Лоренс Шуновер - Крест королевы. Изабелла I

• Название: Крест королевы. Изабелла I
• Автор: Лоренс Шуновер
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-010021-3, 5-271-02762-7

Изабелла, королева Кастилии (1451-1504), отличалась красотой, умом, энергией и непреклонным характером. За время её почти 30-летнего правления в Испании произошёл ряд знаменательнейших событий: открытие Америки Колумбом; внутреннее объединение страны в результате брака Изабеллы с Фердинандом, королём Арагона; внешнее политическое объединение – после покорения Гранады, оставшейся единственным оплотом мавров-мусульман на Пиренейском полуострове, и, наконец, учреждение инквизиции, которую возглавил знаменитый Торквемада.

---

—    Я считаю, что это не совсем хорошо, — заметила Изабелла. — Если люди ссорятся, то это потому, что им нечем заняться.

—    Боюсь, что этому трудно помочь. На один час сражений приходится целая неделя бездействия. Такова тоскливая математика твоего метода ведения войны, моя дорогая. Войны будущего, вероятно, будут очень скучными.

—    Мы не станем больше держать войска в палатках. Мы начнём строить здесь город!

Бездеятельность мгновенно прекратилась. Вместо тонких пожароопасных палаток стали возникать прочные дома в окрестностях Гранады. Солдаты и офицеры превратились в строителей. По всей равнине разносился шум: отделывали блоки, ковали железо, рубили лес; скрипели повозки, перевозя законченные конструкции. Строились не только вместительные помещения для жилья, но и конюшни, кузницы, мастерские по производству оружия, кухни, прачечные, склады и церковь, — всё это росло на глазах ошеломлённых мавров. Вместо палаток, которые могли бы быть быстро развёрнуты и так же быстро свёрнуты, строился город, жители которого никуда никогда не уйдут. Демонстрация абсолютной убеждённости Изабеллы в своей победе сделала гораздо больше, чтобы сокрушить воинственный дух мавров, чем дюжина выигранных битв.

Усиливая гнев, раздражение и уныние мавров, две широкие улицы пересекались под прямым углом в центре нового города. Таким образом, когда бы мавры ни смотрели вниз, они видели христианский крест, выполненный из вечного камня.

...Через три месяца после приезда Изабеллы строительство было закончено: последний камень уложен, последняя крыша настелена. Королева распорядилась начать вдоль улиц посадки деревьев.

—    Едва ли они нам потребуются, — заметил Фердинанд.

—    Это единственный город в Испании, который никогда не был осквернён маврами, — сказала Изабелла. — Деревья будут спасать от солнца будущие поколения и напоминать об этом. Пусть город живёт и процветает всегда.

—    Армия хочет, чтобы это место было названо Изабелла, — сказал он. — Я согласен.

Но она дала городу название Санта-Фе, увековечивая святую веру, которая помогла его построить.

Стоимость строительства Санта-Фе была огромной. Изучая счета, которые он проверял так же тщательно, как и банкиры Валенсии, Фердинанд наткнулся на счёт «услуги картографа: десять тысяч мараведи». Он был подписан: «Христофор Колумб при дворе маркизы Мойа».

— Посмотри, посмотри! Что это такое? — Фердинанд протянул Изабелле лист бумаги.

—     Я не знаю, откуда это.

—     Твой итальянский моряк вернулся?

—     Беатрис никогда о нём не упоминала.

—    Похоже, что он уже здесь, но я не собираюсь платить. Пусть маркиза Мойа сама ему платит. Бог мой! Десять тысяч мараведи! За услугу картографа! Но не из моего кармана!

—    Да, это многовато. Я выясню, что он сделал, чтобы заработать такие деньги.

—     Если вообще сделал что-нибудь.

Колумб вернулся, чувствуя, как и все остальные в Европе, что война с маврами близится к концу. Он знал, что с окончанием войны возникнет новая возможность напомнить испанским монархам о своём предложении. Беатрис де Бобадилла снова приблизила его к своему двору.

Но Колумб не оставался без дела, праздно мечтая о своём путешествии. Не в его натуре было бездельничать, особенно среди бурлящей активности, которая окружала его со всех сторон по мере того, как росли прочные здания Санта-Фе. Он обратился к маркизу Мойа с просьбой найти для него дело. Маркиз скептически спросил его:

—      А какого рода дело?

Помнит ли маркиз, спросил Колумб, порт в Африке, Сент-Джордж-ла-Мина, где знаменитые сокровища сохранялись до тех пор, пока португальские корабли не смогли перевезти их и наполнить сундуки короля Португалии в Лиссабоне?

Конечно, отозвался маркиз, он помнит этот порт: он был такой же неприступный, как и главная башня в Сеговии; искусно защищённый рядами стен и ощетинившийся пушками, смотревшими во все стороны, охраняя подступы со стороны моря так же, как и дороги с суши.

—    Я в своё время составил план этих фортификационных сооружений, — сказал Колумб и из огромной морской сумки извлёк в качестве доказательства карты, изготовленные его собственной рукой.

Тогда маркиз Мойа поручил ему составление карт для строителей Санта-Фе. Они оказались чрезвычайно полезными: были прекрасно вычерчены, с ясными подробными деталями изображения зданий, улиц и даже системы водоснабжения.

—    Но цена слишком высока, — призвала Беатрис в ответ на вопрос Изабеллы. — А что, король нашёл счёт?

—     Конечно.

—    О господи. Я надеялась, что он не заметит его среди такого большого количества бумаг. — В её голосе появились просительные нотки: — Колумб грозится уехать. А он не должен уезжать! Он обратился к королю Англии, который заинтересовался его предложениями и предлагает Колумбу лично представить свой план. Английский король — умный и дальновидный человек. Колумб может никогда больше не вернуться в Испанию.

—    Я не позволю ему уехать, но и не стану платить ему десять тысяч мараведи, — твёрдо заявила Изабелла. — Скажи маркизу, чтобы он выплачивая ему по три тысячи в месяц из моих собственных фондов. Эта сумма почти равняется оплате профессора в Саламанке; она даст возможность Колумбу жить вполне благополучно. Пусть маркиз продолжает платить до окончания войны. А там посмотрим...

Колумб согласился принимать деньги и не покинул Кастилию. Он говорил о своей мечте трём христианским королям: королю Жоао в Португалии, королю Карлу во Франции, королю Генриху в Англии. Только четвёртый, вернее, четвёртая — королева Испании Изабелла продемонстрировала свою веру в его мечту, назначив ему регулярную плату, достаточную для достойной жизни, выплачиваемую из денег, которые она сумела получить (он знал об этом), заложив драгоценности короны. Её вера крепила его веру, и он ждал окончания войны, благодарный и полный надежд...

Осенью года 1491-го со дня сотворения мира город Гранада, отрезанный от всего мира и осаждённый с суши и моря, начал испытывать недостаток продовольствия. Бурные внутренние противоречия вылились в восстание против султана Абдуллы. С красных стен Гранады мавры смотрели на волшебный город Санта-Фе, построенный Изабеллой. Бесконечные караваны мулов тянулись по равнине и разгружали продовольствие в городских складах. Мавры, обречённые на пищу из варёных кошек и собак, перемолотых в муку пальмовых листьев, из которой выпекалось подобие хлеба, голодали, болели и умирали. Оказалось, что болезни, вспыхнувшие в Гранаде под воздействием осады, не распространялись среди христиан. Санта-Фе был слишком чистым, слишком продуваемым ветрами городом, и здесь слишком хорошо следили за гигиеной, чтобы болезнь могла появиться. Его госпитали, отмеченные красным крестом, были пусты.

Сломленные духом подданные султана обращались к нему сначала с просьбами, а потом и с требованиями о мире. Глядя в их истощённые лица, он обещал им мир. Герольд мавров, переодетый крестьянином, выехал из Гранады глубокой ночью, спрятав в своём тюрбане лист пергамента, на котором был отпечаток правой ладони руки Абдуллы, выполненный зелёными чернилами. Он вёз верительную грамоту полномочия султана на переговоры с противником.

Таким образом были начаты секретные переговоры о мире. Гонсалво де Кордова, прекрасно владея как языком мавров, так и дипломатическим искусством, часто встречался по ночам с посланцами Абдуллы. Иногда встречи происходили в хижине за стенами города, иногда в стенах самой Альгамбры в сердце Гранады.

Шаг за шагом, пункт за пунктом, ночь за ночью разрабатывались условия капитуляции. Внешне договор был умеренным; непомерная восточная гордость мавров успокоилась. Они сохраняли свои законы, им разрешалось исповедовать свою религию. Но не оставалось никаких сомнений, кто победил в этой войне.

В течение семи столетий испанские короли — каждый в свою очередь — воевали с маврами и терпели поражение. Теперь, по прошествии семи веков, мавры капитулировали перед женщиной...

25 ноября 1491 года последний эмир покинул свою столицу, чтобы встретиться с победителями и подписать отречение от престола. Его последним приказом был приказ соорудить специальный проход, через который он должен был проехать. Команда была выполнена; ворота, обнесённые стеной, так и остались закрытыми. Мавры никогда не тронули камни, которые скрепляли позор султана; и ни один испанец не мог тронуть памятник великой победы христианства.

В шатре на берегу реки Ксенил в окружении множества христиан Абдулла летящей арабской вязью золотыми чернилами, рыдая, поставил свою подпись под договором, согласно которому суверенитет над государством Гранада передавался Испании. Изабелла и Фердинанд поставили свои подписи. Договор о капитуляции стал одной из последних бумаг, которые Абдулла увидел собственными глазами. Он отправился к своему африканскому родственнику, султану Феца, который, когда пала Гранада, предложил ему убежище. Султан Феца выколол Абдулле глаза в качестве наказания за потерю Гранады, арабской части Испании, и заключил его, слепого, в тюрьму за городом, где тот вскоре и умер.