Эрик Рассел - Алтарь страха

• Название: Алтарь страха
• Автор: Эрик Рассел
• Издательство: АРМАДА
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0383-6

Остросюжетные произведения американского писателя Эрика Расселла, вошедшие в сборник, сочетают в себе все достоинства детектива и научно-фантастического романа.

Люди делают первые шаги к освоению Солнечной системы, но все их попытки заканчиваются трагически («Алтарь страха»). Ни один из семнадцати кораблей, отправленных к Венере, не долетает до цели; все они неизменно гибнут. Конструктор восемнадцатой ракеты пытается разобраться в причинах неудач. Но кто-то невидимый блокирует его расследование.

Сверхсекретный научный центр теряет сотрудников («Взломщики мозгов»). Увольняясь или просто уходя в отпуск, они исчезают либо погибают при весьма необычных обстоятельствах. А с одним ученым происходит и вовсе странная история: он вдруг вспоминает, что двадцать лет назад... убил девушку. Память послушно рисует ему все подробности происшедшего. Жизнь превращается в ад, каждый встречный теперь кажется сотрудником ФБР. Что-то неладное творится с его сознанием, словно кто-то чужой поселился в мозгу...

Содержание:

    Вл. Гаков. Новое знакомство с Эриком Расселлом (предисловие)

    Алтарь страха. (роман)

    Взломщики мозгов. (роман)

---

Куинн ловко произвел посадку на естественной полосе близ Бисмарка, подальше от местного космопорта. Сначала на землю спрыгнул один из помощников Хансена, за ним Клер и Горовитц, который по-совиному заморгал, стоя на траве и озираясь.

— Может быть, вы и уроженец Марса, а может быть, и нет, — сказал, обращаясь к нему, Армстронг с высоты фюзеляжа. — И может быть, я сам розовый жираф. Жизнь полна различных «может быть», не так ли? — Он усмехнулся, показывая крупные белые зубы. — И вот еще одно из этих «может быть» — может быть, мы все-такй окажемся там, куда стремимся!

Горовитц не удостоил его ответом и лишь холодно блеснул стеклами очков, посмотрев на говорящего.

— Продержите его по крайней мере трое суток, — проинструктировал Армстронг агента, работающего на Хансена. — После этого передайте его ФБР. Делайте что хотите, но не дайте сбежать. Расшибите ему башку, если он хоть на шаг отойдет от вас.

— Я постараюсь, чтобы он остался в живых, — мрачно пообещал охранник.

— Ох, Джон, — Клер встревоженно подняла на Армстронга свои чуть раскосые глаза, — Джон, я...

— И может быть, мы еще увидимся, — сказал он. Он бросил ей конверт, который она подхватила и сунула в карман. — Оставайся с ними и присматривай за его змеиным величеством марсианином. Затем обратишься к Грегори. Все будет хорошо. За нас не переживай. — Он всмотрелся в ее черты, словно фотографируя на память. — Прощай, эльф!

Он закрыл дверь самолета, который сразу же оторвался от земли и быстро набрал скорость. Усевшись рядом с Куинном, Армстронг задумчиво наблюдал через стекло за оставшейся троицей, пока те не скрылись из виду.

— Этот башковитый очкарик такой же марсианин, как мой левый башмак, — внезапно сказал он. — Как говорят ирландцы, если я нормальный и он нормальный, значит, один из нас псих.

— Он может доказать свою нормальность, — сказал Куинн.

— И что из того? Предположим, что в конце концов мы докажем, что он лжец?

— А то. — Куинн ненадолго задумался. — Хороший лжец может изменить ход истории, сделав ее кровавой. Такие лжецы опасны. А я нутром чувствую, что он принадлежит именно к таким.

— Вот и я чувствую. — Покинув Куинна, Армстронг прошел по салону и сел рядом с угрюмым Хансеном. — Пересекаем границу. — Он кивнул в сторону расстилавшегося внизу пейзажа: — Вот и еще одно преступление — нелегальный въезд.

Хансен насмешливо фыркнул:

— Вот это меня и тревожит. Открытое неповиновение властям. Скверно. — Он с любопытством посмотрел на Армстронга: — Почему ты высадил свою зазнобу?

— В последнем раунде игры она нам ни к чему. Мы рискуем — пан или пропал. Я не хочу, чтобы она пропадала со мной. Так что пусть везет к Грегори письмо, в котором рассказывается о том, что уже произошло и что мы намереваемся сделать. А уж он постарается сделать выводы. — Армстронг помолчал размышляя. — Самое главное, она не поняла, что я избавился от нее перед наступлением конца.

— Конца?

— Конца этой гонки.

— О, — недоуменно протянул Хансен.

Куинн покрутил ручку настройки и поймал конец сообщений о международных делах:

— ...и сами по себе жители тех стран хотят войны не больше, чем мы. Как и мы, они испытывают тревогу и хотят лишь одного — чтобы все споры заканчивались мирным путем. Подобно нам, они верят в четыре свободы. — Голос диктора окреп. — К этому призывают их естественные инстинкты, инстинкты маленьких людей, которые хотят, чтобы их оставили в покое. Но им не позволяют опираться на эти естественные инстинкты, когда каждый канал средств массовой информации отравляет их сознание, вводя их в заблуждение относительно чувств и намерений их ближайших соседей; когда они вынуждены жить в обманчивом и иллюзорном мире, который преподносится им как смертельно враждебный, так что постепенно они вынуждены мчаться куда-то сломя голову, с саблей в руке, желая умереть при защите того образа жизни, которому никто и не угрожал. С неохотой и сожалением, с тяжелым сердцем, мы тоже вынуждены взять в руки саблю, дабы защитить все то, что нам дорого. И нет пути иного, нет альтернативы. Мы должны быть готовы к битве или к необходимости умереть!

Выключив радио, Куинн развернулся вместе с сиденьем и посмотрел на Армстронга. Тот в свою очередь глянул на Уомерсли и встретил его сердитый взгляд.

Армстронг повернулся к Хансену:

— Диктор, разумеется, прав. В нашей стране, я бы сказал, нормальных больше, чем в любой другой, однако же, если психи остального мира соберутся в стадо, нам не уйти от решающей схватки.

— А может, оно и к лучшему, если мир втянется в заваруху, — предположил Хансен. — Тогда все будут настолько заняты, что не обратят внимания на такую мелочь, как мы. У копов и ФБР появятся цели покрупнее.

— Ты ведь так не думаешь, я знаю. Ради того чтобы о тебе забыли, ты же не позволишь миру разлететься вдребезги.

— Да нет, конечно. Так и быть, останусь вечным скитальцем. — В темных глазах Хансена отразилась задумчивость. — По-моему, как нация мы не производим впечатления воинственной толпы. Мы не из тех, кто жаждет крови. Если где-то что-то и начнется, то начнем не мы. Может быть, это потому, что у нас меньше психов или больше нормальных.

— Может быть, — согласился Армстронг.

— Я понял, что ты задумал какой-то план, — продолжал Хансен. — И я не сомневаюсь, план настолько безумный, что даже дебилы всего мира признали бы тебя сумасшедшим. Но одного я не могу понять — как ты собираешься оказать влияние на них? В Америке ты еще можешь рассчитывать на трезвомыслящих людей, но какой в этом смысл, если ты не в состоянии выбить почву из-под ног у миллионов психов? И когда они соберутся в стадо, тут такое начнется!

— Однажды в детстве мне довелось видеть охваченное паникой стадо скота, — сказал Армстронг. — Около четырех сотен голов. Они двигались по кругу, устремив головы в одну сторону, и вдруг меняли направление движения, сами не зная почему. Так они мотались туда-сюда, пока на дороге им не попались два ковбоя, затеявших отчаянную драку. Стадо притормозило, немного покружило, опять притормозило и наконец остановилось. В конце концов коровы столпились вокруг дерущихся и принялись наблюдать за схваткой. Когда драка закончилась, коровы уже и забыли, что их так напугало. — Он ткнул Хансена локтем под ребро: — Зрелищная диверсия, понимаешь?

— Что? — переспросил Хансен.

— Вот тут-то парни и отогнали стадо обратно на пастбище. И вскоре среди деревьев чирикали пташки и вокруг царило спокойствие. — Он окликнул Куинна: — Где мы, Джордж?

— Над Пис-ривер. Недалеко осталось.

— Пис-ривер, река Мира, — сказал Армстронг, обращаясь к Хансену. — Ты веришь в предзнаменования?

Когда Куинн окликнул его из кабины, солнце уже низко висело на западе огромным оранжевым шаром. Армстронг напряженно уставился в иллюминатор, чувствуя, как учащается пульс.

Йеллоунайф лежал в дымке в нескольких градусах по правому борту. Внизу отливала медью поверхность Большого Невольничьего озера. Далее вставали горы Горн, заснеженные вершины которых уходящее солнце окрашивало в розовый цвет.

Самолет стрелой летел над озером, устремляясь между Йеллоунайфом и Провиденсом к Рэ. Тем самым на некоторое время он оставался не замеченным с земли. Не долетев до берега, они набрали высоту, сделали широкий разворот на восток, затем на юг, пока не отыскали железнодорожную ветку, протянутую от Йеллоунайфа к Рельянсу. Ракетная площадка располагалась в конце этой ветки, в двадцати милях восточнее Йеллоунайфа.

Подлетев со стороны севера, они позволили себе лишь мельком глянуть на площадку. Армстронг резко скомандовал:

— Садимся!

Куинн быстро развернул самолет и направил его на восток, прочь от площадки. Снизившись до высоты двухсот футов, они около получаса потратили на сложные маневры над опасно изрезанным ландшафтом, отыскивая для посадки безопасное место. Куинн в конце концов нашел плоскую площадку длиной в полмили и посадил самолет. Строительная площадка теперь скрывалась за южной стороной горизонта, в то время как Йеллоунайф едва виднелся на западе.

Со вздохом облегчения Куинн встал из-за штурвала и потянулся, расслабляя затекшие мускулы.

— Ну теперь посмотрим, от кого нам достанется. — Открыв дверь самолета, он осмотрел усталым взглядом темнеющее небо. — Если на площадке есть радар и нас заметили, то весьма скоро кто-нибудь к нам пожалует.

— Это понятно, — сказал Армстронг, протискиваясь мимо него и спрыгивая на холодную землю. — Но мне все же кажется, что удача пока с нами.

Куинн тоже спрыгнул на землю, продолжая поглядывать на небо. Макушка солнца уже скрылась за горами Горн, и с востока наваливалась темная пелена. Вся южная равнина помрачнела, затихла, казалось полностью лишенная жизни, но над горизонтом, в той стороне, где находилась ракетная база, дрожало зарево да мерцали огоньки на западе, в Йеллоунайфе. Ни один самолет так и не появился в сумерках, дабы узнать, кто приземлился. Вполне возможно, что их спасла осторожность, которую они проявили при подлете, а может быть, возникшие было подозрения улетучились вместе с улетевшим самолетом.