Роджер Желязны - Миг бытия так краток

• Название: Миг бытия так краток
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: Новелла
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 1991
• ISBN: 5-85065-010-5

Сборник составлен из произведений популярных американских фантастов. Р. Желязны представлен знаменитым романом «Этот бессмертный» и замечательной новеллой «Миг бытия так краток». Новелла А. Нурса показывает, что любовь — созидательное чувство, способное решить многие проблемы во Вселенной. К. Ломер, в прошлом сам профессиональный дипломат, создал удивительную историю приключений межзвездного «дипломатического аварийщика» Ретифа.

Жанр фантастики особенно наглядно позволяет увидеть, что сейчас все громче звучит для человечества тема «темной волны», что все сильнее грозные силы, разбуженные Человеком. И очень важно понять, что только «светлая волна» может помочь противостоять хаосу, что только доброта, любовь, отказ от захватничества могут спасти Землю. Именно этой оптимистической идеей пронизаны произведения предлагаемого сборника.

Книга предназначена для широкого круга читателей.

---

Он нашел их на южном пастбище — вылезающих друг за другом из странной круглой и переливающейся воронки: маленьких, мохнатых, похожих на гиббонов, быстрых, стремительно выскакивающих и присоединяющихся к стоящей неподалеку группе уже вылезших, шипящих и рычащих равно друг на друга и на фермера. Вылезло их примерно дюжины две, а затем сияющее кольцо внезапно исчезло, и маленькие коричневые создания рассеялись, припустив к лесу, двигаясь зигзагами с невероятной скоростью, пока не пропали в чаще.

Фермер сообщил о происшествии в местную газету, и над ним здорово посмеялись, естественно. В конце концов обезьянки ведь просто не выскакивают из-под земли. И в самом деле, почти неделю о них больше ничего не слышали и никто их не видел. Фермер озадаченно поскреб небритый подбородок, крепко отлупил дочку за выдумывание таких басен и вернулся к пахоте.

Для подтверждения этих событий потребовалась всего лишь неделя. Сперва их увидели в соседнем городке. Средь бела дня по Главной Улице пронеслась троица трехногих рычащих существ, передвигающихся странным образом и царапающих всех, кто имел несчастье попасться им на глаза. А затем сообщения посыпались со всех сторон: от старой девы — учительницы, узревшей, как маленькое мохнатое животное рисует мелом на тротуаре непристойности; от бизнесмена, вышедшего утром из дома и обнаружившего свой новенький автомобиль разобранным на лужайке; от священника, попытавшегося прогнать один из мохнатых коричневых комков с крыльца своего дома и произнесшего много недостойных священнослужителя слов, когда его в результате этих стараний покусали. Первоначальные две дюжины стали четырьмя, а потом и восемью, так как отвратительные создания размножались (и распространялись, надо добавить) с невероятной быстротой.

Название свое они получили, когда один предприимчивый репортер совершенно точно окрестил их Очень Важной Угрожающей Проблемой, а телеграфные агентства и радиостанции подхватили вполне естественное сокращение: ОВУПы.

Они достигли соседнего крупного города, все увеличиваясь в числе, кусая людей, раздирая им в клочья одежду, визжа что-то невнятное, опустошая холодильники, изжевывая снаружи оконные рамы, взламывая почтовые ящики и перебрасываясь письмами, портя моторы, переводя стрелки трамваев, шипя, рыча, плюясь, прожигая всех злобными взглядами, дергая людей за волосы и кусая их за лодыжки, не давая ни минуты покоя.

Поднялась волна жалоб и требований, чтобы кто-нибудь как-нибудь нашел способ избавиться от этих овупов. В конце концов, говорили люди, крыс ведь можно истребить, и москитов тоже, а овупы досаждали куда больше, чем те и другие вместе взятые.

Но овупы представляли собой куда более трудную проблему. Во-первых, их никто не мог изловить: двигались они с невероятной скоростью, так быстро, что их не могли даже подстрелить. А во-вторых, они были умны, просто поразительно умны!

Для них понастроили ловушек, и, можете поверить, это были невообразимо сложные ловушки, а овупы похищали из них приманку и лишь презрительно шипели, когда люди пытались сообразить, как это овуп мог вытащить приманку, не оказавшись сам в западне. В последующие месяцы поток жалоб разрастался, как снежный ком, так как овупы все множились и множились и становились все наглей и наглей, мучая людей, досаждая и отравляя им жизнь, кусаясь и царапаясь.

За несколько месяцев в стране не осталось ни одной общины, большой или малой, где не появилось бы хоть одно из этих мерзких созданий, и все же ни одного из них так и не смогли поймать.

Корабли выходили в море с ними на борту, и вскоре в Капитолий стали приходить гневные сообщения из Индии, Европы и Азии. Городки и города взывали о помощи к Штатам, а Штаты умоляли Конгресс сделать что-нибудь, все что угодно — лишь бы избавить страну от этой вторгшейся к ним мохнатой коричневой чумы.

Люди выходили из себя, и чем больше они сердились, тем больше, кажется, появлялось овупов, дабы еще больше рассердить их.

И вот тогда была образована Комиссия Конгресса — само собой, Комиссия слегка недоумевающая, поскольку никто по-настоящему не знал, с какой стороны подступиться к этим овупам. Социологи утверждали, что те — разумные существа, заслуживающие тщательного социологического исследования. Физики настаивали, что каким бы образом они ни прибыли на Землю — с помощью временного экрана или передатчика материи, но они обладали знаниями, имеющими огромную важность для мировой науки. Медики мирно соглашались, что если овупы происходят из другого мира, а очевидно так оно и должно быть, то они скоро перемрут от местных болезней.

Средний же человек с улицы скрежетал зубами, стряхивал с шеи мохнатый рычащий комок и тревожил глухие небеса горячей молитвой о том, чтобы кто-нибудь что-нибудь сделал, по крайней мере поймал хоть одного овупа или сделал хоть что-то.

И Национальная Комиссия по Контролю над овупами сумела твердо возложить такую любопытную смесь разных точек зрения на Барни Холдера, скромного исследователя и преподавателя социологии, и Хьюго Мартина, темпераментного консультанта ВМС США по истреблению грызунов. И, сведя их вместе, Комиссия с облегчением, откровенно и не слишком вежливо взвалила решение всей проблемы на их плечи.

* * *

Овуп скорчился в центре клетки, гневно поблескивая черными бусинками глаз, подняв на круглой мохнатой голове торчком округлые уши и морща свою обезьянью мордочку в омерзительных гримасах. Два выступающих у него изо рта крупных резца окаймлялись двойным рядом острых, как иглы, зубов, и при этом зверек нервно балансировал на трех костлявых ногах. Для всякого человека он походил с виду на сердитого гномика двух футов ростом, сидящего на корточках и испытывающего острую ненависть к людям.

— Выглядит не очень-то довольным, — заметил Барни, разворачивая кресло, чтобы получше разглядеть маленький источник больших неприятностей.

Хьюго Мартин вытер большим платком свое вспотевшее мясистое лицо и злорадно рассмеялся:

— Был бы ты здесь, когда маленький поганец увидел, что не может выбраться из западни. Не знаю, есть ли у них язык или нет, но если есть, то грязный овупишка употребил все известные ему ругательства… Взбешен? Барни, ты никогда не видел ничего более взбесившегося!

Мартин плотоядно облизнул толстые губы:

— Самое время взбеситься одному из них.

Барни усмехнулся и посмотрел на овупа.

— И все-таки я никак не пойму, — сказал он наконец. — Эти маленькие бестии расщелкали все измысленные нами ловушки, а эта ведь была довольно очевидной — раскрытый настежь зеркальный лабиринт с чувствительной к весу диафрагмой.

Он поднял взгляд на сидевшего напротив него массивного босса.

— Как она сработала?

Мартин хмуро поглядел на овупа.

— Я бы сказал, что он пал жертвой собственной злости. Проник в здание утром и провел весь день, мучая лабораторную кошку. Довел ее до того, что та совсем перестала соображать от бешенства и попыталась сбежать от него в лабиринт. Затем она попала в ловушку, что испугало ее еще больше, и не успел я ахнуть, как овуп очутился там рядом с ней, дергая ее за хвост и воя не хуже Неда.

Он, кажется, и не заметил, что попался-таки, пока мы не выпустили Пусси через отверстие для приманки! А потом, — он злобно усмехнулся, — оп! У нас остался лишь один взбешенный зверек!

Барни подошел к клетке, спокойно разглядывая коричневого гномика. Овуп злобно глядел ему в лицо, не отводя взгляда.

— Маленький овупик, — задумчиво пробормотал себе под нос Барни. Овуп сгорбился и сплюнул.

Говоря ласково и успокаивающе, Барни протянул руку:

— Брось, малыш, почему бы нам не подружиться? В конце концов, раз уж ты теперь здесь, мы вполне можем поговорить… У-у-у!

Он резко отдернул руку и увидел маленький полукруг окровавленных ранок, оставленный острыми, как иголки, зубами. Овуп запрыгал на тощей ножке, шипя и визжа в злобном веселье. Барни почувствовал, как его лицо краснеет от гнева.

— Ну, а вот это, — произнес он нетвердым голосом, — было не очень-то любезно с твоей стороны.

Овуп уселся, самодовольно почесывая белое брюхо и пренебрежительно поглядывая на Барни.

Хьюго Мартин нехорошо засмеялся:

— С таким подходом ты ничего не добьешься, — сказал он. — Меня он уже трижды укусил. По-моему, с ним надо обращаться покруче. Это злобная маленькая бестия.

— Нет, нет, — Барни покачал головой и провел рукой по своим темным волосам. — Ни в коем случае. Эти малыши разумны. Они не глупы — да ведь вплоть до сегодняшнего дня им удавалось перехитрить всех, кто пытался их изловить. Они должны мыслить. И к тому же на высоком уровне. А раз они разумны, то мы сможем каким-нибудь образом достучаться до них.

Барни вытащил из жилетного кармана трубку и принялся набивать ее.