Клайв Льюис - Плавание «Утреннего Путника»

• Название: Плавание «Утреннего Путника»
• Автор: Клайв Льюис
• Жанр: Детская фантастика

«Хроники Нарнии» — это избранная книга, сравниться с которой может разве что «Властелин Колец» Дж. Р. Р. Толкиена. Символично и то, что Толкиен и создатель «Хроник Нарнии» Клайв Льюис были близкими друзьями, а теперь их книги ежегодно переиздаются и соперничают по популярности. Так же как и «Властелин Колец», «Хроники Нарнии» одинаково любимы и детьми, и взрослыми. Суммарный тираж «Хроник Нарнии» превысил 100 миллионов экземпляров.

Эдмонд, Люси, их кузен Юстейс и король Каспиан отплывают на корабле «Утренний Путник» на поиски дяди Каспиана, изгнанного после его недолгого правления. Странствия заносят их в страну Эслана на Краю Света.

---

— Да, Рип, я знаю, — ответил Каспиан. — Но если будет нужно завоевывать снова все три острова, я бы предпочел вернуться сюда с гораздо большей армией.

К этому моменту они уже довольно близко подошли к незнакомцам, один из которых, высокий темноволосый человек, крикнул:

— Доброго утра вам.

— И вам тоже доброго утра, — ответил Каспиан. — Есть ли еще губернатор на Одиноких Островах?

— Конечно есть, — сказал человек. — Губернатор Гумпас. Его Превосходительство в Нерроухэвене. Однако останьтесь, выпейте с нами.

Каспиан поблагодарил его, хотя ни ему, ни другим не понравился вид новых знакомых. Все сели. Но едва они успели поднести кубки к губам, как темноволосый кивнул своим товарищам, и, в мгновение ока, все пятеро путешественников оказались охвачены сильными руками. После минутной борьбы, в которой преимущество было на стороне противника, друзей разоружили и связали им руки за спиной — всем, кроме Рипичипа, который извивался и яростно кусался.

— Осторожнее с этим зверем, Тэкс, — сказал Предводитель. — Не покалечь его. Не удивлюсь, если он принесет большую прибыль, чем все они.

— Трус! Негодяй! — пищал Рипичип. — Верните мне мою шпагу и освободите лапы, если не боитесь.

— Ого! — присвистнул работорговец (ибо им этот тип и являлся). — Он умеет говорить! Вот уж никогда бы не подумал. Провалиться мне на этом месте, если теперь я его отдам меньше, чем за пару сотен крэссентов.

Калормэнский крэссент — основная монета, имеющая хождение в этих местах, стоит примерно треть фута.

— Так вот вы кто такой! — воскликнул Каспиан. — Похититель и работорговец. Вы, я полагаю, этим гордитесь?

— Ну ладно, ладно, — отмахнулся работорговец. — Не читайте мне нотации. Чем спокойнее вы к этому отнесетесь, тем приятнее для всех, ясно вам? Я это не ради удовольствия делаю. Надо же мне, как и другим, зарабатывать на жизнь?

— Куда вы нас отвезете? — с трудом выговорила Люси.

— Туда, в Нерроухэвен, — ответил работорговец. — Там завтра базарный день.

— А там есть британский консул? — спросил Юстас.

— Кто-кто?

Но задолго до того, как Юстасу надоело объяснять ему это, работорговец сказал просто: «Ладно, хватит с меня этого вздора. Мышь — хорошая добыча, но этот, кого угодно до смерти заговорит. Пошли, ребята».

Затем четырех пленников связали вместе, без особой жестокости, но надежно, и заставили спускаться на берег. Рипичипа несли. Он перестал кусаться под угрозой, что ему завяжут пасть, но зато говорил уж все, что думал, и Люси только удивлялась, как можно вынести то, что Мышь говорила работорговцу. Но работорговец совершенно не возражал, а только приговаривал: «Давай, давай», — когда Рипичип останавливался перевести дух, и время от времени добавлял: «Это просто настоящий спектакль», или «Чтоб мне провалиться! Я почти готов поверить, что он понимает, что говорит!» или «Это кто-нибудь из вас так его выдрессировал?»

Рипичипа это привело в такую ярость, что в конце концов он попытался разом высказать все, что думает, но чуть не задохнулся и замолчал.

Спустившись на берег, откуда был виден Доорн, они оказались рядом с маленькой деревушкой. На песке они заметили баркас, а чуть подальше, в море — грязный потрепанный корабль.

— Ну, мелюзга, — сказал работорговец, — теперь давайте без глупостей, и тогда вам не придется плакать. Лезьте все в лодку.

В эту минуту бородатый мужчина благообразной наружности вышел из одного из домов, похоже, что это был трактир, и спросил:

— Ну что, Паг, ты опять со своим товаром?

Работорговец, которого, видимо, звали Паг, поклонился очень низко и льстиво произнес:

— Да, Ваша Светлость, пожалуйста, выбирайте.

— Сколько ты хочешь за этого мальчугана? — указал тот на Каспиана.

— Ах, — воскликнул Паг, — я знал, что Ваша Светлость выберет, что получше. Я ведь не обманываю Вашу Светлость, не предлагаю Вам ничего второсортного. Этот мальчик… ну, я сам к нему привязался. Просто как-то полюбил его. Я настолько мягкосердечен, что не следовало мне вообще браться за это ремесло. Тем не менее, для такого покупателя, как Ваша Светлость…

— Назови мне свою цену, ты, падаль, — грозно оборвал его Лорд. — Не думаешь ли ты, что я хочу слушать весь твой вздор об этой грязной торговле?

— Три сотни крэссентов, Ваша Светлость, из уважения к Вашей Светлости, но никому другому…

— Я даю тебе сто пятьдесят.

— О, пожалуйста, делайте с нами все, что хотите, только не разлучайте нас, — взмолилась Люси. — Вы не знаете… — Но тут она замолчала, увидев, что Каспиан даже сейчас не хочет быть узнанным.

— Итак, сто пятьдесят, — заключил Лорд. — Что до Вас, милая барышня, мне жаль, но я не могу выкупить всех. Отвяжи моего мальчика, Паг. И смотри — обращайся с остальными хорошо, пока они в твоих руках, иначе это тебе так просто не пройдет.

— Ну, вот! — возопил Паг. — Да вы когда-нибудь слышали, чтобы кто-нибудь лучше меня обращался со своим товаром? Ну? Да я обращаюсь с ними, как с собственными детьми.

— Это весьма похоже на правду, — мрачно ответил бородач.

И вот настала ужасная минута. Каспиана связали, и новый хозяин произнес:

— Иди сюда, мой мальчик.

Люси разрыдалась, а Эдмунд очень побледнел. Однако Каспиан, обернувшись, сказал им:

— Не печальтесь. Я уверен, что в конце концов все будет в порядке. Пока.

— Ну, малышка, — сказал Паг, — не хнычь, а не то завтра тебя на рынке и показать стыдно будет. Будь умницей, и тогда тебе не придется ни о чем плакать, ясно?

Их отвезли в лодке на корабль и отвели вниз, в вытянутое, довольно темное помещение, не очень-то чистое, где они обнаружили множество других несчастных пленников: ибо Паг, конечно же, был пиратом и только что вернулся из плавания между островами, где он ловил всех, кто попадался под руку. Дети не встретили никого из Нарнии: большинство пленников было из Галмы и Тарабинтии. И они уселись на солому, гадая, что происходит сейчас с Каспианом, и пытаясь заставить Юстаса прекратить обвинять всех, кроме себя, во всех их несчастьях.

А Каспиан проводил время более интересно. Человек, купивший его, провел мальчика узеньким переулком между двумя домиками и вывел на открытое пространство за деревней. Там он повернулся и посмотрел на него.

— Не надо меня бояться, мальчик, — сказал он. — Я не причиню тебе зла. Я купил тебя потому, что ты напомнил мне одного человека.

— Могу ли я узнать, кого именно, Милорд? — спросил Каспиан.

— Ты напоминаешь мне моего повелителя, Каспиана, Короля Нарнии.

Тогда Каспиан решил поставить все на карту.

— Милорд, — сказал он, — я и есть Ваш повелитель. Я — Каспиан, Король Нарнии.

— Это очень смелое заявление, — ответил тот. — Откуда мне знать, правда это или нет?

— Во-первых, мое лицо, — сказал Каспиан. — Во-вторых, я с семи попыток могу угадать, кто Вы. Вы один из тех семи лордов, которых мой дядя Мираз послал в море, и на поиски которых я и отправился — Аргоз, Берн, Октазиэн, Растимар, Мавраморн или… — я забыл остальных. Наконец, если Ваша Светлость даст мне книгу, я докажу в честном поединке, с кем угодно, что я Каспиан, сын Каспиана, законный Король Нарнии, Властелин Кер Перавел и император Одиноких Островов.

— Клянусь небом! — воскликнул Лорд, — это голос и слова его отца. Мой сеньор… Ваше Величество… — И тут же, в поле, он опустился на колени и поцеловал руку Короля.

— Деньги, потраченные Вашей Светлостью на выкуп Нашей персоны, будут возмещены из Нашей казны, — сказал Каспиан.

— Ну, положим, они еще не в кошельке у Пага, Сир, — улыбнулся Лорд Берн, ибо это был именно он. — И, надеюсь, никогда там и не будут. Я сотни раз просил Его Превосходительство Губернатора положить конец этой гнусной торговле людьми.

— Лорд Берн, — сказал Каспиан, — мы должны поговорить о положении этих Островов. Но прежде, Ваша Светлость, я хочу знать Вашу историю.

— Коротко говоря, Сир, — сказал Берн, — я приплыл сюда с шестью товарищами, а полюбив девушку с этих островов, понял, что хватит с меня моря. Возвращаться в Нарнию не имело никакого смысла, пока бразды правления были в руках дяди Вашего Величества. Я женился и с тех пор так и живу здесь.

— А что представляет из себя этот губернатор, этот Гумпас? Признает ли он еще Короля Нарнии своим повелителем?

— На словах, да. Все делается именем Короля. Но ему не очень-то понравится, если он обнаружит, что сюда прибыл настоящий, живой Король Нарнии собственной персоной. И если бы Ваше Величество предстали перед ним без оружия, он бы не стал отрицать своей вассальной зависимости, но сделал бы вид, что не верит Вам. Жизнь Вашей милости была бы в опасности. Какое сопровождение у Вашего Величества в этих водах?

— Вон мой корабль как раз огибает мыс, — сказал Каспиан. — Если дойдет до драки, у нас примерно тридцать мечей. Может, подвести сюда корабль, напасть на Пага и освободить моих друзей, которых он держит в плену?