Лео Таксиль - Забавное Евангелие

• Название: Забавное Евангелие
• Автор: Лео Таксиль
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1977

Книга французского писателя Лео Таксиля «Забавное евангелие, или Жизнь Иисуса» содержит критику новозаветных легенд о «богочеловеке» Иисусе Христе. В яркой, остроумной форме автор раскрывает многочисленные противоречия Нового завета, мифичность евангельских легенд о «жизни и деяниях» христианского мессии. У читателя не остается сомнений в том, что евангелие не содержит ничего божественного, а представляет собой сборник древних легенд, написанных разными людьми и в разное время.

---

Глава 44. ВЕРА ГОРАМИ ДВИЖЕТ.

И запретил ему Иисус; и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот час.

Тогда ученики, приступив к Иисусу наедине, сказали: почему мы не могли изгнать его?

Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас.

Сей же род изгоняется только молитвою и постом.

Матфей, глава 17, стихи 18-21

Беседуя таким образом, Иисус и трое апостолов добрались до городских предместий. Здесь они встретили остальных своих компаньонов, окруженных большой толпой.

В отсутствие Иисуса его ученики вздумали исцелить глухонемого эпилептика.

Они поверили обещанию своего учителя, что тоже смогут творить чудеса, и вот попытались это сделать, но у них почему-то ничего не выходило. Когда отец глухонемого пришел к Андрею, тот ему сказал:

– Твой сын глухонемой и к тому же припадочный? Пустяки! Мы обладаем чудодейственной силой и вылечим ваше чадо в два счета…

Глухонемой несколько раз вскрикнул и скорчился. Его схватили покрепче, и апостолы начали над ним колдовать, подражая словам и жестам Иисуса. Только с той небольшой разницей, что это не давало никаких результатов. Напрасно каждый из них по очереди плевал глухонемому в рот, напрасно тыкали они ему пальцами в уши, напрасно простирали над его головой руки и выкрикивали всякую тарабарщину. Провал был полный.

Книжники, давно недолюбливавшие апостолов, смеялись над их тщетными потугами и торжествовали победу. Но, когда на сцене появился сын голубя, все сразу переменилось.

– Ах, вот и учитель! – воскликнул Варфоломей, с которого пот катил градом. – Вовремя же он подоспел!

– О чем это вы тут спорите? – спросил миропомазанный.

Из толпы вышел отец глухонемого.

– Равви! – сказал он. – Я привел к ним моего сына, который с детства страдает непонятной болезнью. Мало того, что он глух и нем, по временам его еще корчит в страшных судорогах, он катается по земле, скрежещет зубами, брызжет слюной и сохнет день ото дня. Ты сам понимаешь, все это неестественно; должно быть, в животе у него сидит дьявол, который и заставляет его выделывать такие акробатические номера. Я просил твоих учеников изгнать беса, но у них ничего не вышло. Однако ты, господи, ты не такой, как все люди, и я верю, что ты без труда покончишь с нечистым духом, терзающим моего сына. Окажи мне такую услугу, исцели его, умоляю тебя, ведь это мое единственное дитя!

С этими словами он распростерся у ног Иисуса. Великий исцелитель был польщен.

– Подведи сюда твоего сына! – приказал он. Ребенка подвели. Но едва он увидел Иисуса, как забился в падучей и, брызжа пеной, начал кататься по земле.

– И часто его так забирает? – осведомился миропомазанный.

– Очень часто. Он так измучился, что однажды бросился в воду, чтобы утопиться, а другой раз закатился в огонь… О господи, какое несчастье! Это явно дьявол толкает его на такие отчаянные поступки… Равви, равви, сжалься над ним, сжалься над нами!..

– Если ты веришь в меня, твой сын избавится от нечистого духа.

От страха, что он вдруг окажется недостаточно верующим, отец глухонемого эпилептика даже расплакался.

– Равви! – сказал он. – Честное слово, я сделаю все возможное, чтобы в тебя поверить. Но, если мне это не удастся, помоги мне ты избавиться от безверия! Тем временем толпа окружила миропомазанного со всех сторон. Он взглянул еще раз на катавшегося в судорогах мальчика и сказал:

– Дух нечистый, глухой и немой, выйди из этого юноши и не возвращайся, я тебе приказываю!

Дьявол яростно потряс тело одержимого и выскочил вон, как всегда, с громким криком.

Мальчик повалился наземь. Пена на его губах мгновенно высохла, тело больше не дергалось, но он лежал неподвижно, как мертвый.

– Вот так исцеление! – обрадованно завопили книжники. – Смотрите, мальчишка-то умер!

Но тут Иисус взял мальчика за руку, приподнял его, и совершенно здоровый ребенок встал как ни в чем не бывало. Книжники готовы были сквозь землю провалиться. Толпа аплодировала и кричала «браво». Это был настоящий успех. Сын голубя, скромный, как лесная фиалка, поспешил укрыться от восторженных излияний публики в ближайшем доме. Апостолы последовали за ним, не смея смотреть друг другу в глаза и не зная, чем объяснить свое постыдное бессилие.

Когда они остались со своим наставником одни, апостолы потребовали объяснения.

– Что же это такое, в конце концов? – спросил один из них от имени всей дюжины. – Полгода назад ты отправил нас с важным заданием и дал нам способность творить чудеса. До сих пор мы этой способностью неплохо пользовались: благодаря нам несколько человек даже исцелилось. А сегодня, когда мы хотели повторить старый фокус, он вдруг не сработал! Почему? Скажи честно, ты что, отобрал у нас чудесную силу? И если да, то на каком основании?

– Бедные мои барашки, – ответил Иисус, – Все обстоит гораздо проще. Дело в том, что у вас больше нет той веры, которую вы имели полгода назад. Истинно, истинно говорю вам: кто поверит в меня бесконечно, тот и силу будет иметь бесконечную. Каждый, кто имеет веру в мою божественность, может сказать горе: «Перейди отсюда туда!», и гора перейдет. Запомните: вера горами движет (смотри по этому поводу евангелия от Матфея, глава 17, стихи 14-20; от Марка, глава 9, стихи 13-29; от Луки, глава 9, стихи 37-43). Эти слова, приписываемые евангелием Иисусу и беспрестанно повторяемые всеми христианами, наводят меня на грустные размышления. Мне кажется, они свидетельствуют о том, что служители французской церкви – плохие патриоты. В 1870 году немецкая армия захватила Францию, ту самую Францию, которую богословы называют старшей дочерью католической церкви. Что же касается немцев, то, по словам тех же богословов, это еретики, обреченные гореть в аду. Теперь о вере. Прежде всего вера в господа бога нашего должна быть у священников; ибо если уж они не станут верить, то что спрашивать с нас, простых смертных! Так вот поскольку вера священников безгранична, они могли бы по своему желанию двигать даже горами. Попробуйте теперь себе представить, как славно могла бы Франция разделаться с немцами, если бы у французских священников была хоть капля патриотизма! По мере продвижения пруссаков в глубь Франции они могли бы нагромождать на их пути препятствие за препятствием. Противнику пришлось бы оставить всякую мысль о вторжении. По слову архиепископа парижского на пути врага встали бы непроходимые Гималаи, и пруссаки не перешли бы даже нашей границы. И если благодаря немецкому упрямству войска Вильгельма все-таки взобрались бы на склоны Гималайского хребта, перенесенного на Рейн, кардинал лионский мог бы тотчас скомандовать:

– А теперь, хребет Гималайский, отправляйся на Северный полюс!

Франция навсегда избавилась бы от немецких вояк, и Гарибальди не пришлось бы приходить к нам на помощь.

Глава 45. КОГДА СЛОВА РАСХОДЯТСЯ С ДЕЛОМ.

Горе миру от соблазнов: ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит.

Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный.

И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя: лучше тебе с одним глазом войти в жизнь, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную.

Матфей, глава 18, стихи 7-9.

Мы уже знаем, что Иисус питал особую склонность к жителям Капернаума: его там всегда хорошо принимали до той памятной субботы, когда он вздумал излагать свои людоедские теории.

Поэтому он решил вновь завоевать симпатии населения этого города. Сказано – сделано. И вот миропомазанный уже на пути в Капернаум.

«За полгода отсутствия, – думал Иисус, – они должны были по мне хотя бы соскучиться».

Но он глубоко заблуждался. С тех пор как сын голубя предложил капернаумцам отведать своих бифштексов, они утратили в него всякую веру. Вступление Иисуса в город на сей раз ничем не напоминало прежнего триумфа: жалкая кучка святых бродяг незаметно прошла через весь Капернаум под враждебными взглядами толпы.

Только сборщики налогов увязались за ними, и один из них сказал Петру:

– Вот что, приятель, ваш наставник до сих пор водил нас за нос. Как тебе известно, нам поручено собирать дидрахмы, то бишь по две драхмы, с каждого иудея ежегодно – это выкуп, который сыны Израиля платят Иегове за свои грехи. Дидрахмы платят все: бедные и богатые, – ибо они предназначаются на содержание храма Иерусалимского. Лишь ученые богословы освобождаются от этой дани. До сих пор мы принимали вашего вожака за доктора богословия, а потому никогда с него ничего не требовали. Но теперь-то мы знаем, с кем имеем дело: он такой же доктор богословия, как я или моя покойная бабушка. Он просто-напросто шарлатан с хорошо подвешенным языком, и больше ничего! Так что изволь ему сказать, чтобы он уплатил нам положенную дидрахму, или же полстатира, что одно и то же, пока его честно просят. А не захочет – пожалуйте в долговую яму, это у нас свободно!