Виталий Елисеев - 25 дней и ночей в осаждённом танке

• Название: 25 дней и ночей в осаждённом танке
• Автор: Виталий Елисеев
• Жанр: Историческая проза
• ISBN: 978-5-4474-1088-9

Повесть В. Елисеева «Двадцать пять дней и ночей в осаждённом танке» современна и для наших дней. В ней воскрешаются вписанные золотыми буквами славные героические страницы Великой отечественной войны. Подвиг, совершенный командиром танка лейтенантом Г. Липкиным, механиком-водителем старшиной М. Будаевым и стрелком-радистом сержантом К. Ерошкиным, показал неистребимую силу духа советского народа, который невозможно победить, даже когда он находится в сложнейших условиях.

---

Спустившись с косогора, танки вышли на плато. Пересекали его развернутым строем на предельной скорости. Со склонов, занимаемых противником, всё плато просматривалось как на ладони.

Поверхность неровная, сплошь изрытая авиационными воронками и ямами, доверху заполненными талой водой, в изобилии стекавшей по лощинам с гор. Перед этим несколько дней подряд, не переставая, лил сильный дождь. Стекавшая с гор вода, смешиваясь с талым снегом, не имея стока, заполняла воронки, ямы, глубокие колеи, скрыв их от глаз механиков-водителей, превращая в ловушки для танков.

На грунте, перенасыщенным водой, за танками оставались глубокие колеи. Из-под гусениц вверх летели фонтаны жидкой грязи, обдавая автоматчиков, укрывшихся за бронёй башен.

Рис. 3. Танки идут в бой.

Противник встретил танки яростным артиллерийским огнем.

Соколов, наблюдая через панорамный перископ, командовал боем.

– Пятый! Пятый! Я первый! Почему остановился? – кричал он в ларингофон, перекрывая шум работающего двигателя.

– Я пятый! Застряли в болоте! Самостоятельно не выбраться! – раздался срывающийся на крик голос командира танка.

– Пятый! Пятый! Я первый! Поддерживай остальных огнем! – прокричал Соколов и тут же перевел перископ.

– Я пятый! Понял! Выполняю! – раздалось в наушниках.

Вслед за «пятой» остановилась «седьмая». С нее на землю попрыгали автоматчики. Укрывшись за броней, открыли огонь по противнику.

– Седьмой! Седьмой! Я первый! Почему остановился?

– Я седьмой! Подорвался на мине! – раздалось в наушниках.

– Седьмой! Танк не покидать! Поддерживай остальных огнем! – прокричал он в ларингофон.

– Я седьмой! Понял! Выполняю! Танк дрогнул, из ствола орудия, вслед за выпущенным снарядом, блеснуло яркое пламя.

До передовой противника оставалась сотня метров, но она для танков была и самой опасной. Оттуда противник из орудий бил по ним прямой наводкой.

Опережая, вперед вырвался «тринадцатый».

– Молодец, – отметил про себя Соколов и тут же его внимание переключилось на другие танки.

Выбрасывая из-под гусениц высоко вверх комья грязи, «тринадцатый» на полной скорости под огнем противника прорвался через его передний край.

– Дави гадов! – громко раздалась в шлемофоне механика-водителя команда командира.

Противник дрогнул. В панике заметались солдаты в ярко-зеленых шинелях от мчащегося на них танка, находя себе последнее пристанище под гусеницами. Подавив живую силу, не сбавляя скорости, танк стремительно приближался к невысокой плотине. За ней противник замаскировал противотанковое орудие на случай прорыва танков. Командир, поглощенный жарким боем, поздно обнаружил его по торчащему из-за плотины стволу, направленному на них.

Пехотинцы попрыгали с танка и залегли.

Нервы у артиллеристов в последний момент не выдержали от мчащегося на них танка и раньше времени выстрелили по нему.

Рис. 4. Опередить! Раздавить гусеницами!

Снаряд попал в башню. Танк вздрогнул. Не пробив броню, рикошетировал от нее. Резкий, словно удар бича погонщика скота, многократно усиленный, отозвался внутри башни. Краснопеев почувствовал, как будто чем-то тяжелым его ударили по голове, а под шлёмом лопнули барабанные перепонки. От отскочивших кусочков брони по лицу струйками потекла кровь. Мир для него погрузился во тьму. Он потерял способность видеть и слышать, ощущать свое тело, кроме боли в голове. Длилось это секунды, прежде чем он пришел в себя. В бою многое невозможное становится возможным.

Он мельком взглянул на командира орудия и заряжающего. Оба были оглушены и находились в том же состоянии, в каком до этого был он. Без них орудие стало бесполезным.

По команде командира механик-водитель, не сбавляя скорости, повел танк на орудие.

Опередить! Раздавить гусеницами, прежде чем противник еще раз выстрелит прямой наводкой и в упор расстреляет танк. Счет шел на секунды, доли секунд: «Кто – кого!». За орудийным щитом артиллеристы торопились перезарядить орудие. В последний момент нервы у них не выдержали от мчащегося на них танка. Опоздали!

Тяжелая машина, на полной скорости, вздыбившись всем корпусом над плотиной, перевалилась через неё и всей своей тяжестью обрушилась на орудие, раздавив его, глубоко вмяв в землю вместе с расчетом, не успевшим разбежаться, оставив за собой торчащий из земли искореженный ствол.

Танк, подняв лобовым листом над башней столб воды, смешанной с грязью, по инерции, царапая днищем, прополз десяток метров и замер.

Механик-водитель пытался вывести его задним ходом, но упёрся в откос плотины. Беспомощно вращались гусеницы, выбрасывая из-под себя вверх фонтаны грязи, зарываясь глубже и глубже.

Без опоры на них, танк сел на днище и накренился на бок. Тяжелый орудийный ствол развернул башню в сторону крена. Двигатель заглох. Механик-водитель безуспешно пытался запустить его и разрядил аккумуляторы. Танк утратил боеспособность. Автоматчики попрыгали на землю и залегли.

В поле зрения бригадефюрера Штраубе, командовавшего боем, попал танк, застрявший за плотиной.

– Попался, сволочь! – со злостью прошипел он, увидев в бинокль, что это модернизированный танк Т-34, за которым он безуспешно охотился последние недели. А тут сам явился. Это был ему подарок судьбы!

С этого момента началась борьба за танк между Соколовым и Штраубе.

Во время боя к экипажу «тринадцатой» на помощь ринулся танк.

Штраубе увидел, как один из танков движется по направлению к плотине. Артиллеристам и минометчикам им была отдана команда сосредоточить по нему огонь. Вокруг заплясали взрывы. Ближе к плотина они становились плотнее. Отрезав пути подхода, противник заставил его повернуть и отойти. То же произошло во время боя и с тягачом.

Безуспешными оказались попытки Соколова связаться с экипажем «тринадцатой» по рации.

Оказавшись в безвыходном положении, Краснопеев принял решение оставить танк, несмотря на ведущийся по нему с передовой шквальный огонь. Скрытно выбраться через аварийный люк в днище танка не получилось. Танк сидел на днище. Механик-водитель, едва высунувшись из своего люка, был тут же сражен автоматной очередью. Та же участь постигла и остальных членов экипажа.

– Ира, – прошептал Краснопеев и затих.

В этом бою противник был отброшен с занимаемых позиций на несколько сотен метров вглубь. Наша пехота закрепилась на новом рубеже. Танки отошли на прежние позиции и оттуда огнем поддерживали её. Оставшиеся в долине подбитые танки, в ожидании эвакуации, выполняли задачу огневых точек.

В то время, как лязгая гусеницами, танки возвращались с поля боя на исходную позицию, в Берлин, согласно приказу, Штраубе была послана шифровка о застрявшем возле передовой модернизированном танке Т-34.

Глава 8. Решение подсадить новый экипаж

После боя майор Антонов предпринял ещё одну попытку подойти на тягаче к «тринадцатой». Наткнувшись на яростный огонь артиллерии, вынужден был отойти.

Как молния, сверкнув, озаряет вокруг, так неожиданно промелькнувшая в сознании мысль натолкнула его на причину такого ожесточенного огня. Она перешла в уверенность.

Противник обнаружил, что рядом с их передним краем находится танк с новым орудием. Все прошедшие дни осуществлял наблюдение за ним. Ждал момента захватить его. Появилась реальная возможность перетащить его к себе. Как только перегонят сюда тягач с другого участка фронта, отбуксируют его за свой передний край.

Оставалась единственная возможность, пока танк на нейтральной территории, подсадить в него экипаж выяснить, что произошло и попытаться своим ходом отвести от передовой. И этим надо было как можно скорее воспользоваться.

Отбуксировав подбитый танк на СПАМ, Антонов остался и прошел в свою летучку. Тягач ушел без него за следующим подбитым танком.

***

Вызвав ординарца, срочно послал его на СПАМ за механиком-водителем старшиной Будаевым и стрелком-радистом сержантом Ерошкиным.

После форсирования реки Прут недолго им обоим пришлось воевать. Танк Ерошкина был подбит. Механик-водитель погиб, командир скончался в госпитале, а он, после излечения, возвратился в свою часть.

С Будаевым произошло, примерно, то же самое. Он один из экипажа остался в живых и с ранением ноги был отправлен в госпиталь.

После возвращения из госпиталя в часть, оба, оказавшись без экипажей, были временно направлены на СПАМ. Будаев в мастерскую по ремонту двигателей, Ерошкин в оружейную к лейтенанту Кравченко.

С утра, по указанию Кравченко, Ерошкин закреплял в танке орудие. Работать в тесной башне было неудобно. К тому же сверху, через открытый башенный люк на голову лил дождь. Пришлось его закрыть и работать в полутьме при свете переносной лампы.