Светлана Лубенец - Не хочу влюбляться!

• Название: Не хочу влюбляться!
• Автор: Светлана Лубенец
• Жанр: Повести
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-61682-4

Появление в классе новеньких всегда интересное событие, а уж если новенький красавчик, да еще таинственный и загадочный, то устоять вдвойне сложно. Вот и Варя, отговаривая подругу Машку влюбляться в новенького, и сама не заметила, как потеряла от него голову. Правда, Сашка Белецкий оказался худшим объектом для внимания – высокомерный, заносчивый и надменный. Девушка уже и сама не рада была, что так неосторожно влюбилась, но неугомонная Машка решила – Варя и Саша будут вместе, чего бы это ей ни стоило…

---

Он и хотел бы не подчиниться кошке Адели – Маше Рагулиной (Александр постарался запомнить ее настоящее имя), но после геометрии ноги сами понесли его на второй этаж к кабинету иностранного языка. Ту самую Варьку, о которой шла речь в разговоре с одноклассницей, он действительно узнал с ходу. Во-первых, она бережно поддерживала левую руку, которая была перебинтована. Из-за бинтов рука не помещалась в рукав школьного пиджака, и он сиротливо болтался, пустой и неприятно сплющенный, как у израненного ветерана какой-нибудь войны. Во-вторых, к неудовольствию парня, эта девчонка сразу встретилась с ним взглядом и тут же отвела глаза, мучительно и некрасиво покраснев при этом. Это задело Белецкого. Он не помнил, чтобы как-то толкнул ее, но если такое все же случилось помимо его воли, то очень неприятно, что эта Варька считает, будто он не способен ответить за свой поступок. Более того, унизительно.

Белецкий покусал губы и решительно направился к девочке с перебинтованной рукой, которая, отвернувшись от него, сосредоточенно читала учебник, возможно, только для того, чтобы показаться очень занятой. Рядом с ней никого не было, о чем Александр даже пожалел. Она должна знать, что он готов за все ответить даже прилюдно, если ее рана действительно все-таки как-то связана с его неосторожным поведением.

– Простите, – начал он опять на «вы», как привык, но вовремя вспомнил, что такое обращение кажется в этой школе странным, и перешел на «ты»: – Твоя подруга сказала, что ты поранилась из-за меня. Это так?

Девочка повернулась к нему лицом и смущенно ответила:

– Да, так получилось… Тебе Машка все-таки рассказала? Я не хотела, честное слово!

– Я не понимаю, как это могло получиться, но все равно приношу свои извинения. Знаю, что извинениями рану не залечишь, и потому готов помочь. Думаю, моя семья вполне сможет оплатить лечение. Если ваша семья предоставит счет, то мы…

Светлые, серые глаза девочки, которая до этих слов смотрела на него вполне дружелюбно, вдруг потемнели.

– Совсем с ума сошел, да… – то ли спросила, то ли констатировала она.

– Нет, ну почему? – несколько растерялся Белецкий. – Всякий ущерб должен быть оплачен, и я со своей стороны…

– Слушай, – с неприязнью в голосе перебила его подруга одноклассницы, – а не пошел бы ты…

Белецкий уже не раз слышал это устойчивое выражение, но не очень хорошо понимал его смысл.

– Правильно ли я понял, что ничего не должен? – осторожно спросил Александр.

– Правильно! – зло выпалила девочка, отвернулась к окну и снова принялась листать учебник, переворачивая страницы с явным ожесточением.

Молодой человек еще немного постоял возле нее, потом с недоумением пожал плечами и направился к кабинету литературы. По пути он сначала подумал о том, что со всеми этими кошками Аделями общаться – себе дороже, а потом и это выбросил из головы.

Глава 4 «Я тебе подруга или так…»

– По-моему наш Белецкий с сильным прибабахом, – сказала Рагулина, уютно устроившись в кресле напротив Вари.

Симоненко молча поглаживала больную руку, что в конце концов вывело Машу из себя.

– Ну и что ты все время отмалчиваешься? – раздраженно спросила она. – Вот скажи, станет нормальный парень ко всем сверстникам обращаться на «вы»? Нет, этот Сашок, конечно, потом переходит на «ты», но видно же, что это стоит ему неимоверных усилий. Ты таких видала?

Варя отрицательно покачала головой, что рассердило Рагулину еще больше, и она почти прокричала:

– Варька, прекрати мотать головой, как этот ненормальный Белецкий! Он тоже всегда старается обойтись минимумом слов! Меня это теперь стало здорово раздражать!

Варя оставила в покое свою руку, подняла на приятельницу удивленные глаза и спросила:

– Машка, а может, ты все же влюбилась в него и наконец по самые гланды?

– Н-ну т-ты… – только и смогла возмущенно выдохнуть Маша, а Варя, не давая ей прийти в себя, продолжила:

– Тогда зачем ты все время о нем говоришь?! Стоит нам с тобой встретиться, как ты заводишься про Белецкого! Да пропади он пропадом!!

Рагулина перестала обиженно пыхтеть, внимательно взглянула на Варю и произнесла:

– Я о нем завожусь, потому что вижу – тебе очень интересно о нем говорить! И чтобы он пропал пропадом, тебе вовсе не хочется! Разве не так?!

Варя смутилась и опять принялась наглаживать свою раненую руку, пытаясь сообразить, как лучше ответить, но Рагулина в ее ответе не очень-то и нуждалась.

– Вот! Я попала не в бровь, а в глаз! В твой, между прочим! – констатировала она. – Я больше скажу! Мне кажется, что ты, Варька, выбила еще бы с десяток стекол и вся залилась кровью, только бы этот паразит посмотрел на тебя с вниманием! Хотя бы как на человека, а не как на… насекомое…

Варя почувствовала, как щеки заливает краска, и решила признаться:

– Ты, Машка, права… Ну… почти… Понимаешь, мне хочется разобраться, что он за человек, ваш Белецкий. Ты же и сама говоришь, что он не такой, как все. И, знаешь, мне кажется, что и тебе он все-таки интересен. Иначе ты просто перестала бы обращать на него внимание.

Рагулина краснеть не стала, поскольку, скорее всего, вообще не умела этого делать, и ответила так же честно:

– Ну… да… Да! Только никакого романтического интереса к нему у меня больше нет! Заруби себе это на носу! А вот узнать, где Белецкого так долбанули по кумполу, что этот самый кумпол у него теперь набекрень, мне очень хотелось бы! Скрывать не стану!

– А как ты думаешь, многие девчонки из вашего класса тоже интересуются кумполом Белецкого? – решила уточнить Варя.

Маша подумала немного и ответила:

– Думаю, наши красотки уже тоже не воспринимают его как героя возможного романа. Для всех он ненормальный, больной, прибабахнутый… Особенно, конечно, старается Емельяниха. Как же! Он же не купился на ее неземную красоту и в упор не видит! Ольга все время пытается Белецкого поддеть, унизить. А ему, представь, хоть бы что! Вообще не реагирует. Это злит ее еще пуще, она прямо из своих гламурных джинсиков выпрыгивает, но все напрасно! Для Белецкого что она, что завуч, что хомячиха Дашка в кабинете биологии, что портрет Марии Кюри в нашем классе – разницы нет! Остальные девчонки Ольге, разумеется, подпевают. А парням вообще все равно: есть Белецкий, нет Белецкого. У них давно уже свои группировки сложились.

– Но ведь этот ваш Саша очень даже ничего внешне: высокий, яркий…

– Ну и что! Наш Серега Крылов в этом смысле ничем не хуже! Да и Никитка Суворов – симпатяга. В другом стиле, но тоже неплох. Все девчонки, что на Белецкого поначалу повелись, опять уже вздыхают по Крылову и Суворову. Это называется стадным чувством: одеваться, как все, влюбляться в одних и тех же, вместо своего мнения иметь одно на всех!

– А у тебя, Машка, как со стадным чувством?

Рагулина смерила Варю взглядом и ответила:

– Такие вопросы может задавать только близкая подруга. А ты мне кто?

– Кто? – эхом отозвалась Варя.

– Никто! Ты сто раз мне на это намекала. Я прониклась!

– Да ладно, Машка, кто старое помянет, тому глаз вон!

Маша еще раз окинула взглядом Симоненко, сжавшуюся в кресле напротив, и жестко спросила:

– Ты так говоришь потому, что у тебя рука болит и некому больше пожаловаться, ведь других подруг не удосужилась завести?

Варя вздрогнула от рагулинских беспощадных и, в общем-то, справедливых слов и задумалась. Маша не торопила ее с ответом, и Симоненко принялась рассуждать вслух:

– Ты права, конечно. Но выражение «не удосужилась» совершенно не подходит к моему случаю. Понимаешь, Машка, мне подруги никогда не были особенно нужны. Может быть, потому, что мы всегда были очень близки с мамой. У меня никогда не было от нее никаких секретов. Сейчас я понимаю, что секретов не было не именно от мамы. У меня в принципе не было никаких секретов. А теперь вдруг появились… Мне почему-то совсем не хочется обсуждать Белецкого с мамой. Не хочется рассказывать ей о моем отношении к нему, поскольку я и сама-то в нем еще не разобралась. Может быть, я просто выросла… Я поняла, что мне даже не терпится вырваться из-под маминых крыльев, несмотря на то что я ее по-прежнему очень люблю. Ты понимаешь меня, Машка?

Рагулина шмыгнула носом и сказала:

– Это я как раз понимаю. Но вопрос был в другом.

– В чем?

– Все в том же! Ты мне подруга или так… живем рядом и все такое?

– Маш, разве обязательно как-то называться: подруга – не подруга?

– Для меня это важно! А если для тебя неважно, так не стоит даже об этом говорить. И все наши с тобой разговоры будут ограниченными.

– Это как?

– А так! То, что можно сказать настоящей подруге, никогда не стоит говорить кому попало. Разнесут по всему свету.

– Это я-то «кто попало»? Это я-то «разнесу»? – обиделась Варя.

– Ну… не придирайся к словам! Ты же понимаешь, что я имела в виду. Думаешь, мне приятно было, когда я к тебе со всей душой, а ты со мной… будто с полной дебилкой, которая давно уже надоела тебе до смерти. Конечно, мы же с тобой с самого детского сада… Можно уже и осточертеть…