Эльмира Нетесова - Чужая боль

• Название: Чужая боль
• Автор: Эльмира Нетесова
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 2009
• ISBN: 5-87962-022-0

— Что для человека дороже всего в жизни?

Этот вопрос был задан многим. И все без исключения ответили одинаково:

— Конечно, семья!

Оно и понятно. Любой из нас счастлив, когда хорошо в семье, растут дети, все в семье не просто понимают, а и уважают, любят друг друга. Это и есть большое человеческое счастье, какое стоит беречь от всяких невзгод.

Ведь самый счастливый человек это тот, кого ждут и ценят, кого считают головой, хозяином семьи, кто ценит и бережет её постоянно.

Будьте счастливы и любимы в своих семьях, чтоб никакая боль не коснулась вашего очага…

---

Нравятся такие прогулки или нет, ничего не поделаешь. Бабы сели на лавку перед домом Мишки, совсем рядом река. Вот передохнут и дальше двинутся. Путь неблизкий, хорошо, что теперь дорога отремонтирована. Ни канав, ни ямок, ни одной ухабины нет. Сашка решил, нагнав баб, пойти вместе. Он не слышал, о чем они говорили, увидел резко открывшуюся калитку.

Вот какая-то баба с визгом полетела в реку, за ней вторая и грубый голос Мишки рявкнул:

— Языки повыдираю, сороки треклятые! Сколько можно меня говнять? Сидят и судят, как последнего! У моего дома! — возмущался мужик, даже не глядя в реку. А там уже тонула, захлебывалась баба.

Сашка только рюкзак с плеч сорвал и тут же прыгнул в воду. Схватил бабу за волосы, приподнял голову и поплыл с нею к берегу.

— Придурок отмороженный! Иль в зону попасть зачесалось? Что творишь, психоватый зверюга? Иль не видишь, она плавать не умеет. Отвечал бы, как за убийство!

— Зато брешется одна за собачью свору. Сидит возле моего дома и говняет! Такую враз задавить надо, суку поганую. Ишь, язык распустила, падла вонючая! — подскочил Мишка, как только Сашка выволок бабу на берег.

— Сказал, урою! — нагнулся ухватить женщину. Сашка достал кулаком в дых, и пока Мишка приходил в себя, уложил бабу на скамейку. Это оказалась Ритка.

— Тьфу ты, черт! Знал бы, не спасал! — сплюнул в сторону. В это время к мосту подошла деревенская машина. Водитель остановил ее, помог женщинам перелезть через борт. Санька, взяв свой рюкзак на колени, сел в кабину.

Мишка, прислонившись спиной к забору, грозил отъезжавшим кулаком, обещал утопить всех, кто посмеет подойти к его скамейке. А Ритке и вовсе голову оторвать, как только вблизи покажется.

— Я тебе, сучке драной, все костыли из жопы выдерну! — далеко неслось следом за машиной. Водитель смеялся:

— Вовремя я подоспел. Ох, и крутая был бы разборка! Этого зверя лучше не задевать.

— Он Ритку в реку зашвырнул. Она плавать не умеет.

— Говно не тонет, — усмехнулся шофер.

— Но ведь баба! За нее отвечать пришлось бы.

— И в тюрьму посадили бы придурка. Какая не говно, а и у нее есть родители, бабка, им он нужна. Зачем же убивать ее?

— Да он, придурок, без тормозов. Бывало появится в деревне обязательно драку учини Да еще какую! Ему милиция запретила к на показываться под угрозой ареста. Ведь это не случайно. Он всех достал. У одних окна выбил забор выломал, самих хозяев побил. А попробуй, найди управу, если вся его родня в милиции в прокуратуре работает и должности у каждог ого-го! Все с большими звездами. Потому о ничего не боится, знает, все с рук сойдет, со все сторон прикроют. На их стороне закон и правда! А на нашей — не хрена.

— А ведь и утонула бы Ритка. Бабы не решались ее спасать.

— Здесь рядом с мостом воронок много! Сколько мужиков затянуло! Вот и не рискуют бабы. Кому охота сдыхать без времени. Конечно, не сунулись бы. Своя жизнь дороже. А у Ритки кроме стариков никого. Поплакали и забыли бы; быстро. Помнят детных. Эти в свете нужные. А Ритка что? Живет иль нет, какая разница? По ней долго не стали б плакать.

— А мои девчата жалели бы о ней. Какая ни на есть, подружка. И любят ее по-своему. Я, честно говоря, не знаю, как можно так запросто жизнь погубить, — говорил Сашка задумчиво.

— Лохматая рука всегда защитит, вот и не боится. Не получал он ни от кого как следует, вот и не боится. А ввалили бы ему мужики один раз, мигом поумнел бы — говорил водитель тихо.

— У Ритки в родне ни одного мужика нет. Вступиться некому. О том знают, потому отрываются на ней все кому не лень.

Сашке стыдно стало. И он девке пакостил. Не упускал случая. Она защититься не могла. Только отбрехивалась. А за что получала?

— Ладно. Отстану и я от нее! — решил помочь ей вылезти из машины, поднял руки, чтоб снять с борта. Ритка, глянув с презреньем, сказала сморщившись:

— Что? Тоже клеиться решил, плешатая жопа? Подумаешь, из воды вытащил! Думаешь, теперь на шее повисну? Хрен тебе, а не бублик! — легко спрыгнула с борта машины и пошла домой, не поблагодарив и не оглянувшись.

— Стерва ты и есть стерва! Тебя, как норовистую кобылу, втрое надо нагружать и сечь хворостиной, пока в глазах не потемнеет, — подумал Сашка. На работе он ничего не рассказал, девчата уже без него знали.

— А ведь утонула б!

— Там бабы были!

— Да что с них толку?

— Нет, надо козла проучить!

— Язык не стоит распускать. А то и впрям придушит под мостом. Ищи тебя потом под корягами! — не выдержала Дуська.

— Я правду сказала, что у Насти вовсе н нагулянный ребенок, а от Мишки. Но он сволочь не хочет его признавать. За то Бог ему больше не дает ребенка и зря ждет. Богу всякий виден. Опозорил девку, еще и куражится отморозок. А пацан, его копия. Попробуй, откажись, он как две капли воды на Мишку похож. Потому, досада взяла, что он сказал, вроде Настя с половиной деревни мужиков перегуляла.

— Это он о себе сказал! — вставила Настя равнодушно.

— Девчата! Уже обед, пошли, искупнемся! — позвала Ксюшка.

— Нет, девки! Я без Сашки никуда. Боюсь после вчерашнего. Кто знает, что взбредет в голову тому Мишке? С него спроса нет. От этого зверя не защититься.

— Да мы возле берега. Здесь все на виду, как на ладони. — Но Ритка отказалась. Легла на траву неподалеку от Сашки, повернулась спиной к реке и стала дремать.

— Ритка. Ты поела бы!

— Не хочу. Я всю ночь не спала, все снилось, как меня Мишка душит и тянет на дно.

— Он далеко, на работе. Успокойся.

— А кто его знает. Он повсюду.

— Меньше думай, спокойнее жить станешь.

— Я вообще не хочу его вспоминать, а как начинаю дремать, он перед глазами стоит.

— Протри лицо изнанкой рубахи и все пройдет, — советовали женщины, и вскоре Ритка уснула. Во сне она кричала и визжала, от кого-то отбивалась, ругалась хрипло, грязно.

— Нет, их надо помирить, иначе долго будет мучиться, — сказала Ксюшка, и, разбудив Ритку, позвала:

— Хватит дрыхнуть и орать. Пошли вкалывать. Надоело твои вопли слушать.

Сашка, наблюдая за девками, удивлялся, сколь суровы они к себе и друг к другу.

Ритка пыталась уснуть, но не могла и почти в упор разглядывала Саньку.

— Ну, чего вылупилась? Спи! У тебя почти час в запасе! Отдохни! — не выдержал человек.

— Расхотелось. В глаза как спички вставили. Все смотрю, что девки в тебе нашли. Все в тебя влюбились. До единой!

— И ты? — удивился мужик.

— Все, кроме меня. Эта инфекция обошла меня. Я общей заразе не поддаюсь. Но смотрю, что в тебе особого?

— Они не влюбились, дурочка! Это чувство особое и называется иначе: уважением его считают. Оно подчас чище и сильнее любви. Его бояться не стоит. Вот только в себе разобраться нужно. И тогда все станет на свое место.

— Ну да. Я тоже о таком слышала. Но это уважение часто в любовь переходит. А я не хочу. Ты не моя песня. Я знаешь, как мечтаю, чтоб влюбиться по самые уши и ни о ком больше не думать и не вспоминать. Чтоб этот парень был только мой, ни на кого больше не смотрел. Чтоб я всю жизнь была его единственной сказкой!

— Анекдотом будешь ходячим! Единственным и самым дурным. Где ты видела таких лохов, чтоб девок выше себя ставили? Ведь есть в взаимоотношениях людей свои разграничение Кто это станет поклоняться бабе в нынешнее время? Глянь на себя. Ведь ты совсем обычная ничем не лучше других, а мечтаешь о сказке, ка ребенок! О любви до бесконечности. Где такое видела?

— Моя мать так жила с отцом.

— Где он теперь?

— Умер от рака. Давно. Но она и теперь ег любит и не изменяет даже мертвому.

— Ритка! Ему уже безразлично.

— Нет. Вовсе нет. Вот я своего суженого жду, чтоб прийти к нему непорочной, чистой…

— Это все относительные понятия. Чистой должна быть только твоя душа. Все остальное хлам, бред больной фантазии. Твоя девственность — не та ценность, о какой стоит говорить вслух. Это даже стыдно. Ценность в твоей натуре, доброте и милосердии, умении уважать окружающих и считаться с каждым. Вот это достоинства! Их, как дорогой сосуд, нужно нести через жизнь до конца. А у тебя ни одного из этих качеств в помине нет. Вот и получаешь то: же самое, что на своем горбу носишь. Чему ж удивляешься? Ты не можешь полюбить, нет достойного? Открой не только глаза, а и душу. Она укажет. И, поверь, твоя жизнь совсем иною станет.

— Как у Насти?

— А она по-своему счастлива. Есть у нее сын! Ее ребенок, уже есть для кого жить.

— Эй, люди! Пора работать! Встаем! — послышались с берега голоса девчат.

Работали они до самого вечера не разгибаясь. А в конце дня пригнали лошадей на конюшню, почистили и отпустили пастись на луг, сами пошли в деревню, по домам.

— Пап, мама звонила. Просила позвонить, когда вернешься с работы! — встретила Анна Сашку.

— Что ей надо? Опять зовет вернуться?

— Хочет поменять квартиру поближе к нам.