Вера Копейко - Последний фуршет

• Название: Последний фуршет
• Автор: Вера Копейко
• Издательство: Астрель: ACT: Люкс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-030499-4; 5-271-11474-0; 5-9660-1628-3

Кухарка, домоправительница, экономка, вешалка, на которую надевают красивые дорогие шмотки, придаток к мужу-бизнесмену... вот во что превратилась Лиза Стороженко за несколько лет брака.

Все. Довольно!

И Лиза уходит от мужа.

Уходит от пустоты и обеспеченной скуки, в которых медленно умирает ее когда-то большая любовь.

Уходит, чтобы ЗАБЫТЬ ОБО ВСЕМ!

Но — КАК, скажите, забыть ЕДИНСТВЕННОГО МУЖЧИНУ, которого любишь по-прежнему, со всей силой страсти?

И — можно ли вообще оторваться от того, кто долгие годы был СМЫСЛОМ ТВОЕЙ ЖИЗНИ?!

---

Лиза поздно легла спать. Но среди ночи неожиданно проснулась и никак не могла понять, где она. Это не Крылатское, потому что рядом нет Славика. Это не дача. Это... Ах, она в своем собственном доме. В Валентиновке.

Лиза села в постели. Ей что-то снилось, хорошее. Вспомнила — цветущие орхидеи и тропические рыбки. Смешно — неужели это все, что осталось в памяти от прошлой жизни? Или — это знак ей? Но какой?

Она потерла рукой затылок, потянулась. Может, это подсказка — сделать ножи с ручкой в виде орхидей и рыбок? Нет, не аквариумных рыбок, а карпов. Японские карпы — символ стойкости. Они подойдут к дамаску, который делают мастера Никанорова. А орхидея — тоже не простой цветок. Он — символ живучести. Способный существовать без почвы, но такой нежный, ароматный, приятный — разве не знаковый цветок времени?

Лиза снова опустила голову на подушку, а глаза остались открытыми.

Итак, у нее мастерская. В ней есть горн, наковальня, два мастера. Что она должна делать со всем этим?

Она хорошо знает искусство восточного клинка и теперь может воспользоваться идеями, которые предлагала людям из Ферлаха. Она нашла способ гравировать ножи новым методом, эффектным и более дешевым, чем травление.

Почему бы и нет? Во всем мире сейчас модно холодное оружие, которое воспринимается любителями и коллекционерами как произведение прикладного искусства. Его можно рассматривать часами, получать удовольствие от красоты линий, от искусства гравировки.

В клинках должно быть нечто, что заставляло бы смотреть на вещь завороженно, отвлекшись от каждодневной суеты. И главное, что обещает успех, — они доступны всем, их не нужно официально регистрировать.

«Я справлюсь со всем этим?» — спросила себя Лиза. И вместо ответа вспомнила вчерашний разговор с Ксенией Петровной.

— Знаешь, — сказала крестная, — мой зять преподал мне один урок.

— Какой?

— Он привел мне евангельскую притчу о талантах.

— В чем она заключается?

— Я лучше тебе объясню на примере. Три человека, каждому дано по сто рублей на три года.

— Ого, — насмешливо заметила Лиза. — Опасный капитал.

— Верно. Прошло время, один упорно трудился и вернул десять тысяч.

— Ох.

— Значит, ему можно доверить ответственное дело. Второй вернул сто рублей и бумажку, где делал расчеты всех операций, которые производил с этой денежкой.

Лиза снова хмыкнула:

— Длинный был столбик, да?

Ксения Петровна отмахнулась.

— Ему тоже можно поручить кое-что. А вот третий не хотел рисковать и спрятал стольник. Его-то он и достал через три года. Это значит, человек вообще не умеет управлять деньгами.

— Вы хотите сказать, что я... четвертая? А Никаноровы дали мне такой же шанс?

— Да, считай, в сто рублей. Остальные — у тебя в голове. Уверена...

Лиза, успокоенная, быстро заснула.

— Здравствуйте. Меня зовут Елизавета Николаевна Соломина. — Лиза смотрела на себя в большое зеркало. — Теперь эта мастерская моя, — сказала она и поморщилась.

Собственный голос показался ей противно-слащавым и каким-то просящим.

Высокое зеркало в темной ореховой оправе, в пятнах утраченной амальгамы отражало ее во весь рост. Лиза надела черный брючный костюм, который купила для встреч с клиентами. Она уже вывесила в Интернете объявление, что дает консультации по японским клинкам и коллекционированию холодного оружия. Павел Лобастов согласился сдать ей в аренду комнату в своей галерее, где можно будет принимать посетителей.

Но с какой стати она вырядилась сейчас, когда идет в кузницу объявить тем, кого получила вместе с этой кузницей, что теперь она их хозяйка.

Лиза отвернулась от зеркала и взбежала по лестнице на второй этаж. Там, в маленькой комнате, где у Надежды Сергеевны было что-то вроде кабинета с большим кожаным диваном, она устроила свою спальню.

Быстро сбросила парадный костюм, натянула черные джинсы и желтый свитер, накинула черную ветровку из хлопка. Одежда меняет человека, причем не только снаружи. Лиза почувствовала это сразу, едва посмотрела на себя. Лицо стало спокойным, глаза не бегали, желая уловить чье-то одобрение. А тело не искало ответа, хорошо ли оно держит форму приталенного пиджака.

Лиза спустилась вниз и взглянула на высокие напольные часы с маятником. Она успела заметить, что они никогда не отстают и не спешат.

Пробило восемь.

Пора.

Черная металлическая дверь мастерской приоткрыта, в щель пробивается свет. Они уже здесь, наверное, разжигают горн.

Она усмехнулась. Кажется, больше всего ей хочется увидеть пламя горна? Нет, по правде сказать, другое — как они делают дамасскую сталь.

— Здравствуйте, — проговорила Лиза. Голос ее был не таким, как перед зеркалом. В нем ни капли приторной сладости, которой женщины часто прикрывают волнение, разговаривая с незнакомыми мужчинами. — Я Соломина Елизавета Николаевна.

Они обернулись — Алексей, высокий, худой брюнет, и Сергей, с голым бритым черепом и лицом, в котором угадывается что-то монголоидное, — и уставились на нее.

— Мне нужно с вами поговорить.

Алексей вопросительно взглянул на Сергея. Тот указал на стул возле верстака.

— Может, вы сядете? — Он окинул взглядом Лизины черные джинсы и черную куртку на молнии, застегнутую под самый подбородок. — Там чисто.

Она кивнула, короткие рыжие волосы упали на глаза, и сквозь блестящую пелену увидела, что они переглянулись.

— Итак, — сказала Лиза, — теперь это мастерская моя. Вы, — она повернулась к бритому, — Сергей. — Тот кивнул. — А вы, — посмотрела на худое лицо, которое, казалось, еще больше вытянулось от удивления, — Алексей. — Он тоже кивнул.

Мужчины молчали, не сводя с нее глаз.

— Что же вы хотите с ней сделать? — спросил Сергей.

— Сохранить. И вас, если этот вариант вам подходит. Вы будете работать, как и до сих пор. Я знаю, что заказы есть.

— Да, — сказал Сергей. — Каминные решетки, оградки для могил. У Ивана Михайловича было достаточно клиентов.

— Потом, со временем, мастерская будет заниматься кое-чем еще, но это после. Нам надо поработать и посмотреть, устраиваем мы друг друга или нет.

Сергей ухмыльнулся:

— Могу я задать вопрос?

— Конечно, — кивнула Лиза, оглядываясь по сторонам.

— А если вам предложат хорошие деньги, вы продадите кузницу?

— Нет. В ближайшие три года — точно. Даже если бы захотела. Условие завещания. Вы согласны остаться?

Лиза увидела, как сжались губы Сергея, а Алексей растерянно посмотрел на него. Она огорчила их, это ясно. С тех пор как Никаноровы переселились в хоспис, работники считали кузницу своей.

— Давайте попробуем, — наконец кивнул Сергей.

— Я уже сказала, мы будем делать все то, что и при Никанорове. Кроме вещей, о которых он не знал. — Лиза наблюдала за лицами мастеров. Глаза Сергея сощурились, а Алексея расширились. Она вынула из левого кармана кастет, найденный во время первого осмотра мастерской. — Вот это, например.

Скулы Сергея задеревенели, а щеки Алексея покрылись краской.

— Это кастет. В моей кузнице их не будет. Кистеней тоже, — Лиза кивнула в сторону верстака, под которым лежали заготовки для бандитского оружия.

— Простите? — Сергей подался вперед. — Я не ослышался? Вы ничего не перепутали? Вы на самом деле знаете, что такое кистень и кастет? — В его тоне звучала насмешка. Но под ней Лиза совершенно точно уловила тревогу.

— Не перепутала. Даже умею ими пользоваться. Кастет надевают на пальцы, вот так, — Лиза надела, — зажимают в кулак. Потом бьют. — Она сделала выпад в сторону невидимого врага. — А под верстаком тоже оружие, но другое.

— И какое? — Сергей сложил руки на груди. Видно было, как играют мускулы выше запястья. Такими руками и без кистеня можно обойтись. Но, конечно, они делали все это на заказ.

— Кистень — старинная русская забава, — ровным голосом сказала Лиза, быстро нагнулась и выдернула из-под верстака короткий штырь с цепочкой, на котором висела... граната. — Чисто сделано. Надеюсь, это муляж? — спросила она, чувствуя, как холодеет тело. — Но классический вариант — на ремне подвесить стальной шар. — Лиза помахала оружием и опустила его на пол у ног. — Итак, мы исключаем из ассортимента эти вещи.

Сергей, не отрываясь, исподлобья изучал новоявленную хозяйку.

— А если нет?

— В завещании не написано, что я не могу поменять сотрудников. — Она сжимала и разжимала кастет. Отверстия были сделаны для толстых мужских пальцев, а ее тонкие выглядели так же трогательно и смешно, как детская нога в маминых туфлях на шпильке.

— Вы не боитесь? Чего-нибудь? — Он поерзал на табуретке. Лиза заметила, как туго сидят синие джинсы на накачанных бедрах.

— Например? — спросила она не мигая, глядя ему в лицо. Но заглянуть в прищуренные глаза не могла, и это начинало злить. — Аварии на дороге, пожара... Чего-то еще? — перечислила тихим голосом Лиза. — Нет. Не боюсь.