Владимир Шигин - Герои эпохи Петра

• Название: Герои эпохи Петра
• Автор: Владимир Шигин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9906698-8-8

В книге известного писателя-мариниста капитана 1 ранга Владимира Шигина представлены литературно-документальные очерки о жизни и подвигах российских моряков эпохи Петра Великого, те, кого историки именуют «птенцами гнезда Петрова». Среди героев книги «первый охотник» (доброволец) российского флота, герой Эзельского сражения, создатель Морского устава и один из первых российских военно-морских разведчиков Конон Зотов. Исследователь Каспия и Сибири, осужденный на вечную каторгу, но ставший впоследствии сенатором, адмирал Соймонов. Отдельный очерк посвящен истории создания и службы последнего любимого детища Петра Великого линейного корабля «Петр Первый и Второй», которой мог бы стать первым в мире мемориальным кораблем.

---

В конце концов Зотов добился своего, и гардемаринам стали аккуратно выплачивать деньги. Порой, охваченный азартом деятельности, Зотов терял чувство меры, его, что называется, заносило. Тогда секретарь Макаров делал ему замечания, на которые Конон реагировал весьма болезненно. «… Мне кажется, что немного худова в моих письмах, – отвечал он Макарову, – но самая моя ревность как к царскому величеству, так и к Отечеству. Пожалуй, отпиши, дабы я мог по вашим письмам или прибавить или убавить оную ревность. А что здесь делается, и о том чрез письмо до царского величества извествуется. Так знай царских ребят! Как сие узнают наши министры, что я чаю, что будут мне искать погибели, быв зависть самая и хранящие свой партикулярный интерес».

В пылу усердия завел Зотов знакомство с французским маршалом и вице-адмиралом Д'Эгре, который настойчиво привечал русского волонтера.

– Меня сей маршал любит, что сына родного! – хвастался друзьям доверчивый Конон.

В одной из бесед Д'Эгре издалека завел речь о том, что хорошо бы женить царевича Алексея Петровича на одной из дочерей дюка Орлеанского – это положительно сказалось бы на отношениях Франции с Россией. Приняв все на веру, Конон тут же начал энергично действовать и немедленно донес о состоявшейся беседе Петру, предложив свои услуги в этом деликатном деле. Петр, прочитав письмо, был взбешен своеволием «охотника».

– Он что, белены объелся! – кричал царь в ярости.

Вскоре Зотов получил с письмом от Макарова большой нагоняй, дабы больше в подобные дела не ввязывался.

Ранней весной 1719 года Конон Зотов возвратился в Россию. С собой он привез богатые материалы по иностранным флотам. Петр встретил своего «охотника» радушно. От царя Конон вышел уже капитаном корабля «Рандольф». А спустя еще некоторое время перешел на 52-пушечный корабль «Девоншир».

Герой Эзеля

Боевые операции на море были в самом разгаре. Русский флот переходил к активным действиям. Зотова в Ревеле встречал Наум Сенявин – капитан корабля «Портсмут». Не видевшиеся столько лет, друзья обнялись. Конон сразу же взялся за дело со всей серьезностью.

– Наш Конон во всем силен! – шутил Сенявин, видя, как терпеливо учит Зотов своих офицеров банить пушки, точно и без помарок вести счисление да помнить назубок все флажные сигналы.

В середине мая от пленного шведского шкипера стало известно, что из Пиллау в Стокгольм скоро выйдет отряд неприятельских кораблей, предназначенный для охраны и конвоирования купеческого каравана, который поджидает его в Стокгольме. Счастливый случай нельзя было упускать, и Федор Апраксин вызвал к себе капитана «Портсмута».

– Выходить тебе, не мешкая, в море, Наум, – сказал сурово, брови хмуря. – Под свое начало бери все суда имеемые. Да торопись, швед ждать не будет!

Под команду к кавторангу поступили шесть кораблей и шнява. Неся всевозможные паруса, они устремились на поиск неприятеля. Два корабля остались крейсировать у Ревеля, остальные пошли дальше. Пройдя остров Сааремаа, «Портсмут» и «Девоншир» сошлись бортами. Сенявин, свесившись за перила, советовался с Зотовым, как быть далее.

– Ни к Стокхольму, ни к Пиляаву нам плысть не с руки, – делился он своими сомнениями с другом. – Стеречь надо где-то посередке! Как мыслишь?

Мыслю так же, Наум. Надо плысть к Борнхольму и поджидать шведа там! – отвечал Конон после минутного раздумья.

Прибавив парусов, отряд устремился на север. В ночь на 24 мая между островами Борнхольм и Готска-Сандо с передового «Портсмута» обнаружили неизвестные суда. По сигналу Сенявина корабли устремились в погоню. Через несколько часов стали различимы беглецы: то были линейный корабль, фрегат и шхуна. Флагов на судах не было. В пятом часу утра «Портсмут» и «Девоншир» сблизились на дистанцию стрельбы. Двумя пушечными выстрелами Сенявин потребовал от настигнутых обозначить национальную принадлежность судов. Только тогда на их грот-стеньгах взвились шведские флаги. Сражение началось. Было оно жестоким и продолжительным. Противники «стояли друг против друга от пятого часа и даже до девятого». Шведам удалось перебить штаги и марс-фалы на «Портсмуте», упали оба марселя, и корабль потерял ход. Ведший с ним бой шведский линейный корабль стал быстро уходить. «Девоншир» Зотова вел тем временем поединок со шведским фрегатом и заставил его бежать. Искусно маневрируя, Конон Зотов погнал фрегат прямо под пушки «Портсмута». Поняв намерение друга, Сенявин успел развернуть свой корабль и расстрелял фрегат продольными картечными залпами. После недолгого сопротивления тот выкинул белый флаг. Вслед за фрегатом сдалась Зотову и попавшая под огонь его корабля шхуна (по другим данным – бригантина). Остальные корабли отряда устремились вдогонку бежавшему шведскому флагману, который также был вскоре пленен.

Победа была полная. Русские моряки потеряли девять человек, противник – более пятидесяти. Победителям достался 52-пушечный корабль «Вахмейстер», 35-пушечный фрегат «Карлскронванен» и 12-пушечная шхуна (бригантина) «Бернгардус». Среди четырехсот пленных был и командир отряда капитан-командор Врангель.

Героев сражения встречал в Ревеле сам Петр. Добрым почином флота Российского назвал он славную викторию. За победу Наум Сенявин был произведен сразу в контр-адмиралы, а Конон Зотов – в капитаны 2 ранга. В честь победы была отлита медаль.

Обеспокоенные усилением русского морского могущества на Балтике и ослаблением Швеции в войне, англичане в июне того же 1719 года ввели в Балтийское море эскадру адмирала Ноульса. Едва английские корабли вошли в Зунд, Петр вызвал к себе Зотова.

– Боюсь, как бы Ноульс сей не образовал со шведами единого флота противу нас, ибо успехи наши громкие многим не по нутру! А посему надлежит тебе, Конон Никитич, вступив в капитанство над фрегатом «Самсон», плысть на нем к оному Ноульсу с моею декларацией, – поделился он своими тревогами.

– Исполню, государь, все в точности! – отвечал Зотов.

Через несколько часов «Самсон» уже резво бежал по волнам, держа курс к датским проливам.

Передав английскому адмиралу петровскую декларацию, в которой значилось, что Россия не возражает против свободного плавания коммерческих судов всех наций по Балтике, однако будет препятствовать всякому доставлению шведской контрабанды, Зотов успел еще и разведку произвести. Хорошо зная британский флот, он сразу оценил боевые возможности и мощь английской эскадры. В обратный путь он отправился с письмом адмирала Ноульса. Тот сообщал Петру, что пришел в балтийские воды лишь с целью защиты своих коммерческих судов, а также для того, чтобы оказать дружественное содействие в заключении мира между Швецией и Россией.

– Врет, подлец! – заключил царь, прочитав послание. – Изворачивается! А тебе, Конон, мое благодарение за содеянный тобой подвиг!

В руках Петра был сделанный Зотовым обстоятельнейший отчет об английской эскадре. Там были даже характеристики британских капитанов. И когда только успел!

Не поверив ни единому слову Ноульса, Петр приступил к активной подготовке возможной борьбы с англичанами. В то время Ф. М. Апраксин высадил десант на шведском берегу севернее Стокгольма. Швеция была в панике.

А Зотов меж тем получил новое поручение Петра – подготовить к возможной обороне от англичан Ревельский порт. Конон, как всегда, взялся за дело основательно. Он не только укрепил оборону, но и разработал оригинальный план противодействия неприятелю с применением брандеров и изобретенных им специальных бонов «с тройными спицами для защиты». Стенки гавани Конон предложил вымазать на французский манер негорючими смолами. Но англичане так и не решились выступить на стороне Швеции. Мощь Российского флота была слишком очевидной, а решимость Петра I бороться до конца не вызывала сомнений. В 1721 году был подписан долгожданный Ништадский мир, и Россия окончательно утвердилась на балтийских берегах.

Око государево

Едва отгремели праздничные фейерверки, как Зотова ждало новое назначение. В марте 1720 года он становится главным контролером Адмиралтейств-коллегий. Должность эта предполагала контроль за соблюдением законности в коллегии и выявление всех дел, идущих во вред государству. Днем Конон, не жалея сил, трудился в конторах, ночами же с не меньшим воодушевлением выполнял новый приказ Петра – готовил первый российский Морской устав. Писанное им редактировал лично царь, он же написал и свое знаменитое предисловие к доброхотному читателю. Первый Морской устав действовал на Руси без особых изменений вплоть до эпохи парового флота… Вопиющее беззаконие и воровство в Адмиралтейств-коллегий вынудили Конона обратиться к царю с докладной запиской о чинимых безобразиях. Одновременно требовал он внимания к своей должности и грамотных помощников. Записка обошлась Конону Зотову дорого. Через день после написания он был взят под стражу, якобы за клевету. Но через несколько дней, разобравшись во всем, Петр I освободил Конона и оставил в прежней должности.