Хидэо Фурукава - Белка, голос!

• Название: Белка, голос!
• Автор: Хидэо Фурукава
• Издательство: Издательский Дом «Гиперион»
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-89332-229-3

Действие романа «Белка, голос!» разворачивается в 1943 году, когда японские войска отступили с острова Киска, одного из Алеутских островов, бросив там на верную смерть четырёх боевых псов. Но собак спасают американские военные, высадившиеся на остров. С этого момента начинаются удивительные приключения этих собак и их потомков, разбросанных по всему миру. По воле человека они храбро воюют во всех войнах XX века: во Второй мировой, в холодной войне, во вьетнамской и Афганской войнах, в войне за господство в космосе.

Сталин, Мао, Хрущёв, Хо Шимин, Горбачёв, Ельцин, офицеры КГБ, японские якудза, чеченские террористы, наркобароны — в этом жестоком мире, мире тайных и явных войн только псы остаются верны сменяющим друг друга хозяевам…

---

И вот десятого февраля 1944 года на острове осталось семь собак. Вместе с отрядом, который прослужил полгода в качестве гарнизонных войск острова Киска и теперь менял место дислокации, они погрузились на транспортное судно, вошедшее в залив острова Киска.

Век войн — век боевых псов — двадцатый век. Псы убивали на войне, псов убивали на войне. Псы похищали, псов похищали. Часто их захватывали прямо на передовой. Пройдя военную дрессировку, псы, в развитие и улучшение породы которых было вложено много сил, оказались важным секретным оружием. В 1910-х годах Германия собирала по всей территории оккупированной Бельгии собак породы мастифф, которые могли тянуть тяжёлые грузы. Ведь таких собак в Германии не было. На восточном и западном фронтах армии великих европейских держав выкрадывали собак тех пород, которых не было в собственных армиях. В 1940-х годах, во время Второй мировой войны, ситуация осталась прежней. Например, передовая в вопросе разведения собак Германия к моменту капитуляции Франции похитила почти всех французских боевых псов.

Семь псов с острова Киска были перевезены на Большую землю. Два пса — захваченные на передовой «пленные» и остальные пятеро — «кандидаты» на прохождение дрессировки. К щенкам большой интерес проявили инструкторы из морской пехоты. Ведь это было второе поколение псов, рождённых от чистокровной овчарки американского происхождения Эксплоужен и чистокровной овчарки Macao, выдрессированной японской стороной, успехи в дрессировке которой уже никто не отрицал. Чтобы убедиться в том, насколько качественными получились щенки, требовалось перевезти их на Большую землю.

При благоприятном раскладе псы могли пройти дрессировку на базе морской пехоты и получить американское гражданство.

И они больше не будут ни «заключёнными», ни «кандидатами».

Для семи псов, помещённых на транспортное судно, не приготовили ни специальной каюты, ни подстилки для сна.

Их пристегнули цепями к корабельному мостику. К тому моменту щенкам было без малого четыре месяца, они были очень напуганы. Разумеется, никто не обращал внимания на чувства собак, и транспортное судно двинулось в путь. Сначала всех псов посадили на одно судно, направлявшееся в порт Датч-Харбор на острове Уналашка. Расстояние более семисот километров.

Судно отправилось в путь, через четыре километра оно вышло из гавани Киска, и все семь псов навеки попрощались с этим местом.

Псов начала одолевать морская болезнь.

Судно следовало вдоль дуги Алеутских островов, продвигаясь всё дальше на восток. Корабли раскачивает и на западе, и на востоке, и на юге, и на севере. Алеутские острова продолжали мучить собак. Всего в десяти метрах над поверхностью моря висели облака, жестокий ветер со снегом хлестал по бортам. Погода резко менялась, вновь и вновь. Сначала щенки были подавлены. Их рвало, они дрожали, в зрачках была пустота. Кита, единственный хоккайдский пёс среди семерых, чувствовал себя всё хуже и хуже. Лишь Macao невозмутимо переносил дорогу. Он помнил, как приехал на Алеутские острова. Его посадили на такое же транспортное судно или эсминец, а потом в качестве солдата гарнизона Хоккай Северной армии он приехал сюда из далёкой бухты Муцу. Воспоминания помогали ему. Разумеется, и у Кита должны были быть такие же воспоминания, но от них не было никакого толку.

Кита страдал.

Люди на мостике наблюдали за тем, как подавлен Кита суровым морским путешествием к острову Уналашка.

Депрессия. Поддавшись ей, собака теряет желание жить.

Люди считали, что всему виной морская болезнь. Ведь солдаты, которых перебрасывали в другие места на том же корабле, блевали, стонали, измазавшись в своей и чужой блевотине и дерьме. Однако такое предположение было ошибочным. Кита, конечно же, страдал от морской болезни. Но до такого плохого состояния Кита довела не только морская болезнь. Всё это из-за вакцины против бешенства, которую вкололи ему на острове Киска накануне отъезда. Как только в силу вступил план по перемещению собак на Большую землю, было приказано ввести им всем вакцину. Её доставила группа снабжения из состава Военно-Воздушных сил. Проблема была не в самой вакцине. Это была уже третья прививка. Предыдущую ему сделали совсем недавно, накануне приезда на остров Киска-Наруками в качестве пса Военно-Морского флота. Проявились побочные эффекты.

Передозировка. У Кита поднялась температура, его охватило чувство апатии. Кита не мог контролировать свой аппетит, Кита страдал. Кита был подавлен, но его состояние приняли за болезнь. Прибыв в порт Датч-Харбор на Уналашке, Кита сошёл на берег вместе с остальными шестью псами, но его не передали Алеутскому гарнизонному отряду морской пехоты. «Он никуда не годится. Его не следует перевозить на Большую землю» — такой был вынесен вердикт, и Кита отделили от других шести псов.

Кита остался на острове Уналашка, так и не увидев, как остальных передали прикомандированному отряду Датч-Харбора, а затем переправили на военную базу Кэмп-Лежун в Северной Каролине.

Его оставили на Алеутских островах.

Он не шёл на поправку — болел, а его состояние приняли за депрессию. Он не проявлял активности. Но никто не собирался умерщвлять пса. Его привязали рядом с портовым складом, как обычного сторожевого пса.

Кита! Кита! Что же ты чувствуешь?

Он был боевым псом с прекрасной родословной. Обладал крепким телосложением. Один из избранных. Во время дрессировки он выполнял разнообразные задания, обнаруживал опасность и атаковал, искал и спасал раненых. Но чем же он занимался на фронте? На острове Киска-Наруками он отвечал за пробу пищи на предмет обнаружения ядов. Он пробовал дикорастущие растения и своей жизнью подтверждал их пригодность. Однако… Это всё. Конечно, и его работа была важна. Именно благодаря ей на оккупированной территории Алеутских островов, несмотря на трудности с доставкой продовольствия, удалось предотвратить цингу среди гарнизона острова Киска-Наруками. Однако его хозяева, которым он поклялся в верности, в ходе операции Кэ уехали с острова, бросив Кита и других трёх псов. Затем последовали дни в компании товарищей. Это было свободное время на безлюдном, безымянном острове. Безвременье. Затем приехали новые хозяева. Они дали собакам еду, они полюбили Кита, и тот запомнил английские команды. Кита верил этим людям.

А теперь Кита болен, и он здесь. Его хозяев больше нет. Нет ни одного человека, который был бы ему знаком. Его опять бросили. Опять оставили. А его товарищи… Они даже разлучили его с товарищами! «ПОЧЕМУ?» Кита рычит. Дрожа от зимнего холода, он рычит как бешеный. «ПОЧЕМУ ОНИ ТАК ОБОШЛИСЬ СО МНОЙ?» Хозяева появляются и исчезают. Он предан им, а они безжалостно бросают его. Даже боевая дрессировка, ради которой его выбрали, не имела никакой ценности. Всё бессмысленно. Его не оставляли боль и подавленность.

«РАДИ ЧЕГО Я ЖИВУ?»

Абсолютное бессилие. Находясь в этой бухте, Кита практически не замечал окружающего его мира. Он по-прежнему был как в дурном сне. Действительность стала для него дурным сном.

Но его кормили. Ему не давали просто умереть от голода.

О нём заботился один молодой человек двадцати двух лет из числа наземных служащих авиационного отряда. Его мобилизовали в 1942 году. Он любил собак, поэтому и взял на себя заботу о Кита. Молодого человека привлёк внешний вид пса. Такой породы в своих родных местах ему ещё не приходилось видеть, к тому же Кита довольно сильно отличался от северных пород — самоеда и маламута. Молодой человек впервые увидел собаку японской породы. Торчащие уши, завёрнутый, как у шпица, хвост. Хоккайдские псы сильны и бесстрашны, раньше их использовали даже на медвежьей охоте. Всё это было видно по его внешности. Что же это за пёс?

Чтобы посмотреть на диковинного пса, парень два раза в день навешал Кита.

Кита не умирал.

Его организм восстанавливался, но он по-прежнему жил в каком-то дурном сне.

В апреле 1944 года Кита увидел перед собой двоих людей. Один из них — тот самый молодой человек, другой — пилот почтового самолёта. Мужчине было тридцать лет. Пилот сказал: «Вот это да, такого пса я впервые вижу». Пилот осмотрел его со всех сторон. Молодой парень сказал, что ему жалко пса. Его почему-то оставили здесь. А в придачу два одеяла, чтобы он спал на них. А ведь здесь Алеутские острова.

— А вы и правда сможете взять его к себе?

Пилот поднял на него глаза:

— Да, конечно же.

— Он вам понравился?

— Конечно. Я помещу его в псарню нашей почты. Я собираю по одному псу разных пород. Это редкий пёс, таким можно будет гордиться.

— Как здорово! — сказал парень, обращаясь к Кита. — Теперь у тебя будут друзья среди почтовых собак.

Через три дня пилот появился вновь. На сей раз в военном управлении он прошёл нехитрую процедуру. Ему пришлось подписать всего один документ, после чего Кита посадили на самолёт. Теперь вместо почты на борту самолёта оказался Кита, весивший, вероятно, столько же, сколько несколько сотен писем.