Адольф Мютцельбург - Властелин мира

• Название: Властелин мира
• Автор: Адольф Мютцельбург
• Издательство: Радуга
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-05-004149-Х

В этой увлекательной книге читатель вновь встретится с героями романа «Граф Монте-Кристо», познакомится с новыми персонажами, побывает вместе с ними на просторах американского Запада, в Африке и разных странах Европы.

---

P. S. Прилагаю листовку республиканцев, содержащую удивительные сведения о Морреле. Не могу поверить тому, о чем в ней говорится. Герцога сейчас нет в Париже. Я напишу ему, чтобы он как можно быстрее вернулся. Вместе мы сделаем все, чтобы узнать правду. Нет, нет, это невероятно! Здесь какое-то недоразумение! Но если все соответствует действительности — это горькое предостережение Вам, граф!

Дон Лотарио был принят в Лондоне в Общество самоубийц. Из-за несчастной любви он устал от жизни. Но он не умрет, я знаю! Однако не пора ли нам остановиться? С нетерпением буду ждать очередного Вашего письма, дорогой граф! Обстоятельства запутались и осложнились. Дай Бог, чтобы все кончилось хорошо! Если захотите написать Альберу де Морсеру, перешлите письмо мне — теперь я знаю, каким способом отправлять ему корреспонденцию.

Лагиде».

3. Письмо лорда аббату

«Мой милый аббат!

Обстоятельства в самом деле приняли угрожающий оборот, и я вынужден торопиться, чтобы осуществить свое решение, принятое некоторое время назад. Я нарушу свое уединение и вернусь в Европу. Дела требуют моего присутствия и в Новом Орлеане — правда, всего на несколько дней. Как только окажусь в Европе, сразу же извещу Вас, где и каким образом мы сможем встретиться. В смерть Морреля я не верю — на подобный шаг правительство не осмелится. Герцогу это было бы известно, и он никогда не допустил бы такого злодеяния. Это или выдумка, или недоразумение.

Дону Лотарио я послал письмо, в котором сообщил, что он разорен. Не сомневаюсь, у него хватит сил перенести и это испытание. Письмо к де Морсеру прилагаю.

Через несколько недель мы увидимся и побеседуем на европейской земле.

Эдмон Дантес». МОНТЕ-КРИСТО — АЛЬБЕРУ ДЕ МОРСЕРУ

«Дорогой Альбер!

Я называю Вас так, ибо намерен предать забвению прошедшие годы и вспомнить времена, когда мы с Вами любили друг друга. Я называю Вас так, ибо не могу называть иначе сына Мерседес!

Когда я был молодым человеком, Ваш отец оклеветал меня и обрек на пожизненное заточение, чтобы завладеть моей невестой. Затем с помощью неблаговидных деяний ему, человеку низкого происхождения, удалось добиться высокого офицерского чина, и он беззастенчиво предал отца моей жены, пашу Янины, туркам, заложив этим предательством основу своего будущего немалого состояния. Все доброе и благородное, что в Вас есть, — все это Вы унаследовали от Вашей матери, от Мерседес!

Когда я приехал в Париж с намерением отомстить моим прежним врагам, когда вновь увидел Мерседес, когда полюбил Вас, я засомневался, вправе ли моя месть настигнуть и Вашего отца. Я долго размышлял об этом. Но даже если бы я и отказался мстить за самого себя, нельзя было простить преступление, совершенное у всех на глазах, — предательскую выдачу туркам отца Гайде. Поэтому я и подготовил ту сцену, которая разыгралась в Палате пэров.

Какие последствия будет иметь это публичное предание позору, меня не интересовало. Ваш отец мог спокойно перенести все происшедшее, мог просто уехать из Парижа. Он же предпочел смерть. Известие о его гибели глубоко потрясло меня. Но разве Вы сами отказались бы покарать преступника только из боязни последствий?

Тогда Вы вызвали меня на дуэль. Ваша мать сознавала, что одному из нас предстоит умереть. Некогда так страстно любя меня — да благословит ее за это Бог до конца ее дней! — она раскрыла Вам глаза на причины, побудившие меня к такому поступку. Вы молча согласились с их справедливостью, отказавшись от поединка.

Так каковы же последствия свершившегося? Вы не станете отрицать, Альбер, что смерть отца наставила Вас на истинный путь. Кем Вы были прежде, в Париже? Одним из тех бездельников, которые проводят всю жизнь в праздности и в конце концов умирают, не оставив после себя никаких добрых дел. Смерть отца раздула ту искру силы и энергии, которая долгое время тлела внутри Вас. Вы отказались от всего, что оставил Вам отец, отказались даже от собственного имени и сделались свободным, самостоятельным, деятельным человеком. Вы стали полезным членом человеческого общества. Из безвольного существа Вы превратились в созидателя собственной судьбы. Вы отвергли поддержку, которую я собирался предложить Вам, и за это я благодарен Вам. Такое доказательство собственной энергии только возвысило Вас в моих глазах.

Вы направились в Африку, а я — я искал уединения. Освободив меня из заточения, Бог сделал меня орудием своей мести, но, может быть, я зашел дальше, чем следовало, может быть, на мне лежало бремя ответственности за судьбы, какие я сломал, сам того не желая. Я дал себе клятву вознаградить все человечество за свои прегрешения перед некоторыми людьми, и в том, что Провидение послало мне новые, несметные богатства, я усмотрел знак того, что Бог милостив ко мне и благословляет мои планы. Добившись справедливости для себя, я пытаюсь теперь добиться ее для всех людей.

Мир стоит на пороге жестоких потрясений. Религия, культура, нравственность — все это может погибнуть, если не найдется сил, способных устоять в этом всеобщем хаосе. Вот почему я вместе с несколькими мудрыми и влиятельными друзьями решил заранее приобрести единомышленников, готовых, когда потребуется, выступить на защиту благого дела. Нужно укреплять религию, веру в божественное Провидение и торжество истины. Мы стремились отыскать людей, которые при любых обстоятельствах и во всех слоях общества могли бы стать оплотом справедливости. Мы всемерно поддерживали своих избранников, поднимали их престиж в глазах окружающих, наделяли земными благами, делали их влиятельными персонами. Подобным образом нам удалось найти в Европе и Америке тысячи заслуживающих доверия людей, которые в условиях всеобщего падения нравов будут способствовать созданию некой новой церкви — церкви веры и праведности, — неважно, в каких формах.

Что касается Африки, у меня не было почти никаких путей для активного вмешательства в ее дела. В то же время меня никогда не покидала мысль вселить в души этих несчастных негров, таких обиженных Богом и людьми, веру в лучшее будущее. И тут я узнаю, что Вы, Альбер, почти чудом оказались в тех краях и заняли там положение, какого, пожалуй, не добиться никому другому! Это известие сделало меня безмерно счастливым. Бог призвал Вас свершить важную миссию! Не отказывайтесь от нее!

И теперь я готов помочь Вам в исполнении Вашей миссии не только советом, но и делом, — я предлагаю Вам денежную помощь. Не отвергайте ее — она довольно значительна и предназначена не лично Вам, но осуществлению одной из самых сокровенных моих надежд. Сейчас я богаче, чем когда бы то ни было. В моем распоряжении примерно сто пятьдесят миллионов долларов наличными, и я почти окончательно решил пожертвовать все свое состояние, за исключением того немногого, что нужно мне самому, на выполнение своих планов. Из этой суммы я дам Вам столько, сколько потребуется. Не пренебрегайте моим предложением, Альбер, умоляю Вас! Не думайте, что я собираюсь посягнуть на Вашу независимость. Если Вы отвергнете мою помощь, Вам придется обращаться за поддержкой к другим. Полностью свободным и независимым Вам не стать никогда.

Через несколько недель я отправляюсь в Европу. Я еще не оставил надежды вновь увидеть Мерседес.

Итак, давайте будем братьями и объединим наши усилия для совместных действий! Свой ответ адресуйте, пожалуйста, аббату Лагиде или герцогу***.

Эдмон Дантес».

IX. ГРАФ РОСКОВИЧ

В один из дней, которые в Новом Орлеане называют прекрасными — европейцу они показались бы невыносимо жаркими и душными, — по дамбе, защищающей город от вод Миссисипи, прохаживался неизвестный господин. В гавани кипела жизнь, присущая любому портовому городу. На якоре стояли крупные и мелкие суда под флагами разных стран, повсюду слонялись матросы, в толпе сновали торговцы, предлагая фрукты и прочий незамысловатый товар.

Хотя в толчее, которую преодолевал неизвестный господин, попадались самые разнообразные и чрезвычайно колоритные фигуры, он неизменно привлекал к себе внимание. В то время как все окружающие были облачены в легчайшие летние наряды, он был одет почти по-зимнему. Внешне он выглядел довольно невзрачно. В его лице отсутствовал даже малейший намек на привлекательность. Впалые щеки заросли бородой, которая, казалось, не знала бритвы, но, несмотря на это, никогда не отрастала больше чем на дюйм. Глубоко сидящие глаза серовато-зеленого оттенка не отличались выразительностью. Волосы, рыжеватые, как и борода, были коротко острижены. На шее болтался больших размеров галстук. Обладатель весьма изящного, несмотря ни на что, костюма был, вероятно, состоятельным человеком и, к тому же, кичился своим богатством. Помимо массивной золотой цепочки его жилет украшало множество брелоков, а пальцы были унизаны перстнями. Агенты различных торговых домов, получавшие или отправлявшие грузы, временами прекращали свое занятие и с насмешливым удивлением поглядывали на незнакомца.