Джон Лонг - Утки тоже делают «это». Путешествие во времени к истокам сексуальности

• Название: Утки тоже делают «это». Путешествие во времени к истокам сексуальности
• Автор: Джон Лонг
• Жанр: Образовательная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-227-05806-5

История секса стара, как сама жизнь, и не менее сложна и загадочна. Несмотря на столетия исследований, в этой сфере все еще есть место сенсациям. Австралийский ученый Джон Лонг стал автором знакового открытия в области сексуальной эволюции, расшифровав летопись окаменелостей и воссоздав подробную историю отношения полов в природе протяженностью 400 миллионов лет. Живо и увлекательно излагая глубоко научные факты, в своей книге он рассказывает о сексуальной жизни древнейшей рыбы – первого вида, имевшего половое размножение, необычных привычках спаривания членистоногих, черепах и потрясающих особенностях суперсексуального самца аргентинской утки. Читателей ждут откровения о репродукции животных: об интимных сложностях романтичных динозавров, о пингвинах и страусах нетрадиционной ориентации, змеях-некрофилах, а также о том, какова связь между половыми органами древних акул и нашей собственной сексуальной анатомией.

---

Одна из этих ископаемых рыб была длиной 10 сантиметров и сохранилась как две половинки с каждой стороны закругленной конкреции. Во время сбора образцов я лишь мельком взглянул на нее и навесил этикетку с надписью маркером «палеонискоид», а это древний вид рыб с лучеобразными плавниками (такие составляют основное большинство ныне живущих рыб, это, например, лосось, золотая рыбка – карась и марлин, у всех них имеются костные лучи, поддерживающие плавники). Вернувшись в лабораторию, я внимательно рассмотрел находку и определил, что это оказалась необычной формы рыба-плакодерма. Каждый обнажившийся фрагмент рыбьего скелета я поместил в эпоксидную смолу, препарировав кости и освободив их от породы, обеспечив, чтобы они оставались закрепленными в пластике и видными с двух сторон.

Казалось, что это – одна из уже описанных в науке птиктодонтид Ctenurella gardineri. Образцы этой рыбы и ранее находили на Гоугоу, и первоначально их изучил мой коллега Гэвин Янг как часть своей докторской работы в середине 1970-х, а затем описание опубликовал его шеф, Роджер Майлз, в 1977 году. Так что детальное изучение этих рыб не было приоритетным для меня. Я отложил эти образцы и не обращал на них внимания вплоть до лета 1995 года, то есть на протяжении 10 лет.

В то лето мне повезло провести четыре месяца в Париже и Музее естественной истории, что расположен в красивейшем Жардин де Плантэ – Ботаническом саду. Я работал в кабинете, хозяином которого раньше был знаменитый французский палеонтолог и монах отец Тайяар де Шарден, один из героев моего детства. Ежедневно я делал интереснейшие новые открытия в пыльных коллекциях цокольного этажа музея и вел интереснейшие для меня дискуссии с экспертами-палеонтологами Филиппом Жанвье, Дэниелом Жужэ и Арвэ Левьером. Это был мой звездный период.

Работая в музее, я имел возможность изучать прекрасно сохраненные образцы из Германии, которые также были наименованы Ctenurella. Они принадлежали к первому набору ископаемых, которые были маркированы этим родовым именем, и у некоторых даже сохранились череп и челюсти. Изучая эти образцы, я вскоре понял, что в первоначальной публикации с их описанием, сделанной еще в начале 1960-х норвежским палеонтологом Тором Орвигом, была сделана фундаментальная ошибка в определении реставрированной кости черепной коробки. А это означает, что мои австралийские образцы из Гоугоу, тоже маркированные как Ctenurella, фактически были совершенно иными. Для меня это стало совершенным откровением, ведь это означало, что мои образцы не могли по праву принадлежать к новооткрытому виду. Поэтому, ревизовав свои данные по уже предварительно описанным образцам с Гоугоу, я переименовал их в новый род «южные птиктодонтиды» – астроптиктодонтиды.

В своей статье я привел данные по изучению нового рода, представителя которого я описал еще в 1986 году и подготовил образец, вмонтированный в два слоя смолы.

После публикации статьи во французском музейном журнале Geodiversitas 1997 года я обратился к иным, более срочным, проектам и практически забыл о статье и образце. Но, работая куратором отдела палеонтологии позвоночных в Перте, я поместил его в экспозицию постоянной выставки «Сокровища палеонтологии динозавров».

Тогда я не подозревал, что этот крошечный образец через 10 лет вновь возникнет в моей работе и перевернет мою карьеру.

Глава 2. Мать всех ископаемых

Прошлой ночью я размышлял над тем, что заставляет человека делать открытия; и самая сложная научная проблема – именно этот вопрос.

Чарльз Дарвин

В конце 2004 года, после 15 лет государственной службы, я оставил свой пост куратора палеонтологии позвоночных в Западно-Австралийском музее, чтобы стать директором по науке в Музее Мельбурна, на родине. В середине 2005 года, получив грант на исследования от Австралийского совета по науке, мы смогли организовать новую успешную экспедицию в район Гоугоу и привезти фантастические новые останки ископаемых для изучения.

Я хорошо помню день 7 июля 2005 года, когда мы обнаружили новую крошечную ископаемую рыбу. День был жарким и солнечным. Мой коллега Линдси Хэтчер работал в 50 метрах от меня, внимательно «прочесывая» ископаемые останки. Линдси был моим верным спутником во многих экспедициях в Западной Австралии. Линдси отколол кусок породы молотком, и на солнце сразу же сверкнула белая кость. Он позвал меня, чтобы вместе рассмотреть найденное им через лупу.

«Это плакодерма», – сказал я, и он завернул находку в газету, наклеил этикетку и упаковал. У костра в тот же вечер я добавил к найденной рыбе дату, код, обозначавший место находки, и номер – так мы делали с каждой ископаемой находкой, собранной в этом месте. Ничего необычного. Мы не могли придать особого значения этой находке, пока спустя два года не препарировали найденное из породы. В палеонтологической лаборатории музея находка обрела уже счастливый номер открытия.

Так случилось, что именно в ноябре 2007 года впервые за 375 млн. лет содержимое этого куска породы увидело свет. Препарированная рыбка лежала в коробке в виде кучки тонких крошечных костей. Поняв важность этого образца, поскольку он полностью сохранил головную часть и череп, я пригласил коллегу доктора Кейт Тринаджстик из Университета Западной Австралии, чтобы описать образец вместе. Мы поочередно менялись местами, разглядывая подробности в микроскоп, вглядываясь в этот странный и прекрасно сохранившийся ископаемый скелет, срисовывали его подробности, измеряли детали.

Уникальный рисунок костей черепа говорил о том, что это новый род и новый вид. Род – термин, обозначающий группу близкородственных видов, например, у млекопитающих львы, тигры и ягуары – и все подобные животные – принадлежат роду Пантера, но представляют разные виды (Panthera leo – это лев; P. tigris – тигр; P. onca – ягуар). Каждый вид может быть определен по отчетливым морфологическим признакам, по поведению и составу генов и по ДНК. В палеонтологии, как в ботанике и зоологии, открытие новых видов или родов всегда представляет значительный момент, достойный того, чтобы это отметить – открытие расширяет биоразнообразие планеты. К тому же именно вам принадлежит честь нового имени, которое останется в научной литературе навсегда. Таким образом, это означает, что вы проделали хорошую работу.

Этот образец принадлежал к группе птиктодонтид. Эти крошечные рыбки обладали невероятно мощными челюстями, состоявшими из четырех больших зубных пластин, двух верхних и двух нижних, которые в действии соединяются, будто массивные щипцы. Существует догадка, что большинство рыб этой группы питались моллюсками с твердыми панцирями, беспанцирными улитками и другими существами с твердыми покровами. Наши образцы обладали черепом, челюстями и туловищем, полностью сохранившимися – так же как и разделом позвоночника, заканчивавшимся хвостом. Менее дюжины этих рыбок было описано во всем мире; описания происходили от достаточно хорошо сохранившихся остатков, так что наши практически не тронутые разрушением останки обещали дать много новой информации об анатомии рыб в целом и об эволюционной позиции группы.

Я препарировал этот образец лично, когда техник-препаратор Дэвид Пикеринг, уже начавший работу, привлек мое внимание к факту, что эта рыбка – особая, со многими нетронутыми костями. Поскольку у нас были сотни образцов, ожидавших препарирования, Дэвид был вечно занят очередной группой рыб с Гоугоу, которые предварительно вымокали в кислотных ваннах. Время от времени я брал важный образец и препарировал его в моей маленькой лаборатории, расположенной в главном здании музея, вдали от палеонтологических лабораторий. Это также предоставило мне возможность сфотографировать образец в такой стадии препарирования, которая точно показала бы расположение костей.

Уксусная кислота, используемая для препарирования ископаемых останков, достаточно рядовой химикат; мы обычно употребляем ее в виде пищевого уксуса концентрацией 4 %. Гари Тумбс из Музея естественной истории в Лондоне обнаружил в 1950-х годах, что кости можно отделить от известковой породы, поместив в слабый раствор муравьиной кислоты, поскольку кость состоит из фосфорного минерала, гидроксид-апатита, который не растворяется в таких слабых кислотах. Кислота разъедает известняк породы – но не повреждает кости. Процесс препарирования происходит в течение двух месяцев, прежде чем весь скелет окончательно освободится от породы. Затем кости собирают вместе с использованием клея на ацетоновой основе – такой клей растворим, что позволяет разобрать кости позже при необходимости. Весь процесс напоминает сборку авиационных моделей. Сама работа творческая и приносит удовлетворение: ведь кости скелета, как правило, представляют собой идеальный сборный конструктор, даже если пролежали в породе 380 млн. лет! Гоугоу – одно из мест на земле, где вы можете найти себе такой конструктор из ископаемых, а легкость извлечения из породы обусловлена хорошо растворимым известковым составом.