Катерина Диченко - Механик и все-все-все

• Название: Механик и все-все-все
• Автор: Катерина Диченко
• Жанр: Фэнтези

Что делать, если жить осталось всего семь месяцев? Впасть в депрессию? Попытаться найти лекарство от неизлечимой болезни? Потратить оставшееся время на бессмысленное прожигание жизни? Или….. найти свое место в жизни, перестать трепетать перед сильными мира сего, не бояться говорить правду, защитить друзей и близких?… побороть предрассудки и помочь пугающим тэргам, разгадать тайну болотных ведьм, пройти дорогой ворона, найти любовь и воздать по справедливости кровнику?… а может раскрыть страшный замысел безжалостного мастера и спасти мир? Этот выбор предстоит сделать молодой девушке — механику, у которой мало времени, много друзей, еще больше врагов и неумолимое желание жить.

---

К счастью, во время пути мне никто не встретился. Время позднее, к одиннадцати ночи подходит, немногочисленные пациенты больницы давно отдыхают, а от персонала — двух дежурных по этажам, я просто спряталась и незаметно прошмыгнула мимо. Пока удача была на моей стороне.

Так как место, где держали Егора и Ренни, было гораздо ниже подвала, пришлось долго спускаться по лестнице и плутать запутанными коридорами, пугаясь каждого звука и шороха. В прошлый раз я не заметила, что на этом ярусе (буду называть его так) есть еще одно ответвление, ведущее в неизвестном направлении.

Проигнорировать этот коридор и пойти к ребятам или рискнуть проверить? Опасно, могу нарваться на неприятности, но с другой стороны — а вдруг там выход на случай облавы? А… была не была!

Мысленно махнув рукой и придерживаясь стены, я осторожно ступила в узкий коридор. Через несколько шагов бетонные стены сменились скальной породой. Здесь было гораздо сырее, тяжелый воздух давил на легкие. Из-за сильной влажности стены были мокрыми, а одежда и волосы покрыла мелкая водяная крошка, в ушах неприятно шумело. Если приблизительно подсчитать глубину и направление этого коридора, то… то я сейчас нахожусь под озером?! Тогда становится понятно, откуда такая влажность, сырость, тяжелый воздух и давление.

Куда я опять вляпалась? Вопрос чисто риторический в ответе не нуждающийся и воспринимающийся, как данность. Мысль о том, что я вполне реально могу нарваться на кого-нибудь «недружелюбного» в конце этого пути бессовестно гнала. Мне поскорее хотелось уйти из этой больницы, притом, как можно дальше и если есть короткий путь, я обязана им воспользоваться.

Узкий то ли рукотворный, то ли природный коридор закончился огромным круглым залом, потолок которого терялся высоко в темноте. Скудного освещения ламп, расставленных вдоль стен, хватало, чтобы нормально осмотреться и вновь удостовериться, что Цорн больной садист — изувер. Это была еще одна операционная, предназначенная для опытов над животными. Не так хорошо оборудованная, как для людей, но достаточно оснащенная для хирургических операций. Несколько специальных столов с толстыми крепкими ремнями, шкаф для инструментов, полки, заставленные заспиртованными органами и еще чем-то (даже смотреть не хочется) и много-много вольеров, клеток и ящиков.

Здесь я была не одна. В самом дальнем углу у стены стояла огромная клетка, в которой находилось пятнадцать особей неизвестных животных. С виду они очень напоминали волков, но были гораздо выше в холке, лапы мощнее, раза в два больше челюсть и не такие пушистые. Толщина прутьев клетки отчетливо указывала, что они намного сильнее обычного волка.

При виде меня животные ощетинились и, встав на лапы, грозно зарычали. Я испуганно попятилась. Их мощные клыки могли легко перекусить мою шею, притом, без особых усилий. А потом я поняла, почему они так агрессивны и мне стало стыдно. Стыдно за всех людей. Только человек может осознанно и намеренно причинять боль другим, особенно животным, ошибочно считая себя хозяином природы. Клетку для этих существ сделал механик и находиться в ней было физически больно. Прутья били сильными непрекращающимися разрядами, не видимыми обычному зрению, не оставляя следов на коже или шерсти, но бесчеловечно болезненные. Рядом с клеткой на грубо сколоченном столе лежал прибор, позволяющий управлять этими разрядами и я, не раздумывая, его сломала. Разряды тут же прекратились. Не скажу, что эти животные стали более дружелюбны ко мне, но рычание прекратилось, и я смогла рассмотреть то, что они так старательно прятали — двух щенят, свернувшихся калачиком на спине у одной из самок. Так они пытались защитить свое потомство. К сожалению большим я помочь не могла. Открыть клетку было опасно — они легко, а, скорее всего, так и будет, могут наброситься. Осталось только успокаивать себя мыслью, что, когда выберусь отсюда, а Цорна с его милой компанией арестуют, обязательно помогу этим животным. Прежде чем выйти из этого помещения я внимательно осмотрела все стены и углы, но не нашла никакого запасного выхода. Только в стене как раз напротив входа в коридор находился мощный металлический люк огромных размеров. Выяснять для чего он и что за ним находится не было ни времени, ни желания, я и так уже порядком задержалась.

К ребятам спешила, как могла со скидкой на то, что каждую секунду ожидала появления Цорна, Ирмы или Рияда либо кого-то еще мне незнакомого. Я ведь даже не знаю, сколько людей из персонала больницы замешаны в этом кошмаре.

Путь обратно казался еще дольше и труднее. Иногда я ловила себя на мысли, что хочу увидеть хоть кого-нибудь из этих больных садистов. Просто их подозрительное отсутствие так напрягает! Хотя… наверное, это нервы. Вон уже от собственной тени вздрагиваю.

Двери к Егору я открыла быстро и бесшумно. Он меня уже ждал. На тумбочке рядом с ним стояла нетронутая еда и пустой стаканчик для лекарств.

— Они заставили меня выпить какие-то лекарства. Я не знаю, что это было, — как бы извиняясь, сказал Егор.

— У тебя еще остались мои таблетки?

— Есть парочка.

— Пожуй. Не нравится мне все это.

Я опасливо выглянула в коридор. Там никого не было. Закрыв за собой дверь камеры, мы тихонько двинулись дальше к камере Ренни. И вот тут-то начались первые неприятности, о которых я постоянно думала и предвещала. Вопреки моим ожиданиям вампир нас не ждал, а безвольной куклой лежал на узкой кровати. Глаза лихорадочно бегали под закрытыми веками, лицо страшно бледное и осунувшееся, даже черные волосы поблекли и казались серыми в скудном освещении камеры. На его ноге по-прежнему была цепь.

Я подбежала к нему и, положив его голову себе на колени, приподняла. Глаза медленно открылись, в них светилось слабое понимание происходящего. Не задумываясь, я затолкала ему в рот сразу три таблетки Шеверова и мы с Егором придерживали Ренни за плечи, пока он послушно разжевывал лекарство.

— Какая умильная картина. Я сейчас расплачусь, — раздался издевательский отвратительно слащавый голос. — Настоящая сестра милосердия. Не хочешь пойти ко мне в штат?

— А у меня нет медицинского образования, — мрачно буркнула я и обреченно закрыла глаза.

Все заря… Все старания оказались напрасными…

Цорн стоял в дверях и довольно улыбался. Этот миловидный мужчина сейчас выглядел страшнее и хуже любого монстра. Даже демон из шкатулки, которого мы встретили на Иштаре пугал меня не так сильно, как доктор Цорн. Тот хотя бы был демоном по своей природе, а Арнс человек… Это гораздо хуже.

Я не стану говорить, что не испугалась, что я разъяренной львицей отбивалась от негодяев и грудью закрывала ребят. Мне было так же страшно, как и им. Я не верила до последней минуты в реальность происходящего. Казалось, что это жестокий обман зрения, злая галлюцинация и что это все неправда. Что я сейчас закрою глаза и исчезнет этот чокнутый доктор, эта до коликов осточертевшая больница со всеми ее камерами, палатами и тюремными замками. Что уйдет эта треклятая боль, исчезнет ватная слабость из ног и что не будет так отвратительно страшно за себя и ребят…

К чести Егора, он решил так просто не сдаваться и отбивался изо всех сил. Жаль только, что сил было мало… Да и что он мог против двух рослых санитаров? Ренни спеленали, как безвольную тряпичную куклу, а вот меня одарили особым почетом и вниманием. Цорн грубо сдернул меня с койки и жестоко ударил в живот. О-о-о, он прекрасно знал куда бить! Мой крик захлебнулся в кровавом кашле, а потом мне что-то вкололи и я потеряла сознание.

Приходила в себя тяжело. В желудке все горело огнем и каждый вздох отдавал мучительной болью. В ушах шумело, перед глазами все плыло, а руки сильно затекли оттого, что были подняты высоко над головой и зафиксированы железными скобами.

— Пришла в себя? Быстро… не ожидал, — удивленно протянул доктор, и я с трудом сфокусировала на нем взгляд.

Когда круги перед глазами исчезли, я смогла понять, где и в каком положении мы оказались. Напрашивалось одно неприятное слово, вернее, адрес, куда часто посылают, притом не с самыми лучшими пожеланиями. В общем, мы были именно там и еще на пятьдесят метров глубже. Это была операционная комната с теми самыми цепями, к которым в данный момент была прикована все наша веселая троица. Сам же доктор с садистским удовольствием и нездоровой щепетильностью готовил хирургические инструменты к операции.

— Не хочешь узнать, почему у тебя ничего не получилось? — не оборачиваясь, небрежно спросил он.

Я молчала не потому, что хотела выглядеть гордой и невозмутимой, просто было банально больно говорить.

— Молчишь?.. А ну да, тебе же сейчас больно, — все так же небрежно протянул мужчина и успокаивающе добавил: — Скоро еще больнее будет. Знаешь… а я ведь почти проиграл. Даже когда эти два идиота утверждали, что это ты их закрыла, я не верил. Не потому, что так доверяю тебе, они ведь сами признались, что влили в тебя хорошую дозу снотворного и сами же при этом с пеной у рта утверждали, что только ты могла их закрыть. Абсурд. А на поверку оказалось, правда. Тебя монетка подвела. Помнишь, ты ее кинула, чтобы отвлечь и обмануть Ирму с Риядом? А ведь у нас давно никого не было с Алтан — Нарэ. Кроме тебя. И ты знаешь… решение посоветоваться в «В» оказалось весьма верным. Мой хозяин тебя давно и хорошо знает, так же, как и то, что ты портишь все, к чему прикасаешься. Поэтому он настойчиво просил поумерить твой горячий пыл. На вампира не надейся, — мстительно бросил Арнс, обернувшись и заметив, как я смотрю на Ренни. — Этот змееныш сейчас не сильнее годовалого ребенка. «В» великодушно снабдил меня средством, позволяющим лишать сил вампиров. Я берег этот экземпляр для крайнего случая и, как видишь, он настал. Твоя болезнь представляет для меня невероятный научный интерес. Я тебе подготовил увлекательную программу на сегодня, — и он предвкушающее начал перечислять: — Сначала мы с тобой узнаем, каков предел твоего болевого порога. Ну-ну, не надо так бледнеть, на войне часто делают операции без анестезии. Я обещаю, что от отсутствия наркоза ты не умрешь. Тем более твои друзья будут рядом с тобой и поддержат свою милую спасительницу, а потом и разделят твою боль. Разве не так поступают настоящие друзья?