Инесса Яжборовская - Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях

• Название: Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях
• Автор: Инесса Яжборовская
• Издательство: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН)
• Жанр: Публицистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-8243-1087-0

В книге анализируются исторические реалии, приведшие к катынскому злодеянию, — ликвидация Польского государства и его армии как одно из следствий подписания советско-германских договоров 1939 г. В центре исследования — многотрудная история Катынского дела, борьбы против замалчивания и фальсификации обстоятельств, причин и мотивов преступления, усилий по установлению лживости заключения комиссии Бурденко и всей советской «официальной версии», представленной в Нюрнберге. Обстоятельно показаны значение и роль Катыни как в советско-польских, так и в российско-польских отношениях — в течение Второй мировой войны и послевоенный период, в годы «оттепели» и «застоя», в период «перестройки» и коренных трансформаций рубежа нового века. Особо выделяются и рассматриваются 1990-е гг., когда была прорвана завеса тайны и сделан важный шаг в направлении примирения россиян и поляков, развития добрососедства и партнерства.

---

В Польше проходили антигитлеровские демонстрации. В конце января Риббентропа, прибывшего в Варшаву на празднование пятилетия пакта о ненападении, а практически для последнего зондажа перед принятием решения о «польской политике», машинист поезда как бы случайно высадил в привокзальные кучи мусора, а под окнами зданий, куда приезжал посланец Берлина, оказывались возмущенные толпы. Риббентроп должен был признаться Мольтке, что Польша заняла твердую позицию и придется изменить очередность принимаемых решений.

В ежегодном выступлении 30 января 1939 г. Гитлер обошелся без атак на СССР. Это был многозначительный ход.

8 марта Гитлер объявил высшим чинам рейха о своих планах. Перед продвижением на Запад он полагал необходимым обеспечить тылы, получить гарантированные источники сырья и продовольствия, лишить Францию союзников, предотвратить «удар в спину». Поэтому за Чехословакией последует Польша, падение которой сделает более сговорчивыми Венгрию и Румынию. В 1940 г. наступит очередь Франции и Англии, а затем СССР, война против которого «остается последней и решающей задачей германской политики»{39}.

Разрабатывался план завоевания и расчленения Польши путем отделения от нее граничащих с Германией земель и образования западно-украинского государства под немецким протекторатом. Относительно «украинской карты» Гитлер еще не пришел к окончательному мнению. Не было принято решение и об остальных польских территориях. Но переход к силовому решению «польской проблемы» был предрешен.

По прошествии двух дней новую окраску ситуации и перспективам ее развития придало выступление Сталина на XVIII съезде партии, содержавшее заявку на формирование новой конфигурации политических сил на международной арене. Лозунг «Долой версальские цепи!» обретал новую жизнь.

Примечания

1. Версаль: опыт истории: (Вместо предисловия) // Версаль и новая Восточная Европа. М, 1996. С. 11. См. также: Безыменский Л.А. Гитлер и Сталин перед схваткой. М, 2000. С. 34, 176.

2. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 41. С. 324—325.

3. Певзнер Я. Мировая революция: великая авантюра и ее крах // Мировая экономика и международные отношения. М., 1997, № 10. С. 68, 74.

4. Залуский З. Пути к достоверности // Наленч Д. и Т. Юзеф Пилсудский: легенды и факты. М., 1990. С. 278.

5. Фалькович С.М. Влияние культурного и политического факторов на формирование в русском обществе представлений о Польше и поляках // Культурные связи России и Польши XI—XX вв. Związki kulturalne między Polską, a Rosją, XI—XX w. M., 1998 (далее — Культурные связи). С. 193. См. также: Поляки и русские в глазах друг друга. М., 2000.

6. Парсаданова B.C. Образ России в произведениях Пилсудского. Пилсудский и Россия // Культурные связи. С. 167.

7. Восточная Европа между Гитлером и Сталиным (далее — Восточная Европа). 1939-1941 гг. М., 1999. С. 77-79 и др.

8. Литвинов М.М. Против агрессии. М., 1938. С. 15, 16, 31—32; Внешняя политика СССР. Сб. док. Т. 2. М., 1944. С. 921.

9. Дьяков Ю.Л., Бушуева Т.С. Фашистский меч ковался в СССР // Красная Армия и рейхсвер. Тайное сотрудничество. 1922—1933. Неизвестные документы. М., 1992. С. 323.

10. См.: Handbook of Intelligence. Michigan Press, 1963.

11. Наленч Д. и Т. Указ. соч. С. 190, 191.

12. Baranowski W. Rozmowy z Pilsudskim. 1916-1931. W-wa, 1938. S. 9, 12.

13. Залуский З. Указ. соч. С. 192.

14. Документы и материалы по истории советско-польских отношений (далее — Документы и материалы). Т. VI. М., 1969. С. 192—193.

15. Там же. С. 197.

16. Там же. С. 198, 199.

17. См.: Materski W. Tarcza Europy: stosunki polsko-sowieckie 1918—1939. W-wa, 1994.

18. Żochowski S. Myślę o Wrześniu 1939. Londyn, 1993. S. 36, 40.

19. Tomaszewski J. Warjanty dyplomacji w Europie Środkowej w latach 1938— 1939 // Acta Universitatis Vratislavientis. Wrocław, 1981. S. 416—417.

20. Żochowski S. Op. cit. S. 30.

21. Безыменский Л.А. Указ. соч. С. 178; Batowski H. Antecedencje 17 września 1939 // 17 września 1939. Materiały z ogólnopolskiej konferencji historyków. Kraków, 25—26 października 1993. Kraków, 1994. S. 22.

22. См.: Фалькович СМ. Указ. соч. С. 202.

23. См.: Стронський Г. Злет і падіння. Польський національний район в Україні у 20—30-і роки. Тернопіль, 1992.

24. Поляки в Україні. Збірник документів. Ч. І. 1917—1939 pp. Т. І. Перемишль, 1998. С. 12; Чирко В.М. Национальные меньшинства на Украине. Киев, 1990. С. 22.

25. Документы и материалы. Т. VI. С. 200—202.

26. Известия. 14 мая 1935 г.

27. См.: Яжборовская И.С. Советская пропаганда 20—30-х гг. Складывание традиций и стереотипов советско-польских отношений и их верификация // Культурные связи России и Польши. С. 208—211.

28. Абрамов H.A., Безыменский Л.А. Особая миссия Давида Канделаки // Вопросы истории. 1991. № 4—5.

29. Яжборовская И.С. Выработка стратегии антифашистской борьбы и репрессирование ее польских участников // Польская ссылка в России XIX—XX веков: региональные центры. Polscy zesłańcy w Rosji w XIX—XX stuleciu: ośrodki regionalne. Казань, 1998. С. 258—260.

30. Фирсов Ф.И., Яжборовская И.С. Коминтерн и Коммунистическая партия Польши // Вопросы истории КПСС. 1988, № 12. С. 52.

31. Batowski H. Op. cit. S. 22—23.

32. Ibid. S. 25.

33. Документы и материалы. Т. VII. М., 1973. С. 356—357; Безыменский Л.А. Указ. соч. С. 177-180.

34. АВП РФ. Ф. 122. Оп. 22. П. 68. Д. 24. Л. 30, 37.

35. Sprawa polska w czasie drugiej wojny światowej na arenie międzynarodowej. Zbiór dokumentów. W-wa, 1965. S. 11—13.

36. СССР в борьбе за мир накануне Второй мировой войны (сентябрь 1938 — август 1939): Документы и материалы (далее — СССР в борьбе за мир). М., 1971. С. 153.

37. Dziennik Szembeka J. Dokument polityki sanacyjnej. W-wa, 1954. S. 58.

38. Безыменский Л.А. Указ. соч. С. 179. Beck J. Dernier rapport. Politique polonaise 1920—1939. Neuchtel, 1951. P. 183.

39. Подробно см.: Восточная Европа. С. 124-128, 134—138.

Сговор

Основной сутью событий первой половины 1939 г. были рост агрессивности фашистской Германии и усиление противоречий между нею, с одной стороны, и Великобританией и Францией — с другой. СССР объективно стоял перед выбором партнеров: и та, и другая сторона «дозревали» до готовности вести с ним не только обмен мнениями, но и реальные переговоры, добиваться интенсификации контактов и достижения договоренностей. Сталинское руководство избрало курс на сближение с Берлином, хотя неоднократно изображало это решение как вынужденное.

Несмотря на резкую антагонизацию двусторонних отношений после прихода Гитлера к власти, прагматика экономических интересов возобладала, и обе стороны стали давать сигналы о желательности возобновления экономических отношений: СССР с 1935 г., Германия — с декабря 1938 г., когда немцы предложили возобновить переговоры о продлении торгово-кредитного соглашения. В их ходе стало вызревать стремление уладить и политические отношения, поэтому старт этого процесса датируется январем 1939 г. Постепенно укрепляясь, эта новая тенденция весной—летом 1939 г. становилась определяющей для развития международных отношений в целом{1}.

Смягчение гитлеровских высказываний в адрес СССР отозвалось смещением в ту же сторону оценок в докладе Сталина на XVIII съезде ВКП(б) 10 марта 1939 г. В нем произошел существенный идейно-политический сдвиг, появилась прагматическая двойственность внешнеполитических установок, эклектика, свойственная постидеологическому сознанию в период кризисного развития тоталитарного режима.

Критика Германии, Италии и Японии, фактически развязывавших новую империалистическую войну, оказалась совмещенной с не менее резкими нападками на «неагрессивные, демократические государства» — Англию, Францию и США, которые Сталин обвинил не только в попустительстве фашистской агрессии, но и в стремлении дать Японии и Германии «впутаться в войну», особенно с СССР, «увязнуть» в ней, чтобы все ее участники «могли ослабить и истощить друг друга», а западные державы — «выступить на сцену со свежими силами» и «продиктовать ослабевшим участникам войны свои условия»{2}. Установок противодействия распространению фашистской агрессии сталинское выступление не содержало ни в каком виде. Он повернул свои обвинения против западных держав — указывая на их стремление толкнуть СССР против Германии, «спровоцировать конфликт с Германией без видимых на то оснований», «втянуть в конфликт нашу страну провокаторами войны, привыкшими загребать жар чужими руками». Германия в этих двусмысленных рассуждениях стала выглядеть такой же жертвой злых помыслов, как и СССР, и попала в число стран, с которыми Советский Союз был готов на «укрепление деловых связей»{3}.

В Берлине эти акценты доклада были поняты не только как приглашение к укреплению экономических, деловых связей, но как намек на смену идейно-политических ориентиров и готовность поддержать его внешнеполитический курс. Это предсказывало возможность сговориться и обеспечить подвижку в расстановке сил на международной арене со всеми вытекающими отсюда последствиями для усиления позиций Германии. Оставалось только продумать условия сделки.