Борис Фрадкин - Тайна астероида 117-03

• Название: Тайна астероида 117-03
• Автор: Борис Фрадкин
• Издательство: Тардис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010

Научно-фантастическая повесть Б. Фрадкина является одним из космических первенцев послевоенной советской фантастики.

Странный, произвольно меняющий свою скорость астероид, полет к нему, посадка на Уран, встреча с Чужим Разумом…

---

— Ясно? — Игорь многозначительно поглядел на Бурдина. — Они пришли нелегально. Выбрали время, когда в корабле нет Саибы. Значит, не всем он здесь по душе.

Если Саиба заставлял показывать мир Земли, преследуя свои определенные цели, то Лаоа и его другом руководило чисто человеческое любопытство. Показывал Игорь. Луиане увидели стадионы, футбольные встречи, состязания по гребле, прыжки с трамплина — все спортивные увлечения штурмана. Это им понравилось.

На минуту Игорь задумался. На экране возник снежный буран. Бесновалась вьюга среди земной полярной ночи. На снег один за другим опускались реактивные конвертопланы. Это первые отряды, состоявшие из молодежи, начали решительное покорение климата Арктики.

Сюда летчик Лобанов доставил сварщицу Горяеву, здесь же он с ней и познакомился. Вот она сваривает первые балки будущего атомного каскада, который растопит льды и снега Заполярья.

Ему пришлось лететь с обмороженной Ольгой в Москву.

Сколько он пережил в те трудные дни… не за себя, конечно, а вот за нее, Олю.

Работа в Заполярье не прекращалась ни на минуту. В ночи вставал корпус за корпусом. Конвертопланы со всех концов страны доставляли все новые отряды добровольцев, в основном молодежь.

Бурдин искоса наблюдал за луианами. Они превратились в бронзовые изваяния, оба атлетического сложения, с буграми мускулов, с чистыми мужественными лицами. Наверное, такими были гладиаторы древнего Рима. Вот только непривычный вид их конечностей смущал Бурдина.

Утомившись, Игорь снял кольцо с головы. Луиане разом вздохнули и выпрямились.

— Луиада, — Иван Нестерович указал на экран.

Лаоа отрицательно покачал головой.

— Э, дружище, так не годится, — сказал Игорь, — Мы хотим видеть Луиаду.

Лаоа опять покачал головой, лицо стало озабоченным. Но вдруг в глазах его мелькнула догадка. Он надел кольцо. На экране появился ребенок лет пяти, которого поднимал в люк космического корабля взрослый луианин. Ночь, бетонная площадка, огни скрытых в темноте строений — все это было расплывчатым, неясным, как очень далекое воспоминание. Луиане торопливо поднимаются в люк корабля… Стремительный взлет… Исчезающая в пространстве Луиада…

— Они покинули ее в детстве, — догадался Игорь, — и хотят сказать, что ничего не помнят. Иван Нестерович, зачем им потребовалось брать с собой детей, как вы думаете? Ведь получается, что они уже лет двадцать пять колесят между звездами.

— Не меньше, — согласился Бурдин.

— Где находится ваша Луиада?

Лаоа опять не понял. Иван Нестерович попросил кольцо. На экране появилось темное звездное небо. Бурдин указал на голубенькую звездочку:

— Земля, — и спросил: — А Луиада?

Лаоа стал пристально вглядываться в узоры созвездий. Потом его палец протянулся к созвездию Большого Пса и указал на Сириус, звездочку, которая своим то бриллиантовым, то изумрудным, то рубиновым блеском украшает ночное небо Земли.

Дивной красоте Сириуса поклонялись древние египтяне, они посвящали ему божественные гимны, веруя, что именно Сириус знаменует собой благодатный разлив Нила.

Расстояние, пред которым пасует человеческое воображение, лежит между Землей и этой звездочкой. Девять лет требуется световому лучу, чтобы преодолеть его. И как Земля вращается вокруг Солнца, так Луиада вращается вокруг Сириуса. Но Луиада имеет и второе светило, огромного раскаленного спутника Сириуса, его меньшего собрата.

— Сириус… Ты представляешь, Игорь, с какой скоростью должны были они лететь, чтобы добраться до нашей солнечной системы за двадцать пять лет? Нашему ракетоплану потребовались бы века. — Иван Нестерович, похрустывая пальцами, прошелся по каюте. — Даже рискуя собственной жизнью, мы должны — нет, мы обязаны! — познакомиться с механизмами корабля.

Беседа прервалась гудением сигнала у входного тамбура.

Луиане поспешно покинули каюту.

Спустя несколько часов они вновь появились в каюте. С помощью экрана объяснение между ними и людьми протекало довольно оживленно. Раз услышанное слово запоминалось ими с необыкновенной легкостью. Они обладали, кроме того, несравненно большей логикой мышления, нежели Бурдин или Лобанов.

События, возникавшие на экране, осмысливались ими с такой точностью, которая приводила в восторг Игоря, а у Бурдина вызывала чувство уважения.

Конструктор продолжал настойчиво упрашивать молодых луиан выпустить его из каюты, показать корабль. Но Лаоа по-прежнему отрицательно покачивал головой, хотя в его глазах Иван Нестерович замечал колебание и неуверенность.

— Момент не подошел, — успокаивал его Игорь, — потерпите, Иван Нестерович. Уж очень они Саибы боятся.

— Саиба… — при каждом упоминании имени своего командира Лаоа сурово сжимал губы, и лицо его становилось непроницаемым.

Тогда Бурдин сделал попытку выяснить, куда и зачем летит космический корабль. Рассказать о Луиаде новые друзья не могли. Они покинули ее в детстве, годы, проведенные в корабле, стерли из памяти воспоминания о родине. Но сам корабль был частицей Луиады. Намерения Саибы раскрыли бы многое.

Старту корабля наверняка предшествовали очень серьезные события, иначе зачем было брать с собой детей?

Поняв, чего от него требует Бурдин, Лаоа заволновался.

Впервые Иван Нестерович увидел луианина в возбужденном состоянии. Лицо его потемнело, глаза сузились. Вопрос Бурдина задел самое больное место в душе Лаоа. Бурдин это почувствовал.

Лаоа не сразу нашел изобразительное средство для ответа на вопрос. На экране появился дом.

— Дом? — удивился Бурдин.

— Пристанище, — сообразил штурман.

— Постой, — Бурдин поднял палец, — кажется, ты прав. Они ищут пристанища, но не хотят вернуться на родину. Они сбежали оттуда… Или их прогнали?

— Скорее всего они вовремя унесли ноги.

— Лаоа, — спросил Бурдин, — почему бы вам не возвратиться на Луиаду?

Изображенный Бурдиным космический корабль сделал разворот и помчался в сторону созвездия Большого Пса. Глаза луианина стали грустными. Да, конечно, он хотел возвратиться на Луиаду. Лаоа промолчал, вместо него ответил Иуэа:

— Саиба…

— А к нам, Лаоа, на Землю?

Молодой луианин нахмурился, его темные глаза стали еще темнее. Над этим вопросом задумывался на корабле не он один.

Несколько минут Лаоа оставался неподвижным, глядя на стену, где среди давно зарытой им природы под лучами двух солнц расхаживали его соотечественники. Но разве картины могли заменить реальный мир?

Бурдин залюбовался Лаоа. Крупная и красивая, точно вышедшая из-под резца мастера, голова луианина олицетворяла собой сильный, всеобъемлющий ум. Однако умственные и физические силы луиан дремали, скованные оболочкой корабля, ограниченные тесным мирком, в котором властвовала воля Саибы.

Обитателей планеты с таким жарким климатом и такой роскошной природой Бурдин представлял себе существами горячими, темпераментными, а эти, на корабле, — сдержанные, с неподвижными каменными лицами, бледные, словно долгие годы находились в тюремных камерах. Да так оно и было. Трудно жить без солнца, хотя бы и на таком совершенном корабле. А Лаоа и не помнит, каким бывает солнце.

Взгляд Лаоа затуманился. Он видел мир Земли, он знал теперь о нем больше, чем о Луиаде, потому что Бурдин и Лобанов в своих рассказах оказались и правдивее и щедрее Саибы.

Молодая натура Лаоа жаждала деятельности, однообразная жизнь на корабле начинала утомлять его. Луиада потонула в непроглядной глубине вселенной, но Земля, странная и удивительно привлекательная планета, находилась близко.

Лаоа резко поднялся на ноги, задышал тяжело и часто, пальцы его зашевелились. Стоя посреди каюты и глядя поверх головы Бурдина, Лаоа отрывисто произнес земные слова:

— Да. Я хочу лететь Земля. Да, да!

— Да! — эхом отозвался Иуэа. И уже тише, почти шепотом добавил: — Уоллиоа иеа Саиба…

— Поперек горла им стал этот Саиба, — Игорь ударил кулаком по колену. — Ч-черт!

Иван Нестерович почесал переносицу. Итак, Саиба со своими сообщниками сбежал с Луиады, чтобы больше туда не возвращаться. Причиной этому могло быть только очень большое зло, совершенное им против народа. Саиба отвергал и наш мир. Можно было с уверенностью сказать, что именно он или прежде всего он противится полету на Землю.

Стало быть, здесь, на корабле, Бурдин и его друзья находятся среди врагов.

Иван Нестерович испытующе посмотрел на молодых луиан.

Можно ли их считать друзьями?

Судить об этом пока было рано.

13. Положение обостряется

Желание во что бы то ни стало увидеть технику луиан лишило Ивана Нестеровича сна и душевного равновесия. Он нервничал, часами ходил по каюте и готов был решиться на любую крайность. Однако и для крайности случая не представлялось — дверь была крепка, луиане обладали большой физической силой, они имели оружие.