Александр Аде - Возвращайся!

• Название: Возвращайся!
• Автор: Александр Аде
• Жанр: Детектив
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-00071-285-6

«Возвращайся!» – шестой из семи детективных романов Александра Аде, составляющих книгу «Время сыча».

В цикле действуют 30 сквозных героев, прежде всего, частный сыщик по прозвищу Королек, фигура сильная и яркая, живущая по своему кодексу чести. На протяжении цикла он меняет профессии, работая частным сыщиком, оперативником, бомбилой. При этом на его долю достается раскрытие убийств – и чужих ему людей, и самых близких. В начале цикла ему 31 год.

«Время сыча» – это 11 лет жизни Королька (с 2001-го по 2011-й годы), его друзья, женщины, обретения и утраты.

---

Значит, скорее всего, Хеопсу пытаются насолить его враги, и мы имеем войну кланов. А муниципальный чиновник – всего лишь разменная монета в незримой битве.

Рассеянно рассматриваю фотку Красноперова, новопреставленного раба Божия. Физиономия самодовольная. Глазки нахальные. Ежик черных волос. Впрочем, и актрисуля далеко не ангел. Наверное, они вполне подходили друг другу. Если в откормленности актрисуля своему муженьку проигрывала, то наглости и самоуверенности у нее хватит на двух, а то и трех таких мужиков.

Ну да фиг с ним, с Красноперовым. Главное не в нем. Вопрос стоит так: стоит ли мне начинать расследование? Поскольку не исключено, что вскоре и мои бренные останки обнаружатся на дне того же котлована среди арматуры, бревен и прочего стройматериала. Слишком серьезные силы схлестнулись.

Поразмыслив, звоню Пыльному Оперу.

– Небольшая просьба. Недавно случилась пренеприятнейшая история с одним мэрским чиновником. Красноперовым. Его вдова попросила меня…

– Попросила? – в бесцветном голосе опера слышится ленивая усмешка. – Давай уж, признайся честно, что вдовица отстегнет тебе столько, сколько мы, корячась, не зашибаем за год… Ну, чего тебе на этот раз понадобилось?

– Понятия не имею. Просто ставлю тебя в известность. Если что со мной случится, будешь знать, чем я занимался.

– Заметано, – и он заканчивает разговор.

Вернувшись к компьютеру, погружаюсь в изучение проблемы.

Официально в «реконструкцию» торгового центра вложило средства АО «Сила судьбы». Неужто (если верить народной молве) за вполне безобидным АО маячит грозная тень Хеопса? А может, это сказка для пугливых горожан, и реальность куда прозаичнее? Что-то есть в подобных легендах пошловатое, базарно-кабацкое, как в дешевой оперетте или мыльной опере…

Отправляюсь спать около часу ночи, но возбужденный мозг продолжает работать, выдавая на-гора лихорадочные, горящие в темноте мысли. Странно начинается мое расследование. Интересно, чем закончится?

Анна не спит. Залезаю в постель, ложусь на спину. Анна кладет голову на мое плечо, и все во мне разом успокаивается и затихает.

Говорю, сладко зевнув:

– Проект пирамиды на Бонч-Бруевича сделала архитектурная мастерская «Арист-Арх». Тебе известны ребята из этой конторы?

– Только один. Слава Никитин – руководитель мастерской.

– Познакомишь нас?

– А это необходимо?

– Архиважно.

– Тогда постараюсь…

* * *

Слава Никитин оказывается тридцатилетним мужиком изрядного роста, бородатым, рябым и курящим трубку. На нем клетчатая навыпуск рубашка с короткими рукавами и широкие вытертые вельветовые брюки. И то, и другое – желтовато-болотное. И выглядит он выходцем из далеких шестидесятых. В те времена он наверняка стал бы геологом, пел у костра под гитару бродяжьи песни, а тени и отсветы шатались бы вперемешку по лицам и по деревьям, а в костре пеклась картошечка, вкуснее которой я ничего не едал. Вытаскиваешь ее из костра веточкой, перебрасываешь, обжигаясь и дуя, с ладони на ладонь, отколупываешь черную обгорелую кожуру, а под ней нежная белая мякоть…

Но геологи нынче повывелись, романтика приказала долго жить, песни бардов умолкли… ну, почти умолкли, и Никитин проектирует человейники в железобетонных джунглях.

– Да, – говорит он баском, уютно попыхивая трубкой, – был такой заказ от Москалева. Спроектировать современный торговый центр.

– Как я понимаю, Москалев – президент АО «Сила судьбы»?

– Верно.

– Это он предложил сделать торговый центр в виде пирамиды?

– Вот уж и не вспомню. Мы предварительно обсудили разные варианты. Пирамида всплыла как бы сама собой.

Что ж, Слава Никитин, возможно, и так. И все же – а вдруг в городских слухах есть хотя бы малая толика сермяжной правды, и за этой коммерческой точкой действительно стоит бандит Хеопс? Надо выяснить.

И я опять напеваю свою песенку:

– А если все-таки напрячь память? Чья была идея?

Никитин в задумчивости вытаскивает трубку изо рта, с шумом выдыхает ароматный дым.

– Рад бы ответить, но… Разговаривали, прикидывали так и этак. И – раз! – пирамида… Поймите, я сейчас борюсь с искушением присвоить первенство себе. Все-таки, как ни крути, здание не рядовое, войдет в градостроительную историю города.

– А его построят? – сомневаюсь я.

– Москалев продавит. Это не человек, бульдозер… Но кто же предложил пирамиду?.. – Он даже зажмуривается, добросовестно пытаясь вспомнить. – Должно быть, все-таки я.

– И Москалев тотчас ухватился?

– Да вроде бы нет. Сказал, что мысль интересная, можно попробовать. В общем, мы с ним наметили четыре или пять вариантов здания. В том числе и пирамиду.

Небрежно машу рукой.

– Какая, собственно, разница, кому первому пришла в голову пирамида? Ровно никакой… Да, кстати, чтобы покончить с этой темой: кто – кроме вас и Москалева – участвовал в обсуждении?

– Только двое. Он и я…

Мы еще немного болтаем. Архитектор отвечает охотно, явно ничего не скрывая.

Спрашиваю, не может ли он познакомить меня с Москалевым?

– К сожалению, не смогу, – сокрушенно вздыхает Слава Никитин. – Уж извините. У меня с вышеуказанным господином не те отношения… Нет, мы довольно-таки тесно сотрудничаем, и этот торговый центр – не первая наша совместная работа, но отношения чисто деловые. Ничегошеньки личного… Ну, желаю успеха…

Он протягивает большую сильную ладонь. Такая должна быть скорее у пролетария или крестьянина, чем у человека, который – в рабочее время – не держит в руке ничего тяжелее карандаша.

* * *

Как бы мне проторить дорожку к президенту АО «Сила судьбы»?

Добравшись до дома, покидаю прокаленную солнцем «копейку», тащусь в раздолбанном лифте на восьмой этаж. В душной, с распахнутыми окнами и балконной дверью квартирке ненасытно опорожняю кружку ледяного пива, растягиваюсь на диване и принимаюсь ломать башку в поисках ответа. Но ни до чего путного не додумываюсь.

Наконец, поморщившись, заставляю себя позвонить своей первой жене Марине, хотя что-то внутри меня сопротивляется изо всех сил. А почему? – понятия не имею. Так не хочется звонить, если б кто знал!

Но надо.

– Привет, Марина. Это Королек.

– Сколько лет, сколько зим! – насмешничает она. – Не балуешь ты меня общением со своей королевской персоной. Заважничал… Погоди, когда мы в последний раз виделись?

– В 2007-м.

– Ах, да, верно. Четыре года назад. Зимой. В то время ты был красивым и холостым. А сейчас?

– Окольцован, – отвечаю небрежно. И сам удивляюсь тому, как ликует мой голос.

– Вот как… – повисает пауза. – И все-таки – почему не звонишь?

– Не хочу дразнить твоего благоверного. Небось, ревнует тебя бешено. А у меня нет желания быть причиной ваших ссор.

– Успокойся. Рудик – человек вполне уравновешенный и рациональный. Он знает: я его никогда не предам.

– Похвально. Раз уж речь зашла о твоем муже, у меня к нему просьба…

– Давай-ка встретимся завтра, – нетерпеливо прерывает меня Марина, – тогда и поговорим.

* * *

Центр нашего городка – беспорядочное скопище старинных особнячков, унылых конструктивистских коробок, имперских «сталинок» и современных стекляшек, такое разномастное, разностильное, что у приезжих разъезжаются глаза.

Особенно он хорош летом, поздней весной, ранней осенью и под Новый год. В последнем случае – в снегу, мраке и огнях – он кажется игрушечным, пряничным, сказочным, отчего сладко сжимается сердце. Еще раз подчеркну: я имею в виду самый центр города. Что касается окраин, то они стандартны и нелюдимо мрачны. Жить в них неуютно и страшновато.

Неторопливо двигаюсь по набережной пруда, любуюсь вспыхивающим серебром воды, радуюсь упругой легкости своих исцеленных ног. Не хочется никого видеть, не хочется ни с кем говорить, только думать о своем – о том, что вроде колышущегося тумана плывет в черепке.

– Королек!

Поворачиваюсь на голос и вижу Марину, загорелую, в футболочке цвета юной листвы, новеньких васильковых джинсах и белых босоножках, конечно же, на высоком каблуке.

– Мы остановились на том, что ты женился. Кстати, извини, забыла тебя с этим поздравить… Кем работает твоя избранница?

– Она архитектор.

– Молоденькая?

– На одиннадцать лет старше меня.

В ее глазах вспыхивает неподдельное изумление, смешанное – или мне это только кажется? – со сдержанным ликованием.

– Вот как… А дети у вас есть?

– У Анны была дочь… Погибла, – нехотя говорю я.

– Вот как… – повторяет она задумчиво, что-то для себя уясняя. – Значит, ее зовут Анной…

Должно быть, ей хотелось похвастаться передо мной свое дочуркой, но теперь как будто неловко. Мы оба молчим.

– Итак, Анна старше тебя на одиннадцать лет. Уверена, что она красива, иначе бы не было смысла… Опиши мне ее, – требует Марина.

– Внешне она немного похожа на тебя, – говорю я.