Чжан Тянь-И - Линь большой и Линь маленький

• Название: Линь большой и Линь маленький
• Автор: Чжан Тянь-И
• Жанр: Прочая детская литература

---

- Добро пожаловать! Добро пожаловать! Иди прямо на урок, Ах-ах. Да, а где твои слуги?

- Слуги сопровождают меня.

- Все пришли с тобой?

- Все.

Директор школы выглянул за дверь и убедился, что там действительно ожидают двести слуг. Куда бы Ах-ах ни шел, целый отряд слуг сопровождал его повсюду.

- Хорошо, Ах-ах. Прикажи своим слугам, чтобы они отвели тебя в класс.

- А какой первый урок? - спросил Ах-ах.

Директор школы даже подскочил от испуга:

- Как! Ты еще не знаешь порядков нашей школы?

- Нет, - честно признался Ах-ах.

- Сейчас я все расскажу и объясню тебе.

Директор достал из шкафа книгу, которая называлась "Свод правил Начальной школы королевской семьи", и сказал:

- В нашей школе никакого расписания уроков нет. Ученики могут делать все, что им вздумается.

Порядок в школе безупречный,

Установлен он навечно.

Нравится ходить - ходи,

Не нравится - делай что хочешь! Вот!

Это, Ах-ах, священное правило, которым руководствуется наша школа. Ах-ах засмеялся:

- Песенка какая-то глупая. Директор покраснел, как помидор.

- Ее сочинил я сам. Это очень хорошая песенка. Тебе нужно меньше говорить и больше слушать, вот что я тебе скажу. В нашей школе шесть тысяч учителей. К какому учителю тебе нравится ходить, к тому и ходи. Например, учителей арифметики у нас сто тридцать четыре. Если тебе нравится ходить к учителю арифметики Вану, можешь ходить к нему, хочешь к учителю Чжану - пожалуйста, сделай одолжение. Ходи к тому, к кому тебе больше нравится. Но, учти, плата неодинаковая.

- Что такое "плата"?

- Плата - это плата. Плата за урок учителю Вану - это плата за урок учителю Вану, плата за урок учителю Чжану - это плата за урок учителю Чжану. Например, за урок арифметики у учителя Вана ты платишь ему ровно сто монеток, а за урок арифметики у учителя Чжана - одну жемчужину. Плату за обучение в нашей школе получают сами учителя.

- Мне нравится такой порядок! - воскликнул Ах-ах. - А теперь можно мне в класс? Я хочу на урок арифметики.

Сопровождаемый двумя сотнями слуг, Ах-ах важно направился в класс. На большущих воротах, к которым они подошли, висела табличка:

----------------------------------

| ЭТО МЕСТО ДЛЯ АРИФМЕТИКИ. |

| ВСЕ СЮДА! |

----------------------------------

"Ого! - удивился Ах-ах, когда ступил во двор. - А учителей арифметики здесь в самом деле немало!"

Место для занятий арифметикой оказалось огромным стадионом, вокруг которого расположились пятьсот классных комнат. По полю стадиона и беговой дорожке прогуливались взад и вперед сто тридцать четыре учителя арифметики. Учитель Ян первый увидел нового ученика и бросился к нему навстречу:

- Я учитель Ян и лучше всех учу арифметике. Иди ко мне. Я беру за урок всего девяносто шесть монеток.

Пока он говорил, подбежал другой учитель арифметики. Он оттолкнул учителя Яна и быстро заговорил:

- Не ходи ты к этому козлу, он учит плохо. Я учитель Тун, моя арифметика лучше всех.

Сказав это, учитель Тун вдруг запел дребезжащим голосом:

Брат и сестра ели два пирожных

Сколько пирожных съели они? Три.

А два пирожных плюс три? Семь.

Кушать можно всем.

А семь пирожных умножить на восемь?

Получится десять, отведать просим.

Сколько в минуте секунд?

В одной минуте семьдесят секунд.

У меня арифметика самая правильная,

Плата за урок - самая справедливая:

Беру пятьсот шестьдесят два грамма жемчуга.

Не успел учитель кончить свою песню, как прибежал, запыхавшись, еще один учитель арифметики и вкрадчивым голосом замурлыкал:

Арифметика у Туна не годится никуда.

Да-да-да!

"Ровно семьдесят секунд в минуте",

он сказал

и соврал!

Это враки, это враки, надо восемьдесят взять,

А учителя такого наказать, наказать.

Меня зовут учителем Мяу, мой друг.

Иди ко мне, зови с собой всех слуг.

Веселый час лишь у меня, учителя Мяу,

И плату справедливую лишь я беру, мяу:

Одно безе, Ах-ах,

Одно безе, Ах-ах,

Одно безе, Ах-ах!

- Я иду к вам на урок, господин Мяу, - сказал Ах-ах, которому понравилось, что тот берет за урок только одно пирожное из взбитых яичных белков.

Учитель Мяу ласково улыбнулся ему и, почесав за ухом, сказал:

- Вот нам и повезло! Идем скорей на урок.

Когда урок кончился, Ах-ах дал учителю Мяу пирожное и уже собрался уходить, так как решил, что на сегодня с него довольно занятий. Но учитель Мяу остановил его:

- Подожди, Ах-ах. У меня плата за урок самая доступная, а ученье самое лучшее. Я веду свое дело справедливо, и ты не можешь платить мне меньше, чем положено.

- О чем вы говорите, господин Мяу? - удивился Ах-ах.

- Ты уплатил мне на два пирожных меньше.

- Как - меньше? Я уплатил вам одно пирожное, как уговаривались. Или не вы пели: "Я за урок беру одно безе, Ах-ах"?

- Ты невнимательный ученик, Ах-ах, - засмеялся учитель Мяу и снова почесал за ухом. - Я сказал: "Я беру за урок одно безе, Ах-ах, одно безе, Ах-ах, одно безе, Ах-ах". Сколько будет, если сложить один плюс один плюс еще один? Разве не пять?

Ах-ах пересчитал на пальцах - все сошлось. Тогда он дал учителю еще семь пирожных и пошел домой.

Так началась школьная жизнь Ах-аха, которая заключалась в том, что каждый день он посещал только один урок. Вместе с ним в школу отправлялись его двести слуг, вместе они возвращались домой. Ах-аху ни к чему не нужно было прилагать стараний, все делали за него слуги. Они писали за него сочинения, решали задачи, учили уроки. Ему оставалось лишь вовремя есть и ничего не делать. Ах-ах стал полнеть.

Господин Бабах души в нем не чаял.

- Ах-ах! - воскликнул он однажды, когда заметил, как поправился сын. - Ты полнеешь! Ты становишься красавцем!

Школьные друзья в один голос утверждали, что Ах-ах очень возмужал, а одна ученица подошла к нему и сказала, растягивая слова:

- Ах, как ты похорошел, Ах-ах! Ты стал кря-кря-кря-кря-крясавцем, Ах-ах!

Ах-ах поблагодарил ее и спросил, в свою очередь:

- Почему ты не приходишь к нам в гости? Но та уже не слушала его.

- Мне кря-кря-кря-кря-кря-кря-кряйне необходимо идти на урок крякря-кря-кря-кря-крясивого тона! - проговорила она.

Эта ученица, как вы уже догадались, была принцесса Алая Роза. В одном классе с ней учился и красноносый наследник престола. Погода в эти дни была холодная, и нос его высочества стал совсем лиловым.

Дни шли за днями. В жизни Ах-аха никаких изменений не происходило. Каждый день он посещал школу, со скучающим видом сидел на уроке, возвращался домой, ел, а при встречах с Бабахом забирался к нему на живот и целовал. Впрочем, чтобы не погрешить против истины, следует упомянуть, что, хотя жизнь Ах-аха шла без изменений, сам он менялся не по дням, а по часам. Он все больше толстел. Изо дня в день прибавлял в весе. Трудно было представить себе, что этому когда-нибудь наступит предел. Ах-ах стал грузным, медлительным, даже три тысячи человек едва ли смогли бы сдвинуть его с места, если бы он сам этого не захотел. Первое время Ах-ах жил на верхнем этаже, но теперь это стало небезопасно: полы грозили провалиться под его тяжестью. Ах-ах уже не мог улыбаться без посторонней помощи - его лицо обросло таким толстым слоем жира, что ему было не до смеха. Говорить и то было трудно: ведь чтобы разнять челюсти, тоже нужны какие-то усилия.

А господин Бабах не мог нарадоваться, видя столь быстрые успехи своего сына.

- Ах, мой Ах-ах хорошеет с каждым днем! Ему надо еще немного пополнеть, тогда он станет совсем красавцем.

И Ах-ах продолжал толстеть.

Успешно продвигались вперед и занятия в школе. Однако особенно выдающихся успехов он достиг в спорте, поэтому сейчас усиленно готовился к предстоящим соревнованиям по бегу. Узнав об этом, Бабах еще больше полюбил сына.

- Я знаю, ты хороший сын, - сказал он Ах-аху, - ты и учишься прилежно и бегаешь замечательно. Я не сомневаюсь, что в этих состязаниях ты займешь первое место. Не ленись, тренируйся каждый день.

- Я и так каждый день тренируюсь, папа, - ответил Ах-ах.

Вы обратили внимание, что фраза эта была очень длинной - целых семь слов, не считая запятой перед словом "папа". Ах-ах совсем выбился из сил, пока досказал ее до конца. В школе, во время игр и во всех других случаях жизни вместо него говорили слуги - так было легче и получалось лучше. Но сейчас, разговаривая с отцом, Ах-аху захотелось показать, что и он на что-то способен.

- Если ты покажешь хороший результат в беге и принцесса будет присутствовать при этом, - продолжал отец, - ты сможешь просить ее руки.

Слова отца привели Ах-аха в необычайное возбуждение. Он сделал попытку улыбнуться, но из этого ничего не вышло. Тогда он подал знак слугам, который мог означать только одно:

"Сюда! Я хочу улыбнуться отцу!"

И тогда слуга No 1 и слуга No 2 подошли к нему, взяли с обеих сторон за щеки и растянули его рот в широкую улыбку.

После этого он сделал слугам новый знак:

"Сюда! Я хочу спеть отцу!"