Валерий Воронин - Древние корни Руси. Сцилла и Харибда человечества

• Название: Древние корни Руси. Сцилла и Харибда человечества
• Автор: Валерий Воронин
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-00053-337-6

Имение Чаир, принадлежавшее когда-то одному из великих князей династии Романовых, построил архитектор Краснов. Августейшая семья бывала в Чаире не раз. Вообще Николай II часто посещал великокняжеские имения, видя в этом какую-то особую необходимость. Что же касается Чаира, то, возможно, император даже любил это место. Когда брали сюда болезненного цесаревича Алексея, то он чувствовал себя здесь лучше, чем где-либо. Явной причины улучшения его состояние никто не знал. Но списывалось всё на особый целебный климат данной местности. Может быть, всё дело было в парке Чаир, разбитом в одноименном имении великого князя Николая Николаевича? Эту и множество других тайн приоткрывает читателям роман Валерия Воронина «Древние корни Руси. Сцилла и Харибда человечества» из новой исторической серии автора, начало которой было положено романом «Замок воина».

---

На конечной остановке Алексея я не увидел. Либо он затерялся в толпе людской, либо вышел раньше. Так что вышла у меня такая нечаянная встреча с человеком, влюблённым в цветущий сливовый сад.

3

На следующий день в Ялту я всё-таки поехал. И встретился со своим знакомым. Звали его Станиславом, или Стасом – для своих. Был он настоящим краеведом и знатоком Крыма. С ним можно было сидеть часами и слушать, слушать…

Впрочем, сейчас меня интересовал великокняжеский Чаир. Надо же, как быстро иногда у человека появляется интерес к чему-то редкому, необычному. Ещё вчера я и думать о нём не думал, а сегодня уже не мог жить без него. Но тем не менее…

Стас, конечно, знал о Чаире. И был наслышан о дворце, который строился по проекту архитектора Краснова. Но поехать прямо сейчас в Мисхор, чтобы своими глазами увидеть этот шедевр, не захотел. Я расстроился. Тогда мой товарищ сообщил, что существуют сразу две причины, чтобы этого не делать. Я попросил назвать хотя бы одну, желая тут же разбить её в пух и прах.

– Во-первых, такого дворца давно нет. Он уничтожен, – сообщил Стас, – а во-вторых…

Я замахал на него руками, мол, хватит-хватит! Вторую причину я слушать не хотел. Теперь мне стало ясно, почему я так мало знал об этом дворце, и вообще, почему он известен менее остальных великокняжеских дворцов Южнобережья.

Стас не помнил, при каких именно обстоятельствах уничтожен дворец, но то, что остальная часть имения сохранена, – это точно. Сейчас это парковая зона, которую по-прежнему называют Чаиром. Она входит в состав Гаспры, примыкая вплотную к Мисхору. Впрочем, для большинства отдыхающих эта полоска берега всегда являлась чем-то единым и неразделимым.

– Нет, нет, ты не прав! – возразил Стас. – Там такой исторический пласт…

Он порылся в своих бумагах и вытащил потрёпанный блокнот с какими-то записями. Я взял блокнот в руки и, открыв, прочёл: «Чаир. Краткая справка».

– Что это?

– Я когда-то составлял подобные исторические справочники. Для себя, – пояснил Стас.

Полистав этот блокнот, я узнал кое-что для меня интересное. Чтобы не забивать голову десятками фамилий, дат и фактов, сообщу следующее. Изначально вся эта земля принадлежала одному человеку, а после его кончины была продана по частям разным владельцам. Так на одной относительно небольшой территории возникло несколько усадьб, причём большинство из них – великокняжеские.

В это число входил и Чаир. Это была вторая большая работа архитектора Краснова. Первая, дворец Дюльбер, был соседом Чаира. Так что два этих имения через архитектора Краснова были тесно связаны.

Но и не только это их роднило. Дюльбер и Чаир принадлежали соответственно великим князьям Петру Николаевичу и Николаю Николаевичу, которые были родными братьями. В свою очередь, они женились на родных сёстрах Анастасии и Милице – черногорских княжнах. Это единственный, уникальный в своём роде случай в царской России такого «семейного» союза. А соседство их имений в Крыму – лишнее и наглядное тому подтверждение.

Говорят, дворец Чаир был действительно великолепен. По крайней мере, я, когда рассматривал его на старых фотографиях, приходил к такому мнению. Что интересно, Чаир и Дюльбер построены в абсолютно разных, непохожих друг на друга стилях. Первый их них относится к стилю неогрек, в котором присутствуют элементы древнегреческой архитектуры. А второй – в исключительно восточном, египетском стиле. Может быть, таким способом архитектор пытался указать на абсолютную несхожесть братьев? Один из них был мягким, вдумчивым, «камерным» человеком, интересовавшимся историей и Востоком, по складу ума очень близким к людям пытливым, с исследовательской жилкой. Я говорю о Петре Николаевиче, который в своё время слыл одним из лучших инженеров-строителей.

А вот его брат совсем иной. Избрав военную карьеру, стал настоящим воином, пройдя путь до командующего русской армией в период Первой мировой. Он был кумиром для многих и многих офицеров и вообще патриотов России.

Что ещё интересно – сёстры, на которых женились братья – великие князья, были родом из Черногории, которая чуть позже вошла в состав королевства Сербии (а позже – государства Югославии). Краснов, построивший Дюльбер и Чаир, где полноправными хозяйками стали Милица и Анастасия, прославил своё имя, став очень известным архитектором. Отсюда начался его взлёт, здесь взошла его звезда, как одного из лучших архитекторов царской России. После революции 1917 года Н. П. Краснов эмигрировал за границу. А последние годы прожил и захоронен в Сербии. Так неожиданно закончилась для него «балканская история», начавшаяся в Крыму со строительства двух великокняжеских дворцов, хозяйками в которых были черногорские княжны.

У Милицы Николаевны, жены великого князя Петра Николаевича, судьба сложилась не менее загадочно. Эта женщина (как и её сестра) всегда тяготела к мистике, ритуалам, всевозможным знахарям и колдунам. Не исключено, что строительство Дюльбера в восточном стиле, предусматривавшем и тайны прошлого и древность египетской магии в том числе, началось вследствие и её непосредственного желания видеть дворец именно таким. А Краснов лишь претворил желаемое в действительность.

После революции 1917 года Милице Николаевне удалось эмигрировать за границу. Свои последние дни жизни она провела именно в Египте, где и скончалась. Навеяно ли было место её упокоения египетской архитектурой Дюльбера – не знаю. Но вполне может быть.

В период Гражданской войны Дюльбер сыграл в судьбе Романовых, оказавшихся в это время в Крыму, решающую роль. Здесь они оказались в качестве арестантов. Но Дюльбер же и сохранил им жизнь, позволив уцелеть и эмигрировать за границу.

В эмиграции оказался и великий князь Николай Николаевич, бывший первым и единственным хозяином соседнего с Дюльбером имения Чаир, которое сейчас интересовало меня больше всего.

Августейшая семья бывала в Чаире не раз. Вообще Николай II часто посещал великокняжеские имения, видя в этом какую-то особую необходимость. Что же касается Чаира, то, возможно, император даже любил это место. Когда брали сюда болезненного цесаревича Алексея, то он чувствовал себя здесь лучше, чем где-либо. Явной причины улучшения его состояние никто не знал. Но списывалось всё на особый целебный климат данной местности. Может быть, всё дело было в парке Чаир, разбитом в одноименном имении великого князя Николая Николаевича? Растения, большинство из которых составляли розы, способны воздействовать на состояние людей. Но этот парк был ещё слишком молод, чтобы от него можно было ожидать нечто подобное. Хотя, конечно, кусты роз быстро вошли в силу, и прекрасные бутоны украшали Чаир своим необыкновенным цветением, заполняя окружающее пространство тонким, приятным ароматом. Неужели всё дело в розах? Не знаю. Я, к сожалению, не специалист в этой нежной области жизни…

Ливадию, которая была южной царской резиденцией, и Мисхор, где находились великокняжеские имения с их прекрасными, не похожими друг на друга дворцами, соединяла царская тропа, построенная по распоряжению Николая II для ежедневных прогулок. Но у меня сложилось твёрдое убеждение, что у этой тропы была ещё и другая роль. Она служила, как бы сказали современные мистики, энергетической нитью, которая соединяет Ливадию и Мисхор в единую царственную семью. Не исключаю, что у Мисхора была и своя, нам пока неизвестная роль, в которой, вполне возможно, какая-то задача отводилась и великокняжескому имению Чаир.

4

– Стас, поехали в Мисхор, – предложил я, – очень надо!

Но мой друг категорически отказался. У него были другие дела, а парк Чаир он видел уже раз десять. Да и мне там особо делать нечего.

Тем не менее своего решения я не изменил, и уже через пару часов прогуливался по весеннему Мисхору. Вообще-то, «прогуливался» – не совсем точное определение. Там и гулять-то особо негде. Не по дороге же, по которой постоянно снуют автомобили, совершать прогулки.

Вскоре я гулял по Гаспре, выспрашивая у местных жителей, как сподручней найти парк Чаир. Войдя в парк, я наконец спокойно вздохнул – цель моего приезда достигнута. Но, походив по нему, вдруг понял, что Чаир меня не очаровал. Розы ещё не распустились, лишь выбросили первые листья. И, слегка повеселев, они смотрели на меня с удивлением, не понимая, почему я им не рад. Деревья, составлявшие основу парка, были точно такими же, как в любом другом южнобережном парке, коих я посетил во множестве от Фороса и до Гурзуфа.

Правда, особое состояние покоя, укутавшего меня, не могло не действовать на любого, кто сюда попадал. Улетучивались всякие мысли, не хотелось думать о чём-то неприятном. Да вообще – ни о чём…

Наверное, летом, когда по этим аллеям ходят сотни отдыхающих, подобное состояние невозможно. Разве что в часы рассвета, когда гуляющие здесь в полном одиночестве…