Кристин Эллис - Грохочущие воды Ниагары

• Название: Грохочущие воды Ниагары
• Автор: Кристин Эллис
• Издательство: Полина; Полина М
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-86773-070-4

Главная героиня романа. Айрис Мэдден, разочаровавшись в любимом человеке и спасаясь от его преследований, едет из Уэльса в Канаду, к состоятельным родственникам, живущим неподалеку от Ниагарского водопада. Здесь она оказывается вовлеченной в запутанные отношения, царящие в семействе Блейков, которые осложняются до предела, когда с неожиданным визитом объявляется ее бывший жених…

---

— Она сказала, брат в Ванкувере.

— Ну, Ник и сама уехала, едва ей минуло шестнадцать. Как она жила эти несколько лет — одному господу Богу известно; хотя могу себе представить. — Карл бросил на меня испытующий взгляд. Думал, я буду шокирована? Видно, он позабыл, что я собственными глазами наблюдала, как живут люди из низших слоев общества. — Она ничего толком не умеет, у нее никакой квалификации. Держи язык за зубами, Айрис. Она сказала мне, что подделала документы, чтобы получить это место в школе. Хотя французский-то она, естественно, знает.

— Бедная Николь, — невольно прошептала я. Со мной жестоко обращались, я пережила разочарование в жизни, но отчасти по своей вине. Мне никогда не приходилось бороться за свое существование или выбираться из низов на хотя бы минимально приличный уровень. Николь внезапно предстала передо мной в ином свете. — Стив по-настоящему ее любит, — заметила я.

— Да, по-моему, тоже. Бедняга.

Я прекрасно поняла, что он имел в виду, но, может быть, Стив считает, что быть женатым на Николь — уже огромное счастье, и поэтому так терпеливо сносит все ее выходки, капризы и требования. И я его понимала. Разве я не до такой же степени потеряла голову, влюбившись в Бивана? Я готова была прощать его до бесконечности, так что едва не перестала себя уважать. А теперь отдалась на милость другой эмоции, такой же неправильной и глупой, — демону ревности. Не сознавая, что говорю, я вдруг ляпнула:

— Ну что ж, неудача с Николь уже давно позади. Эмили Хейс — совсем другой человек.

— Эмили? Ты, собственно, о чем?

Глаза и голос Карла заледенели, и я сдрейфила.

— Я… Я только… Просто Брон, и Мел тоже… Все вокруг думают, что вы с ней… — Я смутилась и разгневалась одновременно.

— У Брон с Мелани навязчивая идея меня на ком-нибудь женить. Не начинай и ты, пожалуйста.

— Я и не начинаю… Мне и в голову… То есть…

— С тем же успехом я могу обвинить тебя в том, что ты хотела оставить себе это сказочное украшение, которое прислал Уильямс. Может быть, жалеешь, что вернула?

Мы смотрели друг на друга. В комнате стояла напряженная тишина; ветер бросал в оконное стекло горстья снежной крупы.

— Я правда хотела от него избавиться, — выдохнула я. — Браслет забрала мама, разве она тебе не сказала? Она собиралась отдать его сама и настоять на том, что Бив ко мне больше не имеет никакого отношения.

Карл как-то сразу расслабился, глаза потеплели, и он печально улыбнулся.

— Хорошо, прости, что я такое сказал. Прощаешь? И если правда хочешь знать — да, я рад, что не женился на Ник. А что касается Эмили, то мы с ней просто дружим — и все. Она очень любила одного человека. Но ничего не вышло. Я ей очень сочувствовал, она была просто на грани. Вот почему я стал ее понемногу развлекать. Чтобы помочь ей с этим совладать. Эмили — очень достойная девушка.

— П-понятно. — Я вдруг ощутила себя гусеницей, на глазах у которой Алиса откусила кусочек гриба и уменьшилась в несколько раз. Эта ничего не выражающая фраза «очень достойная девушка» убедила меня в том, что, собственно, ничего и не было. Если мужчина любит женщину, он никогда не скажет о ней «очень достойная».

— Не будем ссориться, Айрис, — теперь в его тоне преобладала мягкость. — Меньше всего на свете мне хочется тебя огорчать. — Он помолчал. — То есть даже наоборот, я подарил бы тебе все, что ты захочешь, если бы только мог. Например, браслет, взамен того, что ты вернула Уильямсу…

— Карл…

— Нет, дай мне договорить. Я, наверное, дурак из дураков, что не удержался и говорю прямо сейчас, но есть еще одна вещь, которую я бы тебе подарил, если бы только знал, что тебе этого хочется.

— Что, Карл?

— Простое золотое кольцо.

Мы молча смотрели друг на друга, а затем я вдруг оказалась в его объятиях, и через мгновение мы уже лихорадочно целовались. Все произошло как по мановению волшебной палочки.

— Я хотел подождать, пока ты не разберешься со своими чувствами к Уильямсу, — сказал Карл.

— Уже разобралась.

— Значит, ты выйдешь за меня замуж?

— Да, милый. Да, да, да.

Мы сидели на софе, обнявшись, строили планы и шептали друг другу всевозможные удивительные нежности, которыми всегда, наверное, делятся возлюбленные, а в комнате смеркалось, и снег за окном шел все сильнее и сильнее. Внезапно Карл вздрогнул и посмотрел на светящийся циферблат своих часов.

— Господи, Николь! Я совсем про нее забыл. Милая, прости меня, но надо позвонить Патрису в салон, убедиться, что она благополучно доехала. Когда Стива нет, я вроде как за нее отвечаю.

Пока он набирал номер, я зажгла свет и задернула шторы. Большие сугробы укрыли все вокруг белым. Наш волшебный час миновал, и я тоже забеспокоилась, как там Николь, особенно когда услышала:

— Не приезжала? Ты уверен? — Пауза. — Хорошо. Нет, не беспокойся. Я прослежу. — И Карл положил трубку.

— Айрис, ее там нет. — Он выглядел крайне встревоженным. — Ты уверена, что она именно туда направлялась?

— Скорее всего.

— Придется ехать искать, — мрачно заключил он. — От этой ее малютки на колесах в сугробах толку мало. О черт, она могла застрять на полпути, а на таком морозе там и до смерти заледенеть недолго. Надеюсь, ей хватило ума остаться в машине. Я возьму лопату и веревки. Может быть, придется ее откапывать.

— Я еду с тобой.

— Нет, дорогая. На улице Бог весть что творится. Тебе такие бураны в страшных снах не снились. Все будет в порядке. Я возьму пикап.

— Если ты справишься, значит, и я тоже. Ник может почувствовать себя плохо… или удариться в истерику.

— Получит хорошего шлепка, — равнодушно заявил Карл. — Ну ладно, только надень несколько свитеров, и, пожалуй, надо захватить с собой чаю в термосе. Заваришь, пока я подгоню пикап?

Когда я вышла к нему на улицу, мороз тут же пробрал меня до костей, а ветер откинул с головы капюшон. Снег обжигал лицо и замерзал на ресницах и губах. Карл пытался удержать дверь и одновременно впихнуть в машину меня, термос и два тюка с вещами. Включив дальний свет, мы ползком тронулись по дороге. Из-за снега, мельтешащего перед глазами и оседающего на ветровом стекле, почти невозможно было разглядеть, куда мы едем. Никогда бы не рискнула пойти на такое в одиночку, но я глубоко верила в шоферские способности Карла. По пути нам встретилась лишь одна машина — грузовик, медленно прорывающийся к магазину. Канадцы знают, чего ждать от своей погоды, и в этот вечер благоразумно сидели по домам. Хорошо, что я настояла на своем и поехала с Карлом, потому что все его внимание поглотила борьба с рулем и дорогой. Свирепый ветер наметал сугробы прямо у нас на пути, но большие колеса пикапа упрямо их сминали. Карл велел мне зорко смотреть по обеим сторонам дороги. Мы проделали где-то три четверти пути по направлению к городу, когда я увидела то, что искала: между вздымающимися во тьме снежными валами мелькнуло красное пятно.

— Вот она! Машина Николь!

Машина, частично уже занесенная снегом, косо застряла на краю канавы. Карл тихо ругнулся и добавил уже более разборчиво:

— Айрис, сиди здесь. Я посмотрю, там ли она, если да, вытащу.

Когда он открыл дверь, чтобы вылезти из машины, на меня обжигающе дунул ветер и припорошил снегом. Я внимательно наблюдала за Карлом, пока он пробирался к машине Николь. С некоторым трудом ему удалось открыть дверь, и с огромным облегчением я увидела, как он помогает Николь выбраться наружу. Он доволок ее до нашего пикапа и бесцеремонно втолкнул на заднее сиденье. Туда же перебралась и я.

— Она едва не замерзла, — коротко бросил Карл. — Укутай ее и попробуй влить в нее горячего чаю. Сейчас едем домой, машину заберем потом.

Николь словно оцепенела. Она была в меховой куртке, но без капюшона, без шарфа. Кожа на ощупь казалась ледяной. Я завернула ее в плед и налила в крышку от термоса чай, но когда попыталась заставить ее отпить хотя бы глоток, Николь, казалось, не понимала, что я говорю. Я растерла ей руки и похлопала по щекам, вскоре она вздрогнула всем телом, и ее начал бить озноб. По-моему, это сказывались одновременно шок и переохлаждение, потому что, хотя глаза ее были открыты, меня она, казалось, не видела. Я мягко с ней заговорила и в отчаянии попробовала влить в нее чай насильно. Часть пролилась, но потом Николь закашлялась и сделала глоток. Из глаз ее потекли слезы. Я сжимала ее ладонями крышку с чаем, чтобы согреть их, и уговаривала ее выпить еще, затем нащупала носовой платок и вытерла ей лицо. В глазах мелькнул проблеск сознания.

— Вот ты и в порядке, Ник, — приговаривала я. — Все хорошо, ничего не бойся. Карл везет нас обратно в Хай-Вайнс. Бояться больше нечего.

Она понемногу успокаивалась, хотя все еще дрожала, не в силах согреться. Я обняла ее, и она прилегла в моих руках, по-прежнему молча. К тому времени, когда мы наконец доехали до дома, прошла, казалось, целая вечность. Мы с Карлом помогли ей войти. Он тут же выскочил обратно на улицу, чтобы поставить пикап в гараж. Я спросила Николь, как она теперь себя чувствует, и она отозвалась послушно, как больной ребенок.