Катерина Диченко - Механик и все-все-все

• Название: Механик и все-все-все
• Автор: Катерина Диченко
• Жанр: Фэнтези

Что делать, если жить осталось всего семь месяцев? Впасть в депрессию? Попытаться найти лекарство от неизлечимой болезни? Потратить оставшееся время на бессмысленное прожигание жизни? Или….. найти свое место в жизни, перестать трепетать перед сильными мира сего, не бояться говорить правду, защитить друзей и близких?… побороть предрассудки и помочь пугающим тэргам, разгадать тайну болотных ведьм, пройти дорогой ворона, найти любовь и воздать по справедливости кровнику?… а может раскрыть страшный замысел безжалостного мастера и спасти мир? Этот выбор предстоит сделать молодой девушке — механику, у которой мало времени, много друзей, еще больше врагов и неумолимое желание жить.

---

— Я должна убедиться, что вы выпили лекарства, — не скрывая злорадства, пояснила женщина на мой вопросительный взгляд.

— Тогда вам придется подождать несколько минут, мне нужно в ванную комнату, — равнодушно ответила я и прожигаемая ее злобным взглядом, пошла в уборную.

Еще до того как Цорн пригласил меня на ужин, я перепрятала таблетки Шеверова. Мне было спокойнее держать препарат, подавляющий действие любых лекарств при себе. Исключать вероятность внеплановой и не совсем открытой проверки моих личных вещей не стоит ни в коем случае.

Откровенно говоря, никогда не любила принимать лекарства, но эту таблетку сжевала с огромным удовольствием, несмотря на отвратительный горький и вяжущий вкус. Затем была абсурдная и бездарная игра двух актеров погоревшего театра — я с наигранной благодарностью выпила все, что принесла эта «любезная женщина», она же, в свою очередь, с нездоровым вниманием следила, чтобы я выпила все лекарства. Дай ей волю — еще бы и в рот заглянула.

— Еще что-нибудь? — демонстративно отставляя стакан с водой в сторону, спросила я.

— Нет, это все.

— Не смею вас задерживать.

— Спокойной ночи, — едва не прошипела она низким голосом и закрыла за собой дверь. Миндалевидные глаза блеснули хищным злорадством.

Не прошло и нескольких минут после ухода Ирмы, как меня сильно начало клонить в сон. Веки налились свинцовой тяжестью, тело ослабло, ноги стали ватными и нестерпимо захотелось спать. Нет никаких сомнений, что мне дали хорошую дозу снотворного и сказать, что я испугалась — это ничего не сказать. Со мной сейчас можно делать все что угодно и даже больше. Я беспомощнее младенца.

До кровати я так и не добралась, рухнув прямо на пол где-то на полпути к спальне. Мысленно попрощалась с жизнью и всеми, кого успела вспомнить. К сожалению, в основном вспоминалась мать. Чья не скажу. Стыдно ругаться.

И вот лежу я теперь на полу и жду… Чего жду сама не знаю. По хорошему мне бы давно уже быть без сознания, но вы же меня знаете… Я могу только по-плохому. И поэтому самому плохому меня никак не берет снотворное. Препарат Шеверова медленно, но верно действовал и хотя, тело еще было слабым, и я не могла открыть глаза, но сознание оставалось при мне. Очень хочется верить, что оно и раньше было со мной, но судя по последним поступкам, оно присутствовало только номинально.

Дверь в палату тихо скрипнула, и от этого простого звука у меня все похолодело и сжалось внутри.

— Ирма, ты переборщила со снотворным, она даже до кровати не дошла, — послышался глухой, незнакомый голос, в котором звучал явный упрек.

— Пусть поваляется падаль, ей это полезно! — резко бросила Ирма, нависая надо мной.

Она жестоко намотала мои волосы себе на руку и больно потянула на себя. Если бы не остаточное действие снотворного, я бы себя выдала. Хвала небесам, никто ничего не понял и не догадался, что я все слышу. Ирма профессиональными, но грубыми движениями проверила мне зрачки и довольно хмыкнув, отстранилась.

— В отключке. Рияд, перенеси ее на кровать.

Женщина отдавала распоряжения голосом, не терпящим возражений, привыкшим повелевать и управлять.

Чьи-то сильные руки подняли меня с пола и перенесли на кровать.

— С виду маленькая такая, а тяжелая, — недовольно протянул Рияд. — Что ты собираешься с ней делать?

— Не твое дело! — зло ощетинилась Ирма на вопрос мужчины.

— Почему же не мое? — глумливо хохотнул ее спутник. — Мне тоже хочется повеселиться.

— Не сейчас, — с явным сожалением вздохнула женщина. — Арнс хочет изучить эту особь.

Да-а-а, в некоторых случаях приятнее услышать матюг в свой адрес, чем такое.

— Хотя ты знаешь, дружек, — приторно продолжила она, — я думаю, у меня не хватит терпения дождаться, когда эта новая игрушка надоест нашему доктору. Я умею бить, не оставляя следов.

— Так может и мне потом дашь поиграть?

От его похотливого глумливого голоса меня едва не вывернуло. Во мне появились совершенно негуманистическое желание утопить в ближайшей грязной луже эту зарвавшуюся парочку садистов. Впрочем, судьба внесла в это желание свои коррективы.

Полагая, что я нахожусь в бессознательном состоянии, они вели себя довольно открыто и смело, впрочем, и устраивать вечер дружеской беседы с долгими посиделками тоже не собирались. Перекинувшись еще парой незначительных реплик, Ирма и ее спутник ушли. Не через двери! Они воспользовались тайным ходом, ведущим прямо из моей спальни. Я это поняла даже с закрытыми глазами, просто внимательно слушала и ориентировалась по голосам. Ирма нажала кокой-то рычаг в дальнем конце комнаты и в стене напротив кровати открылся проход — я почувствовала это по холодному сквозняку. После их ухода я лежала еще минут десять, пока полностью не пришла в себя. Ощущение в целом было гадкое и мерзкое. Хотелось все бросить и бежать отсюда, как можно дальше, но что я этим добьюсь кроме малой отсрочки собственной смерти. Если Тамара не ошиблась я смогу узнать хоть что-то о «В». Разве не этого я желаю больше всего?

Короче говоря, как бы страшно не было, а идти искать Егора надо!

Ориентируясь по памяти, я внимательно осмотрела угол комнаты, где ранее хозяйничала Ирма и нашла искомый рычаг. Он был замаскирован под стилистическое изображение волка и являлся элементом декора старинного бра, вмонтированного в стену. При поворачивании морды волка вниз, открывался проход в стене — узкий и невысокий, но достаточный для того, чтобы через него смог пройти взрослый мужчина, не говоря уже о такой мелюзге, как я.

Чего уж греха таить, идти туда совсем не хотелось, было страшно, жутко и в голову навязчиво лезли ужасы, вызванные мыслями о том, что со мной сделают, если поймают. И тем не менее все-таки шла.

Место, в котором я оказалась, можно было смело назвать лабиринтом сумасшедшего архитектора — узкие коридоры, извивающиеся под самыми немыслимыми углами и переходами, лестницы, ведущие вниз или поднимающиеся на верхний этаж и множество комнат. Если я правильно поняла, а, скорее всего, так оно и было, то из этого лабиринта можно попасть практически в любую комнату, палату, зал и отделение больницы. И не только попасть, но и предварительно видеть, что там происходит через заботливо сделанные отверстия в стене. Лично в моей спальне это была классическая маскировка — за картиной, вернее, в картине. Освещения в коридорах лабиринта практически не было, так… рассеянный тусклый свет, позволяющий худо-бедно ориентироваться и не ударяться головой о стены. Впрочем, меня это вполне устраивало — то, что надо. Было также одно обстоятельство, которое значительно подняло настроение — я превосходно видела даже при таком освещении механизм, регулирующий закрытие и открытие дверей. Всех! И тех, которые находились непосредственно в самом лабиринте и тех, которые находились вне его стен. Но самое главное — я могла, как искусный кукловод, дергающий за ниточки, влиять на этот механизм, что собственно и сделала, закрыв все двери разом. Если кто-то захочет прогуляться по тайному коридору, у него это не получится, а я, в свою очередь, узнаю об этом весьма вовремя, чтобы успеть смыться. Попытаюсь объяснить, как это выглядит на практике: на замке каждой двери я отчетливо вижу небольшой, размером со спичечный коробок, светящийся индикатор, отвечающий за работу системы. Индикаторы связаны между собой, именно поэтому ими можно управлять как по отдельности, так и всеми сразу. Просто представьте новогоднюю гирлянду со множеством лампочек. Для собственного удобства я установила цветовое распределение индикаторов: зеленый — двери открыты, красный — закрыты, мигающий красный — попытка открыть двери. Примитивно, но удобно и надежно. Даже при отсутствии инструментов эта работа не заняла много времени и гораздо упростила мне путь. По крайней мере, я теперь не вздрагивала от любых шорохов и звуков, которые приносили хозяйничающие здесь сквозняки, и не боялась каждой двери, ожидая появления ушедшей в неизвестную сторону парочки.

Блуждала я долго, приходилось сильно напрягать зрение, чтобы сосредоточиться на дороге и выискивать в полутьме подходящие ориентиры. У меня отчего-то нет никакого желания заблудиться в этом лабиринте и стать первым привидением сего «милого» заведения. На четвертый этаж я сразу решила не соваться — там точно искать нечего. Корпус для дорогих пациентов мало подходит для того, чтобы держать узников, в частности Егора. То, что его уже может и не быть в живых думать не хотелось. Отбивало всякое желание двигаться дальше. Второй и первый этаж тоже ничего не дали, а вот лестница, ведущая явно в подвальное помещение и полагаю еще ниже, заставило мое пронырливое сердце взволнованно забиться. Шла крайне осторожно, прижимаясь к стене, постоянно оборачиваясь и вслушиваясь в тишину. В подвале не было сквозняков и тишина буквально резала слух. На то, что прохожу именно через подвал указывало наличие ящиков, сложенных вдоль стен, различных коробок, мешков, предметов хозяйственного инвентаря и прочего нужного и не очень хлама. Пройти через этот участок было для меня настоящим испытанием — пришлось выйти из тайного коридора на открытое пространство и исследовать подвал на наличие возможных замаскированных комнат. Таких здесь не оказалось. Судя по времени, я ходила по лабиринту больше двух часов. Сколько за эти часы уничтожилось нервных клеток, даже думать не хочется, а ведь впереди самое страшное — спуск ниже подвального помещения. Также мою многострадальную голову посещали далеко не оптимистичные мысли — то, что я за время своего блуждания так никого и не встретила в будущем отольется мне б-о-ольшими неприятностями.