Катерина Диченко - Механик и все-все-все

• Название: Механик и все-все-все
• Автор: Катерина Диченко
• Жанр: Фэнтези

Что делать, если жить осталось всего семь месяцев? Впасть в депрессию? Попытаться найти лекарство от неизлечимой болезни? Потратить оставшееся время на бессмысленное прожигание жизни? Или….. найти свое место в жизни, перестать трепетать перед сильными мира сего, не бояться говорить правду, защитить друзей и близких?… побороть предрассудки и помочь пугающим тэргам, разгадать тайну болотных ведьм, пройти дорогой ворона, найти любовь и воздать по справедливости кровнику?… а может раскрыть страшный замысел безжалостного мастера и спасти мир? Этот выбор предстоит сделать молодой девушке — механику, у которой мало времени, много друзей, еще больше врагов и неумолимое желание жить.

---

— Ты жалеешь человека, причинившего вред твоей подруге?

Шутливый тон Хозяйки болот скрывал угрозу и опасность, как обманчиво заливной зеленый луг скрывает зыбучую трясину, коварно притаившуюся под изумрудным разнотравьем.

— Нет, он заслужил гораздо больше. Я бы не дал ему умереть так легко.

Ведьма мелодично расхохоталась, словно звон колокольчиков прокатился по болоту.

— Интересный мальчик… Ты не скрываешь своих истинных эмоций. А того человека все равно ждала смерть! От него пахло тем, из-за которого мы погибли! Этот запах опаснее любого яда. Он даже сейчас отравляет мои легкие!

Черты лица прекрасной женщины исказились нечеловеческой злобой и ненавистью, делая ее страшной и древней. Ей вторил разыгравшийся ветер, все кругом завизжало, заухало, завыло, и, казалось, сама вода в болоте забурлила, вскипая от негодования.

— Кто этот человек?

Сердце забилось в бешенном ритме, а дыхание перехватило. Забыв о страхе, я задала самый главный вопрос. Ведьма перевела на меня затуманенный взгляд, ее волосы настороженно замерли в воздухе, а губы зашевелились в предвкушающей циничной ухмылке.

— Я скажу тебе… загадкой, — и она начала красивым речитативом читать стих, слова которого, помимо моей воли каленым железом впечатывались в память:

Не мертвый мастер, отражаясь в зеркалах,
Дорогу в вечность ищет неустанно.
Умытый кровью и погрязший в злодеяньях,
Забыв о долге, верности и чести
Он жаждет жизни, окруженный смертью,
Мечтая всем живым повелевать.
Коль не боишься ты избавить мир от мертвой тени,
Найди Извозчика, что знает все пути,
Дорогой ворона пройди, минуя плачь скорбящих
И отыскав в Лебяжьих крыльях ведьмину руду,
Разбей, как зеркало, того,
Кто душу продал за мечту.

Последние слова утонули в тумане и от ведьмы не осталось и следа. Только возле ног лежал кусок руды, размером с мой кулак. Я снова сидела в луже: дура — дурой, мокрая, грязная, с саднящими порезами на шеи и руках, потерявшая в гнилой топи единственного живого (ах, извините, уже мертвого) свидетеля, знающего «В» и тупо моргала глазами, смотря на оставленную болотной ведьмой руду.

Может, при жизни она и была ведуньей, но сейчас она настоящая ведьма!

На смену усталости и страху, пришли злость и раздражение. Я взорвалась. Честное слово, ну, сколько можно ловить удачу за хвост, а в итоге видеть только ее задницу?!

— Да, что ж это такое?! — Орала я в туман, сбивая ногой рыхлые кочки. — Это что шутка такая?! Неужели нельзя было НОРМАЛЬНО сказать, НОРМАЛЬНЫМИ словами сделай то-то, сходи туда-то и будет тебе счастье?! Издевательство какое-то…

Тергиш благоразумно держался на расстоянии, не предпринимая попыток меня успокоить. Он отлично знал — лучше переждать. Перебесюсь и успокоюсь.

— Зла не хватает, как будто у меня других забот нет, чтобы еще и над загадкой мудрить? Тергиш, я не понимаю… это юмор такой?

— Если женщине сломать крылья, то она сядет на метлу, — иронично сказал он, по-своему расценив подсказку в виде загадки. — Она же ведьма, чего ты ожидала?

Я сдавленно фыркнула и обиженно уставилась на туман, как будто он был виновником всех бед и мог ответить на все вопросы, но из вредности хранил упрямое молчание.

— За что мне все это? — спросила я у небес.

Они, как всегда меня проигнорировали.

— Пошли домой, нас должно быть уже обыскались, — мягко напомнил Шэйн, положа мне руку на плечо.

— Помнишь, ты по дороге сюда сказал, что с этой поездкой не должно возникнуть проблем? Так вот… я еще тогда си-и-льно в этом засомневалась, одним местом чувствуя, что как раз таки без проблем не обойдется. И вот вам… пожалуйста.

— А почему мне тогда не призналась?

В его голосе прозвучали шутливые нотки, но лицо при этом оставалось собранным и бесстрастным.

— Не хотела тебя расстраивать своим пессимизмом, ты же хотел как лучше.

— А получилось как всегда. Пошли уже с этого треклятого болота. Не хватает еще позаболевать здесь. Кстати, руду оставляешь? — и он кивнул на кусок руды, сиротливо валяющийся на земле.

— Еще чего! Раз ее оставили, значит, она для чего-нибудь пригодится.

Я взяла руду и положила ее в карман насквозь промокшего пальто. Расставаться с таким ценным, пусть и подаренным болотной ведьмой подарком я не собиралась. Злость злостью, а мозги иногда тоже включать нужно. Своей принципиальностью я ничего не добьюсь.

Пока хлюпали по болоту обратно к рудокопам, Шэйн вкратце рассказал, что произошло, пока мы с Георгием находились с Левшой. Он не сразу, но понял, что рудокоп обманул их и специально запутал следы, указывая в неправильную сторону. На то, чтобы понять это, вернуться обратно и обнаружить наше исчезновение ушло около часа. За это время Левша успел далеко нас увезти, но спеша, изрядно наследил. Как раз вовремя вернулся Базиль с машиной и Шэйн с Кузьмичом, Мачехой и Ружечем за рулем поехали по нашему следу. К ночи след потерялся у Ведьминой топи, и из-за поднявшегося тумана продолжать поиски стало невозможно. И кто бы вы думаете им помог?.. Базиль, увидел болотные огоньки и первым предложивший следовать за ними. Успели как раз вовремя. Также будет глупо и неблагодарно отрицать помощь ведьм. Если бы не они — трясина пополнилась еще двумя трупами.

В том, что случилось за эти два дня, были и плюсы и минусы, о которых я решила подумать в более подходящей и благоприятной обстановке.

Обратный путь к рудокопам казался бесконечно долгим. Единственным моим желанием была горячая ванна, сухая одежда и возможность хоть немного поспать. И чудо, что мы не отравились ядовитыми парами, по поводу чего всю дорогу обратно в городок не прекращал удивляться Кузьмич. Эта поездка вообще принесла много удивительного.

— Да-а, наделал шуму ваш приезд, — философски протянул Кузьмич, выпуская из трубки колечко дыма. — Ребята до сих пор в шоке.

— Не поверите, я тоже.

Мой шутливый голос не соответствовал ни осунувшемуся лицу, ни уставшим покрасневшим глазам.

Я, Шэйн и Кузьмич сидели в столовой и уточняли последние детали перед скорым отъездом.

— Как вы намерены поступить с четвертым сектором? Если не ошибаюсь, комиссия и префектуры должна приехать совсем скоро.

— Завтра вечером будут здесь, — притворно огорченно вздохнул рудокоп. — И, увы, я никак не успеваю сообщить им, что сектор завалило. Что поделаешь… придется сказать им по прибытии.

— И когда же это произошло?

Шэйн небрежно откинулся на спинку стула и хитро сощурил глаза.

— Сегодня днем. Какая жалость.

— Кузьмич, а если серьезно, — проигнорировала я иронию начальника рудокопов. — Как вы сможете объяснить смерть Левши и этот завал? Там ведь тоже не дураки работают.

— Катерина, поверьте моему опыту, — усмехнувшись в пышные усы, сказал мужчина. — За годы работы здесь случалось очень много странного и необъяснимого. Я знаю, что сделать и что сказать.

И я ему поверила. Он проработал здесь всю жизнь и знает, как вывернуться из щекотливой ситуации. А еще я знаю, что и у других могут быть свои скелеты в шкафу и даже кладбища.

— Вы уверенны, что никто не проболтается?

Тергиш оставался непреклонен и хотел окончательно разобраться со всеми деталями.

— Считайте, что информация о том, что случилось, утонула вместе с Левшой в Ведьминой топи. Никто из рудокопов никогда о ней не расскажет, как и не даст возможности подобраться к завалам четвертого сектора.

— Вы в этом уверенны?

— Ваш скептицизм вполне обоснован, Шэйн. Я не понял, что за человек работает в моей бригаде и это принесло много проблем, а мой хороший товарищ поплатился за это жизнью. Я никогда не смою это пятно со своей совести. Но вы можете спросить у своей спутницы, что значит потерять репутацию. Рудокопы, работающие здесь из поколения в поколение, передающие свою профессию по наследству не переживут такого позора. Проболтавшись, мы подставим не только себя, но и всех рабочих. Это наша жизнь.

— Тогда передайте своим ребятам, чтобы они не беспокоились по поводу нас. Ни я, ни Шэйн не придадим гласности случившееся здесь. Гильдия механиков никогда не узнает, что в январе сего года механик Катерина Диченко была на копях по добыче болотной руды. Мне тоже неинтересно, чтобы об этом кто-то знал.

Дальше произошло два «знаменательных» события, которые не иначе как сарказмом судьбы я назвать не могу. В зал зашел Базиль, тоскливо окинув присутствующих в столовой скорбным взглядом, и одновременно с этим в окно постучала какая-то невзрачная птичка. В чем заключается сарказм, спросите вы и я отвечу — птичка стучала в окно, находящееся за моей спиной. Как среди шума и гама Базиль это услышал, до сих пор диву даюсь. Среагировал он молниеносно. Тряхнув уныло обвисшими усами, он глянул на меня так, словно я уже была облачена в погребальный саван и покорно ждала, что вот-вот подвезут гвозди, чтобы вколотить их в мою крышку.