Виссарион Белинский - Грамматические разыскания. В. А. Васильева…

• Название: Грамматические разыскания. В. А. Васильева…
• Автор: Виссарион Белинский
• Жанр: Критика

«Появление книжки г. Васильева очень порадовало нас. В самом деле, давно бы уже пора приняться нам за разработывание русской грамматики. А то – ведь стыдно сказать! – грамматика полагается у нас в основание учению общественному и частному, – а, между тем у нас нет решительно ни одной удовлетворительной грамматики! И как же бы могла она явиться у нас, когда теория языка русского почти не начата, и для грамматики, как систематического свода законов языка, не приготовлено никаких данных?…»

---

Брошюра г. Васильева невольно напомнила нам собою другую книжку, совсем в другом роде, но которая относится к тому же предмету, которая давно уже вышла, но о которой мы не сказали вовремя. Это – брошюрка г. Кодинского: «Упрощение русской грамматики». Мы прошли ее молчанием не потому, чтоб ничего не хотели о ней сказать, а потому, что, напротив, слишком много хотели сказать о ней. Mieux, tard que jamais[3], и мы теперь поговорим ни мало, ни много, а сколько скажется, но сделаем это в следующей книжке «Отечественных записок»{24}.

Примечания

Грамматические разыскания. В. А. Васильева… (с. 605–618). Впервые – «Отечественные записки», 1845, т. XLI, № 8, отд. VI «Библиографическая хроника», с. 51–61 (д. р. 30 июля; вып. в свет 9 августа). Без подписи. Вошло в КСсБ, ч. X, с. 113–132.

В. А. Васильев (1819–1899) – беллетрист, филолог; сотрудничал в 1840-х гг. в журнале «Маяк» (статьи, заметки и рецензии по русскому языкознанию); как грамматист опирался на исследования Г. Павского.

Тема литературного языка, его совершенствования и развития, – одна из сквозных том в критике Белинского. Его суждения по вопросам языка и стиля носят глубоко продуманный, систематический характер, органически связаны с основным направлением в развитии его литературной теории. Воздействие этих суждений Белинского на развитие русского литературного языка в 1830–1840-е гг. было несомненно значительным. Деятельность Белинского оказала влияние на формирование стилей русской литературной речи, на развитие новых форм выражения в критике и публицистике, на обогащение словарного состава русского языка и его фразеологии. В данной рецензии основные особенности языковой концепции Белинского выражены отчетливо и концентрированно.

Высоко оценивая национальную самобытность и, в частности, богатство присущих русскому языку выразительных средств, Белинский особо подчеркивает высокую способность его в новое время к усовершенствованию и развитию, к смене языковых норм под влиянием развития литературы и общественного сознания. Он неизменно отмечает устарелость языковых ограничений и стилистических предписаний сторонников классического и карамзинского направления. Отвергая пуристические запреты на новые слова, Белинский отстаивал необходимость пополнения словаря словами отвлеченного значения, выражающими важные понятия, терминами философского, социального порядка. Разграничивая задачи нормативного упорядочения языкового употребления («стилистики», по его определению) и стилевого многообразия живой русской речи (понятие «слога» как изменчивой и гибкой системы языкового выражения), Белинский особенно отстаивал от нападений пуристов стилевое своеобразие языка новейших писателей – Лермонтова и Гоголя, представителей «натуральной школы». Великое значение придавалось им Пушкину и его роли в развитии русского литературного языка (в отличие от обычных еще представлений о Ломоносове или Карамзине как законодателях современного языкового употребления). С явлением Пушкина, говорится и в рецензии, литературный русский язык приобрел новую силу, гибкость, богатство, свободу («развязность», «естественность»). Вместе с тем здесь идет речь и о живой эволюции языка и стиля самого Пушкина, о том, что развитие языка не может остановиться. Это дальнейшее развитие Белинский связывает со сферою «содержания», то есть с изменениями в семантической системе русского языка, со сферою выражения всего «общественного», «цивилизованного», «глубоко и тонко развитого». В противоположность тем, кто понятие народности ограничивал «простонародностью» и не видел принципиальной важности создания и непрерывного совершенствования литературного языка как языка культурного, отражающего ход исторического развития общества, Белинский горячо возражал против подмены понятия истинной демократизации литературного языка простым копированием разговорной речи низших социальных слоев, внедрением в литературу «маленько мужицкого слога».

Поддерживая идею тесной близости письменной и разговорной речи, необходимость развития живого разговорного языка образованного общества, Белинский вместе с тем критиковал тех, кто, подобно О. И. Сенковскому, подменял установкой на «разговорность» языка заботу о развитии его многосторонней стилистической системы, о расширении состава литературного языка, призванного выполнять многие социальные функции. Белинский, однако, подвергал критике и склонность к удержанию в языке традиционных книжных форм, уже чуждых живому речевому употреблению. Так, постоянным насмешкам подвергались с его стороны некоторые «славянизмы», которые считались необходимой принадлежностью поэтической речи. Борьбе с типично книжными элементами речи (сей, оный; неполногласные формы слов типа брег, младой и т. п.) Белинский уделял внимание на протяжении всей своей деятельности.

Высказанные в рецензии мысли подверглись нападению в статье помощника попечителя Московского учебного округа Д. П. Голохвастова «Голос в защиту русского языка», напечатанной в «Москвитянине» (1845, ч. VI, с. 47–134; подпись: Д). Белинский отвечал на нее в «Отечественных записках» статьей «Голос в защиту от «Голоса в защиту русского языка» (см. ее в наст. изд., т. 8).

Сноски

1

крайних пределов (лат.). – Ред.

2

привычка – деспот (лат.). – Ред.

3

Лучше поздно, чем никогда (фр.). – Ред.

Комментарии

1

Грамматика П. П. Греча – «Практическая русская грамматика» (1-е изд. – СПб., 1327; 2-е исправл. изд. – 1834); грамматика Востокова – «Русская грамматика А. X. Востокова, по начертанию его же сокращенной полнее изложенная». СПб., 1831; (см. рецензию на 6-е изд. ее в наст. т.). По принципам описания и по конкретным рекомендациям эти грамматики во многом противоположны. Грамматика Греча, при относительном богатстве представляемых в ней фактов языка, склонна к жесткой нормативности и регламентации, описание фактов нередко носит схематический характер. Греч придерживался стилистических норм карамзинской школы. Востоков, опираясь на ломоносовские традиции исследования грамматического строя русского языка, широко охватывал стилистически различные особенности живого языкового употребления.

2

Ср. в басне «Любопытный»:

Слона-то я и не приметил.

3

Обычная у Белинского насмешка над теми, кто пытался подделаться под простонародный язык. См. об этом в «Литературных и журнальных заметках» (март 1843 г.; наст. изд., т. 5, с. 424).

4

Из стихотворения Кольцова «Косарь». Курсив Белинского.

5

По поводу этих и сходных слов отвлеченного значения Белинский, начавший их широко употреблять в статьях конца 1830 – начала 1840-х гг., вел постоянную борьбу с представителями старой школы. Особенно сильны были нападки на Белинского за употребление этих слов со стороны «Северной пчелы».

6

Большая часть приведенных слов вошла в русский язык в XVIII в.; некоторые еще ранее (мастер, солдат, кучер и др.).

7

Почти все эти слова в указанных значениях вошли у нас в употребление в XVIII в.

8

Все перечисленные здесь слова (за исключением сладостный) вошли в употребление не ранее конца XVIII – начала XIX в.

9

Почти все эти слова вошли в состав русского языка в 1840-х гг. Белинский много способствовал окончательному усвоению этих терминов. См. данные об истории усвоения ряда этих слов в кн.: Ю. С. Сорокин. Развитие словарного состава русского литературного языка 30–90-х гг. XIX в. М. – Л., 1965 (по указателю слов).

10

Индижестия (фр. indigestion) – несварение желудка; здесь образно.

11

Ср. в «Евгении Онегине» (глава третья, строфа XXVI):

Доныне гордый наш язык
К почтовой прозе не привык.

12

О важности и необходимости легкой поэзии, легкой литературы у нас начали писать в первые десятилетия XIX в. (Батюшков и др.).

13

Говоря о грамматоедах и корректорах, нападающих на язык Гоголя, Белинский несомненно в первую очередь имел в виду «Северную пчелу», Булгарина и Греча. Ср. шутливое утверждение О. И. Сенковского, что Греч «прочитал в корректуре всю русскую литературу».

14

Мелетию Смотрицкому принадлежит изданная им в 1619 г. в Эвю (Литва) и переизданная с изменениями в Москве в 1648 г. книга «Грамматики славенския правилное синтагма». В ней был описан и оригинально истолкован грамматический строй книжно-славянского типа языка. «Российская грамматика, сочиненная императорскою Российскою академиею» (СПб., 1802) в основном следовала за «Российской грамматикой» Ломоносова 1755 г. Зависимость ее описаний от латинской грамматики особенно сказалась на характеристике системы времен русского глагола.