Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 26. Произведения 1885–1889 гг.

• Название: Полное собрание сочинений. Том 26. Произведения 1885–1889 гг.
• Автор: Лев Толстой
• Издательство: АгентPDF8f070fbc-092c-11e0-8c7e-ec5afce481d9
• Жанр: Русская классическая проза

---

Человек чувствует жизнь в себе самом, и – только в себе одном. Сначала, пока он не понял истинного смысла жизни, человек думает, что благо есть только то, что благо для него одного. Ему сначала кажется, что живет, истинно живет, только он один. Жизнь других людей кажется ему не такою, как своя, она кажется ему только подобием жизни. Свою жизнь человек чувствует; а чужую жизнь он только видит со стороны. Он не чувствует ее и только потому, что видит чужую жизнь, у знает, что и другие люди как будто живут. Что он сам живет, это каждый человек знает и не может ни на минуту перестать знать это. Про жизнь других людей человек знает только тогда, когда он хочет думать о них. Вот почему и кажется человеку, что по-настоящему живет только он один. Такой человек, если и не желает зла другим, то только потому, что ему самому неприятны страдания других. Если он и желает людям добра, то совсем не так, как себе: себе он желает добра для того, чтобы ему самому было хорошо, другим же он желает добра не для того, чтобы им было хорошо, а только для того, чтобы ему, глядя на их радость, самому было приятнее. Такой человек дорожит благом только своей жизни; ему важно и нужно только, чтобы ему самому было хорошо.

И вот, когда человек этот начинает добиваться своего блага, то он сейчас же видит, что сам по себе он не может его достичь, потому что благо это находится во власти других людей. Он всматривается в жизнь других людей и видит, что все они, как и он сам, и как все животныя, – имеют такое же точно понятие о жизни. Точно так же, как и он, они чувствуют только свою жизнь и свое благо, считают только свою жизнь важною и настоящею, и точно так же их благо находится во власти других людей. Человек видит, что каждое живое существо ищет своего собственного маленького блага, и для этого готово отнимать благо у других существ, даже лишая их жизни, – готово лишить блага и жизни его самого. И когда человек сообразит это и станет присматриваться к жизни, то он видит, что так оно и есть на самом деле: не только одно какое-нибудь существо или десяток существ, а все бесчисленные существа мира, для достижения своего блага, всякую минуту готовы уничтожить его самого, – того, для которого одного, как ему кажется, и существует жизнь. И когда человек ясно поймет это, то он видит, что трудно ему добыть себе то собственное благо, без которого, ему кажется, он и жить не может.

И чем дольше человек живет, тем больше он на деле убеждается в том, что это так. Он участвует в жизни человечества. Жизнь эта составлена из отдельных людей, которые волей-неволею связаны между собой. А между тем люди эти желают каждый своего собственного блага и для этого готовы истребить и съесть один другого. Видя это, человек убеждается в том, что такая жизнь не может быть для него благом, но будет, наверное, великим злом.

Но мало этого: «Ты тянешь, и он тянет: кто ни перетянет, а обоим падать». Если даже человек окажется сильнее других и может взять над ними верх, то и тогда разум и опыт его очень скоро показывают ему, что те удовольствия, которые он урывает для себя у других, – не настоящее благо, а только подобие блага, потому что чем больше он пользуется ими, тем больнее он чувствует те страдания, которые всегда наступают после них. Чем больше живет такой человек, тем яснее он видит, что удовольствий становится всё меньше и меньше, а скуки, пресыщения, трудов, страданий—всё больше и больше.

Но мало и этого: когда он начинает болеть и ослабевать, и видит болезни, старость и смерть других людей, то он с ужасом начинает понимать, что он сам, – то, что для него дороже всего, – с каждым часом приближается к ослаблению, старости и смерти. Кроме того, что другие люди готовы его погубить; кроме того, что страдания его неминуемо усиливаются; кроме всего этого, такой человек начинает понимать, что жизнь его есть не что иное, как только постоянное приближение к смерти, которая непременно уничтожит столь дорогого ему самого себя со всем его благом. Человек видит, что он только и делает, что борется со всем миром, и что борьба эта ему не по силам. Он видит, что он ищет удовольствий, которые только подобия блага и всегда кончаются страданиями; видит, что он хочет сделать невозможное: удержать жизнь, которую нельзя удержать. Он видит, что, когда желает блага и жизни только самому себе, то добиться этого блага и этой жизни и удержать их он никак не может.

То, что для такого человека важнее и нужнее всего, – он сам,то, в чем одном он полагает свою жизнь, – то гибнет, то будет кости, черви; а то, что для него не нужно, не важно и не понятно – весь мир Божий, то останется и будет жить вечно. Оказывается, что та единственная жизнь, которую такой человек чувствует и бережет, – обманчива и невозможна: а жизнь вне его, та, которую он не любит, не чувствует и не знает, – она-то и есть единая настоящая жизнь. Он видит, что то, чего он не чувствует, то только и имеет ту жизнь, которую он один желал бы иметь. И это не то, что так кажется человеку, когда он унывает или падает духом. Это не такая мысль, которая находит от тоски и может пройти, когда человек повеселеет. Нет; – это самая очевидная и несомненная истина, и если мысль эта хоть paз придет человеку, или другие хоть раз растолкуют ее ему, то он никогда не отделается от нее, ничем ее из себя не выжжет.

Глава 2.

Люди давно поняли несообразность жизни только для себя, и лучшие люди всегда учили такой жизни, которая не имеет этой несообразности; но книжники и фарисеи скрывают от людей истинное учение.

Выходит, что человек сначала ищет блага только для самого себя, но не находит этого блага. Если бы он и нашел для себя что-то, похожее на благо, то всё-таки он знает, что жизнь его всё равно с каждым часом, с каждым дыханием приближается к тому, что для него есть величайшее зло, к страданиям, к смерти, к уничтожению.

Это ясно всякому, кто сколько-нибудь соображает, будь он молодой или старый, ученый или неученый. И это знали разумные люда с самых древних времен.

Давно уже люди поняли то, что если бы все люди думали только о своем собственном благе, то все они уничтожили бы друг друга, и сами бы уничтожились. Люди поняли, что такая жизнь была бы зла и бессмысленна, и что потому истинная жизнь не может быть такою. Эта невозможность живни для одного себя с давних пор была понята и указана великими мудрецами всех народов, – мудрецами и Индийскими, и Китайскими, и Египетскими, и Греческими, и Еврейскими. С самых древних времен человеческий разум, поняв, что нет блага для отдельного человека, искал и старался понять такое благо, которое не уничтожилось бы ни борьбой людей между собою, ни страданиями, ни смертью. Просвещение людей от самых древних времен и до наших дней заключалось и заключается только в нахождении такого истинного блага человека, которое ничем не нарушается, и в уяснении его так, чтобы каждый мог понимать это.

Во все времена, у самых различных народов, великие учители указывали людям такое благо и такую жизнь, которые точно были благом и точно были жизнью. А так как все люди в одном положении, и для всех одинаково невозможно найти каждому человеку благо для себя одного, то и учения всех мудрецов о том, чтò есть истинное благо и истинная жизнь, одинаково находят и указывают его не в самом человеке, а вне его.

Китайский мудрец Конфуций еще за 600 лет до Рождества Христова сказал: «Жизнь – это распространение того света, который для блага людей сошел в них с неба».

Индийские брамины (священники) около того же времени говорили: «Жизнь – это улучшение душ, которые достигают всё большего и большего блага».

Индийский мудрец Будда, живший тогда же, сказал: «Жизнь – это отречение от себя для достижения блаженства».

Китайский учитель Лао-дзы тогда же говорил: «Жизнь – это путь смирения и унижения для достижения блага».

Еврейская мудрость говорит в Библии. «Жизнь это то, что вдунул Бог в ноздри человека для того, чтобы он через исполнение закона Божьего получил благо».

Мудрецы-стоики сказали: «Жизнь—это подчинение разуму, которое дает благо человеку».

Христос же, который жил после всех этих мудрецов, дал такое указание истинной жизни, которое соединило в себе все указания прежних мудрецов. Он сказал: «Жизнь – это любовь к Богу и ближнему, которая дает благо человеку».