Ирина Чернова - И аз воздам

• Название: И аз воздам
• Автор: Ирина Чернова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Маги не всегда бывают хорошие и добрые, это такие же люди, как и все остальные…

---

— Другого все равно нет, — я еще раз рассмотрела одежду Халиды, — а вы здесь разве не только в платьях ходите? В Делькоре женщины…

— Ай, брось, — девушка махнула рукой, — Делькор большой город, там по-другому одеваются, а кто здесь будет требовать, чтоб я ходила в длинном платье? Тем более, моя мать из харузов, а они всегда так одеваются, в штаны да скилу. Здесь многие так ходят, даже пришлые, говорят, что удобней. Не все, конечно, но те, кто помоложе, с удовольствием носят.

— Скила — это рубашка? А харузы, это кто?

— Ай, ты наверно вообще ничего не знала в своем городе, — Халида поднялась и потянула свою корзину, — пошли высыпать, они уже полные, а потом можно рядом идти собирать, я тебе расскажу. Или ты одна будешь ходить?

Словоохотливость неожиданной напарницы помогла не только выполнить требуемую от нас норму, но и узнать кое-что о здешних местах и обитателях. Харузами звали исконных местных жителей, тех самых смуглых, черноволосых и тощих, которые жили и здесь и южнее, за линией границы. Селились они большими деревнями, айлами, занимались выращиванием кое-какого домашнего скота и обработкой земли, что в здешнем климате приносило хорошие урожаи при наличии воды. Обосновывались харузы родами, но когда подходила пора свадеб, то гонцы ездили по соседним айлам, заключая договора на будущее, выискивая подходящую молодежь. Айлы были не шибко большие, детей рождалось, сколько Айди пошлет, но божество это такая штука, что сегодня густо, а завтра — пусто, поэтому в Алтеке, как и в других местах, были весьма рады, если кто-то из Скаггарда соглашался остаться жить здесь по окончании срока. Отец Халиды был из таких солдат, а мать — из харузов да еще не слишком богатых, поэтому в ее семье было всего трое детей и она старшая. Все вокруг считали, что ей очень повезло с мужем и детьми, потому что сейчас у них было уже пятеро, никто не умер во младенчестве и вообще все росли дружными и здоровыми.

— Плохо только то, что землю нам дали дальше всех, — сокрушалась Халида, — пока мы туда прокопали канавы для воды, пока выбрали камни, пока стенки поставили, чтоб ветер не сдувал все, столько времени прошло! Впроголодь жили, что соседи подадут, то и ели. Это сейчас мы уже свой урожай собираем и почти всем раздали долги, а раньше… ай, что я все о себе говорю! — она полезла в куст, ойкнула и стала зализывать обветренную оцарапанную руку, — вот только за мылом приходится к этому жадине ходить!

Купаться тут не любили. Вода в здешнем климате страшный дефицит, хоть и провели жители Алтека грандиозные работы, чтобы подвести эту самую воду к своим наделам, но пока она дотечет до них, все становится мутная и грязная, так что бултыхаться в этих канавах все считают излишним. А где чистая? Так известно где, в горах, откуда речки с ручьями берут начало, если по окрестностям долины походить, то можно наткнуться на такие вот счастливые места, купайся вволю! Это известие заставило призадуматься о возможности выбираться за пределы крепости под вполне легальным прикрытием… что там говорили, за хворостом ездят? А чем я хуже, наверняка будут желающие свинтить с этого поста, вот и попробую свои силы… Халида тем временем опять свернула разговор на свою семью, рассказывая о сестрах и брате, а я слушала ее с пятое на десятое, пропуская половину мимо ушей. О себе отговорилась снова, что плохо помню, что было, но словоохотливая девица и не нуждалась особо в расспросах, видать, с болтовней у нее работалось гораздо лучше, чем молчком.

Тележка была уже полная, когда мы покатили ее к дому Бехема, сопровождаемые неумолчным свистом горячего ветра.

— Ты для себя мыло берешь? — Халида взялась за вторую ручку рядом со мной, устав подталкивать сзади, — я вот на себя и на сестренок беру, пусть у него и работать подольше надо, зато надолго хватит. Тебе хорошо, волосы не такие длинные, промоешь с одного раза, а у нас… А чего ты без платка пришла?

— Не привыкла я в платке ходить, — почесав запыленную голову, еще раз порадовалась возможности будущего мытья, — зато мне ваши штаны понравились, это гораздо удобнее платьев. А босиком не больно ходить?

— Ну вот еще, — фыркнула Халида, — у нас же все с детства босиком бегают, я и не замечаю этих камней! Это вы без обуви не можете, отец у меня тоже только в сапогах ходит, а дед сапоги не любит, у него есть такие для леса, но с тонкой подошвой, он говорит, что землю надо кожей чувствовать. Ты тоже без обуви не можешь ходить, да?

За болтовней мы и не заметили, как подошли к знакомым воротам с красной аркой, в которые Халида застучала подходящим камнем. Изнутри лениво откликнулись и в щель калитки высунулась удивленная физиономия служанки.

— Эк вы быстро управились, — ворота заскрипели, впуская нас во двор, — ну вот сюда загоняйте, — она небрежно ткнула в место под навесом. — Где там ваши посудины, сейчас хозяин нальет.

В доме завозились, кто-то прошел в сумрачной комнате, шаркая ногами и тяжело вздыхая, раздался далекий звук открываемых дверей и торопливые шепотки за распахнутыми настежь окнами. Дом был погружен в сонную одурь и мы присели на каменную ступеньку в ожидании заработанного мыла.

— Ты, если будешь в Алтек приходить, заходи к нам, — Халида вытянула ноги, рассматривая пыльный двор. — Просто так заходи, если отпустят. Ты куда это?

— Да воды достану, хоть умоюсь да попью, — двинулась было я к колодцу.

— Не вздумай у него воду брать! — зашипела девушка, дергая меня за руку, — лучше потерпи, на площади возьмешь. Там она похуже, но никто слова не скажет, а этот сразу меньше нальет! Ты что, думаешь, он зазря нас ждать заставляет?

Спорить я не стала, она лучше знает здешние порядки, а жадность у Бехема была написана крупными буквами на лбу, устав от жары мы передвинулись в тень и стали ждать хозяина. Не иначе, этот скопидом услышал, что говорила Халида и очень скоро Лита вынесла наши горшки. Первый заработок в Скаггарде… что дальше-то будет?

Возвращаясь домой… ну вот, уже Скаггард домом называю, уж не до самой ли смерти мне здесь суждено находиться? я прижимала к себе, как самое большое богатство, пузатый горшок с мылом, полученный от Бехема. Вся телега была забита мешками с райсой или еще каким провиантом и два болтуна восседали чуть ли не обнявшись, позволив лошадкам самим плестись с той скоростью, которая более привычна лошадиному сердцу. Я пристроилась лежать на мешках — после трудодня на жаре даже обозревание окрестностей было совершенно неинтересно. Встреча с Халидой и разговор с ней подтолкнул на кое-какие действия… что там Тора говорила, осматривая вчера мое платье?

Чисто отмытые волосы перебирал вечерний ветерок на заднем дворе — никто не избавлял меня от обязанностей на этот день, стирка никуда не делась и Крата с Нитой тоже, лишь поинтересовались, видела ли я кого-нибудь в Алтеке и сколько мне Бехем налил мыла. По приятному стечению обстоятельств стирки сегодня было немного и Нита скоро исчезла, как только во двор зашел светловолосый худой паренек, так и засиявший от радости, увидев ее. Девушка бросила недостиранное в огромный чан и кинулась к нему, на ходу вытирая руки о передник. Парень оторопел, когда она обвила ему шею руками и поцеловала в щеку, но через секунду они оба уже не замечали ни меня, ни Крату, занятые друг другом. Напоследок я поймала торжествующий взгляд Ниты и парочка моментально испарилась, оставив после себя легкую зависть к своему счастью.

— Любит ее Берен, — вздохнула Крата, провожая глазами свою подругу, — они месяц назад в храм сходили, вот и ночи им мало. Ните здесь год положено отбыть и он уже заканчивается, а у Берена как раз окончание подписи будет, он сюда на три года приехал.

— Сам согласился здесь служить?

— Ну да, сам, — хихикнула девушка, — сюда сами только такие, как Перта едут! Влип он по глупости, вот и расплачивается за нее. Он ведь учился в городе, в высшей школе, а приехал в гости к своему другу, ну и пошли они… погулять. Все бы ничего, но мало показалось, зашли по дороге в трактир, добавили, там на местных напоролись, на деревенских. Те и решили, что городские задираются, строят из себя самых умных и подбили их на спор, кто больше выпьет. Берен и говорит, что больше ничего не помнит, очнулся — а его уже куда-то везут и под нос тычут бумагу с его подписью, что он согласен на три года службы на границе. Он было раскричался, что ничего не подписывал, да только маг ему в два счета доказал обратное и еще позлословил, что пить надо меньше, а думать больше. Неважно, что по пьяни, но раз сам подписал, так отслужи!

— И что, его никто не искал? А как же учеба? — парня было жалко, но ничего не попишешь, сам виноват, не надо было поддаваться на чужие уговоры и пить в незнакомом месте.

— Да как не искали, — скривилась Крата, — даже сюда родители приезжали, чтобы вытащить его, да ничего не получилось. Закон один для всех, а нарушать подпись… нет, на это никто не пойдет ни за какие деньги! Вернется, пойдет доучиваться, сказал. Он же в строительной школе учился, единственный сын у родителей, а они люди не бедные, для него на все готовы были, лишь бы вернулся. Теперь еще и в храм сходил с Нитой, а дома у него про это и не знают ничего. Будет им подарок! — неожиданно зло закончила девушка, отвернувшись в сторону.