Барбара Картленд - Огонь желаний

• Название: Огонь желаний
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: Авангард
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-86394-023-9

Вада, или Эмелин Невада Хольц, самая богатая девушка Америки, отправляется в Англию, где она должна обручиться с аристократом, которого никогда не видела.

Несчастный случай, происшедший в дороге с ее компаньонкой, представляет ей возможность вкусить полную свободу. Продолжая путешествие под вымышленным именем, девушка открывает для себя Париж XIX века с его Латинским кварталом и Монмартром Из-за своей неопытности и неискушенности она попадает в непредвиденные и даже порой опасные ситуации.

Вада посещает студию художника. Не задумываясь о будущем, она полюбила Пьера Вальмона, красивого журналиста и художника, который своим поцелуем окончательно покорил ее сердце.

---

— А сейчас я хочу напоить тебя с ложечки, — проворковал он, словно разговаривал с маленьким ребенком. — Пожалуйста, попытайся сделать несколько глоточков кофе, моя дорогая, чтобы побыстрее освободиться от наркотика, которым опоили тебя богохульники.

Говоря так, Пьер сел на постель, спиной оперся о подушки, затем очень осторожно левой рукой обнял Валу за плечи и привлек к себе. Наполнив ложечку, он поднес кофе к губам девушки. Сначала она думала, что не сможет даже разжать губы, но Пьеру как-то удалось влить в нее кофе.

Вада языком ощутила его приятный вкус и, к своему удивлению, проглотила жидкость, сразу ощутив тепло в горле.

Медленно, терпеливо Пьер поил Валу из ложечки, пока кофе в чашке не уменьшилось наполовину. Вада глубоко вздохнула.

— Пьер, — произнесла она с трудом, неуверенно. Ее голос звучал слабо и не так, как обычно, но это уже было огромное достижение.

Пьер крепче обхватил ее.

— О, ты уже можешь говорить! — обрадовался он. — Это превосходно, моя милая! Попытайся еще разок! Ну, давай!

Спустя час к ней стали возвращаться силы. Она слегка повернула голову, затем пошевелила пальцами и, наконец, задвигала рукой.

Раньше Вада и представить себе не могла, что мужчины бывают такими добрыми и нежными, каким оказался Пьер. Он сварил еще кофе и попросил ее выпить маленький стаканчик бренди, разбавленного водой.

Вада была счастлива: Пьер рядом, совсем близко, ухаживает за ней, и ее уже не так сильно пугали онемевшие на время руки и ноги.

Но где-то в глубине еще жил страх от всего, что с ней произошло.

— А что они хотели… сделать со… мной? — спросила она, когда наконец смогла хоть как-то произнести целую фразу.

— Я узнал от человека, которого зовут Лео Таксиль, — он не один год занимается разоблачением черной магии во Франции, что Гаита пытается отделить душу, дух от тела и заменить его простейшим началом.

— А разве это возможно? — шепотом спросила Вада.

— Ну, конечно же, нет! — быстро ответил Пьер, — но после того, как сатанисты принимают наркотики и при этом выпивают много вина, у них начинаются галлюцинации, и в результате в своем воображении они видят многое из того, что хотят увидеть.

— Они взывали к сатане. — Голос Вады дрожал.

— Да, но ведь ты должна была быть без сознания, — произнес Пьер и спросил:

— Как все это происходило?

— Вино… которое они заставили меня пить… было такое отвратительное… и я боялась выпить слишком много, — попыталась объяснить Вада.

Она умолкла, затем стала медленно рассказывать Пьеру, как ей удалось обмануть маркиза и его единомышленников, поверивших, что она выпила содержимое кубка, как за обедом разыграла сценку, будто увидела птичку на противоположной стене, и своей уловкой отвлекла их внимание.

— Почти все вино из кубка я вылила на пол, но на дне осталось несколько капель, и мне все-таки пришлось их выпить, мне показалось неприличным отказаться… сделать то, о чем они… меня просили.

— Ты вела себя настоящей умницей, моя малышка! — утешил девушку Пьер. — Но пожалуй, лучше бы ты полностью потеряла сознание. Я бы все равно тебя спас!

— Я молилась, чтобы Бог защитил меня и чтобы ты пришел ко мне, — призналась Вада.

— Твои молитвы были услышаны. Я думаю, моя дорогая, что твой ангел-хранитель очень четко сработал сегодня вечером: ведь я случайно зашел в «Солей д'Ор» повидать Дешана.

Пьер глубоко вздохнул.

— Я чуть было не пошел домой после того, как пообедал в кафе «У Людовика».

— Видимо… интуитивно… ты почувствовал, что я тебя зову… что ты мне нужен, — проговорила Вада.

— Если бы мое чутье сработало должным образом, я прежде всего не позволил бы тебе идти на обед с Гаитой.

— Не надо… сейчас об этом, я же… спасена! Вада сказала это очень уверенно, и Пьер охотно подтвердил:

— Ты в полной безопасности, это точно. Они замолчали. Через несколько минут Вада тихо спросила:

— Ты думаешь… они могли что-то сделать со мной? Мне было так страшно.

— С твоим мышлением они бы не справились, если бы ты сама не захотела изменить свои убеждения. Я всегда считал, что многие, верящие в дьявола как своего духовного покровителя, доведены до этого безумия излишествами, которым предавались, или слабоумны от рождения. Переведя дыхание, Пьер продолжил:

— Нормальный интеллигентный человек, как ты, например, не может поддаться действию магии, которой якобы владеют сатанисты и разные другие проходимцы.

— Ты… в этом уверен?… — спросила Вада.

— Абсолютно уверен! Пьер привлек ее к себе.

— Есть на свете кое-что, против чего бессильна даже черная магия, и мы с тобой это знаем.

— Что это?

— Любовь, — ответил Пьер, — и поскольку я знаю, что ты меня немного любишь, моя красавица, мне бы хотелось, чтобы ты постаралась забыть о том, что с тобой произошло сегодня вечером. Если начнешь сейчас об этом думать, неприятные воспоминания будут беспокоить тебя всю жизнь. А этому приключению, поверь, не стоит придавать слишком большое значение.

Пьер поцеловал ее в лобик, продолжая говорить:

— Я хочу, чтобы ты запомнила совсем другой момент — вот этот, когда мы здесь, вместе с тобой, одни, и нет ничего на свете, кроме нашей любви.

Его голос звучал так глубоко, серьезно и искренне, что Вада затрепетала. Однажды с ней уже случилось такое. А сейчас Пьер окончательно освободил ее из плена последних остатков наркотика и словно наполнил все ее существо солнечным светом.

Теперь радость была значительно острее, чем прежде, ведь еще вчера она боялась, что может навсегда потерять Пьера.

— Я люблю тебя… Пьер! — прошептала Вада.

Очень нежно, будто боясь причинить ей боль, он привлек к себе ее голову и прикоснулся к губам. Таким трепетным, нежным поцелуем он мог с таким же успехом наградить и ребенка.

Вада от удовольствия закрыла глаза. Пьер снова любит ее и не думает, что они останутся только друзьями!

Но в этот момент счастливого блаженства, когда ей хотелось еще ближе к нему прижаться, Пьер поднял голову и неожиданно сказал:

— А сейчас, моя радость, мы должны подумать, как и в чем отправить тебя в отель.

В это мгновение Вада почувствовала себя страшно разочарованной: Пьер не будет ее больше целовать. И она заставила себя сказать:

— Кажется… мне еще очень трудно… ходить.

— А я понесу тебя на руках, — ответил Пьер. — Правда, ночной портье в отеле «Мёрис» может заподозрить что-то неладное, если я привезу тебя в таком виде, без платья.

Вада слабенько засмеялась.

— Могу себе представить, как будет потрясена Чэрити, когда обнаружит, что платье… с меня… исчезло.

— Это проблема уже завтрашнего дня, — заметил Пьер, — но сначала мы должны покончить с сегодняшними.

Он убрал руку с ее спины, и Вада чуть не закричала: ей так хотелось помешать этому и побыть еще рядом с ним.

— Извини, малышка, я на несколько минут тебя покину. У меня в этом доме есть приятельница, думаю, она одолжит нам одно из своих платьев.

Пьер встал и улыбнулся Ваде.

— Смотри не исчезни, пока я не вернусь. Ты иногда совершаешь непредсказуемые поступки, и я боюсь даже ненадолго выпустить тебя из вида.

— Я буду ждать тебя! — пообещала Вада.

Она смотрела, как он шел через всю студию к двери, и думала, что ее слова могут оказаться пророческими.

Как было бы замечательно навсегда остаться здесь, в этой мастерской, с Пьером, и всякий раз ждать его возвращения домой.

Вада подняла глаза и осмотрелась. Окно — до самого потолка — выходило на крыши Парижа, стены украшали картины. Девушка сказала себе, что это самое красивое помещение из всех, в которых ей приходилось бывать прежде.

Разве могут иметь значение гобелены, бархат, канделябры и дорогая мебель, если в доме нет любви?

Только ее любовь к Пьеру, думала Вада, и его любовь к ней делают эту студию прекрасным дворцом, и жить здесь с Пьером значило бы обрести свой рай.

«Я люблю его», — сказала себе Вала.

Быть рядом с ним, знать, что он ее любит, — о большем она и не мечтала.

Отсутствие Пьера показалось ей слишком долгим, и она уже начала беспокоиться, полагая, что эта приятельница, кто бы она ни была, видимо, так прелестна, что Пьер не торопится вернуться.

«Наверно, он знает эту женщину очень хорошо!»

Вада была уверена, что уже далеко за полночь и только очень близкий друг может допустить, чтобы его разбудили в столь поздний час, к тому же с просьбой одолжить женское платье.

«Возможно, Пьер раньше любил эту женщину». Вада мучила себя подозрениями и пыталась представить, как та выглядит.

Если она француженка, то непременно должна быть брюнеткой. А если Пьеру больше нравятся темноволосые женщины?

Вада всегда считала, что французы предпочитают блондинок, — по контрасту с француженками, которые ей почему-то представлялись брюнетками.