Вано Урджумелашвили - Суворовцы

• Название: Суворовцы
• Автор: Вано Урджумелашвили
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детская проза
• Год: 1957

Повесть «Суворовцы» рассказывает о жизни и учёбе ребят разных национальностей, нашедших в Суворовском училище свой второй дом. Для младшего школьного возраста.

---

— Сумею! — вырвалось у меня невольно, и я ударил кулаком о стенку.

Наташа посмотрела на меня с удивлением, не понимая, чем было вызвано мое замечание. Она же не знала, что происходило у меня в душе!

«Да, сумею! — думал я про себя. — Моё слово — не пустой звук и не дым, который быстро рассеивается в воздухе!

Нацепите Тенгизу на голову бант вместо фуражки, если с сегодняшнего дня он не будет учиться на круглые пятёрки и не сделается скоро комсомольцем!»

В жизни не был я таким счастливым и радостным, как в этот день. Моя мечта сбылась: я познакомился с. Наташей.

Настоящий товарищ

— Суворовец Смирнов, я очень благодарен тебе, — сказал я ему после бала.

Смирнов не понял, за что я его благодарил, и удивлённо посмотрел на меня:

— Тенгиз! Ну почему ты до сих пор на меня сердишься? Я поступил тогда правильно, и каждый суворовец должен поступать так же…

— Ты прав. Я понял это давно! Но не только за это я тебя благодарю. Оказывается, кое-чего и ты не знаешь. Я предлагаю тебе быть моим другом. Понял?

— Понял.

Некоторое время мы молчали. Да к чему были слова? Мы крепко пожали друг другу руки, обнялись.

С тех пор мы каждый день вместе готовим уроки. Смирнов мне помогает по строевой подготовке, а я ему — в решении арифметических задач. Ведь я серьёзно принялся за дело, а арифметика мне очень нравится… А по русскому я еще хромаю немного. На уроках не всегда могу ответить на тот или иной вопрос.

Но с помощью Смирнова мне всё становится понятным. За последнее время я ни по одному предмету не получал меньше четвёрки. Вот что значит помощь товарища и усидчивость в занятиях! Не отстаю уже и по строевой подготовке. Мне, Смирнову и еще двум суворовцам лейтенант Логинов перед строем объявил благодарность за хорошие показатели.

Лейтенант мне сказал о своём намерении написать моей матери, что сын её учится хорошо и ведёт себя отлично.

Я с нетерпением жду, когда он пошлёт письмо. Для мамы большей радости и не придумаешь. У нас ведь родных никого нет. Мы вдвоём. Если бы вы знали, как она меня любит! Захоти я птичьего молока, и то бы достала. Она никогда не сердилась на меня.

— Милый мой, дорогой, единственный мой сынок. Выращу я тебя так, чтоб даже дуновение ветерка не коснулось тебя. Не дам я тебе почувствовать, что ты сирота, — говорила мне мать обычно.

И действительно, я не чувствовал, что у меня не было отца, насчёт же дуновения ветерка ничего не могу сказать.

Мать, бывало, на работе, а я целый день бегал по улице с мальчишками, гулял в роще или разыскивал птичьи гнёзда. По вечерам я играл в прятки или же катался на карусели в городском саду. В общем, я был сам себе хозяин!

Мать не хотела меня посылать в Суворовское училище.

— Дитя моё, — говорила она, — я так тебя холила, а в Суворовском училище тебе будет трудно!

Но, как всегда, я легко уговорил её.

Когда я ехал в Суворовское училище, мать наполнила две большие корзины продуктами, уложила туда пять пар носков, связала столько же пар перчаток.

— Кто знает, мой сынок, может быть попадёшь в Россию, — сказала она, — а там бывают очень суровые морозы. Как бы ты там не отморозил себе руки и ноги.

Когда мы стали в строй и отправились на вокзал, мать шла рядом со мной. Шла и глаз с меня не сводила. Прощаясь, она мне сказала:

— Учись, дорогой мой, хорошо, не отставай от товарищей. Слушайся во всём старших. Смотри, не опозорь своего отца!

Представляю себе, как обрадуется моя мать, когда она получит письмо лейтенанта и узнает, что я не так уж плохо исполнил её наказ.

По рекомендации генерала

— Тревога!!! — услышал я сквозь сон.

В одно мгновение я вскочил, продел ноги в брюки, надел китель. Где уж было застёгивать его на пуговицы… Я быстро обулся. Наскоро нахлобучил шапку, вскинул на плечо противогаз и, выбежав во двор, помчался к установленному месту. Не скажу, чтоб я прибежал первым, но и меня никто не опередил. Все мы прибыли почти одновременно. В две-три минуты всё училище построилось по отделениям.

Раздалась команда:

— Офицеры к генералу!

Через несколько минут лейтенант Логинов уже разъяснял нам задание. Нашему отделению было приказано выйти к кирпичному заводу на южной окраине города и преградить путь наступающему «неприятелю».

— Суворовцы, нам надо идти как можно быстрее. Сейчас семь часов. В восемь часов ноль-ноль минут мы должны быть в назначенном месте… В противном случае «неприятель» ворвётся в город. Командиром первого отделения я назначаю суворовца Петрова, а командиром второго отделения — суворовца Паичадзе. Я буду вместе с отделением Паичадзе, а старшина последует за отделением Петрова. Командиры отделений, приступайте к выполнению приказа, сказал нам лейтенант.

— Второе отделение, слушай мою команду! — крикнул я и приказал следовать за мной.

Отделение Петрова шло рядом. Быть может, в чём-нибудь другом, но в быстрой ходьбе Петрову со мной не сравниться: я пустился бегом, да как пустился! Далеко позади себя оставил Петрова с его ребятами. Не подвели меня и мои товарищи — они не отставали! Вдруг я услышал сигнал машины. Оглянулся и вижу, что Петров с его отделением устроились на автомашине, машут нам руками и кричат:

— А ну-ка, догоняйте нас теперь, если вы молодцы!

Я ускорил шаг. Ребята шли за мной по пятам. В самом хвосте шагал лейтенант. Мимо нас одна за другой промчались три автомашины. Одна из них даже убавила скорость. Шофёр, вероятно, подумал, что мы его остановим и попросим захватить нас с собой.

— Сядем и мы на автомашину, а то тяжело бежать, весь дух вытрусим, — проговорил один из суворовцев.

— А правда, чем мы хуже суворовцев отделения Петрова? Автомашин тьма, никто нам не откажет. Попросим какого-нибудь шофёра и поедем на машине.

— Прекратить разговоры! За мной!.. — не оглядываясь, приказал я суворовцам.

Ещё раньше я вспомнил: идти по мосту, чтобы попасть на кирпичный завод, нет никакой необходимости; если найти брод, то можно по крайней мере на километр сократить путь.

Как раз в это время я обратил внимание на какого-то старика, который стоял посреди дороги и с любопытством смотрел на нас. Я спросил его, есть ли тут поблизости брод. Старик показал на спускающуюся к реке дорогу.

— Идите по ней и выйдете прямо к броду.

Мы пошли по указанному стариком пути. Лейтенант нам ничего не говорил. Но по его улыбке я замечал, что моими действиями он доволен. Подошли к реке. Я, не останавливаясь, вошёл в воду и направился к другому берегу. Большинство суворовцев молча последовали моему примеру. Один или двое из них пробурчали: нам, мол, никто не приказывал лезть в реку. Я крикнул, не оглядываясь:

— Прекратить разговоры! Выполнять приказ!

Конечно, громко никто не высказывал недовольства, но я ясно слышал, как кто-то из ребят ворчал и критиковал мои действия.

Мы вышли на берег и продолжали путь. Точно в назначенное время мы были у кирпичного завода. Отделение Петрова мы застали уже там.

— Отделение Петрова уничтожено авиацией «неприятеля». Отделению Паичадзе занять огневую позицию по обе стороны идущей в город дороги, — отдал приказание лейтенант.

Кругом открытое поле — ни дерева, ни куста. Хоть бы одна маленькая горка была поблизости!

Я некоторое время не мог решить, где следует занять огневую позицию. И вдруг я вспомнил, что, переправившись через реку, мы пробирались по берегу среди высокого кустарника. Двоих суворовцев я послал туда за ветвями для маскировки, а остальным приказал рыть окопы. Когда вернулись суворовцы с целыми кустами в руках, у нас всё уже было готово. Мы замаскировали окопы и засели в них. Вскоре пришёл связной от генерала и передал лейтенанту приказ: «На подступах к городу «неприятель» занял огневую позицию. Наши части должны перейти в наступление и уничтожить «неприятеля». Сигнал— красная ракета».

Не прошло и пяти минут, как сам генерал занял наблюдательный пункт позади нас. Потом мне рассказывал один старшеклассник, что генералу очень понравилась позиция моего отделения.

Увидев красную ракету, я скомандовал:

— Отделение, вперёд!

Вмиг мы выскочили из окопов и устремились вперёд. Заработали деревянные пулемёты. Началась ружейная пальба. Мы неожиданно подошли к позициям «неприятеля». Завязался ожесточённый рукопашный бой. Мы пустили в ход против «неприятеля» автоматы. Наш огонь беспощадно косил его ряды.

«Враг» дрогнул и обратился в бегство. Мы преследовали бежавшего «неприятеля».

…По окончании боя генерал подозвал меня к себе. Я предстал перед ним и отрапортовал, как полагается:

— Суворовец Паичадзе по вашему приказанию явился!

— Молодец, суворовец Паичадзе, молодец! Я теперь вижу настоящего суворовца, — сказал мне генерал, оглядел с ног до головы и, помолчав немного, спросил: — Откуда вы?