Галина Гончарова - Аз есмь Софья

• Название: Аз есмь Софья
• Автор: Галина Гончарова
• Жанр: Попаданцы

Альтернативная история… Современная бизнесвумен попадает в малолетнюю царевну Софью. Характер у главной героини ещё тот, не зря ж она добилась немалых результатов в наше время, и поэтому естественно, что она начинает строить окружение под себя и здесь, в XVII веке. В итоге получаем одну из развилок нашей истории, где все могло бы быть по-другому…

---

— Но вы уверены, что надо портить такие волосы?

— Вить, сделай, а?

Этого оказалось достаточно, чтобы стилист принялся за дело. И вечером — вечером друг на друга смотрели две копии Сонечки. Одинаковые волосы, одинаковые черты лица, глаза (контактные линзы), улыбки, жесты, даже фигуры…

Шок — да и только.

Сонечка вульгарно присвистнула, глядя в зеркало.

— С ума сойти.

— Вот уж не надо. Завтра Витя нас еще навестит с утра — и будем готовиться. Кроватями поменяемся, на всякий случай…

— Как скажешь…

Софья вздохнула. Всю жизнь все делали, как говорила она. Исключением был только Володя, любимый муж, но там было другое. И он, и она совместно разрабатывали стратегию, тактику, совместно работали, строили, любили, воевали… они и были одним целым! А иногда хотелось побыть слабой. Иногда… раз в пять-шесть лет.

Не чаще.

Ну и пусть. Скоро все равно все закончится.

Софья не льстила себе и не рисовала радужных перспектив. Скорее всего, Сонечку собираются убить. Кто, зачем — черт их знает. Князю она позвонила, попросила, если что, приглядеть за соседкой по палате и за ее внучкой тоже. Сын?

Сына видеть не хотелось.

Ее единственный крах. Хуже дефолта и перестройки, из тех-то она вылезла. А вот сын…

Обидно до слез, но ведь частая картина, когда у детей только что птичьего молока нет — и мозгов. А вот богатые родители есть.

Чадушко привыкло к безнаказанности, оно просто не понимает, что можно жить месяц на три тысячи, можно подкладывать прокладки в дырявые сапоги и лопать одну овсянку, лишь бы пробиться… Что самое печальное — не ради тупого накопления капитала. Если спросить любого, кто пашет на износ в бизнесе, то, скорее всего, ответ будет «чтобы мои дети жили лучше меня».

Вот дети и живут — растениями. Лучше родителей, кто б спорил. Но — им и в голову не придет, что бриллиантовое колье не показатель качества жизни, а сороковая шубка или тачка — это в общем-то глупо.

Сонечка смотрела с сочувствием. Она все это тоже понимала — и что самое приятное, не было в ней этакой бабской зависти. Вообще не было. У нее-то и дети и внуки получились отличные.

Как же много мы упускаем…

Так люди ведь, люди, не боги!

* * *

А следующим вечером за Софьей пришли. Точнее, за Сонечкой.

Софья дружески попрощалась с соседкой, позволила подхватить себя под локоток, закутать в тяжеленую шубу (между прочим, норка и качественная, не из кусочков — не жирно ли?), осторожно спустить вниз и усадить в здоровущий лексус одной из последних моделей. Точнее Софья не разбиралась, просто знала, что вроде такая форма фар — она из новых.

Не дороговат ли розыгрыш получается для сатанистов?

На такие бабки можно церковь построить.

Да и вообще — из осторожных расспросов становилось ясно, что денег у Сонечки шиш да маленько. Зачем крутить ее в такой комбинации? Дядюшка-миллиардер в Штатах откинулся и внучке пару триллионов оставил?

Простите — бред. Это в детективах хорошо, а в реальной жизни никак не катит. На большие деньги всегда есть наследники поближе.

Софья откинулась на подушки лексуса и прищуренными (контактные линзы — гадость!) глазами смотрела в окно.

Сопровождающие молчали, она тоже молчала. Шестерок она узнавала сразу — сказался нелегкий жизненный опыт, а стало быть, и говорить с ними не о чем. Только очки потеряешь. Вот к хозяину привезут — там и побазарим за жизнь, там и перетрем…

Впервые Софья удивленно вскинула брови, когда они остановились перед Залучинской[2] церковью.

Залучиинская церковь была единственной, в которую Софья ходила, хотя и очень редко, примерно раз в полгода. Единственная, на ремонт которой она перечисляла деньги, а то делала и проще, направляя туда бригады рабочих на недельку-другую с ведома местного батюшки.

Нравилось ей здесь.

Когда рванула перестройка, Софья попробовала ходить в церковь. Ну, вроде как, все ходят, а вдруг что-то в этом есть, какие-то таинства и Бог на небе…

Ага, щаз!

Разочаровалась она в церкви тогда же, в девяностые, после беспошлинной торговли алкоголем. Бросила ходить по храмам, гоняла из конторы попов и на все вопросы отвечала, что с Богом сама разберется. А вы в наш с ним интим не лезьте, а то в Швецию пошлю…

А в Залучинскую церковь Софья вообще попала чисто случайно. Ехала с турбазы, проколола колесо неподалеку — и кое-как доползла до села. Местный очаг культуры, то есть пивнушку, она искать не стала, церковь была ближе, и там наверняка нашлось бы хоть два-три мужика. На религиозную ориентацию Софья внимания обращать не собиралась, умели бы колеса менять…

Церковь казалось слишком большой для Залучинска, таких и в городе не было. С высоким сводчатым потолком, рассчитанная человек на триста, со старыми иконами и неожиданно свежим воздухом. Софья привыкла к тому, что в церквях не продохнешь, а тут ладан скорее оттенял прохладу и запах старых камней….

В церкви был всего один человек, лет тридцати — тридцати пяти, вполне светский, в джинсах и старой рубашке, он протирал что-то блестящее тряпочкой и тихо напевал себе под нос. Софья вполне вежливо поинтересовалась, не найдется ли героя, способного поменять колесо у машины. Мужчина предложил посмотреть.

Колесо он поменял, а попутно они разговорились. Оказалось, что это местный батюшка. Ему, кстати, и удалось примирить Софью с верой в Христа, хотя за некоторые высказывания его бы точно попы из своих рядов поперли да еще и ногами бы побили. Он, например, считал, что надо не молиться каждый день, а жить согласно заповедям. Что лучше не делать подлостей, чем за них каяться. Что вера вечна, а патриархи преходящи, да и вообще — если пара подлецов и затесалась, так не все же плохи? Ну и прочее в том же духе.

Вот и оказался заслан в Залучинск с населением из восьми бабок да вечно пьяного тракториста Федьки. А ведь церковь там была уникальная, еще восемнадцатого века… реставрировать бы!

В завещании, впрочем, Софья отказала батюшке определенную сумму с указанием жить на проценты. А то кто их, патриархов, знает…

— Залучинск?

— Прошу вас, — вместо ответа ей помогли выйти из машины.

Софья выпрямилась, проигнорировав предложенную руку — и вошла в церковь сама. Каблуки звонко простучали по каменному полу.

— Софья, здравствуйте. Мы ждем вас. Петр, за дверь…

Провожатого как ветром сдуло, а Софья принялась рассматривать «хозяев». Их было ровно тринадцать. Слева направо помещались черноволосая женщина с вороной на плече, двое мужчин вполне европейского облика, индус, рыжеволосая красотка, явный японец, два китайца, блондин скандинавского типа, двое мальчишек лет восемнадцати на вид, вроде как европеоиды, один тип с примесью явно индейской крови и один альбинос.

— Пелагея, добрый вечер, — Софья усмехнулась уже в своем стиле. — Скажите, это у вас ворон или ворона? Не гадит, а то у птиц, вроде как, недержание?

Брюнетка подскочила, как будто ее шилом в попу ткнули, но ругаться не стала. Судя по сдержанным улыбкам на лицах ее коллег, Софья попала в точку — и начни дама отругиваться, дело затянулось бы надолго.

— Софья Петровна, мы рады, что вы себя хорошо чувствуете, — вмешался один из европейцев.

— Я тоже рада себя чувствовать… живой, — усмехнулась Софья. Сильно она не боялась. Спустя два часа после ее отъезда, Сонечка позвонит в милицию — и поднимется шум на всю область.

ВЛАС — градообразующее предприятие, эту компанию по кустам размотают. А она….

Так все равно ж умирать…

— Вам и дальше ничего не грозит, — пожал плечами альбинос. — Вы просто заснете здесь и проснетесь уже там. И будете жить дальше. На самом деле, вам бы еще многие позавидовали — получить новую жизнь, ничего не давая взамен.

— Так-таки и ничего, — усмехнулась Софья. — Давайте посчитаем на пальцах? Я оказываюсь в теле одного из моих далеких предков-Романовых, так?

Кивок альбиноса.

— Буду в нем жить и радоваться жизни. И никаких заданий?

— Сонечка, а как мы сможем проконтролировать их выполнение? — усмехнулась Пелагея. — Тут дело в другом. Будущее — понятие нестабильное. Здесь и сейчас мы не можем видеть развилку, мы осознаем их только когда поворачивать поздно. Если в результате ваших действий ветка будущего, на который вы будете находиться, станет более устойчивой, то наша, рано или поздно сольется с ней. И мы сможем переступить порог, совместной энергии на это хватит.

— А хватит ли вашей энергии, чтобы отправить меня туда, не знаю куда?

Софья била наугад и вопросы задавала — лишь бы спросить, но… Сейчас она видела, что дело тут не в кучке придурков, о нет. Одни сережки в ушах рыженькой девушки стоили бешеную сумму, таким бриллиантам место было в Эрмитаже, а не в частных руках.

Все было серьезно, а значит — и отнестись к вопросу надо было по-деловому.