Саша Чёрный - Уютное семейство

• Название: Уютное семейство
• Автор: Саша Чёрный
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-14284-3

«В житейской лотерейной серии «маленьких чудес» Пронину выпал счастливый номер. Приятель, взявший у него взаймы лет десять тому назад в Берлине 70 долларов, – тогда еще у Пронина кое-какие подкожные деньги водились, – прислал ему свой долг…»

---

Но дама поджала пухлые губы, кисло улыбнулась и насупилась.

– Нет. Лучше и не просите. Не в моих принципах отменять наказания. Садитесь, пожалуйста.

А муж, вглядевшись в Пронина, откинулся к спинке стула и хлопнул себя по коленке:

– Сказала тоже… Да разве голландцы такие бывают?.. С биографией нашей вы по нашему разговору немного знакомы. А теперь надо и с вами познакомиться. Коньяк пьете? И расчудесно. Стало быть, и ваша биография нам теперь отчасти известна. Вот мы ее сейчас и спрыснем… Гарсон!

И ковенский гражданин, весьма довольный своей остротой, до того оглушительно расхохотался, что французские старички испуганно обернулись и еще тише между собой разговаривать стали.

* * *

На следующий день, во время завтрака, Пронин получил еще большее удовольствие. За два месяца в вагонах да номерах супруги друг другу достаточно надоели… А тут свежий слушатель нашелся, да еще русский. В глухом Сен-Клэре – прямо дар судьбы.

– Что же это вы, милостивый государь, уединяетесь? – крикнул, потирая руки, Сахновский. – Валите к нашему шалашу. Вместе почавкаем.

– Фи, Виктор, какие у тебя выражения! – поморщилась барыня.

– Ничего, душечка. Не по-испански же разговариваем… Водчонки? Флакон собственного изделия в чемодане завалялся. Слеза! Эй, гарсон, еще одну рюмку! Ишь как поворачивается. Гражданин вселенной. Одолжение мне, подлец, делает. Раз ты лакей, черт тебя задави, пол под тобой гореть должен! Разве так у нас на Литве служат… Собственный у меня услужающий при конторе есть, вроде казачка. Чаю! Даже и не скажешь, палец только подымешь. Он тебе, ракалия, в момент сразу все и прет: чай, пончики, сливочки… Да какие, батенька, сливочки. Президент здешний таких не пьет.

– Ну, мы тут от казачков поотвыкали. Каждый сам себе и казачок, и нянька, и мамка, – добродушно заметил Пронин.

– Ужасно! – Ковенская дама трагическим жестом поправила брошку с довоенным портретом мужа. – Я бы и трех дней не выдержала.

– А мы тут тринадцать лет выдерживаем. Экая беда! – сухо ответил Пронин. – И если кто-нибудь из эмигрантов еще казачков держит, это, знаете ли, седьмое чудо света.

– Мы не эмигранты, – гордо пояснила дама.

Пронин осекся. Вот так финик! Не из полпредских ли они ковенских кругов? Серп и молот на буржуазной подкладке?.. Нет, аллюры не те. И у девочки крестик гранатовый на шее, – это у них не в стиле.

– А кто же вы, простите за естественное любопытство?

– Литовские граждане, – с достоинством ответила новая знакомая. – Муж еще в 23-м году подданство принял. У него положение – это необходимо.

Дама так вкусно произнесла «положение», будто бутылку со старой малагой откупорила.

– У меня положение, – солидно подтвердил муж.

И вдруг так весь благодушно и засиял, точно пятки ему гусиным пером пощекотали.

– А это вы насчет седьмого чуда правильно заметили. Действительно, семейство наше за деньги показывать можно… Войны не видали. В Европе по военным заказам с женой мотался, потом так и застряли. Большевизия мимо нас прошла, бог миловал, – до Ковно волна не докатилась. Единственный, сударь, русский город, который не захлестнуло. Здорово?

– Бывший русский, – поправила его жена.

– Ладно, матушка. Без тебя известно… В эмиграции тоже не мыкались, потому что еще с двадцатого года я на свою специальную полку попал.

Загибая похожие на морковку пальцы, он, вспоминая все, что его семью миновало, точно роды оружия перечислял: в артиллерии не служил, в кавалерии не служил, в пехоте не служил…

– А какая же ваша специальная полка? – полюбопытствовал Пронин.

– Водочным заводом управляю. Да-с. Чистенькое, сударь мой, дело… – Сахновский назвал место, которое он на земном шаре украшал: не то Лодыжки, не то Пропилишки.

– Аркадия у нас форменная. Как в довоенном раю живем. Сад у нас фруктовый в три десятины. Яблоки с мою голову… Горы. Свиньи не едят, хоть в пирамиды складывай. Индюшки свои. Сало свое. А я вот в отпуск сдуру поехал, жене Францию показывать… С жиру люди бесятся. А что здесь видели? Подтяжки да дамские рубашки. Да вот в Сен-Клэре этом паршивеньком отсиживаемся теперь, экономию нагоняем.

Дама иронически передернула плечиками.

– Меньше бы по ресторанам слонялся, вот бы что-нибудь и увидел.

– Что же ты меня ресторанами коришь… На твои комбинезоны не меньше ушло. По ресторанам тоже понятие о стране составляешь. Был, между прочим, и в ваших эмигрантских заведениях. Кормят сносно, хотя куда же им до нас. Да из литовской курицы два ваших индюка выйдет! А закуски! Хо-хо! Мой Мишка вам такой дивертисмент соорудит, что язык проглотите. А вот служить у вас не умеют… Это уж извините.

– Как служить? – переспросил Пронин.

– Да гарсоны эти ваши эмигрантские. Разве так служат?

Водочного управляющего, очевидно, этот вопрос особенно волновал.

– Фамильярность какая-то. Улыбочки. Разговорчики… Каждый должен свое место знать. Принес-унес, раз-два, нечего дурака валять. Расстояние понимать должен. К судомойке пойди, ей и улыбайся!

Пронина передернуло, но он сдержался и чрезвычайно вежливо отчеканил:

– Я в наших русских ресторанах не раз бывал. Служащие там образцовые. Большинство из них настолько воспитанны, что могли бы давать уроки вежливости даже иным господам с… «положением». И многие из них в прошлом… Впрочем, вы не эмигрант и многого не изволите знать, или не желаете знать. Что же вам и объяснять. Чепуха.

Сахновский переглянулся с женой и посмотрел сбоку на Пронина: «Черт его знает, что за гусь» – и смолчал.

Уютный разговор подходил к концу. Благополучные ископаемые из Литвы жили, очевидно, на другой планете.

– А вы сами чем занимаетесь? – опасливо спросила дама.

Пронин чуть было не ляпнул: «Банщик – в турецких банях квасом головы туркам мою…» Но удержался и, учтиво склонив пробор, доложил:

– Малярное дело у меня, сударыня.

– Собственное? – с благосклонным удивлением осведомился Сахновский.

– С компаньоном вместе держим. Сами директора, и сами маляры.

– То есть как же это? – Дама нахмурилась, брошка с фотографией мужа так и заходила, словно на рессорах.

– Очень просто. Один раз я директор, а компаньон – маляр. Другой раз – наоборот. Когда спешная работа, третьего приглашаем. Вице-директором.

– Какая же, собственно говоря, разница? – оторопело спросил господин из Пропилишек.

– Разница в положении огромная. Директор обыкновенно обои клеит, это много легче. А маляр потолок белит, – голову задирать приходится, белила на лоб капают… Потеешь больше. Вот мы и чередуемся.

Супруги опустили глаза. Оба густо побагровели, хотя на веранде совсем не было жарко.

Пронин поднял с пола котенка, посадил его к себе на плечо и встал.

– Что же вы… и на чай получаете? – складывая салфетку и глядя в сторону, ядовито процедила дама.

– Зачем же? Дело не такое… Сами консьержкам даем, когда работу через них получаем. Вот когда я… гарсоном служил, тогда и сам получал. А что? – спросил он в упор. – Почему это вас интересует?

Она промолчала. Но совершенно было ясно, что уже за Пронина, за выходящее из «их круга» знакомство с ним, супруг полную порцию в номере получит…

Но Пронина уютное семейство больше не занимало. Было и нет. Стоит ли из всякой пролетной моли печенку себе расстраивать.

– Рыбу пойдем ловить? – спросил он гарсона, возившегося в углу с посудой.

– О, сударь, конечно! – весело ответил гарсон. – Вот только стаканы вытру…

И с осторожной лукавостью показал глазами на напыжившихся супругов, с грохотом отодвигающих стулья. Русского разговора за обедом Жозеф, конечно, не понял – но зато в интонациях разбирался отлично…

В это время дверь с лестницы на веранду хлопнула, и в столовую влетела запропастившаяся куда-то во время завтрака дочка Сахновских.

– Половина второго, мамочка! Я свою порцию в углу отстояла… Теперь до самого вечера шалить не буду.

– Молчать! – цыкнула на нее, словно прорвав предохранительный клапан, дама. – На кого ты похожа?! Посмотри на себя в зеркало! Судомойка ты, что ли, или моя дочь?

– Да я, мамочка…

– Сейчас же ступай к себе. Полчаса отдохнешь и опять на час в угол.

– Но, мамочка! Дядя Пронин обещал меня с собой на рыбную ловлю взять… Ну, я после постою…

– Сту-пай на-верх!

Голос главнокомандующего звучал так грозно, что девочку словно пылесосом выдуло.

Пронин поморщился. Ведь вот ей, мышонку бедному, два раза из-за него влетело. Что поделаешь…

Супруги выкатились. Он подошел к стеклу: вдали под метелками камыша проплывала парусная шхуна – ленивый летучий голландец… Мимоза в воздухе чертила нежный узор, качалась, уводила глаза бог весть куда. А над головой гудел потолок, перекатывалось кресло: должно быть, двухспальные дураки цапаются… Новоградоволынский аккомпанемент.

– Что же, Жозеф, скоро?

– Сейчас, сударь. А как вы полагаете, – он поднял глаза кверху, – карету «Скорой помощи» вызывать не придется?