Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 28. Царство Божие внутри вас

• Название: Полное собрание сочинений. Том 28. Царство Божие внутри вас
• Автор: Лев Толстой
• Издательство: АгентPDF8f070fbc-092c-11e0-8c7e-ec5afce481d9
• Жанр: Русская классическая проза

---

Антицерковные сочинения Толстого вызывали открытое противодействие со стороны официальной церкви, полиции и Синода. В отзыве на корректурные листы «Исповеди» и «В чем моя вера?» Московский духовный цензурный комитет писал Синоду, что Толстой высказывает самые «дерзкие суждения о существующем строе государственного управления, представленные в выражениях сильных и картинных»87 (отзыв от 12 декабря 1885 г.). Отказывая С. А. Толстой (16 декабря 1885 г.) в цензурном разрешении Синода на издание книги «В чем моя вера?», К. П. Победоносцев ссылался на то, что эта книга произвела бы «вредное действие на умы», подобно действию «первых проповедников революции».88

Теоретические работы Толстого, написанные в восьмидесятые годы, имели, по его признанию, большое значение для книги «Царство божие внутри вас». В письме к Джону Кенворти Толстой писал 10 июля 1895 г., что его сочинение «Соединение и перевод четырех Евангелий» было «поворотным пунктом» всей его жизни и «легло в основание» всего написанного после него. Другому корреспонденту, Феликсу Шредеру, он писал (21 мая 1893 г.), что в его книге,89 посвященной анализу теоретических работ Толстого, написанных им в восьмидесятые годы XIX в., заключение, выведенное «из всего предыдущего… могло бы служить предисловием» к «Царству божьему внутри вас» (т. 66, 336). Надо иметь в виду огромное общественное значение трудов Толстого, разоблачавших фальсификацию текстов Евангелия с целью оправдания насилий над народом и церкви и государства. Он в своей книге показал, что в буржуазных государствах официальная церковь никак не противодействовала гнету и эксплуатации народных масс.

Антицерковная тема в публицистике и в гениальных художественных творениях Толстого, например в «Воскресении», вызывала бешеную злобу в правительственных сферах и среди высшего духовенства, предавшего Толстого анафеме. В публичной проповеди 2 марта 1891 г. харьковский протоиерей Буткевич просил царя «пресечь» деятельность Толстого, ибо он «больше всех волнует умы образованного и необразованного общества» своими сочинениями, заключающими «разрушительную силу». В таком же духе произносились проповеди во всех церквах, печатались в церковных изданиях и в органах реакционной печати. Официальная церковь находилась в крайне враждебных отношениях с Толстым. В его лице она встретила критика и обличителя с мировым именем, выступления которого имели огромный общественный резонанс. К. П. Победоносцев обращал внимание царя Александра III на усиление «умственного возбуждения» под влиянием сочинений Толстого, что «угрожает распространению странных, извращенных понятий о вере, о церкви, о правительстве и обществе». Духовная цензура подвергла запрету книгу Толстого «О жизни» лишь потому, что в ней проводилась идея о том, что всем руководит «не слово божие, а единственно и исключительно человеческий разум». Толстого не смущали цензурные запреты его произведений и преследования. Он продолжал борьбу с царизмом и церковниками, работая над своей книгой. 11 февраля 1889 г., после чтения книги Э. Рода «Le sens de la vie», Толстой записал в Дневнике: «Надо, надо писать и воззвание и роман, т. е. высказывать свои мысли, отдаваясь течению жизни». Еще интереснее запись в Дневнике 7 июня 1889 г.: он собирается выписывать и группировать «всё, что поражает в 2-х направлениях: 1) обвинительный акт (против церкви и государства); 2) наступление царства божия». Следовательно, книга должна была стать «обвинительным актом» против церкви и государства и изложением мировоззрения Толстого. Отрицательное отношение к официальной церкви Толстого возникло у него еще в молодости. Почти за 40 лет до выхода книги «Царство божие внутри вас» у него созрела «великая, громадная мысль» – посвятить свою жизнь основанию «новой религии… очищенной от веры и таинственности» (дневниковая запись 4 марта 1855 г.). Эта идея не принесла пользы человечеству, но толстовская критика поколебала устои и авторитет церкви. «Борьба с казенной церковью совмещалась с проповедью новой, очищенной религии, т. е. нового, очищенного, утонченного яда для угнетенных масс».90 Немало такого «очищенного яда» внесено и в книгу «Царство божие внутри вас». В ней дается апологетический обзор непротивленческой литературы Америки и Англии, движения непротивленцев, в котором преобладали вредные, реакционные идеи, осуждалось революционное движение. Проповедуя «начало и источник жизни – бога», «совершенствование своей души», «христианское жизнепонимание», он выражал уверенность в том, что народы, принявшие это учение, немедленно обретут такие перемены в жизни, «о которых мы не смеем мечтать и через столетия». Разумеется, не философия непротивления вызывала восхищение книгой Толстого у прогрессивного читателя. Бессмертно в этой книге чувство негодования и пылкого возмущения всем, что препятствовало человеку в его движении к светлому будущему.

VI

В незавершенном «Послесловии» Л. Н. Толстой выразил «три главные мысли», составляющие, по его мнению, сущность книги «Царство божие внутри вас»: изложение своего «христианского» жизнепонимания, «изменяющего весь строй жизни»; необходимость усвоения его людьми; определение деятельности, вытекающей из этого жизнепонимания. Развивая эти мысли, Толстой исходит из того убеждения, что «существующие основы рушатся» и их надо «подломить». Речь идет прежде всего о мировоззренческих основах, которым Толстой придавал решающее значение в изменении всего строя жизни.

Рассматривая различные типы жизнепонимания, порожденные историческим развитием человеческого сознания, Толстой последовательно отвергает их и утверждает лишь свое, чисто толстовское жизнепонимание, которое он называет «истинно христианским».

Толстой отвергает «языческое» жизнепонимание, утверждающее, что мир совершенен и разумен и существует для блага человека; существующее в мире совершенно и разумно, но человек несовершенен, его задача – совершенствоваться; все существующее совершенно и разумно кроме человека, потому что он пал и может быть спасен сверхъестественным образом. Не одобряется и буддийское жизнепонимание, считающее, что все существующее неразумно и несовершенно и потому для человека лучшее состояние есть уничтожение. Толстой защищает то жизнепонимание, которое признает существующее неразумным и несовершенным, но благо человека видит в движении от неразумности к разумности, от несовершенства к совершенству. Считая, что «разумно» совершенствовать мир и себя как часть этого мира, Толстой решительно отрицает философское положение «все существующее разумно» как несправедливое и безнравственное. «Напротив, – утверждает Толстой, – всё существующее, всё, что есть, то всегда неразумно». Разумным является лишь идеал, то, к чему стремятся люди: «разумно движение от неразумного к разумному». В подтверждение своей мысли он ссылается на гегелевскую философию: «если существует государственное устройство, говорили гегелианцы, то задача философии в том, чтобы найти разумное назначение этой формы жизни; если существует угнетение бедных богатыми, говорят экономисты, то задача науки найти законы этого подчинения».

Разоблачая философию, стремившуюся оправдать во что бы то ни стало буржуазный строй, Толстой писал: «По жизнепониманию этому жизнь всего мира такова, какою она и должна быть, т. е. разумна, и потому задача каждого отдельного человека, живущего в мире, состоит в том, чтобы подчиняться законам этого мира или, выраженной в откровении, воле творца мира, найти для себя наибольшее доступное благо в этой жизни или хоть в будущей». Но наряду с критикой Толстого буржуазной науки и философии проявляются и слабые стороны его учения, отрицающего активное отношение человека к действительности, его стремление и реальные возможности изменить внешние условия своего бытия. Он не отводит человеку прав хозяина жизни. Цель человека не может состоять «в своем личном благе или в благе семьи, общества, человечества», ибо «человек не принадлежит себе, а той силе, которая послала его в мир», он – «орудие высшей силы», «странник, работник хозяина». Отсюда утверждение решающей роли человеческого сознания. Судя по словам Толстого, высказанным им в «Послесловии», целью книги «Царство божие внутри вас» являлась не только критика отрицаемых типов жизнепонимания, но и позитивная программа, окончательно сформировавшаяся в сознании Толстого.

Напряженные раздумья над сложными явлениями жизни, выводы и глубокие обобщения явлений современности запечатлены в труде «Царство божие внутри вас». Толстой много думал о государстве и его общественной роли. В одной из записей в Дневнике (14 февраля 1891 г.) читаем: «Прекрасно бы было, если бы правительство организовало труд; но для этого оно должно быть бескорыстным, святым». Но «где же они, эти святые?» Несмотря на очевидную для Толстого чудовищность насилий над массами, совершаемых государством, он тем не менее был убежден в бессмысленности борьбы против них. Усматривая господство в капиталистическом мире «самого пагубного принципа» индивидуализма, Толстой утверждал, что столь же пагубен и противоположный принцип «блага многих людей вместе». Он допускает, что люди достигнут «кооперации, коммунизма, общественности вместо индивидуализма» не путем организации (а следовательно, и не путем освободительной борьбы), а только «следованием каждым из людей незатемненному побуждению сердца, совести, разума, веры, как хотите назовите, закона жизни». «В этом одном сознании закона есть нечто и меньшее и большее рассуждения. И только оно дано приводить на тот узкий единственный путь истины, по которому следует идти человеку и человечеству… Это очень важно, и это-то хотелось бы мне сказать в моей статье».91 В записи 16 февраля 1891 г. Толстой критикует несостоятельность либеральных публицистов и буржуазной науки, с легкостью обещающих народу благоденствие и прогресс: «На слова либерала, который скажет, что наука, свобода, культура исправит всё это, можно отвечать только одно: «устраивайте, а пока не устроено, мне тяжелее жить с теми, которые живут с избытком, чем с теми, которые живут с лишениями. Устраивайте, да поскорее, я буду дожидаться внизу». Ох, ох! Ложь-то, ложь как въелась. Ведь что нужно, чтобы устроить это? Они думают – чтоб всего было много, и хлеба, и табаку, и школ. Но ведь этого мало».92 Разоблачая лживую болтовню либералов, Толстой сам становится на ошибочный путь отрицания «внешних», материальных условий, и все сводит к задаче переделки сознания: «Мало материально всё переменить, увеличить, надо душу людей переделать, сделать их добрыми, нравственными». И он предлагает все усилия направить «на изменение сознания своего и других людей», ибо «сила не в тюрьмах, кандалах, виселицах, пушках, порохе, а в сознании людей, запирающих в тюрьмы, вешающих, стоящих над пушками». Такая идеалистическая оценка роли сознания в духе своего учения о добре и нравственности вызывала протест не только политических борцов, но и представителей русской прогрессивной культуры.