Норман Кон - Благословение на геноцид

• Название: Благословение на геноцид
• Автор: Норман Кон
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Религия
• Год: 1990

Книга крупного английского ученого Нормана Кона посвящена аналитическому обзору истории возникновения и широкого распространения в различных странах мира целого ряда политических фальшивок провокационного характера, легших в основу печально известных «Протоколов сионских мудрецов».

История фабрикации самих «Протоколов» весьма запутана и связана с деятельностью царской охранки в России. В книге дан анализ антисемитизма в России, показан тот исторический фон, на котором, используя широко известную склонность к мистике и юдофобству последних Романовых, действовала ультраконсервативная часть придворных кругов и политическая реакция.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Кто же, в конце концов, сфабриковал «Протоколы»? Борис Николаевский и Анри Роллан утверждали, что большая часть текста «Протоколов» могла принадлежать перу выдающегося физиолога и журналиста-международника, известного как Илья Цион в России и как Эли де Цион — во Франции [См.: Николаевский в частной беседе с автором, Анри Ролланом. — In: L'Apocalypse de notre temps. Paris, 1939. (Илья Цион, кроме всего, служил чиновником в Министерстве финансов у Витте, будучи противником проводимых им реформ. Во французской транскрипции его фамилия звучит как «Cyon», но мы даем русское произношение. — Прим. перев.)]. Де Цион был непримиримым противником Витте, и многие отрывки из его политических статей действительно напоминают те части «Протоколов», которые прямо направлены против Витте и его политики. Однажды он даже напал на Витте с помощью метода, примененного в «Протоколах», то есть использовал забытую французскую сатиру на давно умершего государственного деятеля, заменив в ней имена. Кроме того, будучи русским изгнанником, он жил в Париже, входя в кружок, группировавшийся вокруг Жюльетт Адам, близкой подруги Юлианы Глинки. Но все же необходимо сделать важную оговорку: если де Цион действительно сфабриковал фальшивку, то отнюдь не «Протоколы», которые мы знаем сегодня.

Немыслимо, чтобы серьезный человек такого интеллектуального уровня, как Цион, мог опуститься до написания грубой антисемитской фальшивки. Кроме того, будучи еврейского происхождения, он принял христианство и никогда не нападал на евреев. В своей книге «Современная Россия» (1892)[E. de Сyon. La Russie contemporaine. Paris, 1892.] Илья Цион продемонстрировал глубокую симпатию к российским евреям, подвергавшимся преследованиям властей, требовал предоставления им равных прав и возможностей, яростно нападал на антисемитских пропагандистов и подстрекателей еврейских погромов. Если де Цион на самом деле причастен к фабрикации документов, известных под названием «Протоколы сионских мудрецов», тогда, значит, кто-то воспользовался его сочинением, переработав его и заменив русского министра финансов «мудрецами Сиона».

Здесь явно не обошлось без Рачковского, так как в 1897 году он и его люди по приказу Витте взломали виллу де Циона в Швейцарии в Территете и унесли многие бумаги. Они искали материалы, направленные против Витте, и, возможно, обнаружили там вариацию на тему книги Жоли. Остается загадкой, как Рачковский, преданный слуга Витте, мог распространять документ, который даже в переработанном виде все еще таил серьезную опасность для его покровителя. Не входило ли в его намерения приписать всю книгу де Циону? Такой шаг послужил бы сразу двум целям: антисемиты могли заявить, что всемирный еврейский заговор разоблачен евреем по происхождению, а де Цион будет морально уничтожен и какое-то время не сможет защитить себя от обвинений. А если вспомнить, что в России де Цион назывался просто Цион, то название «Протоколы сионских мудрецов» начинает звучать как зловещая шутка-розыгрыш. Все это — вполне в стиле Рачковского.

Во всяком случае, вполне вероятна гипотеза: сатира Жоли на Наполеона III была переделана де Ционом в сатиру на Витте, которая затем, под руководством Рачковского, подверглась переработке, став в конце концов «Протоколами сионских мудрецов».

Но все же завеса таинственности остается, и непохоже, что скоро она будет сорвана. В архивах охранки, хранящихся ныне в Гуверовском институте и Стэнфордском университете, нет ничего; личный архив Рачковского в Париже (ныне исчезнувший) также ничего не сохранил: Борис Николаевский просматривал его в 1930 году. Архивы де Циона, которые хранила его вдова в Париже до начала второй мировой войны, исчезли. Загадочна и «Тайна еврейства», пристальное изучение которой вряд ли позволяет приписать авторство де Циону или Рачковскому. И все это можно объяснить лишь одним — преследуемый в течение нескольких дней агентами в 1890-е годы, Цион все уничтожил.

Что касается ранних изданий «Протоколов», то сравнение с гектографическими фрагментами, находящимися в Вейнеровской библиотеке, показывает, что вариант Нилуса является наиболее близким к первоисточнику, хотя он и не был первой публикацией. Сергей Нилус на самом деле является ключевой фигурой, давшей жизнь фальшивке. Каким образом она попала к нему в руки, остается неизвестным, как и многое другое. Сам он в предисловии к изданию 1917 года говорит, что копию «Протоколов» передал ему Сухотин в 1901 году, в то время как в письме сына Филиппа Степанова, которое хранится в собрании Фрейенвальда в Вейнеровской библиотеке, говорится, что там ошибочно назван Степанов. Во всяком случае, достоверно известно, что в 1901 году Нилус жил в непосредственной близости от поместий Сухотина, Степанова и Глинки. Как мы уже говорили, существуют веские основания считать, что Рачковский либо лично встречался с Нилусом, либо имел непосредственное отношение к копии «Протоколов», принадлежавшей Нилусу.

Пытаясь разгадать тайну первоисточника «Протоколов», исследователь вновь и вновь встречается с двусмысленностями, разночтениями, загадками. Не следует относиться к ним слишком серьезно. Нам важно было лишь более пристально всмотреться в тот странный исчезнувший мир, который дал жизнь этой фальшивке «Протоколам», — мир агентов охранки и псевдомистиков, который процветал в самой сердцевине разлагавшегося царского режима.

Уникальное значение «Протоколов» заключается в том огромном влиянии, которое они впоследствии — хотя это невероятно, но неоспоримо — оказали на всю историю XX столетия.

Глава III. «ПРОТОКОЛЫ СИОНСКИХ МУДРЕЦОВ» В РОССИИ

1

Каково бы ни было происхождение «Протоколов», они были взяты на вооружение и впоследствии пущены в ход по всему миру профессиональными подстрекателями погромов. Ибо сотни кровавых расправ над евреями, которые вспыхивали в России в период с 1881 по 1920 год, никак нельзя назвать беспричинными вспышками народной ярости — они требовали длительной подготовки, тщательной организации и постоянной агитации. Иногда эту работу брала на себя полиция, иногда доброхоты и, конечно, беспринципные журналисты. Это были люди, которые превратили «Протоколы» в средство существования.

Паволаки Крушеван, который первым опубликовал «Протоколы», был типичным погромщиком. За четыре месяца до опубликования «Протоколов» в петербургской газете «Знамя» другая его газета, «Бессарабец», сумела спровоцировать погром у него на родине, в Бессарабии, а точнее, в ее столице Кишиневе, где она выходила. Как это было подстроено, рассказали ирландские и американские путешественники, которые посетили город сразу же после побоища[См.: J. Singer. Russia at the Bar of the American People. A Memorial of Kishinev. New York — London, 1904 и доклад известного ирландского националиста Майкла Дэвитта, который посетил Кишинев сразу после кровавой расправы, «За чертой оседлости: истинная история антисемитских преследований в России». Лондон, 1903.]. Они увидели плодородную и процветающую землю, где традиционно существовали добрые отношения между основной частью населения и довольно многочисленным еврейским меньшинством, по-настоящему добрые, ибо, когда в 1881–1883 годах по всему югу России прокатились погромы, бессарабские крестьяне отказались принять в них участие. «Если царю угодно убивать евреев, — говорили они, — то для этого у него есть армия. Но мы не станем избивать евреев». Положение изменилось лишь к 1898 году, когда Крушеван основал местную газету и начал публиковать статьи с фантастическими обвинениями в адрес евреев. Группа журналистов, гражданских служащих и представителей других профессий, организованная и направляемая Крушеваном из Петербурга, поспешно начала подготовку к кровавой расправе. В 1902 году на Пасху — в это излюбленное для погромов время — Крушеван объявил, что какой-то юноша-христианин, найденный убитым в колодце, стал жертвой еврейского ритуального убийства. На этот раз Крушевану не повезло, так как очень быстро был найден истинный виновник преступления, но на следующий год убийство мальчика в Дубоссарах дало ему возможность возобновить обвинения, и на этот раз небезуспешно. Он также распространил слух, что якобы был обнародован императорский указ, разрешающий христианам «в течение трех пасхальных дней восстанавливать попранную справедливость кровью евреев».

Но на этом он не остановился. Во время подготовки к кровавой расправе сообщники Крушевана прибегли к более современной фантастической версии о всемирном еврейском заговоре. Они распространили копии «Речи Раввина», но тщательно переработанной["Речь Раввина» — отрывок из романа Германа Гедше (псевдоним Дж. Рэкклифф) «Биарриц», где от лица евреев изложен план покорения мира. В конце XIX века этот отрывок издавался уже отдельно и выдавался за подлинный документ. «Речь Раввина» стала предшественницей «Протоколов». — Прим. ред.]. О масштабах организованного обмана свидетельствуют показания активного последователя Крушевана в Кишиневе антисемита-агитатора Пронина. Во время суда, сильно напоминавшего фарс — который все же состоялся несколько месяцев спустя после расправы благодаря главным образом требованиям из-за границы, — Пронин заявил, что в кишиневской синагоге якобы состоялась встреча евреев — представителей всех стран мира как раз накануне Пасхи. На этой встрече было принято решение об организации восстания против правительства, после чего евреи совершили нападение на христианское население, которое просто защищалось. Пронин также опубликовал в «Знамени» статью, в которой восхвалял нарушителей общественного порядка как истинных патриотов, которыми руководило стремление защитить царя и святую Русь от страшного международного заговора. И все это прозвучало в то время, когда в Кишиневе не пострадал ни один христианин, а 45 евреев были убиты и сотни ранены — в основном бедные ремесленники, совершенно беззащитные люди. Кроме того, около 10 тыс. евреев были разорены. Такой была обстановка, в которой начали действовать «Протоколы».