Сергей Семипядный - маленькие и неприметные

• Название: маленькие и неприметные
• Автор: Сергей Семипядный
• Жанр: Русское современное
• ISBN: 978-5-4474-1269-2

Грустная история о киллере-везунчике, который не убивал. Дмитрию Подлесному его гражданская жена Марина Бояркина сообщает, что приняла заказ на убийство. Явившись на встречу с человеком, представившимся Иваном Ивановичем, Подлесный получает деньги и данные на будущую жертву. И с изумлением узнаёт, что убить он должен Марину Бояркину. Ошеломлённый Подлесный напивается, а поутру обнаруживает пропажу денег.

---

И тут он с тревогой обнаружил, что Толян готов пойти на мировую с Веркой. Толян разговаривал теперь вполне спокойно, басил ласково:

– Давай, Верка, замнём для ясности. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Верка, я же тебя люблю.

– Да которым местом ты меня любишь? Это которым раз в месяц? Ты же или в дупель, или вумат! А то с похмела!

– Верка, я же к тебе со всей душой. Верка, я же тебя люблю!

– Глохни! Уже тошнит.

– От меня? – вновь начал заводиться Толян. – Тебя от меня тошнит? А от кого тебя не тошнит? А от кого ты торчишь? От Юрца? Я же вижу, как ты ему глазки строишь, сучара! Вас же оставить нельзя ни на секунду! Шалава! Шалава и шалашовка! А ну оденься, тварь!

– Боишься, что простужусь? Заботу проявляешь?

– Одевайся! Быстро! Пока я тебя!..

– Да я два месяца могу не одеваться, пока ты меня!

– Ах ты!.. – Толян хотел ударить подружку, однако та вскочила на ноги и отбежала в сторону.

Толян метнулся было за нею, но тотчас вспомнил о пленнике и вернулся.

– Повернись! – рявкнул он Уквасову, и тот повернулся к нему спиною. Толян ухватился левой рукой за верёвку, болтавшуюся позади Уквасова, и побежал к Верке.

– Ахр-ахр! – захрипел Уквасов, не успевший пропустить пальцы рук между горлом и петлёю.

– За мной, гнида! – приказал Толян.

Уквасов понимал, что для него жизненно необходимо поспеть за Толяном. Но Верка не считала возможным бегать по прямой, она петляла. И Толян следовал за нею, стремительно реагируя на её финты. Что касается Уквасова, то он успевал не всегда, что приводило ко всё более удушающему затягиванию петли на его горле, потому как Уквасов, вцепившийся руками в верёвку возле устья петли, ослабить её смертную хватку не мог. А когда же он, споткнувшись, упал, Толян продолжал тащить его волоком.

И сознание покинуло несчастного.

10

Долгоиграющие негативные воздействия на психику Подлесного вконец измотали его. Кажется, он уже не способен был не то что действовать рационально, но и мыслить сколько-нибудь логически. В голове была каша из слов и обрывков фраз. И думать не хотелось нисколечко.

А надо было принимать решение. Хотя, конечно, если не идти сию же минуту домой, то принятие решения можно и отложить. Вот именно, если не явиться сейчас домой, то… И тут Дмитрий обнаружил, что он уже у своего подъезда. Осталось пять, четыре, три… Остался один шаг! Он уже взялся за дверную ручку, он потянул дверь на себя… Стоп! Дмитрий замер, а затем, собравшись с духом, решительным движением оттолкнул от себя металлическую дверь подъезда, недавно установленную и выкрашенную в фиолетовый цвет, и резко повернул обратно. Однако не сделал он и десятка шагов, как вдруг зазвучал за его спиною знакомый голос, тот самый, встречу с обладательницей которого ему так сильно хотелось отложить на более чем неопределённый отрезок времени.

– Диман, ты куда? – услышал он голос Бояркиной и остановился, от неожиданности втянув голову в плечи. Но Марина уже приблизилась и, схватив его за рукав, развернула лицом к себе. – Я хотела спросить, откуда это ты? Что-то я не понимаю. Со стороны посмотреть – идёшь от дома. Но, извини, я-то ведь знаю, что дома ты не ночевал. Или ты дома ночевал?

– Да нет, я дома не ночевал, – вынужден был признать Дмитрий, который каждой клеточкой своего организма уже понимал, что тон, которым с ним разговаривает Марина, не предвещает ничего хорошего. Больше того, сулит неприятности.

– Ну так и где же ваше величество ночевать изволили?

– Марина, я должен тебе всё объяснить, – заторопился Дмитрий.

Однако он опоздал. Вероятно, поздно уже было десять или двадцать секунд тому назад, тогда, когда Марина вопрос «ты куда?» заменила вопросом «ты откуда?». Бояркина сгребла его за шиворот и поволокла в сторону подъезда.

– Я знаю, откуда ты выпал! – прошипела она. – Давно уже надо было догадаться мне, дуре старой. Ничего, сейчас я вам обоим устрою! Сейчас я вас поучу и полечу одновременно! Я ей сделаю бахромчатую стрижку! Змеюка подколодная!

– Марина, я тебя не понимаю! Марина, кто – змеюка? – растерянно бормотал Дмитрий.

– Молчать! – прикрикнула Бояркина и ударила Подлесного в затылок. Правильнее сказать, не ударила, а как бы ткнула, так, чтобы не отбить кулак о жёсткий затылок.

Бояркина притащила Подлесного к двери квартиры Степанищевых и решительным движением прижала кнопку звонка. Дмитрий недоумённо покосился на Бояркину и хотел было уж вербальным способом выразить это своё недоумение, как вновь получил болезненный тычок, пришедшийся теперь ему в правую бровь.

– Твой где? – спросила Бояркина у открывшей на звонок дверь Степанищевой.

– Вы чего это так? – хмуро сказала хозяйка квартиры. – Перепугали даже. Нажали бы пару раз и всё. И ждите, а не…

– Твой где, спрашиваю? – перебила Бояркина.

– На работе. А что случилось?

– Он на работе, а ты не знаешь! – со зловещей ухмылкой выкрикнула Марина. – Так ты, значит, курва, не знаешь, что случилось! Ну да, не в первый же раз! Что ж тут особенного?!

– Мариночка, дорогая, ты ошибаешься! – постарался перекричать Бояркину Дмитрий и тут услышал, что в замке поворачивается ключ.

– Что здесь за шум? – весело прокричал вошедший Степанищев.

– А застукала я наших с тобой благоверных! – огорошила его Марина.

– Не понял я, – с трудом выговорил Степанищев и начал багроветь.

– Застукала, говорю, я их, – повторила Бояркина. – Не зря ты, Вовка, свою курву ревновал. Она даже моего вахлака в постель затащила! Вот тебе и прелести ночной работы!

Степанищева подскочила к Марине и ухватила её за рукав.

– Маринка, соседка, ты что это городишь?! Кого я затащила? Какая постель?!

– А ну отодвинься! – взорвалась Бояркина. – Хватается, вишь!

Между женщинами завязалась некая борьба, и Подлесный подумал, что следовало бы развести их в разные стороны, но в этот миг увидел (сначала, впрочем, видимо, почувствовал) вцепившийся в него взгляд Степанищева.

– Э-э-э! – испугался Дмитрий и попятился, ощутив жгучее желание быть сейчас как можно дальше от Степанищева, пригнувшего голову и сжимающего побелевшие кулаки. – Вова, тут недоразумение. Давай, Вова, спокойно разберёмся.

– Спокойно? – поразился Вова Степанищев и сделал первый шаг по направлению к Подлесному.

– Да-да, спокойно. Тут явное недоразумение. Маринка ошиблась, так как…

Однако в эту секунду Степанищев резко рванулся вперёд, и правый его кулак полетел в голову Дмитрия. Подлесный сумел отскочить, получив вследствие этого отсрочку. Всего лишь отсрочку, потому как уже следующим ударом он мог быть размазан по стене, ибо Вова Степанищев, буйволоподобный от природы, в данный конкретный период настоящего времени был особенно страшен.

И Дмитрий решил не тратить драгоценное время (это время можно было оценить в сумму дней оставшейся жизни) на попытки что-либо объяснить. Он будет спасаться бегством! Путь к выходу из квартиры через дверь закрыт, следовательно, остаётся окно. Дмитрий отпрыгнул в сторону, уйдя таким образом от очередного удара Степанищева, и бросился внутрь квартиры.

– Куда?! – прорычал разъярённый Степанищев. – Стой!

Но Подлесный останавливаться не собирался. А падать – тем более. Однако он упал, наткнувшись на некстати оказавшийся на его пути стул. Степанищев торжествующе рыкнул и нагнулся, протягивая к Дмитрию свою правую руку с растопыренными пальцами. Дмитрий лягнул эту руку ногой, а потом уцепился руками за скатерть и рванул её на себя. Возможно, он намерен был укрыться ею от неправедного гнева ревнивца. Загремела, зазвенела падающая со стола посуда, заверещала, завизжала Степанищева, болезненно воспринявшая данное обстоятельство.

– Молчать! – приказал Степанищев.

– Не смейте бить посуду! – прокричала Степанищева.

– Посуду жалко?! Н-на! – крикнул Степанищев. Одновременно с выкриком он запустил стулом в сервант, размахнувшись при этом так, что два плафона люстры разлетелись вдребезги.

– А-а-а! – завопила Степанищева и бросилась на защиту мебели и посуды.

– Уничтожу! Сотру в порошок! – обещал Степанищев, рывком переворачивая стол. Повисшей на нём жены он ещё не заметил.

Акцент степанищевского гнева сместился на атрибуты семейного благополучия, и Подлесный получил возможность осмотреться. И осмотрелся. Окно отворено. Этаж – второй. А может быть, всё же в дверь попытаться выскочить? Дмитрий побежал к двери, однако на пути у него оказалась Бояркина. Она выставила перед собою руки и завизжала, чем привлекла внимание Степанищева, который тотчас отшвырнул в сторону находившееся в его руках кресло и повернулся к Дмитрию. Дмитрий метнулся влево, затем развернулся и побежал к открытому окну.

Он вскочил на подоконник, но спрыгнуть не успел – Степанищев вцепился в его ветровку и потянул на себя. Если Вова Степанищев втащит его обратно в комнату, то он пропал. И Дмитрий изо всех сил рванулся из рук разъярённого соседа. Однако освободиться ему не удалось. А вот ноги сорвались с подоконника. Спустя мгновение он осознал себя человеком трагическим образом зависшим над пропастью – и вверх подняться нет возможности, и выпустить из слабеющих с каждой секундой рук подоконник боязно. Но Степанищев дважды взмахнул тяжёлым кулаком, нанеся два страшных удара: сначала по пальцам левой руки Дмитрия, а затем по пальцам правой. И Подлесный полетел вниз.