Александр Хьелланн - Избранные произведения

• Название: Избранные произведения
• Автор: Александр Хьелланн
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1958

Талантливый норвежский писатель и драматург Александр Хьелланн (1849–1906) является ярким представителем реалистического направления в литературе Норвегии. Вслед за Ибсеном, который своей социальной драмой обновил европейский театр, Хьелланн своим социальным романом во многом определил не только лицо норвежской реалистической литературы, но и то ведущее место, которое она занимает среди других западноевропейских литератур второй половины XIX века.

В настоящее издание вошли избранные новеллы и романы писателя.

---

— Так ты знаешь об этом, отец? Нет, я не мог поверить этому! Ты не можешь не понимать, что подобный сбор среди бедных — крайне щекотливое дело.

— Ну, видишь ли, если посмотреть на дело с другой точки зрения, — ответил профессор, — можно сказать, что такая мысль, зародившаяся в среде самих рабочих, — явление прекрасное, я сказал бы, отрадное и приятное для обеих сторон…

— Да, когда она исходит именно от самих рабочих!

— Но в этом in casu[54] нет никаких оснований сомневаться, — сказал профессор с достоинством, которое обычно производило впечатление на Абрахама.

— Ты, может быть, предполагаешь, что отец сам организовал этот сбор? — презрительно спросила Клара, подавая профессору стакан горячего чаю, который сама налила. Он галантно поцеловал ее ручку. Клара села со своей работой около профессора. Абрахам ходил взад и вперед по комнате и курил.

После долгой паузы он сказал:

— Ну, допустим, что эта мысль первоначально возникла в среде рабочих; но ведь мы все знаем, что многие, может быть даже большинство, принимают участие в сборе только потому, что не решаются поступить иначе. На фабрике даже говорят, что тот, кто не внесет деньги, не может быть уверен, что останется на работе.

— Кто внушил тебе эти мысли, Абрахам? Уж наверно ты опять потолковал со своим приятелем Стеффенсеном!

Абрахаму пришлось признаться, что так оно и было.

— Ну, если говорить о нем, то совершенно все равно, уплатил он свой взнос, как ты выражаешься, или нет. Его увольнение — дело решенное, и он получит расчет в ближайшие дни!

— Это невозможно, отец! Прогнать Стеффенсена, опытного мастера, непьющего, аккуратного…

— Прогнать?! Кто говорит о том, чтобы его «прогнать»? Дирекция требует уменьшения расходов, сокращения штатов. Мы просто искали более дешевого специалиста; таковой найден, и Стеффенсен может быть свободен. Все просто и ясно, как божий день.

В последнее время Абрахаму несколько раз уже казалось, что отец его теряет прежний ореол благородства; однако еще ни разу он прямо не восставал против отца. Но в эту минуту кровь бросилась ему в голову, он вспыхнул и сказал:

— Я считаю, что по отношению ко мне совершена оскорбительная бестактность: на предприятии происходят перемещения, принимаются решения, и никто не говорит мне об этом ни слова. Одно из двух: либо я управляющий, и требую, чтобы со мною считались соответственно этому, либо я тоже могу уйти! Я не желаю быть нулем, над которым все смеются.

— Но что с тобою, Абрахам? — воскликнула Клара.

— Успокойся, дружочек! Успокойся! — возразил профессор. — Абрахам всегда был вспыльчив: это у него в крови. Сейчас мы всё уладим. Дорогой Абрахам! Обдумай все спокойно, и ты сразу же увидишь, что ошибаешься! Как лицо, облеченное доверием дирекции, ты пользуешься всеобщим уважением, а относительно тайных приготовлений к празднику — всяких там сборов и прочее — решено, что ни я, ни ты ничего об этом не знаем, хотя бы из деликатности.

— Хорошо, пусть будет так. Но я спрашиваю: будет ли уволен Стеффенсен, если я категорически потребую, чтобы он остался?

— Стеффенсен… Ах, уж этот мне Стеффенсен! Ты его не знаешь, Абрахам!

В эту минуту вошла горничная и доложила, что какие-то дама и господин спрашивают, дома ли хозяева.

Это были пастор Крусе с супругой. Они рассыпались в извинениях, что обеспокоили визитом в столь поздний час, но они возвращались с собрания верующих, после чтения библии, увидели в окнах свет, и им захотелось зайти.

Они пришли действительно вовремя, и их приняли очень приветливо.

Клара встретила фру Фредерику очень мило: ей вдруг захотелось быть приветливой с пасторской четой. Она с интересом слушала Фредерику, рассуждавшую о том, как экономнее вести хозяйство, и сообщавшую рецепты дешевых блюд. А когда на следующий день Абрахам проворчал, что соус представляет собой просто кашицу из муки, Клара с удовольствием заявила, что «транжирить деньги на питание отвратительно», даже если имеешь достаточно средств, чтобы позволять себе это.

Профессор и пастор быстро разговорились — сначала об организации помощи неимущим, затем о рабочих на фабрике, наконец о внутренних делах фабрики.

Только Абрахам чувствовал себя плохо: ему не нравился ни Мортен, натянутый и важничающий ретроград, ни его супруга; Абрахам с досадой думал, что этой чете в последнее время все больше удавалось втереться в их дом. Он продолжал ходить взад и вперед по комнате, едва участвуя в разговоре.

Впрочем, разговор и без его участия был в достаточной степени оживленным. У пастора к профессору нашлось не меньше вопросов, чем у Клары к Фредерике. Расставаясь, дамы условились встретиться в понедельник. Пастор немного смущенно осведомился, в котором часу можно будет зайти к профессору на предприятие по делу.

VI

Несколькими днями позже капеллан, как было условлено, посетил профессора Левдала в его личной конторе. Пастор немного волновался, чувствовал себя неловко и часто вытирал пот со лба носовым платком, который он держал скомканным в крепко сжатой руке.

Профессор спокойно и доброжелательно, но с явным любопытством наблюдал за пастором.

Он полагал, что разговор будет о каком-нибудь сборе для благотворительного общества или о чем-либо подобном, и, желая прийти на помощь смущенному молодому человеку, начал наводящий разговор о многочисленных обязанностях и тяготах, обременяющих духовного отца, добросовестно относящегося к своему долгу.

Профессор скоро понял, что дело не в этом, и готов был уже прямо спросить, что, собственно, ему нужно, когда тот, очень неловко и явственно смущаясь, осведомился, доволен ли профессор своей работой администратора на фабрике.

— Да, более или менее, — отвечал профессор. — Ведь с такого рода работой всегда связана большая ответственность: приходится, знаете ли, заботиться о большом количестве людей! Но мы стараемся по мере сил всячески улучшать положение рабочих.

И это было «не то». Капеллан явным образом не собирался говорить о рабочих; наконец он кашлянул и неуверенно произнес:

— Акции, вероятно, имеются у многих…

— Акции? Как? Ну да!.. Вы, насколько я понял, спрашиваете об акциях? Да, они имеются у многих. Я сказал бы, не очень уж у многих: ведь стоимость каждой акции тысяча крон. Это большая сумма. А мы еще пока не организовали выпуск акций меньшей стоимости.

Профессор обрел спокойную уверенность, которой он чуть было не лишился, не зная, как попасть в тон разговора. О предприятии он мог говорить долго, охотно и авторитетно.

С людьми своего прежнего круга профессор всегда держался человеком науки и не прочь был подшутить над «торгашами». Поэтому сперва ему показалось необычным и нелепым, что они двое, люди с университетским образованием, ведут беседу об акциях и прибыли.

Мортен Крусе умело овладел темой беседы; он толковал о предприятии с таким знанием дела, что поверг профессора в изумление.

— Как высоко стоят акции «Фортуны» в настоящий момент? — спросил, наконец, пастор.

— Да, по правде говоря, я не знаю. В последний раз я покупал…

— А разве вы тоже покупаете?

— Нет, я не в том смысле, — отвечал профессор. — У меня уже и без того много акций; но несколько раз случалось, что отдельные акционеры… неподобающим образом вели себя на общем собрании… ну, и я принужден был, чтобы сгладить возникшие шероховатости, покупать акции недовольных.

— И сколько вы платили?

— Я брал акции, насколько я помню, по номиналу.

— Значит, и сейчас еще можно купить акции al pari?[55] — спросил пастор несколько взволнованно.

— А вы хотите купить?

— Видите ли, я скажу вам, господин профессор, — отвечал Мортен медоточивым голосом, — супруга моя не лишена того, что принято называть земными благами…

— Да, я слыхал, что супруга ваша имеет состояние…

— Ах, какое там состояние! О состоянии не приходится и говорить: просто небольшая сумма денег, могущая понадобиться в случае болезни или иных домашних затруднений. Вот и все. Но как ни незначительна эта сумма, я все же предпочел бы вложить ее в дело в нашем городе, и притом так, чтобы это обстоятельство как можно меньше бросалось в глаза.

— Конечно, конечно! — согласился профессор.

— Община ни в каком случае не должна считать своего пастора состоятельным человеком! — серьезно сказал капеллан.

Профессор, наконец понявший, к чему все это клонится, сказал предупредительно:

— Словом, вы желаете либо купить ценные бумаги, либо каким-нибудь иным способом, через мое посредство, вложить ваши деньги…

— Да! Именно так! В этом и состоит мое желание! — с восторгом перебил его Мортен. — Вы понимаете: человеку в моем положении не так-то просто улаживать такого рода дела непосредственно самому; но, с другой стороны, нельзя же и вовсе пренебрегать делами, касающимися нашего бренного существования.