Татьяна Чернявская - Ферзи

• Название: Ферзи
• Автор: Татьяна Чернявская
• Жанр: Фэнтези

Когда пешка прорывается к краю поля, она начинает собственную игру. Вот только настолько ли она свободна, чтобы не зависеть от Игрока. И кто может быть Игроком? Светлый Князь, игнорирующий произвол? Совет Замка Мастеров, отчаянно борющийся за освободившееся место Главы? Молодой амбициозный чародей, жаждущий мщения? Или таинственный Медведь, стремящийся к своим собственным целям? И что в этой игре остаётся делать двум молодым подмастерьям, волей случая оказавшимся на передовой? Разумеется, идти своим путём. И пусть вокруг поднимаются зомби, восстают древние гробницы, проводятся тёмные ритуалы и рушатся зачарованные поместья.

---

Без постоянного надзора пронырливой малышни следить за составом стало совсем неинтересно и даже утомительно. Солнышко, щедро припекавшее макушки и раздающее окружающим предметам сочные золотистые, только начинающие наливаться брусничными бликами оттенки, наполняло тело вялой размеренной негой. Аромат раструшенного по небольшому подворью сена, которое для лучшего эффекта перекладывали чабрецом и полынью, дурманил голову почище звёздной пыли. Где-то в глубине дома натужно пел забытый уловитель, настроенный хозяйкой на ту нить чародейской паутины, что всегда щедро транслирует нескончаемые романсы да заунывные народные пения, здорово отдающие ностальгией по Царству и такому забитому, нищему и удивительно уютному однообразию отцензуренной стабильности. Большой хозяйский пёс, неухоженный, желтозубый и печально-добродушный с завидной периодичностью зевал из-под крыльца, следя своими подслеповатыми глазами за беспределом на вверенном ему участке. Глядя на его блаженную кудлатую морду, Яританна, оставленная, ввиду совершенной бытовой непригодности, бдить за варевом, отчаянно пыталась не заснуть, плюхнувшись головой в столь малопривлекательную жижу. Прецеденты засыпания стоя, сидя и даже едя на метле у неё были, так что волновалась девушка небезосновательно.

Разговаривать с местными жителями, в лице усталой и раздражительной хозяйки, было скучно и очень утомительно, поскольку приходилось не только придерживаться легенды про родственников, но и подстраиваться под их говор и уровень общего развития, да и догадливая женщина после нескольких замечаний надменной блондинки идти на контакт не стремилась. Яританне оставалось только благородно чахнуть и по-ратишански скучать, стараясь не сильно обжигать изнеженные руки о поднимающийся пар. Закончивший с колкой дров, щедро порученной ему в оплату кормёжки, Виль тоже не сильно разрядил обстановку, беззаботно рухнув в кучу сена побольше и с блаженной улыбкой отмучившегося каторжника уставившись на корпящую у наружного очага Танку. Пока он сражался с поголовьем сыроватых чурбаков и досок, с яростью берсерка орудуя неухоженным и местами ржавым топором, было хоть какое-то развлечение: Танка представляла на месте деревяшек своих профессоров, одногруппников и прочих монстров (благо эрудиции и фантазии ей было не занимать). Когда последнюю расчленённую чупакабру сложили в дровницу, а плохенький топор вернули хозяину, крайне неприятному типу с одутловатым запойным лицом, стало совершенно невыносимо.

«А если рыжему сейчас ложку за шиворот уронить, совершенно случайно?» — мелькнула предательская мыслишка, но пока та из выверта садистского разума не переросла в навязчивую идею, девушка постаралась отвлечься.

Ныла натруженная спина, и побаливали здорово отбитые в непробиваемых лаптях пятки, но признаваться в этом Чаронит не рискнула, не желая попадаться компаньонке под горячую руку. Та уже от всех широт души пообещала облагодетельствовать своим лечением Виля. Обещала, вправду, вполголоса, чтоб пациент от радости не сбежал. Сейчас, если судить по шуму, травницкая благодать изливалась в чьём-то коровнике. Сперва Алеандр крайне возмущалась перспективой работы с таким контингентом, мотивируя своим высоким предназначением, глубиной знаний и просто моральными установками, но быстро смирилась, не найдя в небольшом посёлке, никого возжелавшего лечения или достаточно невменяемого для его насильственного применения. Оставшись с двумя коровами, старым мереном и здоровенной свиноматкой в качестве пациентов, Валент сперва долго обижалась на жестокость жизни и несправедливость распределения труда, а потом махнула рукой и объявила, что отыграется на выживших. Население Лученца притихло, серьёзно задумавшись о последствиях, но желания выдать на растерзание огнедышащему целительскому дракону какую-нибудь больную жертву не выказало. Вероятно, работу по специальности можно было обнаружить в других концах поселения, что оказалось щедро разбросанным прямо посреди леса пучками небольших, тесно жмущихся друг к дружке домиков и словно разбегалось лучами от маленького полуразвалившегося святилища, только бродить по округе в поисках удачи вор категорически отказался, предъявив изувеченные ноги. В этом была его стратегическая ошибка, но парень об этом ещё не подозревал…

Яританна невольно покосилась на сбитые ноги несчастного. Грязные, в нескольких местах порезанные до крови острой травой, с опухшими следами от крапивы. Одна так и вовсе посинела до почти чёрного цвета, неприятно напоминая о гангрене. Да, знатно они по лесу припустили…

Танка не могла припомнить, кто после замечания об ищейках первым ударился в панику: вопили и ругались все трое одинаково, поражая красноречием и расширяя лингвистические горизонты. Только забег в сумасшедшем темпе, что мог ввергнуть в зависть мировой чемпионат по карибри, продолжался минут десять, за которые молодые люди успели спугнуть двух зайцев, разворотить лисью нору, раз пять упасть, пропахивая различными частями тела свежий мох, и даже один раз врезаться в дерево. После него, кстати, все и остановились, поскольку пришибленная на голову Танка просто не смогла сразу подняться с земли, Виль не сразу сообразил, как разжать собственные пальцы на её запястье, а Эл, пробежав шагов сто, вернулась назад, так как бояться в одиночку было глупо. Итогом чудесного забега стала свежая ссадина на лбу духовника, едва не сломанная нога незадачливого вора и забытый неизвестно где баул из скатерти. Что характерно, свой рюкзак и одну из травницких сумок Яританна без заметных усилий доставила прямо до знаменательной своей устойчивостью сосны. Хотя позже девушка не смогла даже толком поднять такую ношу.

— И чего мы пялимся? — лениво поинтересовался вор, поднимая из травы свою чудно стриженную голову. — Что-нибудь новое на мне нашла? Или мужиков без рубашки раньше не видела? Так ты только скажи, красавица, я тебя и в остальном просвещу.

Духовник только тяжело вздохнула и отвернулась. Многочисленные попытки вора заглянуть в её бесстыдно разорвавшееся декольте, что из-за разницы в росте в большинстве случаев были удачными, безмерно её раздражали на протяжении всего их недолгого пути.

— Яриточка-а-а, — скопировав интонацию Валент, протянул нахал, широко и неуловимо мерзко улыбаясь, — а зачем тебе столько побрякушек на шее?

— За надом! — недовольно буркнула девица, плотнее запахивая ворот и нетерпеливо выглядывая затерявшуюся в просторах коровника подругу.

Эл если не прекращала поток язвительности от мерзкого попутчика, то перетягивала на себя основную его часть.

— Слушай, отдай мне то кольцо, — не унимался парень. — Зачем тебе эта корявина? А мне, между прочим, оно дорого как память. Такую фигню мой папка сварганил, когда думал производство расширять и на украшения переходить. Его какой-то иностранный чудик купил, не торгуясь. Мы ещё долго отца уговаривали, что это покупатель-идиот, а не производитель-талант. Я его сразу и не узнал, а когда присмотрелся получше — понял: папкина работа. Больше никому в голову такую гадость сделать не придёт.

— Наследство отцовское? — недоверчиво протянула девушка, приподнимая связку трофеев и присматриваясь к совершенно нелепому кольцу, о котором успела позабыть за всеми перипетиями последнего дня.

— Как есть! — вор даже осенил себя знаком Триликого. — Единственное, может быть, напоминание о родителе…

— Вот когда станет посмертным, тогда и обращайся — организую, — сухо обронила духовник, запихивая обратно под рубашку свой набор; кольца ей было совершенно не жалко, просто не хотелось отдавать находку конкретному типу, что и обронить его мог, шаря по карманам спящих караванщиков. — А лучше завязывай с воровством, своё сохраннее будет.

— Злая ты, жадная, — надулся Виль, что при его физиономии было практически незаметно. — Нет в тебе дочерних чувств и уважения к семейным ценностям. Вот зачем оно тебе, поносишь с месяц и выкинешь. А я мог бы чуток подправить и в ломбард сдать, за платину выдав или даже паламу. Или вообще как артефакт сбыть, тут большого ума не надо, если клейма подделывать умеешь.

— Тебе с гробницы свистнутого не хватает? — пренебрежительно скривилась девушка, она просто на дух не переносила подобную мелочность, что претила широкой ратишанской натуре и представлениям о рыцарственности.

— Так их ещё пока реализовать можно будет без последствий… — уже откровенно канючил паренёк.

Его голодный взгляд и молящее выражение лица мимо воли наводили на мысль о наличии у Снежева изрядной практики на паперти, коль даже у несклонной к благотворительности Чаронит рука к шнурку потянулась. Духовник подавила в себе мерзкий порыв, яростнее взявшись мешать зелье:

— Перетопчешься!

— Мужика тебе не хватает, — тяжко вздохнул на её яростный взгляд вор и вернулся в исходное положение.