Александр Аде - Прощальная весна

• Название: Прощальная весна
• Автор: Александр Аде
• Жанр: Детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-00071-271-9

«Прощальная весна» – пятый из семи детективных романов, составляющих цикл «Время сыча».

В цикле действуют 30 сквозных героев, прежде всего, частный сыщик по прозвищу Королек, фигура сильная и яркая, живущая по своему кодексу чести. На протяжении цикла он меняет профессии, работая частным сыщиком, оперативником, бомбилой. При этом на его долю достается раскрытие убийств – и чужих ему людей, и самых близких. В начале цикла ему 31 год.

«Время сыча» – это 11 лет жизни Королька (с 2001-го по 2011-й годы), его друзья, женщины, обретения и утраты.

---

– Вот оно как…

– Именно. У него на свою-то семью не хватает времени, а уж на Нику…

– Хорошо, со Стасом более-менее разобрались. Но вы обмолвились, что его дети подавно ничего не знают. Они что, совсем не общались с Никой?

– Павел и Софья намного взрослее Ники. Серьезные состоявшиеся люди. Какие у них могли быть общие интересы с подростком?

– И все же, как было бы замечательно, если б вы позвонили Болонским и попросили их со мной переговорить.

– Что ж, – вздохнув, соглашается она без особого энтузиазма. – Если это так необходимо…

– Это крайне желательно.

– Я всегда готова содействовать вашему расследованию – лишь бы оно дало какие-то результаты, – снова вздыхает мамаша Ники.

– Любите своих родственников? – мягко спрашиваю я.

– Они мне дороги. Все-таки росли вместе (я имею в виду себя и братьев). Такое не забывается. И дети Стаса мне как свои.

– Ну, бывает, что самые близкие по крови люди свирепо ненавидят друг друга.

– В нашем случае не так, – сухо отрезает она.

– Вот и славненько. Тогда ваша замечательная родня будет только рада помочь следствию…

* * *

На следующее утро, едва проснувшись, я уже нетерпеливо бил копытом, ожидая звонка Никиных родителей.

А около полудня разом позабыл и о несчастной Нике, и о ее дворянской родне. И вообще все мысли, связанные с расследованием, вылетели из моей башки.

Я узнал о смерти Алеши Лужинина, журналиста из городской газетенки «Пульс мегаполиса».

И понял, кого совсем недавно видел во сне! Это Алеша был памятником, который вырастал до черного неба, а потом внезапно уменьшался, становясь маленьким, как статуэтка! У памятника было его лицо!.. Я до сих пор помню, как он обрушился и распался на части. Как отлетела голова, отвалилась рука, указывавшая на улицу Бонч-Бруевича, переломилась спина…

Погоди-ка, погоди, какого числа мне приснился этот сон?.. А, точно. В ночь с понедельника на вторник. Следовательно, или двадцать второго, или двадцать третьего марта. А убили Алешу двадцать шестого.

Что это было? Предчувствие? Тогда возникает резонный вопрос: почему сон увидел именно я? Мы с Алешей, в сущности, не были друзьями. И – если совсем честно – даже приятелями не были, хотя я и относился к нему почти с нежностью. И теперь только понимаю, как тянулась к нему моя душа! Иначе не ныло бы сейчас мое сердчишко, точно близкого человека потерял. Он мог бы стать моим другом – и не стал. Прошел я, посвистывая, мимо него. И вот – вою, как пес на луну, а вернуть не в силах ни-че-го. Кругом я виноват перед Алешей.

О его гибели мне поведал оперативник, парнишка лет двадцати пяти. В Алешиной мобиле обнаружился номер моей мобилы, ну и опер желал знать, что же нас такое-этакое связывало.

Я отделался ничего не значащими фразами – если честно, жизнь Алеши была для меня книгой за семью печатями. То он подкинет мне необходимую информацию, то я ему. Пожалуй, я от него получал больше, чем он от меня. Общение было чисто деловое. Разве что максимально дружелюбное.

Когда позвонила Никина мамаша и сообщила, что Болонские общаться со мной не торопятся, очень занятые, я даже обрадовался. Все они, включая погибшую Нику, отодвинулись куда-то далеко, за горизонт, уменьшились и почти исчезли. Их заслонила огромная черная тень Алешиной смерти.

* * *

На улицу я выхожу редко, но на Алешиных похоронах побывал. Народу было немного. Когда гроб опустили в могилу, я, опираясь на трость, все-таки исхитрился грациозно наклониться, захватить горсть влажной пахучей земли и бросить в могилу, из которой несло сыростью – так тяжело, так угнетающе мертвенно, что трудно было дышать.

Теперь в этом тесном подземном жилище найдет приют Алешино тело. А где сейчас его душа, об этом знает один Бог.

Погода была под стать событию. Над нами висели свинцово-серые тучи, точно исполинские мешки, которые вот-вот должны прорваться дождем или снегом. Впрочем, было довольно тепло, плюс шесть, и вряд ли стоило ждать снегопада.

Зареванная толстуха притащила на кладбище магнитофон, включила – и раздалась торжественная, нечеловечески прекрасная музыка. В этом хорале была такая разрывающая сердце печаль, что в толпе зашмыгали носами. И я, если б только умел плакать, обязательно бы завыл белугой и слезами очистил душу. К сожалению, мне этого не дано.

Потом в грязноватой столовке мы помянули Алешу. И мне казалось, что он сидит среди нас, смотрит спокойно и серьезно, и глаза его улыбаются.

Я не знал никого из тех, кто провожал Алешку в последний путь. Я был чужим среди них, и они мне были чужими. Возможно, кто-то из его «Пульса мегаполиса» меня признал, я иногда заглядывал туда поболтать с Алешей. Но я скромно посидел за столом, тихонько свалил – они меня будто не заметили.

Впрочем, кое с кем я все-таки перебросился парой словечек. В столовке справа от меня сидел мужичок, который тут же со мной заговорил. Назвался Фиником. Среднего роста, толстоватый, бородатый, медвежковатый, волосы до плеч и приличного размера лысина. От него за версту несло холостяком. Слишком уж он неухоженный, куртка запачканная и потертая, джинсы мятые и лоснящиеся, кроссовки рваные. Окружающие наверняка принимали его за бомжа.

Я нежно люблю чудаков вроде Шуза или Сверчка. Эти ребята особые, не такие, как мы. Они поцелованы Богом. Финик, похоже, из той же породы.

Когда поминки закончились, и народ повалил из столовки, он нацарапал на мятом листочке слово Финик и свой домашний адрес и вручил мне.

Я вполне искренно его поблагодарил. Мне захотелось встретиться с ним еще раз. Если появится возможность, загляну к нему обязательно.

Когда возвращался домой в лихо летящей маршрутке, штурвал которой крутил отчаянный водила из Средней Азии, зазвенел мой мобильник. Некая Катя представилась близкой Алешиной подругой и напросилась на встречу.

Бесшабашно вращая баранку, шофер орал гортанные песни свое родины, а у меня тревожно пульсировало сердце. Как будто мне предстояло услышать голос Алеши с того света…

Приходит она ко мне в восемь вечера.

Чуть выше среднего роста, худощава. Далеко не красавица, миловидна, не более. Лицо современной бизнес-леди, жестковатое, худощавое, с низким плоским лбом. Коротко остриженные темные волосы, глаза бледно-серые и холодные.

Стремительна. Резка. Говорит (а значит, и думает) как по писаному, ясно и четко. Интеллектуалка. Филологиня. А интеллект, пацаны, притягивает, как магнит. Да и фигурка хороша – этого со счетов сбрасывать никак нельзя.

– О вас я слышала от Алеши. По его мнению, вы человек уникальный.

– Чем это я уникален? – возражаю, сильно польщенный комплиментом. – Шпаги не глотаю, на бутылочках вальсы Штрауса не вызваниваю. Мне на конкурсах феноменов не выступать.

– Возможно, это вам еще предстоит, – слабо улыбается Катя, но ее глаза смотрят почти сурово. – Алеша всегда упоминал о вас с уважением. Говорил, что себе самому доверяет меньше, чем Корольку…

Внимательно вглядываюсь в нее, ожидая подвоха: не прикалывается ли? Нет, вроде вполне искренна. Ладно, поверим, тем более, что очень хочется.

А она между тем жестко продолжает:

– Убийцу Алеши надо найти! Не стану врать, что жажду справедливости и мести. Представьте себе, не жажду. Просто боюсь, что это сделал Завьялов. Мой муж. Естественно, чужими руками. Он ревновал меня… Впрочем, он и сейчас ревнует.

– Завьялов? – мои брови взлетают вверх. – Уж не тот ли?..

– Да, – подтверждает она.

– Если тот самый, то, наверное, он за вами следит. Бабла у него вполне достаточно, чтобы организовать слежку хоть за десятком человек.

– Не исключено.

– Стало быть, он знает, что вы сейчас у меня?

– Вам страшно?

– Ничуть. Мне к такому не привыкать… Послушайте, Катя, насколько я знаю, Алешу убили с целью ограбления. Во всяком случае, так считают наши бдительные правоохранительные органы. Чего вам еще надо? Можете спать спокойно, в полной уверенности, что ваш муж невинен, как ангел небесный.

– А если это все-таки был заказ? – она стискивает кулачки.

– Ладно. Допустим, я выясню, что порешил Алешу ваш благоверный, – принимаюсь втолковывать ей. – Следовательно, причина Алешиной смерти – вы. На кой вам такая информация? Чтобы страдать всю оставшуюся жизнь? Вы что – мазохистка?

– Давайте не будем торопить события, – нетерпеливо отрезает она. – Так вы согласны отыскать убийцу? Я вам заплачу. Называйте любую сумму.

– Вы копаете под собственного мужа на его же деньги? – усмехаюсь я.

– А вот это уже мои дела, и они вас не касаются! – вспыхивает Катя.

– Пойми, сестренка, я бы и сам с удовольствием занялся привычным для себя сыском. И Алешина память мне дорога. Но именно сейчас я расследую одно дельце. Я не в силах разорваться пополам, а моя физическая форма еще ох как далека от оптимальной. И, наконец, гибелью Алеши занимаются те, кому по должности положено. Обратись к ним. Это единственное, что могу в данной ситуации посоветовать.