Bill Browder - Red Notice (Russian Edition).

• Название: Red Notice (Russian Edition).
• Автор: Bill Browder
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 2015
• ISBN: 9789662449716

---

Всерьез занявшись самопознанием, я не забывал рассматривать предложения о работе, на случай, если поиски утопии не принесут результатов. Одним из вариантов была работа в чикагской штаб-квартире Среднезападного отделения Бостонской консалтинговой группы («Би-Си-Джи»). Я сам был из Чикаго и ранее работал в сфере консультационных услуг в «Бэйне», а значит, подходил им по всем пунктам.

Вот только возвращаться в Чикаго мне не хотелось. Я желал повидать мир, хотел жить и работать за пределами США. Втайне я представлял себя персонажем Мела Гибсона из своего любимого фильма «Год опасной жизни»[3]: Гай Хэмилтон, молодой журналист-международник, получает первое задание — его отправляют в столицу Индонезии Джакарту, там он изобличает коррупцию в местном правительстве в то время, как в стране происходит попытка политического переворота.

Тем временем «Би-Си-Джи» в попытке заполучить меня устроила поездку в их офис на так называемый день продаж, где собрались и другие новобранцы. Там энергичные консультанты, уже проработавшие в компании год-другой, давали беседу за беседой и угощали байками о сладкой жизни сотрудников «Би-Си-Джи». Все звучало очень убедительно, но я не купился.

Последнюю из запланированных для меня встреч проводил сам руководитель конторы, Карл Штерн. Предполагалось, что это будет финишной чертой после «прогона через строй» — в этот торжественный момент я пожму руку боссу, рассыплюсь в благодарностях и отвечу согласием.

Он тепло встретил меня и спросил:

— Итак, Билл, что скажешь? Пойдешь к нам работать? Ты здесь всем очень понравился.

Я был польщен, но о согласии не могло быть и речи.

— Весьма сожалею. Меня и правда очень хорошо приняли, но дело в том, что я не представляю свое будущее в Чикаго.

Он растерялся, поскольку на предыдущих собеседованиях я ни разу не упоминал об этом.

— Значит, не «Би-Си-Джи»?

— Увы.

Он подался вперед.

— Тогда скажи мне вот что: где именно ты представляешь себе свою работу?

Вот он, момент истины. Если я действительно готов отправиться куда угодно, то нет причин не сказать ему об этом.

— В Восточной Европе.

— Так... — Я явно застал его врасплох. — Дай-ка сообразить... Вот что. Думаю, тебе известно, что у нас нет филиалов в Восточной Европе, зато в нашем лондонском офисе есть один специалист по этому региону. Зовут его Джон Линдквист. Можем организовать вам встречу, если ты передумаешь.

— Пожалуй.

— Отлично. Я уточню, когда он свободен, и все устрою.

Две недели спустя я был на пути в Лондон.

[1] «Зверинец (Animal House, 1978)» — комедия Джона Лэндиса о похождениях университетской молодежи, получила премию Гильдии сценаристов Америки за лучший оригинальный комедийный сценарий.

[2] Тот самый Кен Херш, который впоследствии возглавит Natural Gas Partners, одну из самых успешных частных инвестиционных энергетических компаний в мире.

[3] «Год опасной жизни» (The Year of Living Dangerously, 1982) — драма Питера Вейра, «Оскар» за лучшую женскую роль второго плана (Линда Хант).

4.

«Они согреют вас холодными ночами!»

Лондонская контора компании «Би-Си-Джи» располагалась неподалеку от станции метро «Грин-парк» по ветке Пиккадилли, в самом сердце района Мейфэр. Я представился в приемной, и меня провели в кабинет Джона Линдквиста, скорее напоминавший кабинет рассеянного профессора. Повсюду возвышались стопки книг и документов.

Было в его внешности что-то непостижимо парадоксальное, и это сразу бросалось в глаза. Строгий костюм с фешенебельной улицы Сэвил-Роу, галстук «Гермес», очки в роговой оправе — этот американец представлял собой более утонченную версию Чипа и Уинтропа, но при этом имел вид неуклюжего книжника. В отличие от юных аристократов из «Дж. П. Морган», голос у Джона был мягкий и тихий, и сам он предпочитал не встречаться взглядом с собеседником.

— Коллеги в Чикаго говорят, — начал он, после того как я вошел в его кабинет, — что вы хотите работать в Восточной Европе, так? Я многих встречал в «Би-Си-Джи», но вы первый, кто интересуется работой в этом регионе.

— Так и есть, хотите верьте, хотите нет.

— Почему?

Я рассказал ему историю своего деда: о его жизни в Москве, об участии в президентских выборах, о том, как он стал олицетворением коммунизма в Америке.

— Я тоже хочу заняться в жизни чем-то интересным. Хочу, чтобы работа имела смысл и отражала мой характер, — сказал я.

1989 год. В лондонском метро, по пути на первый день работы в Бостонской консалтинговой группе (Архив семьи Браудеров)

— Ну, коммунистов у нас в «Би-Си-Джи» точно не бывало. — Он подмигнул и затем продолжил, уже серьезно: — Прямо сейчас у нас нет проектов в Восточной Европе, но вот что я тебе скажу: иди работать к нам, и я обещаю, что первое же дело, которое мы получим в Восточной Европе, будет твоим, так?

Он вставлял это свое «так» чуть ли не после каждой фразы, и это немного походило на тик.

Не знаю почему, но Джон мне понравился. Я с радостью принял его предложение и вот так запросто стал первым сотрудником восточноевропейской команды «Би-Си-Джи».

В августе 1989 года я перебрался в Лондон и с двумя сокурсниками по Стэнфорду, тоже приехавшими сюда на новую работу, снял небольшой домик в Челси. В первый понедельник сентября, испытывая сильное волнение, я запрыгнул в метро и отправился на работу в «Би-Си-Джи», полный решимости взяться за Восточную Европу.

Вот только никаких дел в этом регионе не наблюдалось. Во всяком случае, пока.

Спустя несколько месяцев, 10 ноября, я сидел со своими стэнфордскими приятелями в нашей крошечной гостиной и смотрел телевизор, и тут будто земля ушла из-под ног. Телекомментатор объявил о падении Берлинской стены! Жители Восточной и Западной Германии, кто с кувалдой, кто с ломом, кто с киркой, с обеих сторон обступали годами разделявшую их стену и крушили ее, не оставляя камня на камне. Затаив дыхание, мы смотрели, как на наших глазах творится история. Через несколько недель произошла Бархатная революция в Чехословакии — там тоже пало коммунистическое правительство.

Это был эффект домино, стало очевидно, что уже совсем скоро вся Восточная Европа вырвется на свободу. Мой дед был главным коммунистом в Америке, а я в свете последних событий мирового масштаба решил, что стану главным капиталистом в Восточной Европе.

Мой звездный час наступил в июне 1990 года, когда в дверях моего кабинета показался Джон Линдквист и без предисловий спросил:

— Билл, это ведь ты хотел в Восточную Европу, так?

Я кивнул.

— Отлично. Всемирный банк ищет консультантов по реструктуризации для проекта в Польше. Тебе надо составить план вывода из кризиса одного польского автобусного завода, который испытывает финансовые затруднения, так?

— Хорошо, но я раньше не составлял таких предложений. С чего мне начать?

— Спросишь у Вольфганга.

Вольфганг... Мурашки забегали по коже от одного упоминания его имени.

1991 год. Наконец пришло время больших дел. Я лечу на вертолете из Будапешта в провинциальный венгерский городок, чтобы проконтролировать сделку для Роберта Максвелла (Архив семьи Браудеров)

Вольфганг Шмидт, австриец лет за тридцать, был менеджером и непосредственно руководил работой нескольких подразделений «Би-Си-Джи». Он считался одним из самых тяжелых начальников в лондонском отделении. Ему доставляло удовольствие кричать на своих сотрудников и заставлять их работать по ночам. Ходили слухи, что он вытрясал всю душу из начинающих специалистов. У него был такой скверный характер, что никто не хотел работать под его началом.

Но если я действительно хочу попасть в Польшу, то придется работать в подчинении у Вольфганга.

В его кабинете я раньше не бывал, но знал, где он находится. Это знали все, хотя бы для того, чтобы обходить его стороной.

Я вошел в кабинет. Там царил полнейший бардак: все помещение было завалено коробками из-под пиццы, смятой бумагой и стопками отчетов. Сам хозяин кабинета сидел, склонившись над толстой папкой, и водил пальцем по странице. Его лоб поблескивал от пота в свете люминесцентной лампы, а растрепанные волосы торчали в разные стороны. Дорогая английская рубашка выбилась из брюк, из-под нее с одного боку проглядывал круглый живот.

Я кашлянул. Он повернул голову в мою сторону и прорычал:

— Ты кто такой?

— Билл Браудер.

— Чего надо? Не видишь, я занят?

Видел я то, что ему стоило прибраться в этом свинарнике, но вслух сказал другое:

— Мне нужно подготовить предложение по реструктуризации польской автобусной компании. Джон Линдквист направил меня к вам.

— Черт... — процедил он. — Значит так, Браунер, сначала подбери резюме консультантов «Би-Си-Джи», разбирающихся в грузовиках, автобусах, машинах и всем, что, по-твоему, может иметь к этому отношение. Чем больше, тем лучше.