Нора Робертс - Притяжение противоположностей

• Название: Притяжение противоположностей
• Автор: Нора Робертс
• Издательство: ЗАО Издательство Центрполиграф
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: ISBN 978-5-227-05280-3

Драматический любовный опыт двух звезд тенниса Эшер Вольф и Тая Старбака закончился разрывом. Безумная страсть свела их, и она же развела, казалось бы, навсегда. Эшер вышла замуж за англичанина аристократа и покончила со спортом. Тай, пытаясь забыть Эшер, продолжал ставить рекорды и вел жизнь плейбоя, пока в один прекрасный день они снова не встретились. За их плечами груз обид, непонимания и клубок нешуточных секретов, в которых таится суть их размолвки. Но они об этом не догадываются. Сумеют ли они найти дорогу друг к другу, потому что, увы, их страсть не остыла…

---

— Ты согласишься?

Эшер пожала плечами:

— Не знаю. Это может быть забавно. И не повредит имиджу теннисной звезды, когда мои фотографии появятся на страницах популярного в стране журнала.

— Ты и раньше снималась.

Она вздернула бровь:

— Ты читаешь модные журналы, Старбак?

— Конечно. Я люблю красивых женщин.

— Я считала, что их рассматривают в журналах другого сорта.

— Какого сорта? — невинно спросил он.

Она пропустила вопрос мимо ушей и вернулась к теннису.

— Они хотят выжать все, что возможно, из Большого шлема.

— Тебя волнует результат?

Он взял ее руку, в который раз подумав, что эта маленькая изящная рука может обладать завидной силой. Как нежна ее кожа по сравнению с его.

— Немного, — призналась она, — становится все труднее думать только о предстоящем матче. А ты? Ты ведь тоже испытываешь определенное давление.

Официантка принесла вино и низко наклонилась, ставя бокалы, многозначительно улыбаясь Таю. К удовольствию Эшер, он ответил ей тем же. Настоящий дьявол для женского пола. И прекрасно это осознает.

— Я всегда думаю только о той игре, что предстоит. — Тай щедро разлил вино по бокалам. — Если думать обо всех играх сразу, то сойдешь с ума.

— Но ты хотел бы выиграть Большой шлем?

Он поднял стакан.

— Еще как. — И ухмыльнулся. — Мартин наверняка уже занес мою будущую победу в актив.

— Удивительно, что он не присутствует на играх. Анализирует их на расстоянии.

— Он приезжает завтра с остальными членами семьи.

Пальцы Эшер стиснули ножку бокала.

— С семьей?

— Ну да. Ма и Джесс приедут точно. Мак и Пит еще под вопросом, но, скорее всего, смогут приехать тоже.

Кьянти было густым и приятно расслабляло. Тай находился в прекрасном расположении духа.

— Тебе понравится Пит, он такой умный мальчишка.

Эшер что-то ответила невнятно, отпивая из бокала. Мартин был три года назад с матерью и сестрой Тая, в тот сезон, когда они оба — и она, и Тай, выиграли Открытый чемпионат США. Они жили вместе, не разлучались, были окружены вниманием публики и прессы. Ее пугало повторение ситуации. Впрочем, после трех лет разлуки многое все-таки изменилось.

И тогда не было маленького Пита, так похожего на Тая — смуглой кожей, живостью и бьющей через край энергией. Он напомнит ей о ее утрате. Эшер почувствовала ноющую пустоту внутри себя, как бывало каждый раз, когда она вспоминала о своем потерянном ребенке.

Неправильно истолковав ее молчание, Тай участливо дотронулся до ее руки.

— Эшер, ты все еще не разговариваешь с отцом?

— Что? — Она непонимающе смотрела на него некоторое время, с трудом оторвавшись от невеселых мыслей. — Нет… С тех пор как я ушла из спорта.

— Почему ты не позвонишь ему?

— Не могу.

— Но это странно, ведь он твой отец.

Эшер вздохнула, хотелось бы ей, чтобы все было так просто.

— Тай, ты его знаешь. Он человек упрямый, волевой и всегда уверен, что знает, что хорошо для меня и что плохо, он навязывает и мне свою волю. Когда я бросила теннис, я разочаровала его, ведь тем самым я пренебрегла всем, что он вложил в меня.

Тай ответил коротким энергичным выражением, заставив ее улыбнуться.

— Он прав по-своему. Я — дочь Джима Вольфа и поэтому несу определенные обязательства. Я предала его, вышла за Эрика и бросила теннис. Он не простил меня.

— Но откуда ты знаешь? — Тай наклонился через стол, чтобы перекрыть назойливую музыку. — Если ты ни разу не разговаривала с ним, откуда тебе знать, что он считает? И что сейчас чувствует.

— Если бы его чувства изменились, разве он не приехал бы сюда? — Пожав плечами, Эшер хотела закрыть тему и избежать дальнейших объяснений. — Поверь, когда я начала снова играть, я тоже надеялась, что он изменит свое решение.

— Но ты скучаешь по нему.

— Все не так просто.

Эшер знала, что для Тая означала семья — постоянную и вечную любовь и взаимопонимание.

Ему не понять, что она очень хочет присутствия отца на турнире. Она не ждет его любви. Ей нужно его прощение.

— Я хотела бы видеть его здесь, — сказала она наконец, — но понимаю его нежелание меня видеть. — Она сдвинула брови, и тень пробежала по ее лицу. Ей вдруг показалось, что она поняла причину. — Раньше я играла для него, чтобы он был мной доволен, главное было оправдать его надежды, потому что он все вложил в мою карьеру. А сейчас я играю для себя.

— И играешь лучше, чем раньше, — вставил Тай, — возможно, в этом и причина.

Эшер поднесла его руку к губам.

— А может быть, вот моя причина?

— Ваша пицца. — Официантка поставила перед ними горячую, прямо с жару, пиццу.

Они ели и неторопливо беседовали, не затрагивая больше серьезных тем. Напряжение, неизменно возникающее к концу сезона, перед финалами, на них как будто не сказывалось, по крайней мере, не могло испортить настроение, особенно Эшер. Она откусывала пиццу и боролась с тянувшимися нитями горячего, расплавленного сыра под смех Тая. Бутылка постепенно пустела. Теннис уже был забыт, и они просто болтали. Группа подростков ввалилась в зал, со смехом и криками они устремились к только что замолчавшему музыкальному автомату, немедленно запустив его очередной порцией монет.

Эшер чувствовала себя абсолютно счастливой в этом маленьком шумном зале. Пицца и простое вино казались гораздо вкуснее, чем шампанское и икра, которую они ели в Париже. И все потому, что рядом был Тай. Не имели значения место и еда, когда он с ней. Она стала сама собой, раскрепостилась, пропали на страхи, которые мешали жить. Рядом был единственный мужчина ее жизни, который ничего от нее не требовал. Ее отец хотел видеть в ней совершенство. Она была его хрустальной принцессой и всю свою юность изо всех сил старалась ему угодить и поддержать этот образ, чтобы он был доволен. Эрик требовал от нее быть достойной титула — сдержанной, с хорошими манерами леди Уикертон, которая может с легкостью рассуждать об искусстве и политике. Она была как кристалл — многогранный, сверкающий и холодный.

А Таю нужна была сама Эшер — такая, какая она есть. Все, что от нее требовалось, — быть самой собой. Он принимал все ее недостатки и даже восхищался ими. И она отвечала ему тем же и становилась именно той Эшер, которую он любил, и он ни разу не предъявил претензий, не делал замечаний. Она могла вести себя свободно и нравилась ему естественной.

Эшер порывисто взяла руку Тая и прижала к своей щеке.

— За что мне такая милость?

— За то, что ты не хочешь, чтобы я была ледышкой.

Он поднял вопросительно бровь:

— И что это значит? Объясни.

— Нет. — Она засмеялась и приблизила лицо к его лицу. — Если ты выпил достаточно вина, чтобы твое сопротивление ослабло, есть надежда тебя соблазнить?

Он широко улыбнулся:

— Более чем.

— Тогда пошли, — приказала она.

* * *

Ночью Тай лежал без сна рядом с Эшер, которая давно спала крепким безмятежным сном, положив руку ему на грудь, обессиленная любовью после насыщенного событиями дня. Он чувствовал в темноте ее запах и мог представить ее, хотя не мог сейчас видеть. Слева монотонно тикал будильник со светящимся циферблатом. Половина первого.

Беспокойные мысли не давали уснуть. Он предчувствовал, как и Эшер, что идиллия подходит к концу. Они вернулись к тому, на чем расстались, круг замкнулся.

Дальше так продолжаться не может. Эшер, отметая все вопросы, жила сегодняшним днем, а он заглядывал в будущее. Как только сезон закончится, накопившиеся вопросы должны получить ответы и объяснения. Он не торопил ее, но ситуация начала его беспокоить. Даже сегодня он снова уступил ее молчаливой мольбе не спрашивать больше об отце. Но именно ее отношения с отцом не давали ему покоя.

Тай устроился поудобнее и стал размышлять. Эшер конечно же расстроена из-за отсутствия отца и, хотя делает вид, что ее не беспокоят их отношения, явно страдает. Он ясно увидел боль в ее глазах. Вот только непонятно, как члены одной семьи могут отвернуться друг от друга. Тай подумал о матери, о Джесс. Невозможно представить, что они могут сделать что-то такое, чего он не мог бы им простить. Разве смог бы он жить, зная, что они несчастны из-за него. Разве отец не должен тревожиться за дочь? Как может он отвернуться, вычеркнуть ее из жизни? Единственную, любимую, в которую столько вложил, сделал из нее чемпионку.

Тай помнил, как Джим Вольф гордился своей дочерью. Он часто сидел рядом с ним, наблюдая за игрой Эшер в начале ее профессиональной карьеры и особенно в последний год перед тем, как она бросила все и вышла замуж. Даже в таком сдержанном и гордом человеке, каким был Джим Вольф, видна была неприкрытая любовь к дочери и гордость за нее. Он не мог любить ее только за успехи.

На удивление спокойно Джим принял отношения Тая с его дочерью. Мало того, одобрил. Казалось даже, что ему доставляет удовольствие видеть их вместе. Однажды он попытался выяснить их планы на будущее. Но Тай тогда был смущен и раздражен его вмешательством. Он не собирался никого посвящать в свои отношения с Эшер. Наверное, потому, что сам еще не понимал, что к ней чувствует. Потом, когда ему стало все ясно, было уже поздно. Нахмурившись, он взглянул на Эшер.