Коллектив авторов - Любовь по-французски

• Название: Любовь по-французски
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-78998-6

Новеллы о любви, о преступлениях и подвигах, на которые толкает человека страсть, истории пикантные, трагические и трогательные. Изменчивость морали и отношения к любви – в сборнике романтических рассказов французских авторов XVI – ХХ веков.

«Могут ли существовать различные степени, когда находишься во власти любви? Можно ли судить, хорошо ли ты любишь или дурно? Очень любить – как это мало! Когда любишь – просто любишь, не более, не менее. Это не нуждается ни в каких дополнениях. Сверх этого слова невозможно ничего ни придумать, ни сказать. Оно кратко, оно самодовлеюще. Оно становится телом, душою, жизнью, всем существом. Его ощущаешь, как теплоту крови, вдыхаешь, как воздух, носишь в себе, как Мысль, потому что оно становится единственной Мыслью. Кроме него, ничего не существует».

Ги де Мопассан

---

– Ах, черт возьми! – говорит тот, что на улице. – Ничего не понимаю. Неужто же я не узнаю, кто этот ворчун?

– Клянусь святым Иоанном, узнаете! – сказал оруженосец.

И с этим он вскакивает с постели и становится у окна рядом со своей дамой и говорит:

– Что вам угодно, монсеньор? Грешно вам так рано нас будить.

Добрый рыцарь, узнавши, кто с ним говорит, так остолбенел, что просто чудо. А когда вновь заговорил, то промолвил:

– Откуда же ты взялся?

– С вашего ужина, а сюда пришел ночевать.

– Тьфу, пропасть! – сказал рыцарь; а затем отнесся с речью к даме и сказал: – Вот каких гостей вы здесь принимаете, сударыня?

– Да, монсеньор, – отвечала она, – и спасибо вам на том, что вы мне его прислали.

– Я? – сказал рыцарь. – Ничуть не бывало, клянусь Иоанном Крестителем! Я даже явился сюда, чтоб занять свое место, да, видно, опоздал. Но раз уж мне ничего другого не достается, так впустите меня хоть выпить глоток-другой.

– Видит бог, вы сюда не войдете, – сказала она.

– Ан войдет, клянусь святым Иоанном! – сказал оруженосец.

И с этим он встал, и отпер дверь, и снова улегся в постель, а она – рядом с ним, бог свидетель, весьма пристыженная и раздосадованная; но впору приходилось ей повиноваться.

Когда добрый сеньор очутился в комнате и зажег свечу, то полюбовался он уютной компанией, собравшейся в постели, и сказал:

– На здоровье вам, сударыня, да и вам, мой оруженосец!

– Покорно благодарю, монсеньор, – отвечал тот.

Но красотка, которой уж до того было невмоготу, – ну вот-вот сердце из живота выскочит, – не могла вымолвить ни слова и совсем уверилась в том, будто оруженосец пришел к ней по желанию и указанию рыцаря, на коего она за это так сердилась, что и сказать невозможно.

– А кто показал вам дорогу сюда, почтенный оруженосец? – спросил рыцарь.

– Ваш мул, монсеньор, – отвечал тот. – Я застал его внизу перед замком, когда отужинал с вами; он был одинок и покинут, и я спросил его, чего он дожидается; а он отвечал, что вас и своего чепрака. «А куда лежит путь?» – спросил я. «Туда, куда каждый день ездим», – сказал он. «Я наверное знаю, – сказал я, – что хозяин твой нынче не выйдет: он пошел спать. Но свези меня туда, куда он обычно ездит, очень тебя прошу». Он согласился, я сел на него, и он привез меня сюда, спасибо ему.

– Пошли бог черный год паскудному скоту, который меня выдал, – сказал добрый сеньор.

– О, вы это честно заработали, монсеньор, – сказала дама, когда дар речи к ней вернулся. – Я отлично вижу, что вы надо мной измываетесь, но знайте – чести вам от того не прибудет. Ежели сами вы больше не хотели приходить, так незачем вам было присылать другого заместо себя. Плохо вас знает, кто сам вас не видал.

– Разрази меня бог! Я его не присылал! – сказал тот. – Но раз он тут, я его прогонять не стану. Да, кроме того, тут на нас двоих хватит. Не так ли, приятель?

– Совершенно верно, монсеньор, – отвечал оруженосец, – добыча – пополам. Я согласен. А теперь надо спрыснуть сделку.

И тут повернулся он к поставцу, налил вина в объемистую чашу, там стоявшую, и сказал:

– Пью за ваше здоровье, любезный сотоварищ!

– Отвечаю тем же, сотоварищ! – сказал сеньор и велел налить вина красотке, которая ни за что не соглашалась выпить, но под конец волей-неволей пригубила чашу.

– Ну, ладно, сотоварищ, – сказал благородный рыцарь, – оставляю вас здесь; работайте на славу; нынче – ваша очередь, завтра – моя, с божьего соизволения. Прошу вас, ежели застанете меня здесь, обойтись со мной столь же любезно, как я с вами.

– Так оно и будет, сотоварищ, видит меня Пресвятая Богородица! – сказал оруженосец. – Можете в том не сомневаться.

Тут добрый рыцарь удалился и оставил там оруженосца, который в ту первую ночь сделал все, что мог. А затем он объявил даме всю как есть правду о своем приключении, чем она оказалась несколько более довольна, чем ежели бы рыцарь его прислал.

Вот так-то, как вы слышали, была дама обманута мулом и принуждена подчиниться и рыцарю, и оруженосцу, каждому в свой черед, к сему она в конце концов привыкла и несла крест со смирением. Но хорошо во всем этом деле было то, что ежели рыцарь и оруженосец крепко любили друг друга до вышесказанного приключения, то любовь между ними удвоилась после сего случая, который у других, менее разумных, вызвал бы распрю и смертельную ненависть.

Новелла XXXVII

Рассказана монсеньором де ла Рош

Покуда другие будут думать и вызывать в памяти какие-либо происшедшие и случившиеся события, годные и подходящие для присовокупления к настоящему повествованию, я расскажу вам в кратких словах, как был обманут в нашем королевстве самый ревнивый в свое время человек. Я готов верить, что он не один запятнан был этим недугом, но так как у него сие проявлялось свыше положенной меры, то не могу не оповестить вас о забавной шутке, которую с ним сыграли.

Добрый тот ревнивец, о коем я повествую, был превеликим историком, то есть много видал, читал и перечитывал всяких историй. Но конечная цель, к коей устремились его усилия и изыскания, была в том, чтобы узнать и изучить, чем и как и какими способами умеют жены обманывать мужей. И, слава богу, древние истории, как-то: «Матеолэ», «Ювенал», «Пятнадцать радостей брака» и многие другие, коим я и счета не знаю, упоминают о разнообразнейших хитростях, подвохах и надувательствах, в брачном состоянии совершенных. Наш ревнивец с этими книгами не расставался и не менее был к ним привязан, нежели шут к дубинке. Всегда он их читал, постоянно изучал, и из этих же книг для себя сделал небольшое извлеченьице, в коем содержались, значились и отмечались многие виды надувательства, выполненные по почину и по наущению женщин над особами их мужей. А сделал он это на тот предмет, чтобы быть лучше защищенным и осведомленным в случае, ежели его жена, не ровен час, захотела бы воспользоваться ухищрениями, подобными помеченным и перечисленным в его книжке.

Жену свою сторожил он так бдительно, ну прямо как ревнивый итальянец, но и при этом не был совсем уверен: настолько сильно захватил его проклятый недуг ревности.

В таком-то положении и приятнейшем состоянии прожил сей добрый человек года три-четыре со своею супругой, которая только тем и развлекалась, только так и избавлялась от дьявольского его присутствия, что ходила в церковь и из церкви в сопровождении змеюки-служанки, к ней для наблюдения приставленной.

Некий веселый молодец, прослышав молву о таком обращении, повстречал однажды добрую даму, которая была и любезна, и собой хороша на славу. Тут он отменнейшим образом изложил ей, как мог, доброе свое желание ей служить, сожалея и сетуя из любви к ней о жестокой судьбине, приковавшей ее к величайшему ревнивцу, какого носит земля, и добавляя на придачу, что она – единственная живая женщина, ради коей он на многое готов.

– А поскольку здесь не могу ни высказать, как я вам предан, ни сообщить много других вещей, коими вы, надеюсь, будете не иначе как довольны, то, ежели дозволите, я все изображу на письме и завтра вам передам, умоляя, чтобы смиренная моя судьба, от чистого и недвуличного сердца исходящая, не была отвергнута.

Она охотно сие выслушала, но из-за присутствия Опасности, слишком близко находившейся, ничего не ответила. Все же она согласилась прочитать письмо, когда его получит.

Влюбленный простился с нею, сильно и небеспричинно обрадованный. А дама, по своему обычаю, мило и ласково его отпустила. Но старуха, ее сопровождавшая, не преминула спросить, что за разговор был у нее с только что удалившимся человеком.

– Он привез мне, – ответила дама, – весточку от матери, а я обрадовалась, ибо матушка моя – в добром здравии.

Старуха больше не расспрашивала, и они пришли домой.

Кавалер же на следующее утро, захвативши письмо, бог знает как ловко сочиненное, постарался встретить свою даму и так быстро и шустро вручил ей послание, что стража в образе старой змеюки ничего не заметила. Письмо было вскрыто той, которая охотно его прочитала, когда осталась одна. Суть послания вкратце сводилась к тому, что он захвачен любовью к ней и что нет для него ни единого радостного дня, пока не представится ему время и возможность попространнее ей все изъяснить, а в заключение он умолял, чтобы она по милости своей соизволила назначить ему подходящий день и место, а также любезно дала и ответ на сие письмо.

Тогда она составила послание, в коем весьма отказалась, желая-де содержать в любви лишь того, кому она обязана верностью и неизменностью. Тем не менее, однако, раз он из-за нее столь сильно охвачен любовью и она ни за что не хотела бы, чтоб он остался без награды, то она охотно согласилась бы выслушать то, что он хочет ей сказать, ежели бы то было возможно или мыслимо. Но, увы, это не так: столь крепко держит ее при себе муж, что и на шаг не отпускает от себя, разве только в час обедни, когда она идет в церковь, охраняемая, и более чем охраняемая, самой поганой старухой, какая когда-либо досаждала добрым людям.