Анна Степанова - ПЛЕНЕННАЯ ДУША

• Название: ПЛЕНЕННАЯ ДУША
• Автор: Анна Степанова
• Жанр: Фэнтези

Как бы ни был ты успешен в воровском ремесле, рано или поздно не повезет. Вот и от Лаи удача отвернулась: жертвы ее очередного подвига оказались далеко не беспомощны, а уж к готовности прощать вовсе не склонны… И теперь страшнейший из темных мастеров — загадочных убийц Гильдии — отправлен по ее душу. И хорошо бы сбежать, да только как скроешься, если прошлое крепко угнездилось за плечами и тянет назад — прямо под нож смерти в черной маске? Прямо в руки к тому, кто искал нахальную воровку, а нашел собственные, давно потерянные воспоминания…

---

— Слишком уж ты в себе уверен! — даже от Милы оторвалась она.

— Я знаю. Но и он самоуверен сверх меры! К тому же, если в байках ваших есть чуть-чуть правды, возраст его весьма преклонен… А за тысячу лет — да в одиночестве! — кто угодно повредился бы рассудком!..

— Рискуешь ты, мальчишка, рискуешь… — пробормотала Иша осуждающе. — Без спутниц своих в Храм не ходи, послушай хоть в этом старуху!

— Это уж от жреца зависит! — еще больше Гильдмастер нахмурился. — Не думаю, что он будет откровенен, если я не один явлюсь…

— Есть у меня пара амулетов, — загадочно улыбнулась женщина. — Те самые, что прошлой зимой ты всё пытался сплести…

— Неужто, «невидимки»? — так и подался к ней Огнезор. — Сама ведь говорила: сделать невозможно!

— Вполне возможно, но бессмысленно! Тяжелые они, силы много требуют, в толпе сбиваются и совсем не действуют… Так что в твоих целях бесполезны! Я каждый по два месяца заряжала, а хватит их всего-то часов на шесть…

— Да, права ты, бесполезны… — разочаровано вздохнул мужчина.

— Но даже Жрец за ними скрытых не почует! — перебила старуха со значением. — Возьми в Храм своих спутниц, Огнезор!.. Что бы ни искал ты там, один не ходи!

— Хорошо, — кивнул он серьезно. — Я сделаю, как ты просишь.

***

Принято почему-то верить, что призраки не чувствуют времени. Нелепая, смешная выдумка! Каждый миг своего посмертия ощущала Лая напряженно и остро. Вновь и вновь приходилось вступать ей в тяжелую, сводящую с ума битву, в борьбу за саму себя. Умерев, разлетелась она тысячью осколков, смешалась с бесконечностью других — ей подобных, но чужих и бездушных, давным-давно пустых и беспамятных. Как всякий после гибели, потеряла она себя, только крохотной искрой прежнего существа зацепившись за утраченную жизнь да за того, с кем была все еще связана. И теперь с терпением и упорством строила жившую когда-то Лаю заново: воспоминание за воспоминанием, чувство за чувством, мысль за мыслью. Хватать прочь водой текущие паутинки собственной души — таким стало ее настоящее…

И — боги! — каких сил ей это стоило! Как хотелось порой погрузиться в забытье, вновь расплывшись бесконечным маревом, растворившись в траурной серой пустоте, навсегда заменившей ей мир!

Но Лая держалась — цепко и зло, с каждым биением родного, хоть и не ее, пульса, выгрызая у вечности все больший кусочек самой себя. И она не собиралась сдаваться — даже если связь с Эданом, единственное ее окошко к жизни, по какой-то беде вдруг закроется. Потому и тянулась девушка теперь, глухой ночью, пока всё вокруг тихо дремлет, к горящему для нее ледяным пламенем силы, звенящему призрачными бубенцами Ишиному шатру.

Найти Хранительницу было несложно: средь дюжин тусклых огоньков только двое горели так ярко — но уж Эдана из прочих выделить Лая могла меж тысячью! Второй была, несомненно, наставница — и сейчас ее помощь охотнице требовалась, как никогда.

«Эй!», — позвала Лая робко.

Иша хранила ледяное спокойствие. Казалось, она не слышит. Или просто не желает говорить…

«Упрямая старушенция!» — сердито зашелестела девушка.

— Что тебе нужно, Лая? — все-таки обозвалась та.

«О! Так ты, и вправду, опять говоришь со мной! — взвилась охотница обиженным ребенком. — Помнится, когда я еще дышала, мне было в этой чести отказано! Ты даже не соизволила попрощаться…»

— Я попрощалась с тобой в тот вечер, когда поняла, что нить твоей жизни скоро прервется. Я смотрела на тебя — и видела смерть. Ты стала для меня лишь призраком…

«Значит, Эдан, как всегда, был прав… Ты знала — и не сказала ни слова…»

— Не о чем было говорить! — гневно отрезала Иша. — Я не вижу грядущего, лишь чувствую прощания и встречи, конец или начало новой жизни… Спроси у своего мастера: предвидел ли он то, что ждет тебя? Ты удивишься его ответу!

«Эдана… мучили сны», — нехотя признала Лая.

— И был ли от них толк?.. — заиграл старый голос горечью. — Так зачем ты пришла, девочка?

«Просить помощи», — после всех упреков шепот вышел почти неловким.

— Чем же я могу помочь… теперь?

«Я боюсь, Иша! — заставила себя говорить она. — Боюсь остаться в пустоте и одиночестве, если связь наша с Эданом прервется. Боюсь не выдержать, потерять рассудок — и потянуть любимого за собой… Боюсь еще сотни вещей, в которых и себе-то не могу признаться — не то, что ЕМУ!.. Ты слепа уже много лет, но все же без труда «видишь»! Старость притупила твой слух, но ты «слышишь» каждого в этой долине… Научи меня, Иша! Научи ощущать мир так, как ты — одной лишь силой своего дара! Это ведь единственное, что мне осталось…»

— Не так уж это сложно, глупая девчонка! — отозвалась старуха, скрывая за ворчанием печаль. — Ты ведь нашла меня среди прочих? Всякая душа и даже всякая вещь чувствуется нами по-своему, нужно лишь уловить ее суть. А чтоб разум не растерять среди чудовищных, незнакомых форм, чуждое своди к простому и понятному: к образам из прошлой жизни, к воспоминанию о запахе и звуке… Скажешь, что не делала этого прежде?

И впрямь, замечала уже Лая, как по-разному чувствуются люди вокруг.

Черноглазая убийца жглась и жалилась, как злая кладбищенская крапива.

Эдан был серым траурным шелком, порою нежным и безмерно печальным, но чаще — ледяным и ровным, скрывающим за скользящей гладью ядовитую острую сталь.

Иша виделась огромным зимним солнцем, играющим в снегу до рези ярко, палящим не теплом, но лютым холодом…

А Мила… «Взор» охотницы обратился к Миле, к их маленькой грустной лекарке, столь спокойной, рассудительной и преданной, всегда готовой всем помочь и услужить… Лая заглянула к ней в душу — и с воплем отшатнулась в ужасе.

Лихорадочная черная бездна пожирала все, что было там.

Мила была безумна.

Не цинична и себялюбива, как Слава, не безжалостна, как любой мастер-лекарь, не запутана и нелепа, как всякий деревенский юродивый — но безумна, как фанатики и боги. Как жестокий ребенок, не знающий, что хорошо, что плохо…

Боль Испытания сломала в ней что-то. Мила сама пока не ведала, что. По привычке она цеплялась за старое, одно определяя, как добро, другое же нарекая злом, но в душе уже не понимала разницы и готова была с этим жить…

Она пугала Лаю по-настоящему.

«Нужно предупредить Эдана! Он должен избавиться от нее, пока не поздно!»

— Не спеши! — властно осадила ее Иша. — Еще не время твоему мастеру узнать… Немного у тебя причин мне верить, но, все же, поверь сейчас! От девчонки не будет вам беды. Она еще совершит, что должно…

«Не скроешь долго такое безумие!»

— Я помогу ей скрыть, если ты не выдашь!

«Мне от Эдана что-то утаить нелегко…»

— Учись, Лая, учись. Не раствориться в окружающем тебя мраке — всего лишь половина дела! Куда трудней будет не раствориться В НЕМ, не стать горстью смешанных, безликих воспоминаний без единого проблеска разума! С плененными душами это часто происходит…

«Значит, и мудрецы в тех камнях давно потеряны…» — на миг задумалась девушка. И осеклась, поймав вспышку Ишиной тревоги.

— В каких камнях? — ухватилась за случайные ее слова старуха. — Не затем ли вы к Храму идете? Рассказывай, Лая, рассказывай! Пока не натворил твой мастер глупостей!..

***

В уверенной фигурке, утопающей в широком ахарском тулупе, Огнезор не сразу узнал Милу. По-прежнему некрасивое, но уже без единого шрама, лицо ее было безмятежно; губы — обычные девичьи губы, а не страшные изорванные швы вокруг черного провала рта, — вытягивались в легкой улыбке; глаза из-под косматой шапки щурились почти равнодушно, без всякого испуга и тревоги. А меж тем, шагала сейчас девочка по растерзанной мертвой поляне, той самой, что лишь два дня назад довела ее почти до истерики!..

Хотя спокойствию ее как раз не стоило удивляться: ведь рядом с юной лекаркой, опираясь на дорожный посох, брела неспешно госпожа Хранительница собственной своею царственной персоной!

«Что Ише-то могло здесь понадобиться?» — встревожился, разглядев гостей, Огнезор.

«Не знаю», — почему-то смутилась Снежинка.

— С варварами своими сам треплись! — грубо бросила побледневшая Слава да отступила торопливо в лес.

«Боится!» — позлорадствовала Лая.

«Я и сам сейчас готов испугаться!» — не отрываясь, следил мужчина за приближающейся с каждым шагом старухой.

— Госпожа Хранительница, — приветственно выступил навстречу. — Чем обязан такой чести?

— Мила, ступай давай! — сразу прочь отправила Иша девочку. — Попрощаться я с вами пришла.

— Попрощаться? — недоверчиво переспросил Огнезор.

— Попрощаться! — повысила она голос. — Ты ведь к верной гибели идешь, не к своей — так к Лаиной!..

— С чего это ты взяла?.. — изумился и встревожился Гильдмастер.

— О твоих вот камнях узнала.

— Интере-е-есно!.. Со Славой ты пока не знакома, Мила о моих делах не знает. Кто же проболтался тогда?..