Кэрол Дуглас - Авантюристка

• Название: Авантюристка
• Автор: Кэрол Дуглас
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-367-03522-3, 978-5-367-03524-7

Ирен Адлер вышла замуж и оставила сцену, но не остепенилась: авантюрный характер вновь толкает ее на поиски приключений.

---

– Значит, нет никакой уверенности, что…

Мужчина повернулся к Годфри. Некогда красивое лицо его ныне словно окаменело.

– Уверенность есть, – сказал он удовлетворенно. – Жандармы обыскали всю округу, вдоль и поперек. В пруду нашли браслет, который Луиза носила с детства. Подарок отца.

– Могу я на него взглянуть? – Ирен протянула изящную руку. Большинство мужчин подчинились бы ей без раздумий, ведь то была женщина, принимавшая драгоценности от самого короля Богемии – как, впрочем, и от короля роскоши Чарльза Льюиса Тиффани.

– Взглянуть, мадам? – отозвался Монпансье таким злобным тоном, что мне вдруг показалось, будто он вот-вот плюнет ей в лицо. – Не на что тут смотреть! Дешевая безделушка, подаренная моим никчемным братом жене, а потом и дочери. Теперь они мертвы, все до единого. Конец их слабой породе!

– И все же позвольте взглянуть.

Монпансье отвел взгляд:

– Онория его куда-то спрятала. Из-за этого у нее проблемы с полицией, но она всегда была очень сентиментальной. Браслет, как, впрочем, и мой брат Клод, не представлял для меня никакой ценности. Полиции он понадобится в качестве вещественного доказательства, если будет суд.

Казалось, Монпансье совсем не заботило, что в случае официальной тяжбы на скамье подсудимых окажется его жена.

– Где сейчас ваша супруга?

Резким презрительным жестом мужчина указал на лестницу:

– Ее допрашивали сыщики, но она ничего не сказала. Однако Онории духу не хватило бы решиться на убийство Луизы. Девчонка погибла из-за собственного упрямства, и только. В последнее время я вообще перестал ей доверять: она выглядела рассеянной, вечно таскалась в центр Парижа по каким-нибудь дурацким поводам.

– И поэтому вы приставили к ней надежного Пьера, – улыбнулась Ирен.

– Кто-то же должен был присматривать за девчонкой! Вы же сами видели, сколько бед она причинила себе и другим, улизнув от Пьера и потеряв сознание посреди улицы! Пусть мне и жаль ее, но она сама во всем виновата, как и ее папаша. Такое я не прощаю.

– Мы можем поговорить с вашей супругой? – попросила Ирен. – Уверена, из-за столь тяжелой утраты и обрушившихся на нее несправедливых обвинений ей не помешают доводы рассудка.

– Доводы! Вот именно! Скажите, ну какие можно привести доводы в пользу того, что моя жена – убийца? Этот вопрос я и задал ле Виллару. У моей племянницы не было ни гроша. Умом она тоже не блистала. Ясно, что ее смерть не выгодна никому – во всяком случае, уж точно не нам с Онорией. Вот почему глупые сыщики перестали ее допрашивать. А Онория сама не в своем уме! Хотите с ней поговорить? Да ради бога! Желаю удачи!

Я обрадовалась возможности поскорее закончить столь неприятную беседу. Пьер все еще сторожил дверь; в свете пламени его родимое пятно блестело, словно окровавленная монета. Ирен спешно поблагодарила черствого Монпансье, и мы, шелестя своими черными нарядами, вышли в зловещий коридор.

Освещая путь мерцающим светильником, наша троица поднялась по длинной пыльной лестнице на верхний этаж. Над окнами в коридоре поблескивали позолоченные ламбрекены. Меня не покидало ощущение, что на одном из них, откуда ни возьмись, вот-вот появится Казанова и что-нибудь выкрикнет. Быть может, «никогда», как ворон из стихотворения По?

Пьер постучал в дверь. Я с удивлением отметила, сколь грубо и резко прозвучал отозвавшийся голос.

– Да? – презрительно каркнул кто-то.

– Это Пьер, – отозвался слуга.

– Прочь, мерзавец! – закричала женщина, не подозревая о нашем присутствии.

Со свойственным французам безразличием Пьер пожал плечами и развернулся, намереваясь нас покинуть.

– Постойте. – Ирен осторожно постучала. – Мадам Монпансье, это мы – американка и англичанин, которые привели домой Луизу несколько дней назад. Позвольте нам с вами побеседовать.

– Нет!

– Умоляю! Мы пришли выразить вам свои соболезнования. Нас так поразило известие, что Луиза…

– Уходите! Хватит с меня расспросов!

– Мадам…

Годфри схватил Ирен за руку, прежде чем та успела снова постучать в дверь, и покачал головой. Я повторила его жест. Каждый из них блистал на своем поприще, один – в зале суда, другая – на сцене, но ни Годфри, ни Ирен не знали, как подступиться к измученной женщине, подозреваемой в убийстве родной племянницы. В таких случаях необходимо проявить решимость. Я подошла к двери и обратилась к Онории, прилагая все усилия, чтобы мой французский звучал сносно:

– Мадам. Вполне возможно, вы действительно убили племянницу. Коль так случилось, я понимаю, почему вы не желаете ни с кем разговаривать. Однако не исключено, что смерть Луизы – несчастный случай, и притом ужасный. Будь это так, вам было бы приятно узнать, с какой теплотой она о вас отзывалась каких-то пару дней назад.

Последовала долгая пауза.

Вдруг заскрежетал старый замок, заскрипели петли, и массивная деревянная дверь открылась. За ней обнаружилась крохотная женщина с красновато-рыжими волосами и лицом цвета свежевыпавшего снега. Тусклый свет канделябра отразился в ее выпуклых, как ягоды голубики, глазах, обведенных темными кругами. Подобный типаж я не раз видела на афишах кабаре, развешанных по всему Парижу, хотя бледность мадам Монпансье объяснялась глубоким горем, а вовсе не бурными плотскими утехами.

Ирен осторожно вошла в комнату. Годфри взял меня под локоть, мягко подталкивая к двери. Раскланявшись с Пьером, он вошел следом за нами, нарочито громко хлопнул дверью и запер ее на засов.

Комната была довольно просторной и столь же холодной, как и гостиная; согревал лишь растопленный камин. Я услышала стук коготков по полу: маленький упитанный спаниель вразвалочку подбежал к нам и принялся обнюхивать обувь. Мадам Монпансье взяла собаку на руки:

– Он принадлежит… то есть принадлежал Луизе.

Ни один здравомыслящий человек не усомнился бы в том, насколько тяжело переживала тетя Онория потерю племянницы. Даже на ее лице – несомненно, в молодости очень красивом – оставило отпечаток терзавшее ее горе. Я бросила взгляд на Нортонов. Казалось, вид несчастной женщины поразил их до глубины души.

– Ш-ш-ш! Тише, Шушу! – ласково побранила она скулившего пса. – Он скучает по хозяйке. Но зачем вы пришли? Откуда вы узнали? И что вы узнали? Что я?..

– Прошу вас. – Годфри взял извивающегося пса из рук мадам Монпансье и подвел ее к стоящему перед камином креслу с высокой спинкой. – Присядьте, пожалуйста. Будем очень признательны, если вы расскажете нам об ужасных событиях, произошедших той ночью с Луизой. И с вами, конечно же.

Миссис Монпансье бросила на него внимательный взгляд. Когда Годфри задавал свидетелю наводящие вопросы, устоять перед ним не могла бы даже статуя. Мне доводилось видеть, как он, одетый в судейскую мантию и накрахмаленный парик, выступает в королевских судах на Флит-стрит: лицо его неизменно выражало глубокую заинтересованность и полное понимание происходящего, что производило на подсудимого куда более значительное впечатление, чем самые серьезные обвинения. Перед таким умелым противником даже женщина могла бы забыться и сознаться в убийстве.

Мадам Монпансье выпрямилась во весь рост, словно тоже признавала в нем силу, и с некоторым удивлением повернулась к нам с подругой:

– Очень любезно с вашей стороны интересоваться делами нашей семьи.

– Не стоит благодарности, – тотчас ответила Ирен. – В конце концов, мы чувствуем свою ответственность за то, что невольно привели Луизу туда, где она, по всей видимости, встретила свою смерть. Так что это дело касается и нас тоже. – В глазах подруги промелькнул лукавый огонек. – Кроме того, нам уже не раз довелось иметь дело с преступлениями и прочими загадочными событиями. Мы жаждем справедливости.

Бедная женщина с легким недоумением посмотрела на меня. Ирен поспешно объяснила мое предназначение:

– Мисс, то есть мадемуазель Хаксли, наша лучшая подруга и незаменимый помощник. Мы считаем, что парижская полиция недооценивает серьезность дела, связанного с исчезновением вашей племянницы. Полагаю, вы можете поведать нам некие обстоятельства той ночи, которые доселе никому не доверили.

Женщина опустилась в кресло; мы тотчас окружили ее, с наслаждением повернувшись спинами к теплому камину. Годфри осторожно положил миссис Монпансье на колени маленького спаниеля. На протяжении всего рассказа она рассеянно гладила мохнатые уши питомца.

– Удивительно, как вам удалось столь глубоко вникнуть в ситуацию – ведь вы едва знакомы с нашей семьей, – начала она.

– Очевидно одно, – промолвила Ирен. – За Луизой постоянно присматривал дядя. Едва ли хоть одна парижанка захочет, чтобы столь непривлекательный человек, как Пьер, следовал за ней по пятам. Меня не покидает ощущение, что ваш муж боялся, будто Луизу могут похитить пираты. Конечно же, все это лишь наши предположения. Девочка поведала нам о таинственных письмах, что приходили вашему мужу. И еще кое о чем, но мы пообещали хранить это в секрете…