Сергей Соловьев - История России с древнейших времен. Том 15. Царствование Петра I Алексеевича. 1703–1709 гг.

• Название: История России с древнейших времен. Том 15. Царствование Петра I Алексеевича. 1703–1709 гг.
• Автор: Сергей Соловьев
• Жанр: История
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-002536-X, 966-03-0891-4

Пятнадцатый и шестнадцатый тома сочинений С.М. Соловьева «История России с древнейших времен» посвящены царствованию Петра I.

---

Осенью 1704 года Матвеев писал из Гаги: «В сих числах прибыли в Гагу от Архангельского города с голландскими кораблями два человека – француз Деверсал с немчином – и здесь таких злословий и бесчестий скаредных всенародно о государстве государя нашего и о правительстве вельмож московских в бытность прусского принца и арцуха (герцога) Малбурга при всех везде собраниях и ходя по кофейным домам наполнили, каких бы ни самый дьявол воплощенный не вымыслил, и явственно сказывали, что кто из иноземцев в службу московскую не приедет, должен подписать себя отдать в вечное московское рабство, и их выпустили за Великие дачи с Москвы насилу. И всем офицерам здесь и кавалерам сказывали, что и у самых турок такого непорядку и озлобления людям нет и чтоб никто службы московской впредь не принимал. Эти люди одной компании некоторого генерала Коромбеса и учителя, бывшего прежде у государя царевича». Этот генерал Коромбес был генерал фон Корренберг, о котором Нейгебауер рассказывает в своей брошюре, что он приехал в Россию в 1703 году и привез с собою восемь офицеров. потратив много своих денег. Царь сделал его генерал-лейтенантом, но спустя два месяца велел наказать его в собственной палатке, за что – этого Нейгебауер не говорит. Брошюра Нейгебауера не была первым сочинением, направленным против петровской России. По донесению Матвеева от 5 июня 1702 года, какой-то профессор во Франкфурте-на-Одере напечатал похвальную речь прусскому королю, где прославлял триумф шведов над московскими войсками и толковал, что христианские государи не должны пропускать русских кораблей на море, ибо если русские овладеют Ливониею, то овладеют также Польшею и Литвою и будут опасны Пруссии.

В Пруссии и Саксонии были запрещены сочинения, оскорбительные для царя и России, но Петр этим не довольствовался. До сих пор почти все сочинения, выходившие в Западной Европе о России, больше или меньше были похожи на брошюру Нейгебауера; Россия была ославлена как страна варварская. Желая ввести Россию в семью европейских держав, дать ей здесь важное значение, Петр, разумеется, хотел очистить ее от прежнего пятна варварства, хотел, чтоб в Европе говорили только об этом очищении, видели в России страну уже не варварскую более, но очищенную, преобразованную; понятно желание Петра слыть преобразователем, а не царем варварского народа и не варваром. Наконец, Петр нуждался в искусных иностранцах, а дурные слухи о России будут отвращать их от вступления в царскую службу. Мы видели, что, давая Тессингу привилегию на заведение русской типографии, Петр требовал, чтобы в книгах, которые будут выходить из этой типографии, не говорилось ничего предосудительного о России. В 1702 году Паткуль подговорил в русскую службу доктора прав Генриха фон Гюйсена, который обязался: 1) отыскивать, входить в переговоры и приглашать в русскую службу иностранных офицеров, инженеров, мануфактуристов, ружейников, художников, берейторов, кузнецов и других мастеровых, особенно же таких, которые бы понимали по-польски или по-чешски; 2) переводить, печатать и распространять царские постановления, издаваемые для устройства военной части в России; 3) склонять голландских, германских и других стран ученых, чтоб они посвящали царю, или членам его семейства, или, наконец, царским министрам замечательные из своих произведений, преимущественно касающиеся истории, политики и механики; также чтоб эти ученые писали статьи к прославлению России; 4) войти в переговоры с почтмейстерами разных государств о правильной рассылке русских писем. В 1703 году Гюйсен получил место Нейгебауера при царевиче, но пробыл на нем недолго: в 1705 царь велел ему ехать в Германию «с подлинными комиссиями». Здесь-то он вступил в полемику с Нейгебауером в защиту России.

Мы скажем, в свое время, несколько слов об этой полемике; а теперь взглянем на те распоряжения Петра, которыми действительно смывалось пятно варварства с русского народа. В древней России сохранялся еще тот дохристианский взгляд на человека, по которому можно было убивать младенцев, родившихся с физическими недостатками; в январе 1704 года сказан великого государя указ под смертною казнию, чтоб повивальные бабки младенцев, которые родятся особым некаким видом, или несущественным образом, или каким чудом, не убивали и не таили, а объявляли про них тех приходов священникам, а священники ж про то объявляли в Монастырском приказе. Тут же запрещено хоронить мертвых ранее трех дней. В начале 1700 года бояре слушали такое дело: взят был боярина Петра Петровича Салтыкова человек Алексей Каменский за то, что он боярина лечил, принашивал лекарства и от лекарств боярин умер скорою смертью. В расспросе и с пытки лекарь сказал, что он боярина лечил и лекарства всякие, покупая в зелейном ряду в лавках, давал, и боярин говорил ему, чтоб он принес ему лекарства от сна, и он, Алешка, в зелейном ряду купил арьяну на три деньги осьмую долю золотника, рознял на 12 доль и давал боярину от сна, а не для отравы. Зелейного ряду сиделец Ганка Варфоломеев в продаже того арьяну не запирался и сказал, что он Алешке продал арьяну на четыре деньги и велел давать мочному человеку против трех зерен конопляных, а немочному против двух и на другой день поутру пришел к нему, Ганке, Алешка и сказал, что лекарство отдал он боярскому малому, и тот малый отдал боярину все, и боярин с того числа по се время не проспится, только в ночи простонал. Бояре велели справиться, какие прежде были подобные дела и какие указы? Нашли, что в 1686 году лекаря Туленщикова велено сослать в Курск за то, что он лекарю Харитонову вместо раковых глаз отвесил в пьянстве золотник сулемы, Харитонов дал ту сулему подьячему Прокофьеву, и подьячий при нем умер; по этому случаю сказан был тогда указ всем лекарям: кто нарочно или ненарочно кого уморит, того казнить смертью. Но в 1700 году не привели в исполнение указа 1686 года, не казнили Каменского смертью, сослали в Азов на каторгу, а для предупреждения подобных случаев в том же году велено завести в Москве восемь аптек с тем, чтоб в них никаких вин не продавалось; аптеки эти с докторами и аптекарями, и лекарями, и с иными чинами во всяких делах ведать в Посольском приказе, а, кроме того, в Москве впредь другим аптекам, и зелейному ряду, и лавкам по улицам и перекресткам, где продавали всякие непотребные травы и зелья вместо лекарств, не быть.

Запретили продавать травы, вредные в руках старинных знахарей; запретили продавать остроконечные ножи, вредные в руках людей, еще младенцев по общественной неразвитости. В том же 1700 году государь указал: на Москве и в городах всяких чинов людям ножей остроконечных никому с собою, в день и в ночь и ни в какое время, не носить, для того, что многие люди в дорогах на съездах, и на сходах, и в домах, в ссорах, и драках, и в пьянстве такими ножами друг друга режут до смерти, а воры и нарочно с такими ножами ходят по ночам и людей режут и грабят, и со времени этого указа в ножевом ряду таких остроконечных ножей не делать и не держать и никому не продавать, а ослушников бить кнутом и ссылать в ссылку. Через год понадобился указ против дуэлей между иноземцами: в январе 1702 года им запрещено выходить на поединки и даже вынимать оружие: за первое назначена смертная казнь, за второе – отсечение руки. Война правительства с разбойниками велась по-прежнему. В 1702 году капитан Рагульский с целою ротою отправлен был в Костромской и Галицкий уезды для сыску разбойников и успел схватить знаменитых разбойников – помещиков Захара Полозова, Никифора Сытина, Петра Сипягина, Ивана Сологубова, Никиту Жданова, Василия Полозова-Кулю, Ивана и Данилу Захаровых, Семена да Петра Шишкиных. Разбойничали они с своими людьми, нападали на деревни, убивали мужчин, насиловали женщин, огнем жгли.

Охраняя жизнь русского человека от вредного зелья, от остроконечного ножа, Петр принял меры и против огня, так свирепствовавшего в деревянных городах, не исключая и царствующего града. Виниус в апреле 1700 года писал Петру из Москвы: «Здесь Вулканус нас так тревожит и многих разоряет, и не только с самые Пасхи по вся дни, но во единые сутки пожара по три и по четыре, а третьего дня было шесть пожаров: повели уставами добрыми для предварения такого всегубителя забежать, как бы от такого разорения впредь людям спастися, а старый князь Иван Борисович (Прозоровский) и прочие начальные, бегаючи, из силы выбились». Виниус предлагал исподволь делать черепичные кровли вместо тесовых; начали выписывать заливные трубы из-за границы чрез Витзена; в январе 1704 года издан указ о строении в Москве, в Кремле и Китае-городе, каменных домов, о расположении их подле улиц и переулков, а не внутри дворов и о продаже дворовых мест, которых владельцы не в состоянии выстроить каменного дома.

Но одними средствами охранения жизни и имущества преобразование не ограничивалось. На русских нравах лежало пятно, которое бросалось в глаза и чужим, и своим, – это неправильность при заключении брачных союзов, имевшая такое вредное влияние на семейную жизнь, на семейную нравственность. Мы видели, что в 1693 году патриарх Адриан свидетельствовал, что брак заключается без согласия вступающих в брак, отчего «житие их бывает бедно, другу другу наветно и детей бесприжитно». Патриарх не мог представить действительных средств против зла. Петр нашел это средство, уничтожив затворничество женщин, приказывая приглашать их вместе с мужчинами на обеды и вечера. В апреле 1702 года издан указ: «Рядовые сговорные записи отставить и впредь их в приказе Крепостных дел не писать, а вместо того приданому писать росписи за руками, а заряду (платежа за неустойку) никакого в тех росписях не писать. А буде кто дочь, или сестру, или какую свойственницу, или девица, или сама вдова сговорит замуж за кого, и прежде венчания обручению быть за шесть недель, и буде обручатся, а после сговору и обрученья жених невесты взять не похочет или невеста за жениха замуж идти не похочет же, и в том быть свободе, по правильному св. отец рассуждению. А которая невеста выйдет замуж и умрет бездетна: и после смерти ее, приданого ее, кроме вотчин и поместий и дворов, назад ничего не возвращать». 30 декабря 1701 года запрещено было подписываться уменьшительными именами, падать пред царем на колена, зимою снимать шапки перед дворцом. Петр говорил: «Какое же различие между бога и царя, когда воздавать будут равное обоим почтение? Менее низкости, более усердия к службе и верности ко мне и государству – сия то почесть свойственна царю».