Вера Крыжановская (Рочестер) - На соседней планете

• Название: На соседней планете
• Автор: Вера Крыжановская (Рочестер)
• Издательство: Книгоиздательство Н. Гудкова
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 1929

Роман „На соседней планете“ (1903) относится к космической фантастике. Это своеобразная космическая утопия об идеальном государстве на Марсе, куда случайно попадает главный герой-землянин. Впрочем, идеальное общество по Крыжановской — довольно своеобразно — это по сути та же монархия, кастовое общество, книга также наполнена сусальными рассуждениями о всеобщем братстве.

---

— Я не могу придти въ себя отъ удивленія, найдя на другой планетѣ человѣческія существа, до такой степени похожія на насъ, что мы можемъ признать другъ въ другѣ не только людей, но даже мужчинъ. Мы и не мы; словомъ, умъ мѣшается передъ этой странной загадкой, — замѣтилъ Андрей, разсматривая своего собесѣдника.

— Да! — отвѣтилъ Сагастосъ. — Въ дѣйствительности, все совершается гораздо проще и по одному и тому же закону, для каждой солнечной системы. Міры, — дѣти одного центральнаго свѣтила, — образованы изъ однихъ и тѣхъ же химическихъ элементовъ, почти въ одинаковыхъ комбинаціяхъ. Подвергаясь дѣйствію одного и того же солнца, они производятъ флору и фауну, мало чѣмъ отличающіяся другъ отъ друга. Духъ же, въ своемъ поступательномъ движеніи черезъ царства минеральное и растительное, достигнувъ вершины лѣстницы животнаго міра, принимаетъ всюду человѣческое строеніе. Итакъ, на всѣхъ мірахъ нашей системы живутъ человѣчества, которыя походятъ другъ на друга; за исключеніемъ, конечно, частичныхъ отличій, обусловленныхъ мѣстными причинами: климатомъ, плотностью воздуха, болѣе или менѣе сильнымъ воздѣйствіемъ солнца и т. д. По внѣшнему виду, мы съ вами очень мало отличаемся другъ отъ друга и, только анатомически изучая нашъ организмъ, вы увидите различіе, напримѣръ, въ строеніи органовъ дыханія, зрѣнія и проч. Впрочемъ, у насъ будетъ еще время поговорить объ этомъ. Для не-посвященныхъ вы представите изъ себя только человѣка маленькаго роста, болѣе бѣлаго и нѣжнаго, чѣмъ обыкновенные смертные. Словомъ, въ ихъ глазахъ, вы будете простымъ капризомъ природы. А теперь пойдемте обѣдать! Вамъ надо будетъ еще привыкать къ нашей пищѣ и атмосфернымъ условіямъ. Не судите по здѣшнему воздуху, который искусственно приноровленъ къ вашимъ земнымъ легкимъ, — весело закончилъ Сагастосъ, увлекая своего собесѣдника.

Князь и Сагастосъ вышли изъ башни и, пройдя нѣсколько длинныхъ коридоровъ, очутились на большомъ дворѣ, крытомъ стекляннымъ куполомъ.

У Андрея закружилась голова, и онъ почувствовалъ какое-то давленіе. Слѣдившій за нимъ Сагастосъ поддержалъ его и далъ понюхать флаконъ, который вытащилъ изъ-за пояса. Мало-по-малу это болѣзненное состояніе стало проходить, хотя медленно. Князь почувствовалъ себя лучше, когда они, пройдя дворъ, вошли внутрь зданія. Сагастосъ ввелъ Андрея въ отдѣльную комнату, дверь которой закрылъ за собой, и поставилъ на столъ откупоренный флаконъ.

— Нашъ воздухъ еще слишкомъ сильно дѣйствуетъ на васъ, — сказалъ онъ, видя что на щекахъ Андрея снова появился румянецъ. — Вамъ придется еще нѣсколько дней пробыть здѣсь, а за это время вы постепенно привыкнете. Вотъ ваше помѣщеніе, — прибавилъ Сагастосъ, открывая дверь и вводя князя въ большую, выходившую въ садъ комнату.

Окна и двери были закрыты темно-синей драпировкой; гладкія стѣны сдѣланы были точно изъ фарфора; мебель, — очень простая, низкая, но удобная, — была изъ какого-то бѣлаго, похожаго на серебро металла. Груда подушекъ служила постелью. Полки, придѣланныя къ стѣнѣ, были уставлены толстыми свитками и связанными пакетами, повидимому, тонкихъ металлическихъ листовъ.

— Какъ? Вы уступаете мнѣ свою собственную спальню? — спросилъ сконфуженный Андрей.

— Нѣтъ, моя комната и лабораторія помѣщаются на другой сторонѣ нашей общей залы, — отвѣтилъ Сагастосъ. — Каждый живущій въ городѣ ученый имѣетъ свое помѣщеніе, исключая учениковъ, которымъ полагается одна комната на троихъ.

— Слѣдовательно, я нахожусь въ городѣ ученыхъ?

— Именно! За обѣдомъ я дамъ вамъ нѣсколько подробныхъ указаній относительно вашего помѣщенія, — отвѣтилъ Сагастосъ.

Онъ подошелъ къ какому-то маленькому прикрѣпленному къ стѣнѣ аппарату, съ клавіатурой, и нажалъ одну изъ клавишей.

Черезъ нѣсколько минутъ появился неуклюжій, но колоссальнаго роста человѣкъ. Широкое, блѣднооливковое лицо его носило какое-то животное выраженіе. Однако, несмотря на такую непривлекательную наружность, онъ оказался очень ловокъ, — проворно накрылъ столъ и, поставивъ тарелки, нѣсколько флаконовъ, и блюда съ хлѣбомъ и кушаньями, удалился.

— Это вашъ слуга? — спросилъ Андрей.

— И да, и нѣтъ! Это — человѣкъ равнинъ. Онъ принадлежитъ къ дикой расѣ людоѣдовъ, которые громадными поселеніями живутъ на обширныхъ болотахъ и въ дѣвственныхъ лѣсахъ. Занимаются они звѣроловствомъ и скотоводствомъ, а къ намъ приходятъ продавать свои продукты, или искать работы. Они обладаютъ необыкновенной физической силой, и очень цѣнятся, какъ работники, особенно въ качествѣ каменщиковъ и носильщиковъ. Вообще, ихъ нанимаютъ на всякую черную работу. Люди эти отличаются вѣрностью и честностью, а ихъ женщины — незамѣнимыя няньки для дѣтей. Только съ ними надо обращаться строго и наблюдать, чтобы не пробудились ихъ аппетиты и они не переѣли другъ друга; потому что высшихъ расъ они не смѣютъ касаться.

Однако, у насъ и у нашихъ черныхъ сосѣдей такое угощеніе строго воспрещено и кого поймаютъ, того немедленно казнятъ. Ну, а у себя дома, въ ихъ степяхъ и лѣсахъ — дѣло иное; тамъ у нихъ свое правительство, которое снисходительно смотритъ, если какой-нибудь молодчина отецъ семейства не устоитъ передъ соблазномъ скушать свою супругу, престарѣ-лыхъ родителей и даже кого-либо изъ дѣтей, особенно когда потомство многочисленно. — фу! Какой ужасъ, — съ отвращеніемъ замѣтилъ князь, садясь за столъ и съ любопытствомъ разглядывая кушанья и посуду; осмотръ этотъ поглотилъ все его вниманіе.

— Боже! Какое разнообразіе овощей, и притомъ они такъ чудно приготовлены! Что за ароматичный соусъ! — восторгался князь, пробуя одно изъ блюдъ. — Право, просто не вѣрится, что я нахожусь на другой планетѣ!

— Но почему же намъ не ѣсть, разъ Богъ надѣлилъ насъ желудками, а обжорство процвѣтаетъ на всѣхъ мірахъ, увѣряю васъ! — отвѣтилъ смѣясь Сагастосъ.

— Вотъ, вы сейчасъ упомянули про Бога. А вѣрятъ въ Него у васъ? Есть у васъ здѣсь святые, невидимые покровители, храмы? Отвѣтьте мнѣ, если только мой вопросъ не покажется вамъ нескромнымъ!

— Нисколько! Поклоненіе неиспосвѣдимой, творческой силѣ, создавшей вселенную, это — исконный законъ, который царитъ всюду, гдѣ только живутъ мыслящія существа. Люди всегда преклоняются передъ силами невидимыми, которыхъ боятся и обоготворяютъ. Это — силы добра или зла, царящія тамъ, куда людей бросаетъ смерть; а вы сами понимаете, мой другъ, что этотъ непоколебимый законъ превращенія и обновленія дѣйствуетъ всюду, гдѣ появляется жизнь. Но для живого смерть — ужасна! Онъ страшится, дрожитъ передъ разрушеніемъ своей тѣлесной оболочки и ищетъ силы и поддержки у божества. Изъ того, что я сказалъ, логически вытекаетъ, что и у насъ есть храмы, т. е. мѣста, спеціально посвященныя коллективной молитвѣ.

— Благодарю васъ, благородный Сагастосъ, за все, что вы сказали мнѣі Но, какъ это ни глупо, я, право, не ожидалъ найти религію на Марсѣ, такъ какъ вѣдь мы называемъ вашу планету "Марсомъ", и вы, конечно, не подозрѣваете, что наши астрономы окрестили вашъ міръ именемъ воинственнаго божества за его кроваво-красный цвѣтъ, которымъ онъ отличается отъ прочихъ планетъ нашей системы.

— О! Это рѣшительно все равно. Надо же имѣть какое-нибудь названіе, а имя Марсъ не хуже всякаго другого. Кромѣ того, одно время мы были неустрашимыми воинами. Но я хотѣлъ разсказать вамъ о нашемъ городѣ ученыхъ, который носитъ названіе "Дворца магіи". Вы можете слушать меня, кушая этотъ розовый, поджаренный фруктъ. На нашъ вкусъ, онъ прекрасенъ.

Сагастосъ положилъ гостю солидную порцію рекомендованнаго блюда, а затѣмъ, взявъ и себѣ этого кушанья, продолжалъ:

— Вы находитесь въ столицѣ одной изъ высшихъ, населяющихъ планету расъ, и Дворецъ магіи — высшая школа страны. Всѣ молодые люди, окончившіе первоначальную школу, т. е. прошедшіе курсъ необходимыхъ практическихъ знаній и желающіе изучать спеціальныя науки, вступаютъ въ наши школы.

Это учрежденіе государственное, но вполнѣ независимое отъ всякой правительственной поддержки. Дворецъ магіи имѣетъ собственныя, весьма значителт/-ныя владѣнія, дохода съ которыхъ вполнѣ хватаетъ на содержаніе великолѣпной библіотеки, пріобрѣтеніе инструментовъ, необходимыхъ для занятій пособій и матеріаловъ.

Управленіе этимъ имуществомъ ввѣрено правительственному агенту, который ежегодно даетъ подробный отчетъ совѣту маговъ. Этотъ постъ довѣ-ряется только кому-нибудь изъ высшихъ чиновниковъ, испытанной честности, и малѣйшій проступокъ съ его стороны влечетъ за собой разжалованіе.

— Какіе же курсы здѣсь проходятся? Какія науки изучаются? — спросилъ жадно слушавшій князь.

— Здѣсь существуютъ три отдѣльныя школы. Первая, это — школа высшихъ маговъ, гдѣ изучаютъ тайныя науки и астрономію. Профессора тамъ принадлежатъ всѣ къ числу высшихъ посвященныхъ. Они даютъ обѣтъ цѣломудрія и никогда не покидаютъ Днорца магіи. Кто желаетъ слѣдовать по ихъ стопамъ и вступить въ тайное братство, тотъ долженъ навсегда отказаться отъ семейнаго счастья. Тѣ же, кто ограничивается "посвященіемъ" пятой или шестой степени, могутъ по окончаніи курса вернуться въ свѣтъ и жениться. Они образуютъ корпорацію высшихъ ученыхъ, которые занимаютъ мѣста въ провинціи. Три мѣсяца въ году они должны все-таки посвящать наукѣ и, съ этою цѣлью, проводятъ назначенное время но Дворцѣ магіи.