Андрей Анисимов - Ураган для одуванчика

• Название: Ураган для одуванчика
• Автор: Андрей Анисимов
• Жанр: Детектив

В смешанную эстонско-русскую семью приезжает на пансион пожилая дама из Германии. И через какое-то время таинственно исчезает. Полицейский, начав расследование, понимает, что семья из-за экономического кризиса оказалась в трудном финансовом положении и подозревает русского супруга и его эстонскую жену в убийстве пожилой немки. Роман написан в жанре комического детектива.

---

– И у нас все будет?!

– Да!

– Я тебя люблю!

– Я тебя больше! – заорал он еще громче, поднял жену на руки и потащил в спальню. Она давно не отдавалась ему с такой страстью, как сегодня. Не уставала от его натиска и не просила пощады, а сама тянулась ему навстречу. И он готов был брать ее всю ночь, без сна и отдыха. Это было похоже на сумасшествие, словно к ним вернулось время медового месяца, который они провели в палатке. В доме никого, и можно не стесняться – кричи и бросайся друг на друга, сколько хочешь. Они все это и проделывали. И не только в спальне. Василий привел жену в гостиную и разложил на кресле. Потом они перебрались в ванную и любили друг друга под струями воды. Сомлели на кухне, так и не выпив кофе, который Кристина из последних сил разлила по чашкам. Уже когда светило солнце, он увидел, что жена спит за столом, поднял и перенес ее в постель и тут же уснул рядом. Уснул с мыслью, что теперь никто не помешает их беспредельному счастью. Ни ему, ни ей, ни их будущему ребенку.

* * *

Эстонцы любят рассказывать анекдот про свое короткое лето. Звучит он так. Иностранец спрашивает местного: «А лето у вас в Эстонии бывает?» И получает ответ: «Да, бывает. Но в этот день я как раз был на работе».

Нельзя сказать, что приведенный диалог отражает истинные погодные условия прибалтийской республики. Случаются и здешним летом жаркие декады, когда сами эстонцы просят у Всевышнего дождика. Но доля правды в этой шутке есть – северное лето длится недолго. Поэтому в конце июля мало кто остается на рабочем месте по собственному желанию. Капитану полицейского участка поселка Мустикат Арво Вельту не повезло вдвойне. Мало того, что его не пустили отдыхать в разгар лета, так еще и поручили замещать начальство. Комиссар Велло Эски, естественно, в июле взял отпуск сам. Таким образом, капитан Вельт заделался, не по своей воле, начальством и получил в подчинение двух коллег – инспектора Андруса Куузика и секретаршу Энни Таск. Инспектор Куузик приближался возрастом к пенсии, являл классический тип эстонского мужчины, которого даже взрыв атомной бомбы не способен вывести из равновесия. Что вполне подходило для участка работы, отведенного ему комиссаром полиции. Куузик разбирался с проступками молодежи, которая год от года в Эстонии становилась все озорнее и хулиганистее. В поселковой школе уже завелись юные наркоманы, девочки начинали терять невинность с седьмого класса, а подростки еще и подворовывали в местном магазине, запихивая в рюкзачки-портфели сникерсы, чипсы и другие лакомства, столь популярные в их среде. Куузик умел долго и нудно вбивать в головы озорников основы законопослушания и взывать к их совести. Конкретных результатов его деятельность не приносила, но шпана старалась ему на глаза не попадаться. А это уже полдела, поскольку большую часть времени инспектор проводил в центре поселка и в парке – излюбленных местах сборищ малолетних злоумышленников. Секретарша Энни Таск трудилась в офисе и занималась бумажными делами. В поселке по фамилии Энни никто не называл, не обращались к ней и уважительным «проуа», что можно перевести, как «госпожа», поскольку ей едва исполнилось двадцать, а выглядела она совсем ребенком. И несмотря на некоторую миловидность личика и стройную фигурку, если бы не полицейская форма, незнакомые обращались бы к ней «тюдрук». Этим словом здесь обозначают девочку-подростка до того, как она превратится в девушку. И именно это слово полностью соответствовало внешности госпожи Таск.

В двадцатых числах июля в Эстонии стояли на удивление жаркие дни. Придя утром в кабинет, капитан Вельт первым делам настежь распахивал окно, снимал китель и только после того усаживался за рабочий стол. Особых криминальных событий в поселке Мустикат не наблюдалось. Летом начальство чаще всего беспокоили лесные пожары, несовершеннолетние воришки и пьяные купальщики, приезжавшие из столицы освежиться в местном озере. Неделю назад один из них умудрился утонуть, чем на несколько дней загрузил поселковую полицию бумажной волокитой. Подобные неприятности обычно происходили по выходным, и сегодня, в будний день, капитан Вельт надеялся отслужить без происшествий. Он весьма ловко использовал казенный компьютер для игры в покер, что в тени кабинета сулило если не веселье, то уж точно полный покой.

Но покер неожиданно отменился. Секретарша Энни получила для него депешу из Таллинна и, постучав в дверь кабинета, с застенчивой улыбкой ее доставила.

– Что там? – спросил Вельт недовольным тоном, поскольку партия покера находилась в самой ответственной стадии, когда исход поединка полицейского с умной машиной зависит от одного верного хода.

– Документ из управления, – пояснила девушка, продолжая смущаться. Энни испытывала к капитану старательно скрываемую женскую симпатию к женатому мужчине. Но скрывала напрасно. За взрослого человека ее никто не принимал, а потому и проявления ее чувств не могли интересовать окружающих.

– Давай сюда, на стол, – приказал капитан, мышкой убрав с экрана не доигранную партию. Она робко подошла к столу и выложила перед ним прозрачную папку. Совершив подношение, осталась рядом, поедая капитана влюбленными глазами. Если бы он сейчас притянул ее к себе и впился ей в губы, она бы не противилась. Но Вельту и в голову не приходило завести роман с подчиненной девушкой. Да и сама она, хрупкая, тоненькая, с едва заметной грудью, не могла остановить его мужского внимания. О женской красоте офицер имел собственное представление, и оно не оставляло субтильной деве ни одного шанса.

– Ну, чего стоишь? Принесла и иди, работай, – сказал он секретарше, разглядывая депешу. Энни бесшумно исчезла, словно ее и не было. Вельт извлек из прозрачной папки несколько листов бумаги и надел очки. Два листа заполнял текст на немецком языке, а два других являлись его переводом на язык эстонский. Капитан надел очки и углубился в чтение. Читал не спеша, стараясь сразу вникнуть в суть послания и понять, что в связи с этим делать. А в том, что делать придется, он не сомневался – депеша пришла из главного управления эстонской полиции.

Вскоре ему стало ясно, что данный документ является запросом комиссара из Мюнхена, господина Гроссе, и содержит просьбу отыскать некую фрау Берту Литхен. Женщина, заявившая о пропаже этой Литхен, а именно фрау Лямке, уверена, что с ее подругой несчастье, и виновники этого несчастья – жители Эстонии. К заявлению фрау Лямке приложила номер мобильной связи, которым подозреваемые пользуются. По данному номеру таллиннская полиция установила супружескую пару – Василия и Кристину Муравиных. Супруги проживали в поселке Мустикат по улице Нымме в доме тринадцать. Имелась в запросе и дополнительная справка, из которой следовало: месяц назад в Эстонии произошла автомобильная катастрофа. Сгорел мерседес, принадлежавший некому Альфреду Беншеру. При беседе мюнхенского комиссара с подательницей заявления о пропаже фрау Литхен фамилия Беншера прозвучала. Заявительница называла его в качестве давнего приятеля исчезнувшей дамы. Не исключается, что в машине Альфреда Беншера на момент катастрофы находилась именно Берта Литхен. Но пока не поступят заключения генетической экспертизы, считать это доказанным фактом рано, а можно принять в качестве рабочей версии. Нельзя также считать владельца сгоревшей машины на сто процентов погибшим. Поскольку за рулем мог находиться кто-то из его знакомых. Но вероятность последнего предположения мала. Полиция Мюнхена выслала господину Беншеру повестку, и тот пока не откликнулся. Граждане Германии к своей полиции относятся с большим уважением, поэтому допустить, что Беншер повестку проигнорировал комиссар Гроссе не может и делает вывод – либо гражданин Беншер погиб в указанной катастрофе, либо отсутствует в стране. Останки жертв автокатастрофы переданы эстонской стороной мюнхенской полиции. Экспертиза проходит в Германии, и эстонские коллеги получат заключение экспертов, как только те закончат работу.

Вельт внимательно изучил подписи и числа, обозначенные в документе. Из них следовало – комиссар Гроссе выслал запрос две недели назад. А он, Вельт, получил его только сейчас. Выходит, на выяснения адреса Муравиных и на перевод документа с немецкого на эстонский у столичного начальства ушло еще две недели. Капитан отложил листы в сторону, извлек из ящика стола папку, надписал не ней «Дело исчезновения гражданки Германии фрау Берты Литхен». Сложил в эту папку присланные листки, убрал в стол, надел китель, закрыл окно, взял с полки свой кейс и вышел из кабинета.

* * *

Если бы подруга Кристины Муравиной Кая Мерисалу навестила ее сейчас, спустя месяц после праздника Дня победы, она бы молодую женщину не узнала. Кристина загорела, волосы ее сделались еще светлее, былую бледность сменил здоровый румянец, что вкупе с загаром делало ее по-настоящему хорошенькой. Да и грусти в ее глазах отыскать было невозможно. Внешний вид женщины отражал и ее настроение – Кристина была счастлива и позволяла себе расслабиться. В полдень, когда солнце висело почти над головой, она взяла плед, расстелила его на газоне и улеглась загорать. Открытый купальник, состоящий из браслетика трусов и двух маленьких колпачков на сосках, не скрывал, а лишь подчеркивал плавные линии ее загорелого тела. Повернувшись на живот, она огляделась по сторонам и верхнюю часть своей необременительной одежды сбросила. Теперь ничто, кроме тоненькой полоски нижней части купальника, не отнимало ее у солнца. Кристина знала, что в доме одна – муж отправился на корт играть в теннис, а соседи за живой изгородью видеть ее не могли. Не говоря уже о том, что в будний день здесь, как уже было замечено, человека не встретить. Но если пешеход для эстонского поселка – большая редкость, то автомобиль – штука привычная. Поэтому на шум мотора полицейской машины Кристина внимания не обратила. Не видела она, лежа на животе, и капитана Вельта, который, выбравшись из кабины, в нерешительности топтался у забора. Не обнаружив звонка, капитан тронул калитку и понял, что она не заперта. Не остановил его и лай свирепой собаки, поскольку сторожевого пса Василий с Кристиной не держали. Брехал лохматый черный терьер соседей. Вельт обернулся. Высунутый язык псины и пуговицы глаз, взирающих из-под челки, выдавали неохоту четвероногого стража заниматься охраной чужого участка. И капитан калитку Муравиных открыл. Принимающую солнечные ванны хозяйку полицейский заметил, когда уже отступать было поздно. Стараясь не смотреть на соблазнительное видение, он кашлянул и отвернулся.