гульденов.

В середине 30-х годов концерн занял видное место в числе крупных международных монополий-спрутов, бурное развитие которых наложило свой отпечаток на все стороны общественной жизни капиталистического мира. Но можно ли «чисто голландское» предприятие «Филипс» причислять к международным монополиям?

Государственная принадлежность акционеров мало влияет на характер монополии, поскольку всё руководство ею сосредоточено в руках Филипсов. Поэтому они ничуть не были обеспокоены тем, что, например, в 1960 году 56 % акционерного капитала находилось в руках иностранцев, и в частности 31 % — у американцев, 9 % — у французов, 9 % — у швейцарцев, 5 % — у англичан, 2 % — у западных немцев. Напротив, Филипсы не без ехидства улыбаются, когда вспоминают, как американцы с жадностью приобретали большое количество акций по высокому курсу, с тем чтобы через несколько лет, убедившись, что этот курс был искусственно завышен, вернуть их голландцам по значительно более низким ценам.

Вообще, голландские монополисты любят похвалиться, что кое в чём утирают нос американцам, например в том, что ещё недавно голландские инвестиции в США на 75 % превышали американские инвестиции в Голландии и что это единственная капиталистическая страна, которая могла гордиться таким превосходством. До последнего времени американские инвестиции действительно составляли здесь 1073 миллиона долларов, в то время как голландские капиталовложения в США достигли 1750 миллионов долларов, из которых немалая доля принадлежит «Филипсу». Кстати, голландские инвестиции в Западной Германии ныне также намного выше немецких в Голландии, а капиталовложения «Филипса» в Западной Германии значительно превышают инвестиции «Сименса» в Нидерландах. Из этого, конечно, не вытекает, что экономическое влияние Голландии в США и Западной Германии также превосходит влияние этих стран в маленькой Голландии.

Распределение рабочих и служащих на предприятиях «Филипса» видно из следующей таблицы (в тыс.):

В отличие от таких международных монополий в Нидерландах, как «Шелл» или «Юнилевер», которые в значительной мере действуют на территории бывших колониальных и развивающихся стран, «Филипс» эксплуатирует главным образом рабочих метрополий. Но его хозяева богатеют не только благодаря эксплуатации трудящихся, непосредственно работающих на предприятиях концерна, а и путём обирания трудящихся других отраслей промышленности и сельского хозяйства. Кроме того, они наживаются и за счёт народов развивающихся и зависимых стран, вынуждая их к неэквивалентному обмену, т. е., попросту говоря, грабя их. Предоставляя займы, заключая кабальные договоры, подкупая ответственных чиновников, «Филипс» и другие электротехнические концерны захватывают в этих странах рынки сбыта для своей продукции. При этом между ними происходит яростная конкурентная борьба, часто ведущая к государственным переворотам, убийствам, междоусобным войнам в бывших колониях. Примером тому может служить борьба «Филипса» с американскими электротехническими компаниями за овладение рынками Латинской Америки.

В Голландии такие международные монополии, как «Филипс», «Шелл», «Юнилевер», АКЗО располагают достаточными средствами для осуществления своей экономической политики. Они не зависят от крупных банков, контролирующих практически всю остальную экономическую жизнь страны. Вследствие этого взаимоотношения крупных промышленных монополий с голландским банковским капиталом за последнюю четверть века совершенно изменились. Если раньше банки диктовали свои условия промышленным предприятиям, то теперь для «Филипса» и ему подобных монополий даже самые мощные банковские объединения являются лишь своего рода приказчиками, выполняющими их задания и оказывающими услуги в размещении займов и при подготовке и осуществлении сделок по захвату чужих предприятий и фирм. Через дружественный банк монополия «Филипс», например, узнаёт всё, что её интересует об экономическом положении приглянувшегося предприятия. Через банк же она добивается создания затруднительных условий для хозяев этого предприятия, и с помощью банка она в конце концов диктует им свои условия.