Кассандра Дженкинс - Битва Стихий

• Название: Битва Стихий
• Автор: Кассандра Дженкинс
• Жанр: Фэнтези

В мире Азерота всегда должно оставаться пять Аспектов-Хранителей. Но кто из них сумеет пережить битву с Древним богом Н-Зотом?

Завершение фанфика «Пятый Аспект» даст ответы на многие вопросы истории Азерота и Древних Богов, завершит историю Катаклизма неожиданным финалом.

---

— Темная Леди обижала тебя, Эшбери?

— Заткнись, ради Света, и послушай. Мы остались людьми. Уродливыми, неполноценными, но людьми и мы имеет право на эту жизнь. Приглядись к каждому, кого ты будешь встречать на своем пути. Посмотри в глаза тех, кто сражается за эти земли. И ты не увидишь той ненависти, которая плещется в глазах нашей новой госпожи. Она! — пискнул Эшбери. — Она ключ от всех наших бед! Ее ненависть не имеет границ и не имеет объяснений. Не люди Гильнеаса превратили ее в банши, а тот, кто давно умер. Но перед его смертью даже она оказалась бессильной. Ты понимаешь меня, Годфри?

Годфри покачал головой. Услышал мерзкий скрежет лишенных хрящей шейных позвонков.

— Вернув тебя к жизни, она спросила, что ты почувствовал, — продолжал Эшбери. — Она каждого спрашивает об этом, потому что хочет услышать тот ответ, который мучает ее саму. Но никто не произносит этого. Мы живы по-своему, странной жизнью, но нам и в голову не приходит ненавидеть живых только потому, что в их жилах течет кровь, а в груди бьется сердце. Мы боимся их, завидуем крепкому и красивому телу, которого у нас нет и не будет. Только она ненавидит людей только за то, что они еще не познали смерти. Всех, Годфри. Ее ненависть крепка, как Ледяной Трон, и она не успокоится, пока не уничтожит все живое на своем пути. Гильнеас — это только начало, мы лишь некстати оказались с ней соседями. Но после не остановится, она пойдет дальше. Увидишь.

— И зачем тебе я? — пробормотал Годфри. — Если ты искал храброго сорвиголову, нужно было убить и воскресить к жизни Кроули. Вот достойный поступок, заслуживающий моей благодарности.

— Я долго ждал хоть кого-нибудь из вас, — проскрипел Эшбери, сплетая белеющие фаланги пальцев на груди.

Годфри решил, что для полноты образа ему не хватало только косы за спиной.

— Но ведь люди, — сказал Годфри, — те самые, чье сердце все еще бьется, они ненавидят нас. И плевать они хотели, что мы не чувствуем к ним того же, Эшбери. Мы вернулись оттуда, откуда ни один приличный человек не возвращается. Захотел бы я иметь соседа-нежить? Слышать, как трещат при ходьбе его кости? Этот скрежет пугает меня самого!

— Нежить стерильна, как лопухи во дворе. После смерти Короля-Лича, Отрекшиеся были обречены. Пока у Сильваны не появились валь'киры. Это предопределило участь всего живого. Ты не выбрал сторону воргенов, и я не дурак, догадываюсь почему. А она будто забыла свое прошлое, она подчинила себе прислужниц Короля Мертвых. И однажды она станет Королевой Мертвых. Когда-нибудь не Альянс с Ордой и не расовая принадлежность разделят Азерот. Однажды живые будут бороться против мертвых. И лишь одно будет иметь значение — бьется твое сердце или уже нет.

— И ты хочешь остановить ее? Остановить сейчас? Я правильно понял все безумие твоего плана?

Эшбери кивнул.

— Я думал о том, какими могли быть Отрекшиеся, если бы ими управлял кто-нибудь другой. Кто-нибудь, кем движет не ненависть и не месть. Если бы нежить была порождением Тьмы, разве Свет откликался бы на наши молитвы? Но Свет приходит к нам, Годфри, значит, мы не стали демонами. Если бы кто-то другой, кто управлял Отрекшимися, хотя бы допускал мысль о переговорах, а не собирал бы сразу армию, возможно, все было бы иначе.

— Тебе будет сложно доказать, что ты не порождение демона, Эшбери. Особенно с такими планами.

— Но ты со мной? Ты понимаешь, о чем я?

Годфри долго молчал, затем по привычке глубоко вздохнул и скривился, когда ребра глухо, словно сушеные камыши, соприкоснулись друг с другом.

— Дай мне время, — сказал он. — Еще недавно я ненавидел воргенов и жил лишь желанием отомстить им. Затем мой король сам стал оборотнем, а волков объявил нашими четвероногими союзниками. Я считал, что нежить — это проклятое порождение чумы Плети. Пока не услышал от одного из них, кто был мне другом, что мы остаемся людьми даже после того, как наше прогнившее сердце сгрызли земляные черви. Сегодня я выдал планы короля, которому служил и верил с пеленок. Сегодня я не готов принимать ничью сторону, Эшбери. Дай мне хоть немного времени.

Глава 2 Нарушенная клятва

Нещадно заливаемая ливнями объединенная армия Гилнеаса упрямо продвигалась к захваченной нежитью Столице. Союзники на помощь не спешили — Штормград по-прежнему хранил молчание.

Король Седогрив, отныне не скрываясь, ехал во главе в облике седого волка и, должно быть, впервые ощущал себя истинным правителем этих измученных земель. Опасения Дариуса Кроули не подтвердились — жители Гилнеаса остались верны даже королю-оборотню. Впрочем, лорд Кроули всячески содействовал манере изложения этой новости. О том, что именно король стал одним из первых оборотней в королевстве и что причастен к таким плачевным результатам, тщательно умалчивали.

За королем следовал принц Лиам, а замыкал шествие Кроули, тоже в волчьем облике, облаченный в новенький, только с иголочки серый камзол с золотой оторочкой на манжетах. Черная перевязь на правом глазу и вечная ухмылочка дополняли образ недавно назначенного главы дворянства.

Облаченные в камзолы, в сапожищах на задних лапах, с расчесанными хвостами, некоторые даже надушенные духами — теперь так выглядели еще недавно всеми презираемые оборотни. Их окружали руины городов, павших от натиска нежити, оборотней или пауков, походные палатки и размытые дороги, все меньше людей с чистой кровью и все больше оборотней, но неукоснительные манеры ничего не брало. Какой-то иной поворот судьбы требовался этим людям, чтобы избавиться от въевшейся в них чопорности.

С того дня, как армия Гилнеаса воссоединилась в Паучьем городке, Лорна Кроули лишилась своего места по правую руку от принца Лиама. Отец заставил ее переместиться в хвост колонны, к детям и женщинам, но так и не смог убедить сменить седло на повозку.

Там Лорна заметила, что женщины не кичились звериным началом так, как мужчины. Безумные, почти хищные взгляды из-под широкополых шляп, защищавших от дождя, говорили о том, что та или иная леди, не прибегая к холодному оружию, способна разорвать неудачливого ухажера на месте, но меняли облики дамы довольно редко. Оборотни лишили их семей — мужей и детей, — и причастность к роду убийц не грела их души. Да и двухметровые волки лучше смотрелись в перекованных доспехах, чем в кружевных платьях.

В замыкающем колонну хвосте редко размышляли о будущем Гилнеаса. Женщины знали, что армия кружит по лесам, собирая с окрестностей всех попавших под действие звериного проклятия людей и что, когда ряды гилнеасцев пополняться, их ждет бой за Столицу. Но ни одна из них не рвалась к обсуждению тактик и составлению боевых стратегий настолько сильно, как этого хотела Лорна Кроули, тащившаяся среди повозок-госпиталей, повозок рукодельниц, швей и поварих.

Требовать у новоиспеченного оборотня, главенствующего над дворянством Гилнеаса, хоть малейших уступок было бесполезно. Лорду Кроули льстил его новый титул, но он не хотел упускать возможности стать зятем будущего короля, и стать зятем официально, а не среди обозов и размытых полей. Ко всему прочему Лорна все еще была наказана за свое неразумное бегство из дома Годфри. Но единственное, что запрещалось ей за все провинности, это находиться наедине с Лиамом. Отец умел наказывать строптивую дочь.

Ей приходилось довольствоваться долгими многозначительными взглядами во время ужинов в королевском шатре. Из-за постоянной сырости медные кудри Лиама вились и непослушно спадали на глаза. Лорна накручивала на палец собственные локоны, не сводя с принца глаз, гипнотизируя его, словно удав кролика. В карих с золотыми крапинками глазах Лиама плясали огоньки трехглавых подсвечников, стоило ему лишь взглянуть в ее сторону. Раздавалось утробное рычание лорда Кроули, и дочь смирено принималась за жаркое из паучьего мяса.

В дневных переходах Лорну то и дело догоняли чумазые мальчишки и протягивали ей чахлые букетики цветущих сорняков. Лорна не понимала, как в безжизненных лесах Гилнеаса они умудрялись находить даже такие цветы. К всеобщей радости подрастающего поколения, она плела из них венки и раздавала детям. Мальчишки увязывались за Лиамом дюжинами. Вечерами принц учил детей стрелять из ружья, а утром Лорну опять заваливали мелкими полевыми цветами.

По тем картам, которые Лорне удавалось увидеть мельком у отца, она понимала, что гилнеасцы обошли Столицу южнее и теперь двигались к Кильской Гавани. Своего флота у Гилнеаса не было. Иногда Лорна Кроули не патриотично мечтала о том, как замечательно было бы вместе с Лиамом сесть на корабль и уплыть, куда глаза глядят. Гниющие леса, пронизанные липким туманом, так и не стали для Лорны тем, ради чего стоило прощаться с жизнью.

― Это наша земля! — зарычал отец, когда она поделилась с ними мыслями. Все чаще лорд Кроули предпочитал человеческому телу — волчье. Все чаще. ― Мы не отдадим ее трупам! Мы сильны как никогда. Воргены Гилнеаса еще покажут этому миру, на что способны! Мы не просто так кружим по лесам, Лорна, — хмуро отвечал он. — Хвала Свету, что друид научил нас укрощать звериное начало. К нам присоединились более трех сотен воргенов. И присоединятся еще столько же, когда мы прочешем леса вокруг Гавани.