Владимир Васильев - Рекрут

• Название: Рекрут
• Автор: Владимир Васильев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-088482-7

Центрум. Центральный мир вселенной, окруженный лепестками других миров, среди которых и наша Земля. Когда-то Центрум был велик и силен, но катастрофа отбросила его в прошлое. Здесь, на перекрестке тысяч и тысяч цивилизаций, несет свою вахту Корпус пограничной стражи, охраняющий границы между мирами…

Приморское государство Джаваль, по-южному богатое, ленивое и сонное, не любит перемен – да и зачем они, если безбедная и спокойная жизнь и так прекрасна? Однако именно в степях Джаваля начинается сложная многоходовая операция, в которую оказываются вовлеченными самые разные игроки – от спецслужб Клондала и Сургана до контрабандистов, бандитов и представителей пограничной стражи. Однако главной фигурой совершенно неожиданно становится молодой компьютерщик Костя Степанов, решивший подработать простым носильщиком у торговцев…

---

Костя по примеру Виорела снял вещмешок со спины и закинул его на одно плечо.

– Пойдем, – сказал Виорел и поднялся на крылечко.

Дверь словно на заказ открылась, и из здания вышел бородатый детина в синем берете, сером костюме и грубых тупоносых башмаках. Почему-то этот человек показался Косте похожим на моряка. Виорелу он по-свойски кивнул, словно знакомому, Костю коротко оглядел с головы до ног и молча спустился с крыльца. Виорел вошел в не успевшую затвориться дверь. Костя поспешил за ним.

За дверью вопреки ожиданиям было достаточно светло. Справа от входа открывался большой зал, заставленный столами. Тут было светлее, чем в остальных местах, скорее всего из-за расположенных высоко вверху полупрозрачных куполов, встроенных в крышу. Слева возвышалась конторка, узкая и длинная. Прямо вела широкая лестница на второй этаж.

Поверх ящичков конторки на вошедших взглянул востроносый человечек, должно быть, клерк. Он был кучеряв, словно пудель, и почти все время щурился – не иначе, был близорук.

– Виорел! – воскликнул клерк, а потом заговорил на непонятном языке, и, кажется, это вовсе не был язык Центрума. Это был земной молдавский. – Буна сера! Бине аць венит!

– Буня, Фрагуш.

Они перебросились еще несколькими фразами, после одной из которых упомянутый Фрагуш с любопытством посмотрел на Костю, но сразу же отвел взгляд.

– Все, пойдем, – через минуту сказал Виорел по-русски и направился к лестнице. И снова Косте ничего не оставалось, как направиться следом за напарником.

На втором этаже они миновали небольшой холл и углубились в один из трех коридорчиков с дверьми по обе стороны. Их коридорчик вел прямо от лестницы, в глубь здания и прочь от входа, в то время как два остальных – направо и налево, несомненно, вдоль фронтальной галереи над входом.

Примерно посредине коридора Виорел решительно толкнул одну из дверей. Почему он выбрал именно ее, Костя не понял – на двери не было никаких обозначений, надписей или цифр. За дверью обнаружилась небольшая комнатушка с двумя кроватями, столом и умывальником системы «Мойдодыр». Имелось и небольшое оконце, хотя Костя сейчас затруднился бы предположить, куда оно выходит – не иначе, во внутренний дворик, больше вроде бы некуда.

– Ужин я заказал в номер, сейчас принесут, – зачем-то сообщил Виорел. – Располагайся. На сегодня программа завершена. Разрешаю мучить вопросами. Только умоюсь сначала…

Оставив вещмешок у изголовья одной из кроватей, а сапоги с намотанными на них портянками в ногах, Виорел босиком прошлепал к мойдодыру.

* * *

– Вкусно! – оценил Костя с уважением.

На ужин им подали: салат из всего на свете, включая огурцы, помидоры, капусту, зелень и что-то еще, Косте решительно незнакомое. Заправлено было растительным маслом, кажется, оливковым. Еще – хрустящие поджаренные хлебцы, столбиком, на тарелочке; скворчащую сковороду, полную чего-то вроде голубцов – оболочка явно растительная, внутри пряное, аж тающее во рту мясо, и все это в остром горячем соусе. Подано было по-деревенски: «голубцы» прямо на сковороде, салат в миске, большой и глубокой. Персональные тарелки принесли, но Виорел ими особо не пользовался; салат, к примеру, накладывать не стал, ел ложкой непосредственно из большой миски, да и «голубцы» делил на части той же ложкой и лопал точно так же, со сковороды.

Из питья подали вино в большом глиняном графине, домашнее, ароматное и, как выразился Виорел, – нажористое.

– Местное блюдо, – жуя половину «голубца», пояснил Виорел. – Писк и эксклюзив, больше нигде не делают. Ну… почти нигде. Называется «танзо».

Слово было говорящее, Костя перевел бы его как «плотоядное растение».

– Вдоль всего побережья в море коса тянется, там болота всякие, заливчики, озерца и прочие радости. Озерца пресные, как ни странно. Вот там эта травка и растет. Она реально хищная, вроде нашей росянки, только крупнее. Даже небольшую птицу сожрать может, а уж насекомых лопает так просто горстями. Местные эту травку выращивают целыми плантациями, кормят, а когда голова вырастает до нужных размеров, закладывают туда шмат мяса. Потом, часа через полтора-два, голову вместе с этим мясом – чик! И на сковородку. Сам видишь, что получается, пальчики оближешь.

– Хитро, – оценил Костя, думая немного о другом. – Так, значит, это было все-таки море?

– Море, море, – подтвердил Виорел, в очередной раз доливая вина в стаканы мутного толстого стекла.

– А я на горизонте вроде берег видел. Решил, что река.

– Это ты ту самую косу и видел, – объяснил Виорел. – Открытое море вообще-то дальше на запад, а этот длиннющий залив называют «фарэ». Лиман по-нашему.

Сковороду совместными усилиями они быстро опустошили и теперь сидели, попивая вино и изредка зачерпывая из миски салатику.

– Давай-ка я тебе расскажу все, что должен знать новичок о Центруме в целом и о Джавале в частности, – предложил Виорел, и Костя немедленно обратился в слух. – Во-первых, не дуйся, я сознательно оттягивал этот момент. Лучше, когда человек кое-что увидит собственными глазами, тогда в остальное легче поверить. Вот расскажи я тебе про чужой мир прямо тогда, в «Разбойнике», ты бы поверил? Только честно.

– Не знаю. – Костя неопределенно пожал плечами. – Не уверен.

– А я знаю, – заявил Виорел убежденно. – Ни в жизнь! Проверено. Даже уже в Центруме не сразу верят, таково уж свойство человеческой психики. Надо какое-то время потыкаться носом, испытать на собственной шкуре, привыкнуть, наконец. Вот тогда разум уже готов принять невероятное как данность. Потому я и не спешил. А первое время реально лучше поучить местные языки – ты, кстати, старайся больше говорить по-джавальски, тогда закрепится намертво.

– А проводники в поезде были не джавальцы? – Косте почему-то вспомнилась посадка в вагон на далекой станции в степи. – Ты с ними говорил, но я не понял ни слова.

– Правильно говорить не джавальцы, а джавальеры, запоминай! А проводники действительно нездешние, из Клондала, – подтвердил его догадку Виорел. – Это местная метрополия, самая развитая страна на материке, хотя ей кое-кто уже крепко наступает на пятки. Клондальский, кстати, тебе надо учить обязательно, если думаешь ходить в Центрум. Он здесь вроде английского в нашем мире. Или русского в Советском Союзе. По большому счету, знаешь клондальский – не пропадешь нигде в Центруме. Но и знание местных языков тоже выручает, сам понимаешь. Поэтому после второго прохода советую плотно налечь именно на клондальский. Если со мной пойдешь – обучу, не проблема.

– А возьмешь? – поинтересовался Костя.

– Илья еще долго будет не носильщик, – вздохнул Виорел с сожалением. – Так что возьму, куда деваться. А ты все-таки решился? Прощай, офис, прощай, планктон?

– Да реально надоело, – признался Костя. – Устрою отпуск. Плюс еще и подработаю. Кто ж откажется? Тут, кстати, в море хоть искупаться-то можно?

– Сколько угодно! Только нам пару дней будет не до того, учти. А вот когда все порешаем – ради бога, можно будет на косу сплавать, там пляжи практически пустые. И вода чище.

Виорел отпил из стакана, с легким стуком поставил его на столешницу и продолжил ликбез:

– Едем дальше, друг мой ситный. Ты, наверное, удивлялся, когда мы экипировались перед переходом. И одежде, и остальному снаряжению. Так вот: оно именно такое далеко не от фонаря, а по элементарным соображениям. И дело даже не в том, что Центрум сегодня отстает от Земли лет на сто, если не больше. Дело в причине, которая отбросила Центрум назад, потому что раньше Земля отставала от Центрума. Да, да, отставала, на те же сто лет. Причина заключается в следующем… по крайней мере это наиболее широко распространенная версия. Некий примыкающий к Центруму мир…

Виорел осекся и ненадолго задумался.

– Так, давай сначала немного о другом. О концепции множественности миров.

Костя слушал как зачарованный. Формулировки вроде «концепция множественности миров» от Виорела было слышать странно – до недавнего времени Костя полагал его простоватым торгашом-молдаванином, одним из наводнивших Россию переселенцев, которыми кишмя кишит любой рынок в любом городе или городишке. Большею частью это выходцы с Кавказа и Средней Азии, и встретить их можно не только на рынках, конечно. Но так или иначе, мигранты давно уже сделались неотъемлемой приметой новой России. По их поводу можно радоваться (делают всю рутинную работу – метут дворы, например) или негодовать (подмяли под себя все и вся, везде насаждают свои нравы и обычаи, вплоть до того, что русским в России становится крайне неуютно жить), но игнорировать тот факт, что приезжие стали частью реальности, или отмахиваться от него – попросту глупо. И вдруг – такие умные речи от этого самого «понаехавшего»!

– Представь себе ромашку, – объяснял Виорел. – Желтый кругляш на стебле – это Центрум, а вокруг лепестки. Земля – один из лепестков, ничем особо не примечательный. Остальные лепестки – похожие на Землю миры. Похожие в плане природы, уровень развития может быть какой угодно, от средневековья до первобытности. Есть миры и вообще без людей, но попасть туда проблематично – кто врата-то откроет? Впрочем, тебе это пока не важно. Главный закон перемещений довольно прост: из любого мира можно попасть только в Центрум. Из Центрума можно попасть куда угодно.