Merlin - Разведрота Иванова, вся епталогия в одном томе

• Название: Разведрота Иванова, вся епталогия в одном томе
• Автор: Merlin
• Жанр: О войне
• Год: 2015

Начало и продолжение с концом боевого пути спецроты фронтовых разведчиков. Выше их только небо, круче их только яйца. И пусть трепетают немецко-фашистские гадины!

Удастся ли простым советским разведчикам одержать победу в нелегкой борьбе?

Загадка, интрига, шарада… Ребус.

А для тех, кто в школе греческий прогуливал, напоминаем:

«Епта» по гречески означает «Семь».

Вот.

---

Оставшиеся до переезда полкилометра они прошагали быстро, но осторожно, стараясь не шлепать по лужам и не хрустеть ветками. Перед поворотом дороги они сошли на обочину, и осторожно выглянули из-за куста. На переезде стоял мотоцикл, в коляске мотоцикла стоял пулемет, а три немца — два солдата и фельдфебель, выбрав место посуше, прямо на насыпи развели небольшой костер и разогревали консервы.

Две короткие очереди разорвали тишину сумрачного леса, и два солдата вражеской армии ткнулись носами в захваченную землю. Фельдфебель, неудачно поскользнувшийся на мокром рельсе как раз в момент начала стрельбы, избежал смерти от пули, но не удержавшись на ногах, грохнулся головой как раз на рельс и затих. Выставив перед собой автоматы, Иванов с Петровым осторожно приблизились к телам врагов.

— Слышь, Петров, а фельдфебель-то того, живой, похоже… может, штыком его?

— Нет, лейтенант, штыком всегда успеем. Давай его лучше свяжем, в коляску кинем — неплохой подарочек командованию будет. А то вот ваша армия все отступает и отступает, немцы вас тыщщами в плен берут, а вы их — нет. А тут вот как раз целый пленный фельдфебель будет. Для поднятия боевого духа рядового состава, да и младшего командного пожалуй — очень полезно. Опять же, демонстрация собственной профпригодности. Так что давай, снимай с немцев ремни, вяжи ворога. Кстати, неплохо было бы и шинельки их накинуть, пока по вражеским тылам передвигаемся. А пока продукт не остыл, неплохо бы его и оприходовать.

Погрузив серую тушу в коляску и наскоро съев сосиски из разогретой немцами банки, Иванов уселся позади Петрова, усевшегося на мотоцикл раньше Иванова за руль, и трофейное мехсредство помчалось в серой пелене дождя на восток, разбрызгивая колесами грязь лесного просёлка. Завернувшись в теплую трофейную шинель и согревшись, вероятно, впервые за последнюю неделю, с давно забытым чувством сытости в желудке, Иванов незаметно для себя задремал. Неожиданно мотор резко замолк, и Иванов проснулся от удара в грудь сапогом Петрова, соскакивающего с мотоцикла.

— Вы только посмотрите, лейтенант — крикнул Петров, возвращаясь к мотоциклу и встающему из лужи позади него Иванову. — Сколь небрежны бывают люди, не потрудившиеся убрать с дороги упавшее за ними дерево! — продолжил он, указываю на лежащую поперек проселка полуметровой толщины ель. — Проехать дальше будет несколько затруднительно, разве что попробовать перетащить мотоцикл через препятствие…

Неожиданно он замолчал и сорвал с плеча ППД. Пригнувшись, он метнулся к комлю упавшей ели, но оттуда раздался вполне русский голос:

— Так вы свои, ребята! А я вас уж было резать собрался!

Из-за комля вышел здоровый мужик в тельняшке и бескозырке. В руке у него был здоровый кухонный нож, а завершали туалет мужика черные морские брюки и черные морские ботинки на босу ногу. Увидев кубари в петлицах Иванова, вытарчивающих из-под распахнувшейся в падении шинели, мужик перешел на строевой шаг, и приблизившись на уставные два шага, мужик отдал честь и представился:

— Боцман Сидоров, Черноморский флот. Нахожусь в очередном отпуске по месту жительства. То есть до места не доехал и совершаю процесс возвращения в часть в связи со сменой обстоятельств.

— Вольно — ответил Иванов. — А тут-то как с ножиком оказался?

— Да вот, поезд разбомбило, до границы верст десять не доехал. Я не к себе домой ехал, а к знакомой… по переписке. А когда очнулся от контузии, немцы уже верст двадцать от границы отмахали. Вторую неделю к своим иду, лесами в основном. Нож в избушке лесника нашел, разрушенной, кабельтовых тридцать отсюда. Тут до фронта еще кабельтовых десять будет, да я оголодал слегка, а тут еще и немцы проехали на мотоцикле давеча. А так как дорогу эту я всю прошел и знаю, что кроме той избушки тут ничего нету, решил дорогу перегородить да немцев при возврате их обратно и порешить тут. Сосну вот повалил, а вы как раз и едете. Думал, как раз те немцы. А вы, гляжу, не немцы…

— Те немцы там и остались. Только вот фельдфебель живой вроде, мы его в плен взяли. Везем к нашим для поднятия морального духа — вмешался в разговор Петров. — Ладно, Сидоров, гляжу совсем замерз и оголодал. Вот, возьми, подкрепись — от протянул боцману банку с трофейными сосисками, — и подумаем вместе, как дальше пробираться будем.

Сидоров, запихивая в рот сразу пару сосисок, пробормотал: — А так же и будем. Щяз елку с дороги уберем и дальше поедем. Тут, судя по стрельбе, сплошного фронта нету. Справа стреляют, слева вон там вдалеке, а прямо — все тихо. Может, так до своих и доедем…

Дожевав последнюю сосиску Сидоров взялся за поломанную вершину елки и, крякнув, с натугой своротил ее в сторону.

— Теперича места проехать хватит, ежели подтолкнуть мотоциклу зачуток — прокомментировал он результат своего труда. И, приподняв мотоцикл за коляску, протащил агрегат двумя колесами по обочине дороги, держа коляску над стволом упавшей ели.

— А как же ты елку-то завалил? — полюбопытствовал Иванов у сидящего сверху коляски Сидорова.

— Известно как — ножом корни порезал да завалил, дело-то нехитрое…

Иванов, покосившись на плечи Сидорова, в тельняшку которого он мог влезть с Петровым вместе, подумал, что действительно, чего уж тут хитрого…

Через полчаса неторопливой езды лес неожиданно разошелся и на пригорке в паре километров от опушки показалась деревенька. Петров резко затормозил на опушке. Боцман, вглядевшись вдаль прищуренным взглядом, обрадовано заявил:

— Едем дальше. Над сельсоветом красный флаг висит. А на околице — две полуторки и наш БТ-7. Наши там.

Через десять минут, скинув на всякий случай шинели в коляску, случайная команда Иванова подкатила к зданию сельсовета. Бегающие по деревне солдаты не обратили на разномастную команду никакого внимания. Свои, мол, и ладно. На крыльцо сельсовета вышел майор с черными петлицами артиллериста.

— Кто такие? Откуда и зачем?

— Младший лейтенант Иванов вышел из окружения. С присоединившимися по дороге товарищем Петровым и боцманом Сидоровым. И с захваченным в плен фельдфебелем…

— Шульценбрунером — неожиданно для Иванова добавил Петров, разглядывая вытащенный из кармана немца документ. 54 полевая дивизия, 3-я рота 2-го полка. Очнись, дубина — добавил он, хлопая немца по щекам. И добавил длинную заковыристую фразу на языке противника.

— Знаете немецкий? — поинтересовался майор.

— Да есть немного, в школе изучал — ответил Петров. — Каждый образованный человек должен знать язык вероятного противника — добавил он вполголоса.

— Допросить фашиста сможешь?

— Попробуем, гражданин начальник.

Повернувшись к приходящему в сознание немцу, Петров разразился длинной витиеватой фразой. Выслушав ответ, продолжил — Немец отвечать готов, гражданин майор. Чего спрашивать-то?

— Ты это… в избу его заведи. И сам зайди — чего на крыльце-то допрашивать? — заметил майор. — А вы с боцманом — повернулся майор к Иванову, — идите в баню. Там, в бане, доложите о прибытии капитану Еремину, пусть временно зачислит в часть. Все равно здесь других наших частей нету, ни пограничных, ни морских. А личного состава и так некомплект. Послужите пока здесь, а там — разберемся.

В бане за домом Иванов с Сидоровым нашли молоденького белобрысого парнишку, который назвался капитаном Ереминым. Еремин быстро обрисовал текущее положение — немцы справа и слева километрах в трех, однако между нами и немцами — сплошное болото, так что если дорогами — то минимум тридцать верст будет, поэтому здесь довольно тихо. Сзади, в тылу, сразу за околицей — мост, который надо охранять, и поэтому артиллерийский батальон сюда и направлен. Однако мост уже успел сгореть, и пушки батальонные остались на том берегу, а на этом — только штаб батальона и рота связи. Командованию о разрушении моста доложено, и батальон ждет нового приказа. Полуторки в деревне давно стоят, поломаны, бензина нет, танк приехал нынче утром из леса с тремя танкистами, двумя снарядами и одним литром бензина, так что ловить тут больше нечего и надо готовиться всем тут полечь как один. Потому что кроме пушек на том берегу на вооружении батальона два десятка винтовок и десяток пистолетов ТТ. И именной наган майора Копылова. На тридцать человек личного состава, оставшегося в строю.

Обрисовка обстановки заняла не более пяти минут и прервалась майором, вбежавшим в баню с раскрасневшимся лицом.

— Так, капитан. Получен приказ — связисты не подвели, связались со штабом полка. Так как у нас первый пленный фельдфебель на участке нашей армии, велено немедленно доставить его в штаб армии. Так как здесь охранять больше нечего и нечем, доставлять будем под охраной всего батальона. При отсутствии местного населения эвакуировать гражданских не удастся, поэтому на сборы — десять минут. Танк — взорвать оставшимися снарядами и гранатами, машины — сжечь, хоть сеном обложи. Лейтенант, боцман — бегом за мной, на той стороне реки через пять минут будет штабная машина.